Фенрир презрительно покосился на цепи, который волочил за собой Скирнир. Выказав максимум презрения, он стоял спокойно, позволив опутать себя цепью. Потом, почти не прилагая усилий, он потянулся, и цепь лопнула.
Боги растерялись. Но они взяли больше железа, развели более сильный огонь и еще более мощными ударами молота выковали другую цепь, которая была наполовину прочнее предыдущей. Не лишенный авантюрной жилки Скирнир доставил ее в волчье логово. Фенрир окинул цепь презрительным взглядом и молча позволил опутать ею себя.
Затем он встряхнулся, но цепь продолжала держать. Его глаза налились кровью, он напрягся, заворчал, издал грозное рычание, и цепь порвалась, а Фенрир злобно уставился на Скирнира.
Боги увидели, что ни одна цепь, которую они могут выковать, не в силах удержать Фенрира, и почувствовали еще более сильный страх. Они снова собрались на совет и вспомнили о чудесной работе, которую в прежние времена выполняли для них карлики, изготовившие копье Гунгнир, корабль "Скидбладнир", молот Мьелльнир. Быть может, карлики сумеют изготовить цепи, которые удержат Фенрира? Если это удастся, боги пообещали расширить их владения.
Скирнир отправился в Свартальфахейм с посланием из Асгарда. Предводитель карликов буквально раздулся от гордости, узнав, что именно его народу выпала честь сделать цепь, которая удержит Фенрира.
– Мы сделаем ее, – сказал он. – Для этого нам потребуется шесть вещей.
– Какие? – полюбопытствовал Скирнир.
– Корни гор, голос рыб, бороды женщин, шум, издаваемый крадущимися кошками, сухожилия медведей и слюна птицы.
– Я никогда не слышал шума шагов крадущейся кошки, никогда не видел корней у камней и бород у женщин. Но вы можете использовать все, что хотите, о верные помощники богов.
Карлики собрали шесть необходимых им вещей, и в их кузнице закипела работа, не прекращавшаяся ни днем ни ночью. Они сделали цепь, которую назвали Глейпнир. Она была гладкая и мягкая, как шелк. Скирнир принес ее в Асгард и отдал в руки богов.
И настал день, когда боги снова решили снова заковать Фенрира. Но только заковать его следовало по возможности как можно дальше от Асгарда. Они заговорили об острове, на котором часто играли в спортивные игры. Фенрир проворчал, что отправится вместе с ними. Он прибыл на остров и тоже, как мог, занимался спортом. А потом, словно речь шла об очередном спортивном соревновании, один из эзиров показал Фенриру мягкую цепь.
– Она прочнее, чем кажется на первый взгляд, – сказал он. – Позволишь ли ты нам заковать тебя в эту цепь, чтобы ты мог показать, как разорвешь ее?
Фенрир обвел свирепым взглядом собравшихся вокруг богов.
– Не вижу ничего интересного в таком соревновании, – сказал он. – С такой ерундой справится и ребенок, так что мне не принесет славы, если я разорву такую пустяковую цепочку.
Боги по очереди показали, что не могут ее разорвать, хотя она и кажется тонкой.
– Только ты можешь справиться с такой задачей, о могущественный! – сказали они.
– Цепь может казаться тонкой и мягкой, но она может быть заколдована, – сказал подозрительный Фенрир.
– Значит, ты не можешь ее порвать, Фенрир, и мы можем больше тебя не бояться, – заключили боги.
Свирепый волк не на шутку разгневался. Ведь он жил страхом, который вселял в умы и сердца богов.
– Я позволю заковать себя в эту цепь, – сказал он, – если один из эзиров положит руку ко мне в пасть, как гарантия того, что вы освободите меня, если я не смогу сделать это сам.
Боги задумчиво переглянулись. Если бы они сумели наконец заковать Фенрира в цепь, это пошло бы на пользу всем. Но кто должен ради такого дела пожертвовать рукой? И эзиры один за другим стали отходить в сторону. И только бравый Тюр не испугался. Он подошел к Фенриру и вложил руку между его огромными челюстями.
– Не левую руку, Тюр, – прорычал Фенрир, – а ту, в которой ты держишь меч.
