До тех лишь пор бываем мы хозяевами дел своих, |
Пока стрекало женских слов нам в уши не вонзается. (147)
А также:
Считает добрым делом грех, доступным - недоступное, |
Съедобным - несъедобное кто женской речью завлечен. (148)
Так, следуя с женой за ним по пятам, он провел много времени. А те все не падали. И когда пошел пятнадцатый год, он с отчаянием сказал жене:
"Хоть вяло оба свесились, да видно, крепко держатся:
Не знаю, упадут иль нет, но уж пятнадцать лет слежу. (149)
Поэтому не упадут они и в будущем. Пойдем-ка туда, на дорогу, где есть мыши".
[Окончание рассказа шестого]
Поэтому я и говорю: "Хоть вяло оба свесились...". Ведь каждый богатый человек бывает предметом зависти. Так дай мне большое богатство". Человек сказал: "Если так, снова иди в город Вардхаману. Живут там два купеческих сына: Дханагупта и Бхуктадхана. Узнай их поведение и избери себе образ жизни одного из них". Сказав это, он скрылся из виду. А Сомилака, с сердцем, полным изумления, снова пошел в город Вардхаману.
И к вечеру, утомленный, он спросил, где дом Дханагупты, с трудом отыскал его и вошел. Затем, несмотря на брань жены, детей и других домочадцев Дханагупты, он вошел во двор дома и уселся там. Когда настало время еды, он получил пищу, поданную без любви, и там же уснул. И вот ночью он увидел, как совещаются те же два человека. Один сказал: "Эй, Картар! Почему ты вызвал на лишний расход этого Дханагупту, когда он дал поесть Сомилаке? Неправильно ты поступил". Второй ответил: "О Карман! Не моя это вина. Я должен посылать добычу и принуждать к расходам. А исход зависит от тебя". И когда он встал, Дханагупте, мучающемуся несварением желудка, пришлось на следующий день поститься.
Тогда, выйдя из этого дома, Сомилака пришел в дом Бхуктадханы. Тот оказал ему большой почет, встав с места, накормив, одарив его одеждами и проявив другие знаки внимания, и он заснул в его доме на удобной постели. И ночью он увидел, как те же двое людей совещаются друг с другом. Один сказал: "Эй, Картар! Сегодня этот Бхуктадхана сделал большие расходы, угостив Сомилаку. Как же он отдаст свой, долг? Ведь все это он принес из дома ростовщика". Тот сказал: "О Карман! Это должен был совершить я. А исход зависит от тебя". И наутро явился один из царских слуг, неся деньги - знак царской милости, и передал все Бхуктадхане.
Видя это, Сомилака подумал: "Этот Бхуктадхана, хоть и лишен богатства, лучше того жадного Гуптадханы. Сказано ведь:
Плод знаний - жизнь достойная, Вед - возжигание огня,
Жена даст ласки и детей, даянье с тратой - денег плод. (150)
Пусть же блаженный Видхатар сделает меня раздающим богатство и наслаждающимся им (Бхуктадханой). Не следует мне быть прячущим богатство (Дханагуптой)". И вслед за этими словами Видхатар сделал его таким.
* * *
Поэтому я и говорю: "Приобретя богатство, он...". И вот, зная это, дорогая Хиранья, ты не должна печалиться из-за богатства. Сказано ведь:
Сердца достойных в радости нежны, как лотоса цветок, |
И, как скала, тверды они, когда наступят бедствия. (151)
И также:
Коль должны || мы разбогатеть по воле рока,
Деньги нас || разыскать сумеют и в постели. |
А когда || не дано судьбой нам жить в довольстве,
Весь наш труд || неизбежно даром пропадает. (152) praha
И еще:
К чему задумываться нам?
Что пользы глубоко таить в сердцах печаль? |
Судьба поступит с каждым так,
Как у него написано на лбу. (153) ār
А также:
Из дальней части света,
С краев вселенной и из глубины морской |
Доставит все желанное судьба,
Коль суждено твоим исполниться мечтам. (154) ār
И еще:
Разъединенное соединяет,
А то, что соединено, разъединяет он. |
И в голову придти не может людям,
Какие вещи сочетает рок. (155) ār
Всегда несчастье тяжкое приходит неожиданно, |
И так же радость к нам идет. К чему заботы и печаль? (156)
И еще:
Добиться хочет своего разумный, стойкий человек, |
Но по-другому это всё решают прежние дела. (157)Судьбою белым сделан гусь, зеленым сделан попугай, |
А все павлины - пестрыми. В руках судьбы и наша жизнь. (158)
И хорошо ведь говорится:
В корзине съежилась голодная змея, ||
оставив все надежды,
Как вдруг, дыру проделав в той корзине, мышь ||
сама ей в рот упала, |
И голод утолив, поспешно уползла ||
она через отверстье.
