Смотри, ты будешь криворотой,
Калекой людям всем на смех.
Я изуродую…
Как в карты (и проч.).
Смирнова
Боже мой! сжалься
Над мною, несчастной.
Зажги ты вновь в Мише
Прежние чувства.
Руслан
Это просто вздор (и проч.).
Смирнова
(огрызаясь на Михаила Львовича)
Боже мой, отнялись ноги.
Чтобы черт побрал его!
Как ужасно он дерется,
Все лицо мое в крови.
Михаил Львович
(продолжает)
Вот тебе! Вперед не смей
Наставленья мне читать;
Завтра ж я с тобой разъедусь.
Будешь помнить ты меня.
Руслан
Нет, уж я не в силах боле
Жалость в сердце превозмочь.
Перестань, Михайла Львович
Что ты? убирайся прочь.
Хор
Горе, горе же
Неваховичу,
Коли он ее
Не отпустит прочь.
Все усилия
Не помогут вам.
Не избавят вас
От драк и ссор.
Лучше взял бы ты
Из воспитанниц
Деву милую.
Чем со стервой жить.
Михаил Львович опять начинает драться, но входит Александр Львович, разнимает их, и Михаил Львович его пугается.
Александр Львович
Брат Михаил Львович, ты - скотина,
Что смеешь так свою Татьяну бить!
Пора вам думать о ночлеге
И ссору вашу позабыть!
(Они целуются.)
Внимайте, Дубельта судьба
Счастливой завтра быть кончает!
Страстной любовью, Руслан, укрепляйся,
Дубельту завтра за все ты отмстишь.
Крепче держи за усы лишь болвана
И обруби их, и он тогда твой!
Всего лишится он силой Руслана.
Все
Завтра Людмилу он (я) в Школу принесет (принесу).
Жандарма силу и козни он (я) сотрет (сотру)
Вы ж (мы ж) в путь опасный за ним (за мной) должны спешить
Зреет бой прекрасный и ему (мне) на помощь быть!
ДЕЙСТВИЕ IV
Театр представляет волшебные горы начальника 3-го Огделения Собственной Его Императорского Величсства Канцелярии. Небывалые фрукты, цветы и деревья. Фонтаны, в глубине ворота.
Людмила
Я здесь томлюсь одна в неволе
И думать лишь могу о Школе,
Где так легка Обера власть,
Которая девиц лелеет.
Невидимый хор фискалов и жандармов
Страсти нежным увереньям
Покориться ты должна!
Будет с Третьим отделеньем
Жизнь твоя утех полна.
Людмила
Как? чтоб во мне такая гадость,
Как Дубельт, мог зажечь любовь?!
Нет! я узрю Руслана вновь,
Былую он отдаст мне радость.
Наступит скоро сладкий день.
Найду вновь счастье от Руслана,
Теперь поблекшее, как Тень,
Когда ее танцует Грана.
(Садится и задумывается.)
Хор
Нет! Радоваться ты должна!
Огнем пылает Дубельт страстным.
Вся Полицейская страна,
Фискалы все тебе подвластны.
* * *
Да, радоваться ты должна!
Пленен он навеки тобою!
Данилову бросит с собою,
Готов за тебя все отдать!
Жизнь другим здесь девицам иная,
Он к ним не имеет любовь,
Из прихоти лишь их питая.
Они будут рабыни твои!
Из цветов выходят похищенные девы и стараются утешить Людмилу, балет.
Людмила
АДАЖИО
Ах ты, доля моя, доленька,
Доля моя жалкая!
Похищена она подлостью,
Полицейской хитростью;
Здесь томлюсь неволею.
Не видать мне более
Ни Обера-батюшки,
Ни Руслана милого,
Ни моих подруженок.
Мое счастье кончилось!
Является из земли стол с богатыми подарками. Куранты.
Не нужно мне твоих даров,
Ни подлой рожи, ни усов.
Тебя душевно презираю,
Давно я знаю, ты каков.
Хор
Вся полицейская страна,
Фискалы все тебе подвластны!
Все, что здесь есть, несет все Дубельт страстный
В дар любви.
Людмила
Дубельт мошенник,
Погубишь Обера.
Я знаю всю подлость
И все ухищренья
Жандармского сердца,
А я буду плакать
В бессонные ночи
О милом Руслане.
Но знай же, мошенник,
Тебе казнь готова.
И рано иль поздно,
За все ты заплатишь.
Хор
Напрасны слезы,
Гнев напрасен:
Смиришься, гордая княжна,
Перед властью Генерала!
Людмила падает в обморок. Три жандарма ухаживают за ней.
МАРШ
Жандармы, полицейские, похищенные девы. Наконец сам Дубельт, которого усы несут на подушке: Крутицкий, Унгебауер, Лебедев и Каменский. Людмила приходит в себя, Дубельт возле нее садится и, чтоб завлечь ее, приказывает начать танцы. Данилова после общих танцев пляшет лезгинку. После того Дубельт, видя у ворот Руслана, бежит туда, чтобы наказать его за дерзость, и перед тем погружает Людмилу в сон. Несколько раз видно, как поединщики, борясь, проходят за воротами. Руслан держит Дубельта за усы.