И Тюр вложил правую руку в пасть Фенрира. Боги связали чудовищного волка – тот не сопротивлялся и только следил за ними налитыми кровью глазами. Потом он напрягся, увеличился в размерах, но чем больше растягивалась цепь, тем прочнее она становилась. В дикой ярости он сжал челюсти и откусил руку Тюра.
Но дело оказалось сделанным – Фенрир был связан. К волшебным оковам прикрепили мощную цепь, которую продели через туннель, прорытый в гигантской горе. Чудовищный волк делал отчаянные попытки освободиться, но на этот раз оковы оказались прочными. Убедившись в своей безопасности, чтобы отомстить за потерю руки Тюра, один из богов взял меч Тюра и воткнул его по самую рукоятку в нижнюю челюсть волка. Тот взвыл, а из раскрытой пасти хлынула слюна и пена. Слюны было так много, что она образовала реку Вон – реку ярости, которая текла, пока не наступил день Рагнарек.
РАГНАРЁК. СУДЬБЫ БОГОВ
Снег падал на четыре стороны света. Ледяные ветры носились по земле. Солнце и луну заволокло мглой. Была зима Фимбул. Не наступала весна, не приходило лето, осень не приносила ни плодов, ни злаков, и зима опять перерастала в зиму.
Было три зимы, длившиеся три года. Первая называлась Зимой Ветров: ураганы свирепствовали, снег валил не переставая, и мороз стоял лютый. Много детей человеческих погибло в ту страшную зиму.
Вторая зима называлась Зимой Меча: оставшиеся в живых принялись грабить и убивать ради крох пищи; брат пошел на брата, по всему миру шли великие войны.
А третья зима называлась Зимой Волка. Тогда древняя колдунья, обитавшая в Ярнвиде, железном лесу, вскормила волка Манагарма трупами павших в бою и непогребенных людей. Огромным и могучим вырос волк, который должен был проглотить Мани, луну. И настал день, когда герои, пирующие в Вальхалле, увидели, что их скамьи забрызганы кровью, капавшей с его клыков. Это был знак богам, что близок час последней битвы.
И вот глубоко в недрах земли прокричал петух, ржаво-красный кочет владычицы Хель, и крик его всколыхнул нижние миры. В Йотунхейме прокричал багряный кочет Фьялар, и по его крику поднялись великаны. Высоко в Асгарде тоже прокричал петух, золотой кочет Гуллинкамби, и крик его пробудил воинов в Вальхалле.
Из-под земли донесся лай. Это в пещере Гнипа лаял Гарм, пес с окровавленной пастью. Карлики, услышав его, застонали в своих каменных темницах. Дерево Иггдрасиль заскрипело всеми своими ветвями. Раздался скрежет – то великаны сдвинули свой корабль; и раздался конский топот – то собиралось воинство Муспелльсхейма.
Но Йотунхейм, и Муспелльсхейм, и царство Хель напряженно ждали. А вдруг волк Фенрир не сумеет порвать узы, которыми связали его обитатели Асгарда? Без него победа над богами невозможна. И вот затрещала скала – Фенрир вырвался на свободу. Во второй раз пролаял пес Гарм в пещере Гнипа.
Тут земля задрожала под копытами конницы Муспелльсхейма, и хохот Локи потряс воздух, и затрубил рог Хеймдалля, и с грохотом распахнулись пятьсот сорок дверей, чтобы выпустить по восемьсот готовых к бою героев. Тем временем Один держал совет с головою Мимира. Он поднял ее из глубин источника мудрости и с помощью известных ему чар заставил говорить с ним. Где эзирам, ванам и героям лучше всего встретиться с ратями Муспелльсхейма, Йотунхейма и царства Хель и как лучше сразиться с ними? Голова Мимира посоветовала Одину сойтись с ними в долине Вигрид и биться так, чтобы силы зла были уничтожены навеки, пусть даже ценой гибели его собственного мира. Всадники Муспелльсхейма достигли Бивреста, радужного моста. Вот-вот они ворвутся в селение богов и предадут его огню. Но Биврест подломился под тяжестью воинов Муспелльсхейма, и они не добрались до Асгарда.