Так будем выносить спокойно свой удел - ||
над всем судьба лишь властна. (159) çārdū
Подумав об этом, следует размышлять о высшем благе. А также сказано:
Каждый день || с радостными мыслями должны мы
Плоть смирять, || пусть хоть небольшой обет давая. |
Ведь судьба || каждый миг уносит наши жизни,
Как бы мы || ни старались этого избегнуть. (160) praha
Поэтому удовлетворенность всегда является высшим благом.
Как может жадный до богатств, то здесь, то там хлопочущий, |
Вкушать покой в своей душе - удел свободных от страстей. (161)
И еще:
Терпенья строже нет поста, нет счастья выше, чем покой, |
Нет дара, дружбе равного, нет свойства выше жалости. (162)
К чему много слов. Здесь - твое жилище. Спокойно и без тревог ты должна проводить время в дружбе со мной". И слыша эту речь Мантхараки, согласную с ученьем многих книг, сияющий Лагхупатанака сказал, полный радости: "Дорогая Мантхарака! Ты обладаешь прекрасными достоинствами, на которые можно положиться. Высшая радость возникла в моем сердце от того, что ты дружески приняла Хиранью. Сказано ведь:
Лишь тот вкушает высшее блаженство,
Лишь тот ведет достойный образ жизни, |
Кто, радуясь, вокруг счастливых видит,
Любя друзей и сам любим друзьями. (163) upa
И еще:
Даже владыки беднякам подобны,
Усилья тщетны их и жизнь бесплодна, |
Когда с душой, охваченной корыстью,
Они не украшают власти дружбой. (164) upa
Так, погруженная в море бедствий, она спасена тобой благодаря этим полезным наставлениям. И так и должно быть:
Достойных в тяжких бедствиях одни достойные спасут. |
Слонов, завязнувших в грязи, слоны лишь могут вытащить. (165)
И кроме того:
Тогда лишь похвалы достойны люди,
Тогда лишь долг свой до конца исполнят, |
Когда бедняк иль ищущий защиты
От них не отвернется безнадежно. (166) indra
Хорошо ведь говорится:
К чему отвага без защиты слабых?
К чему богатство без поддержки бедных? |
К чему нам труд, с грехом соединенный?
К чему нам жизнь, ведущая к позору?" (167) indra
И пока они так беседовали, газель по имени Читранга с сердцем, дрожащим от летящих вслед за ней стрел охотника, и томимая жаждой, приблизилась к тому месту. И видя, как она подходит, Лагхупатанака взлетел на дерево, Хиранья забралась в тростник, а Матхарака нашла убежище в воде. Между тем Читранга, боясь за себя, остановилась неподалеку от берега. Тогда Лагхупатанака, взлетев вверх, осмотрел местность на йоджану в окружности, снова опустился на дерево и позвал Мантхараку: "Выходи, выходи, дорогая Мантхарака! Здесь не видно никакой опасности для тебя. Я хорошо осмотрел этот лес. Тут только эта газель, пришедшая к озеру за водой". Вслед за этими словами они снова собрались втроем. Тогда расположенная к гостю Мантхарака сказала той газели: "Дорогая! Напейся и выкупайся. Вода здесь превосходна и прохладна". И поразмыслив над этими словами, Читранга подумала: "Ни малейшая опасность не грозит мне с их стороны. Ведь черепаха сильна, когда она в воде, а мышь и ворон питаются мертвечиной. Поэтому я подойду к ним". Подумав так, она приблизилась к ним. А Мантхарака со свидетельствами уважения почтительно приветствовала Читрангу и сказала ей: "Хорошо ли тебе? Расскажи нам, как ты забралась в эту лесную чащу". Тогда та сказала: "Надоело мне бродить так против своего желания. Теснимая отовсюду всадниками на конях, псами и охотниками, напуганная, я с великой быстротой оставила их всех позади и пришла сюда за водой. Поэтому мне хочется заключить с вами дружбу". Услышав это, Мантхарака сказала: "Мы невелики телом. Не годится тебе вступать с нами в дружбу. Ведь дружить следует с тем, кто способен оказать помощь". Услышав это, Читранга сказала:
"Пусть лучше вместе с мудрыми сойду я в преисподнюю, |
Чем среди низких буду жить в дворце Сурендры самого. (168)
И зачем упрекать самого себя, говоря: "Невелик телом или велик телом"? Однако говорить такие речи приличествует достойным. Поэтому мне необходимо теперь заключить с вами дружбу. И ведь говорят:
Полезны сильные друзья, но и от слабых польза есть: |
Слоны, плененные в лесу, мышами были спасены". (169)
Мантхарака спросила: "Как это?" Читранга рассказала:
Рассказ восьмой
"Есть на земле одно место, где люди, дома и храмы были уничтожены. Издавна там жили мыши, которые вместе с рождавшимися у них сыновьями, детьми сыновей, детьми дочерей и другими потомками населяли отверстия в постройках, сделав себе жилища в непрерывном ряде стоящих по соседству домов. Так в праздниках, свадьбах, еде, питье и других удовольствиях проводили они время, предаваясь высшему счастью.