Хор
Погибнет, погибнет Леонтий подлец!
Дай Боже! пришел чтоб конец его козням.
Но силою Дубельт опасен своей.
Быть может,
Руслана
Побьет он
И снова
Под властью
Злодея
Томиться
Мы будем.
С ним наша тяжела судьба.
Гнев каждый день его настигнет
Кого из нас - и тот погибнет.
О, чем окончится борьба.
Те же, М Невахович, Смирнова, Руслан-победитель
Усы Дубельта обвиты около шляпы его.
Руслан
Победа, победа, Людмила!
Усов он лишен!
Что вижу я здесь?
Что значит твой сон?
Все действует Дубельта сила!
М. Невахович и Смирнова
Ужасный сковал ее сон.
Не весь Дубельт был поражен,
И гибнет Полиции сила!
Руслан
(стараясь разбудить Людмилу)
О жизни отрада,
Младая подруга,
Ты плача не слышишь
Несчастного друга!
Отмстить за нее
Так сердце и рвется!
Жандарм издыхает
Вон там в воротах.
Но как отомстить?
Смерть его обнимает!
Быть может, кто знает?
К жандарму улыбка летит,
И сердце по нем лишь дрожит.
М. Невахович
Напрасная ревность
Тебя возмущает!
Смирнова
Кто любит, тот ревность
Невольно питает.
Хор
Напрасная ревность
Его возмущает.
Вот в Школе девицы
Его презирают
Руслан
(с отчаянием)
О! други! может быть, она
Притворно лишь меня любила,
И здесь неверная Людмила
Рукам предалась колдуна.
* * *
Людмила, Людмила,
Скажи лишь мне: "Нет,
Его не любила,
Но только тебя"
Оба
Знать все будут (и проч.).
Александр Львович
В этой склянке есть напиток.
Он Людмилу лишь спасет,
И Людмиле и Руслану
Счастье новое блеснет.
(Отдает ему ее.)
С склянкой сей чудесной
К Школе спеши.
У моста ты встретишь Руслана.
Напиток разбудит
Людмилу от сна,
И Школе на радость проснется она,
Мила и прекрасна, как прежде.
Михаил Львович
Скорее склянку я в Школу несу
И Руслану вручу на дороге.
Напиток разбудит (и проч.).
Александр Львович и Михаил Львович
Пусть знает, что старый подлец
Расстроил бы счастье златое
Двух полных любовию, нежных сердец,
Коль склянкой владел бы он тою,
Но, к счастью, не он владел ей.
Александр Львович
Ступай же, беги же ты в Школу скорей.
Михаил Львович
Да! В Школу скорей!
----------------------
Танцевальная зала в Школе. Людмила стоит. Обер, Жеребцов и хор воспитанниц и театралов.
Хор
Милая Людмила!
Пробудись, проснися.
Ах, зачем ты
Прелестные очи,
Будто после смерти,
Милая подружка,
Школе всей на горе,
Милая, закрыла?
Горе нам!
Оно в нас
Сердце рвет,
Мы рыдаем.
Как дивно,
Как долго
Спит она.
Обер
О, Жеребцов, лишь безответный труп
Людмилы ты принес к Оберу,
Ее тебе я не отдам.
Жеребцов
Все изменило!
Румянцева все мне наврала!
И мне Людмила не дается.
Румянцева надуть
Успела, деньги взяв.
Хор
Жеребцов!
Горе-богатырь!
Разбуди ж ее
Словом молодецким!
Не проснется она вовсе,
Если друга не увидит.
Не проснется, не очнется!
Что же делать остается?
Ах, Людмила,
Друга сила
Пробудить тебя
Может лишь одна!
Обер
Но он не мог сон этот кончить!
Попробуем же, пошлем за ним.
Жеребцов
Тебе мне плюнуть стоит в очи!
Румянцева, подлая, мать твою еб!
Хор
Ей помочь еще старайся ты,
Еще докторов сзови.
А стоишь здесь, Жеребцов,
Прямым ты ротозеем.
* * *
Не проснется (и проч.).
* * *
Ах, Людмила,
Не могила -
Друг твой молодой
Сон нарушит твой.
(Слышит шум за сценой.)
Но вот сюда идут;
То, кажется, идет Руслан!
Руслан, Невахович, Смирнова, Хор и Обер
Руслан! о радость!
Жеребцов
Руслан! о ужас!
(Бежит вон.)
Руслан вливает Людмиле питье.
Очнется прекрасная
Тотчас для любви;
Щечки уж румянятся
Кровью нежной вдруг.
Хор
Что будет с нею?
Руслан
Вот уж просыпается.
О сладкое мгновенье!
Проснись совсем, прекрасная,
На радость нам.
------------------
Все
Вот оживает!
Людмила
(как бы во сне)
Что я?
(просыпается.)
О сладкое мгновение.
Ах! где я? что со мной?
Здесь Руслан - мой друг!
Хор
Как всех оживает нас,
Что проснулась ты!
Людмила
Ах! этот тягостный сон
Дубельтом был наведен!
Здесь Обер, второй отец.