Опоясывающий мир змей Мидгарда восстал из моря. Воды хлынули на землю и смыли ее последних обитателей. Мощная волна подхватила два корабля – "Нагльфар", который так долго строили из ногтей великаны, и ладью царицы мертвых Хель. Направляемый великаном Хрюмом, "Нагльфар" со всем воинством Йотунхейма на борту поплыл к месту последней битвы. Туда же Локи повел ладью из царства Хель, на которой находился Фенрир.
Поскольку Биврест рухнул, эзиры и ваны, герои и валькирии двинулись к долине Вигрид через воды реки Тунд. Предводительствовал ими Один в золотом шлеме на голове и с копьем Гунгнир в руке. Тор и Тюр ехали бок о бок с ним.
В Мюрквиде, темном лесу, ваны сшиблись с полчищами Муспелльсхейма. С обломанного конца радужного моста сыпались на них всадники в горящих латах, объятые огнем. Там был Ньерд со Скади, своей воинственной женой-великаншей, закованной в броню. Там была Фрейя. Рядом с Фрейром была Герд в боевых доспехах. Ослепительно сверкал меч Сурта. Столь же ярко сверкал только один меч в мире – тот, что Фрейр уступил, когда хотел завоевать в жены Герд, деву-великаншу. Фрейр и Сурт схватились, и Фрейр пал в этой схватке, чего не случилось бы, будь у него в руке его собственный чудесный булат. Но, увы, у него не было другого оружия, кроме оленьего рога.
И в третий раз залаял Гарм, пес с окровавленной пастью. Он вырвался на свет и свирепыми прыжками помчался к долине Вигрид, куда боги стягивали свои силы. Громко лаял Гарм. На краю небес клекотал орел Хресвельг. И вот небо раскололось, и дерево Иггдрасиль потряслось до самых основ.
Туда, где боги выстроили свои рати, приплыли корабли из Йотунхейма и из царства Хель, прискакали всадники Муспелльсхейма и прибежал Гарм, пес с окровавленной пастью. А из моря, подступившего к долине Вигрид, выполз змей Мидгарда.
Что же сказал Один богам и героям, сплотившимся вокруг него?
– Мы отдадим наши жизни и позволим уничтожить наш мир, но будем сражаться так, что злые силы сгинут вместе с нами.
С ладьи Хель соскочил волк Фенрир. Его пасть была так широко разинута, что нижняя челюсть мела землю, а верхняя скребла небо. На бой с волком вышел Один, отец богов и людей. Тор не мог помочь ему, ибо должен был схватиться с мировым змеем.
Волк Фенрир растерзал Одина. Но тут подоспели более молодые боги. Молчаливый бог Видар, сын Одина, спрыгнул со своего коня прямо перед носом Фенрира. Поставив ногу в сандалии, сшитой из обрезков кожи, которую припасали для него башмачники, на нижнюю челюсть волка и упершись руками в его верхнюю челюсть, он порвал ему глотку. Так околел Фенрир, самый ярый из всех врагов Асгарда.
Чудовищный змей Мидгарда затопил бы все вокруг своим ядом, который он уже приготовился изрыгнуть, если бы Тор не прыгнул вперед и не сокрушил его молотом Мьелльниром. Нанеся удар, Тор отскочил на девять шагов, но змей успел плюнуть на него, и, ослепленный, задыхающийся и обожженный, защитник мира скончался. Локи сцепился с Хеймдаллем, стражем радужного моста и хранителем богов. Он сразил Хеймдалля и сам был сражен им. Храбро бился Тюр, бог, пожертвовавший своей правой рукой, чтобы обмануть Фенрира. Храбро бился он, и много исчадий зла приняли смерть от его левой руки. Но Гарм, пес с окровавленной пастью, загрыз Тюра. И тут в вихре пламени, сверкая латами и мечами, в долину ворвались всадники Муспелльсхейма. Сурт метнул на землю огонь, и он побежал по стволу древа Иггдрасиль к его могучим ветвям. Мировое древо вспыхнуло и умерло в пламени. Но страшный огонь, который Сурт принес на землю, спалил и его самого, и его войско.
Волк Хати догнал солнце – Соль, а волк Манагарм луну – Мани. И исчезли Соль и Мани в их утробе. Звезды попадали с неба. Мир погрузился во тьму.