Между тем, окруженный тысячей слонов, их владыка пустился в путь со своим стадом на водопой к озеру, воду которого он перед этим заметил. Двигаясь среди мышиных жилищ, этот владыка слонов, по мере того как ему попадались мыши, давил им лица, глаза, головы и шеи. Тогда оставшиеся стали размышлять: "Эти негодные слоны убивают нас на своем пути. Если они еще раз придут сюда, то некому будет даже продолжать наш род. И ведь:
Даже коснувшись, слон убьет, даже понюхавши - змея, |
Даже улыбкой царь убьет, даже почтением - злодей. (170)
Поэтому надо подумать теперь, какое средство применить". И придумав средство, несколько мышей отправились к тому озеру и, поклонившись владыке слонов, почтительно сказали: "Божественный! Недалеко отсюда находится наше жилище, переходившее в нашем роду из поколения в поколение. Там, благодаря непрерывному рождению детей и внуков, мы достигли процветания. И вот, когда вы пришли сюда за водой, тысячи из нас погибли. Если вы еще раз пойдете этой дорогой, то некому будет даже продолжать наш род. Поэтому, если есть у вас сострадание к нам, идите другой дорогой. Ведь даже подобные нам существа, несомненно, могут принести со временем пользу". Слыша это, владыка стада подумал про себя: "Пусть будет так, как говорят эти мыши, а не иначе" и согласился с этим.
И с течением времени некий царь приказал охотникам на слонов поймать слонов. И запрудив воду, они поймали владыку стада вместе со стадом, в течение трех дней вытянули их оттуда крепкой привязью, сделанной из канатов и других приспособлений, и привязали в том лесу к деревьям с крепкими стволами. И когда охотники на слонов ушли, владыка стада стал думать: "Каким образом и от кого будет мне освобождение?" И вспомнил: "Нет у нас другого средства спастись, кроме этих мышей". И тогда начальник стада приказал своей служанке, слонихе, не попавшей в то место, где были пойманы слоны, и еще раньше знавшей, где живут мыши, рассказать мышам о происшедшем несчастье - о своем пленении. А те, услышав это, собрались тысячами и пошли к тому стаду, чтобы оказать помощь. И видя начальника стада, связанного вместе со стадом, они разгрызли - каждая на своем месте - петли, взобрались на стволы деревьев, перегрызли канаты, которыми слоны были привязаны к стволам, и освободили их от оков.
* * *
Поэтому я и говорю: "Полезны сильные друзья...". Услышав это, Мантхарака сказала: "Дорогая! Пусть будет так. Не бойся. Это - твой дом. Поэтому живи здесь, как тебе хочется, со спокойным сердцем".