Несчастью конец!
М. Невахович и Смирнова
Слава Богу, слава!
Кончено теперь!
Им для соединенья препятствий нет.
Злобную Румянцеву он также победил.
Руслан
Слава Богу,
Кончено теперь.
Все свершилось!
Я счастлив снова,
И все простил
Теперь Жеребцову!
Обер
Слава Богу!
Радость нам!
Все свершилось,
Всему конец.
Хор
Слава Богу,
Слава Богу,
Радость нам!
Людмила
Ах! как сердце бьется!
Навсегда ты мой.
Веселье зарей
Снова нам цветет.
Обер, Руслан, Невахович, Смирнова
У всех радость на устах.
Все в Школе оживает.
Двери открываются; новые толпы театралов входят и обнимают Руслана.
Хор
Радость великая нам!
Погиб, погиб Дубельт седой!
С Людмилой своей молодой
Пусть процветает
В полной силе и красе
Многая лета
Милый наш Руслан!
Да воссияет
Всех девиц красотой
Милая Школа,
На вечны времена!
Вы, о злодеи ее, все смотрите,
Как был наказан подлец Жеребцов.
Другой раз не посмеет
Театралов враг
На милых барышень восстать!
Гадость
Дубельт
Ныне в пример.
М. Невахович и Смирнова
Дубельта все ныне свержены ковы!
Будьте ж вечно счастливы, о друзья!
Мы же бить не будем больше друг друга
Помирились навсегда.
В жизни вашей солнце не зайдет,
Злое горе места не найдет!
Прочь память скорбных дней,
Как Дубельт злой!
Хор
Радость великая нам!
Погиб, погиб Дубельт седой.
В Школе вкусим покой!
Да промчатся
Звуки славы
Милой Школы
В отдаленные страны!
Да процветает же в девиц красе
Родная Школа в вечны времена!
Каждый новый враг
Погибнет пусть ее,
И на всей на земле
Школе пусть прогремит-
Слава, слава, слава!
-----------------------
Конец
КЛАССИКИ
Максимиан Этрусский.
(Первая половина VI в. нашей э.)
Эту "Элегию" я переписал из "Хрестоматии" латинской литературы, по-моему, в 1978 году. Брал ее в путешествия и читал друзьям, в основном, женщинам. И она им неизменно нравилась, независимо от образования, должности и пр. Думаю, что и читательницам, (да и мужчинам-читателям!) данного издания понравится тоже.
Дается с незначительными сокращениями.
Виктор Яковченко.
ЭЛЕГИЯ
Послан когда-то я был государем в Восточную Землю
Мир и союз заключить, трижды желанный для всех.
Но между тем, как слагал я для царств условия мира,
Вспыхнула злая война в недрах души у меня,
Ибо поймала меня, потомка этрусского рода,
В сети девица одна греческим нравом своим.Ловко делая вид, что она влюблена в меня страстно,
Этим пленила она: страстно влюбился я сам,
Часто ко мне под окно она по ночам приходила:
Сладко, невнятно звучал греческих песен напев.
Слёзы лились, бледнело лицо, со стоном, со вздохом,
Даже представить нельзя, как изнывала она.Жалко мне стало смотреть на муки несчастной влюблённой,
И оттого-то теперь жалок, несчастен я сам.
Эта девица была красива лицом и пристойна,
Ярко горели глаза, был изощрен её ум.
Пальцы - и те у нее говорили, и лира звенела,
Вторя искусной руке, и сочинялись стихи.Я перед нею немел и, казалось, лишался рассудка,
Словно напевом сирен заворожённый Улисс.
И как Улисс, ослеплен, я несся на скалы и мели,
Ибо не мог одолеть мощи любовных искусств.
Как рассказать мне о том, как умело она танцевала
И вызывала хвалу каждым движением ног?Стройно вились надо лбом завитками несчетными кудри
И ниспадали волной, белую шею прикрыв.
Воспламеняли мой взгляд упруго стоящие груди -
Каждую можно прикрыть было ладошкой одной.
Дух трепетал при виде одном её крепкого стана
Или изгиба боков, или крутого бедра.Ах, как хотелось мне сжать в объятиях нежное тело,
Стиснуть его и сдавить, так, чтобы хруст по костям,
"Нет! - кричала она, - ты руками мне делаешь больно,
Слишком ты тяжко налёг: так я тебя не сдержу!"
Тут-то я и застыл, и жар мои кости покинул,
И от большого стыда жилы ослабли мои.Так молоко, обращаясь в творог, истекает отстоем,
Так на текущем меду пена всплывает, легка.
Вот как пал я во прах - незнакомый с уловками греков,
Вот как пал я, старик, в этрусской своей простоте.
Хитростью Троя взята, хоть и был ей защитою Гектор, -
Ну, а меня, старика, хитростью как не свалить?!Службу, что вверена мне, я оставил в своем небреженье,
Службе предавшись твоей, о жесточайший Амур!
Но не укор для меня, что такою я раною ранен -
Сам Юпитер, и тот в этом огне пламенел.
Первая ночь протекла, отслужил я Венерину службу,
Хоть и была тяжела служба для старческих лет.