Море накрыло сожженную и опустошенную землю, и над ним нависло черное небо, потому что не было больше Соль и Мани. Но в конце концов воды схлынули и вновь явилась земля, зеленая и прекрасная. Новое солнце и новая луна засияли на небе – дочь Соль и дочь Мани. И за ними не гнались кровожадные волки.
Четверо младших богов стояли на высочайшей из мировых вершин. Это были Видар и Вали, сыновья Одина, и Моди и Магни, сыновья Тора. Моди и Магни отыскали Мьелльнир, молот Тора, и убили им чудовищ, все еще рыскавших по свету, – пса Гарма и волка Манагарма.
Видар и Вали нашли в траве послание старших богов – золотые дощечки с рунами мудрости. Там говорилось о небе над Асгардом и о чертоге Гимли, не тронутом огнем Сурта. В нем правили Вили и Ве. Бальдр и Ход выбрались из обители Хель, и боги сидели вместе на вершине горы и мирно беседовали, вспоминая о том, что было до Рагнарека, гибели богов. Двое людей пережили Рагнарек. Огонь Сурта не коснулся их. Они спали далеко в глухом лесу, а когда пробудились, мир вновь был зелен и прекрасен. Питались они утренними росами. Это были женщина и мужчина. Лив и Ливтрасир. Они вышли из леса и народили детей, которые, тоже народив детей, заселили землю.
ИНДИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ В е д и ч е с к а я: Небесная нимфа и ее смертный супруг. Э п и ч е с к а я: Пахтанье океана; Рождение Ганги. Савитри и властелин мертвых. Выбор Дамаянти. Б у д д и с т с к а я: Достижение Готамы
Ведическая мифология
НЕБЕСНАЯ НИМФА И ЕЕ СМЕРТНЫЙ СУПРУГ
Агни, который есть огонь, царь Пуруравас приносил дары. Агни, будучи посланцем между тремя мирами, мог показать ему, куда ушла его бессмертная супруга. Но только Агни не указал место, где Пуруравас мог найти Урваши. Грозен и сверкающ Агни; у него три головы и семь лиц, и он уничтожает демонов, которые оскверняют дары.
Великому Индре приносил царь Пуруравас жертвы; он просил самого отважного из богов помочь ему в поисках Урваши. Индра убил дракона, который закрыл воды, и освободил их, чтобы дать земле свежесть; он управлял молниями, а борода его развевалась на ветру. Его называют грозным; считается, что он проявляет дружелюбие только к царственным особам. Но только и от Индры царь Пуруравас не получил помощи в поисках своей бессмертной супруги.
Он стал молиться величайшему из небожителей – Варуне, который растаптывает своими сияющими ногами все хитрости и уловки и который держит в руках лассо, чтобы ловить нечестных людей. Власть Варуны столь велика, что ни летящая птица, ни текущая река не могут достичь края его владений; он знает все тайны: куда летят птицы, дуют ветры и плывут корабли в океане. Он может сказать, сколько раз моргнул любой простой смертный, он держит в руках вселенную с той же легкостью, как человек держит в руках кость. Великому Варуне приносил земной царь жертвы и молил о помощи, но и Варуна, величайший из богов, не помог ему вернуть его бессмертную жену.
И тогда Пуруравас отправился странствовать по свету в поисках Урваши. Она была апсарой, столь же прекрасной, как богиня утренней зари. Некогда она сказала Пуруравасу, смертному, который полюбил ее: "Ни одна из нас, тех, кто плавает в водах, никогда не жила со смертным. Но я согласна жить с тобой, расставшись с подругами и с властелином гандхарвов, обитающим на небесах, имеющим сияющее оружие и доспехи. Только ты должен пообещать, что никогда не предстанешь передо мной обнаженным". Пуруравас, страстно жаждавший любви прекрасной девы, торжественно поклялся, что она никогда не увидит его без одежд.
Они жили, как муж и жена, в лесу – царь Пуруравас и апсара Урваши, и их любовь крепла день ото дня. Но для апсар и гандхарвов их небесная обитель утратила свою прелесть без Уршави. "Почему прекрасной Уршави больше нет с нами?" – вопрошали они друг друга. Когда же предводитель гандхарвов услышал, что она живет на земле с простым смертным, он преисполнился зависти к человеку, пользующемуся любовью небесной нимфы. Зная об обещании, данном Пуруравасом, он решил заставить Урваши уйти от своего супруга.
У нимфы было двое ягнят, которых она любила, как своих детей. Днем они паслись возле лесного жилища, а ночью спали в опочивальне нимфы и ее супруга. Урваши была уверена, что супруг защитит ее любимцев, если кто-то посмеет к ним приблизиться.
Апсары, посланные предводителем гандхарвов, однажды ночью подкрались и похитили одного из ягнят. Животное громко заблеяло. Но Урваши сказала себе: "Никто не посмеет украсть моего любимца, ведь нас охраняет герой, мой супруг". Ягненок заблеял еще громче, и ему вторил другой, которого тоже уводили от любимой хозяйки. Тогда Урваши воскликнула: "Почему уводят моих ягнят, когда рядом герой, мой супруг? Очевидно, нет защиты у женщины, вышедшей замуж за труса!" Пуруравас услышал ее слова и вскочил. Ночь была темной, и он не стал терять время на поиски одежд. Обнаженный, он побежал туда, где громко блеял ягненок. Тогда гандхарвы осветили небо молниями, и Урваши увидела своего супруга обнаженным.
В тот же миг она исчезла. Наступило утро, и Пуруравас узнал, что его супруга – небесная нимфа апсара – покинула его. После этого он стал приносить дары богам, моля их открыть, куда она ушла. Не дождавшись помощи, он отправился странствовать по свету.
Как-то раз он повстречал Ушас, бессмертную и неменяющуюся, которая пробуждала все к жизни. При ее приближении птицы, встрепенувшись, посвящали ей свои песни. Ушас, богиня утренней зари, передвигалась в коляске, запряженной быстроногими конями; ее грудь была обнажена, а одежда сверкала и переливалась разными цветами. Пуруравас попросил ее сообщить хотя бы какие-нибудь сведения о местонахождении Урваши. Но богиня, которая однажды задержалась в пути, и настигшее ее солнце заклеймило ее, как клеймят вора, не остановилась, чтобы выслушать несчастного.
В другой раз он повстречал всадников – Ашвинов, выехавших на свою сияющую дорогу. С братьями-близнецами была Сурья – светлая дева. Их тоже Пуруравас попросил указать ему местонахождение небесной нимфы, но и Ашвины, и солнечная дева проехали мимо, не обратив внимания на мольбы смертного.
Тогда он вознес молитвы Диаусу, отцу-небу, и Притхиви, матери-земле, чтобы они указали ему, где находится их дочь. Он истово молился, и с небес упал луч, показавший укрытый цветами лотосов пруд, по которому плавали великолепные лебеди. То были апсары в облике лебедей. Они сбросили одежды из перьев и предстали перед Пуруравасом в своем истинном обличье небесных дев. Царь подошел к пруду. Урваши была там в окружении подруг. Стоя среди лотосов, она крикнула Пуруравасу:
– Я ушла как первый луч зари. Возвращайся домой, Пуруравас. Я как ветер, который нельзя удержать!
Пуруравас бросился на землю возле пруда. Он вскричал, что не уйдет с этого места, пока дикие звери не сожрут его плоть. Урваши не сомневалась, что он именно так и поступит. Отчаяние мужа тронуло ее сердце. Она приблизилась и сказала, что он сможет вернуться в последнюю ночь года.
В последнюю ночь года Пуруравас пришел туда, где золотые ступени вели к возвышению, на котором стояли золотые стулья. Урваши была там и оставалась с ним всю ночь. Утром она сказала:
– К тебе придет предводитель гандхарвов и скажет, что ты можешь выбрать одно желание. Что бы ты ни выбрал, твое желание исполнится. У тебя есть время подумать.
И тогда Пуруравас сказал:
– Сделай выбор за меня.
Урваши молвила:
– Когда он спросит, какое желание ты хотел бы исполнить, скажи, что хочешь стать одним из них.
Итак, выбор был сделан. Желание Пурураваса исполнилось, и он жил в радости и счастье со своей женой – апсарой.