Так, по своему желанию они отправлялись на поиски пищи, сходились в полдень около большого озера в тени густых деревьев и проводили время во взаимной любви, беседуя о законах, о житейской мудрости и различных других науках. И подходит к этому:
Мудрец досуг свой отдает наукам и поэзии, |
А глупый заполняет день страстями, сном и ссорами. (171)
А также:
Когда от сладостных речей встают на теле волоски, |
Блаженство чувствует мудрец и без общенья с женщиной. (172)
И однажды Читранга не пришла в установленное время. Не видя ее и чувствуя тревогу в сердце из-за случившегося в то время неблагоприятного предзнаменования, они стали думать, что с ней произошло несчастье, и пребывали в нерешительности. Тогда Мантхарака и Хиранья сказали Лагхупатанаке: "Дорогой! Мы медленно двигаемся и не в состоянии разыскать нашего любимого друга. Поэтому поищи и узнай, не съел ли ее лев, не опалил ли лесной пожар, не поймал ли охотник или еще кто-нибудь. Сказано же:
В увеселительном саду
И то опасность друг твой может встретить. |
Насколько же сильнее страх,
Когда в дремучем бродит он лесу. (173) ār
Поэтому непременно пойди, разузнай, что случилось с Читрангой, и скорее возвращайся". Услышав это, Лагхупатанака пролетел небольшое расстояние и, увидев возле небольшого водоема Читрангу, попавшую в крепкие силки, привязанные к колышку из кхадиры, печально сказал: "Дорогая! Как с тобой случилось это несчастье?" Та сказала: "Друг! Сейчас не время медлить. Послушай мои слова. Как говорят:
Коль на пороге гибели предстанет друг перед тобой, |
То оба радость чувствуют - живой и умирающий. (174)
Поэтому прости, если во время бесед я, рассердившись, сказала что-нибудь обидное для друга. Передай также и Хиранье с Мантхаракой от моего имени:
Коль словом вас обидела нарочно иль нечаянно, |
Простить должны вы это мне с сердцами, полными любви". (175)
Слыша это, Лагхупатанака сказал: "Дорогая! Не надо бояться, имея таких друзей, как мы. Я возьму с собой Хиранью и быстрей возвращусь, чтобы разорвать твои петли". Сказав так, он прилетел с возбужденным сердцем к Мантхараке и Хиранье, рассказал, каким образом попалась в плен Читранга, и, взяв клювом Хиранью, снова вернулся к Читранге. И видя ее в таком состоянии, Хиранья с печалью сказала: "Дорогая! У тебя всегда пугливое сердце и опытный глаз. Как же случилось с тобой это несчастье, что ты попала в плен?" Та ответила: "Друг! К чему этот вопрос? Ведь судьба могущественна. Сказано же:
Пред судьбой, || что подобна океану бедствий,
Сам мудрец || отступает без сопротивленья. |
Да и впрямь, || что с ней делать, если невидимкой
День и ночь || всем удары грозная наносит? (176) praha
Поэтому, достойная, тебе известны прихоти судьбы. Так разгрызи быстрей петли, пока не пришел сюда жестокий охотник". Хиранья сказала: "Не бойся, пока я рядом. К тому же в сердце моем глубокая печаль. Удали ее, рассказав, что с тобой случилось. У тебя опытный глаз. Как же ты попала во власть этих сетей?" Та ответила: "Если тебе непременно надо услышать это, то послушай, как, еще раньше вкусив горечь плена, я снова попала в сети по воле судьбы". Она сказала: "Расскажи, как ты в первый раз вкусила горечь плена. Я хочу подробно услышать обо всем". Читранга рассказала:
Рассказ девятый
"Раньше, когда мне было шесть месяцев, я из ребячества резвилась перед своим стадом и развлекалась, уходя далеко от него и поджидая его. А у нас есть два способа бега: "высокий" и "прямой". Из них я знала "прямой", а "высокого" не знала. И как-то раз, гуляя, я не увидела рядом стаи газелей. С сильно обеспокоенным сердцем я подумала: "Куда они ушли?" и, оглядевшись вокруг, увидела их впереди. "Высоким" бегом они перепрыгнули через сеть и стояли все за ней, глядя на меня. А я, не зная "высокого" бега, попала в охотничью сеть и когда, желая приблизиться к своему стаду, потянула сеть, то свалилась вниз головой на землю, связанная со всех сторон охотником. А стадо газелей ушло, отчаявшись спасти меня. Когда же пришел охотник, в нем родилось сострадание, и подумав: "Это дитя пригодно для одних забав", он не подверг меня смерти. Заботливо отведя домой, он отдал меня царевичу для развлечений. И увидя меня, этот царевич очень обрадовался, вознаградил охотника и стал услаждать меня умащиванием, притираньями, купаньем, едой, благовониями, мазями, ласками и подходящими, радующими сердце угощениями. Однако, находясь среди полных любопытства гаремных женщин и детей, передававших меня из рук в руки, я очень мучилась оттого, что они хватали меня за шею, глаза, передние и задние ноги и уши. И однажды во время дождя, пребывая под ложем царевича и слыша гром, сопровождаемый молнией, я с тоскующим сердцем вспомнила свое стадо и сказала:
"Вот мчится стая антилоп, и ветер гонит их вперед. |
Когда смогу я, наконец, бежать за ними по следам?" (177)
Тогда царевич подумал: "Кто это сказал?" И с дрожащим сердцем, глядя во все стороны, увидел меня. Видя меня, он подумал: "Это сказал не человек, а газель. Здесь какое-то чудо. Как бы то ни было, я погиб". Так, словно в него вселился демон недуга, он, спотыкаясь, вышел кое-как из дома. И считая себя одержимым злым духом, он призвал за большое вознаграждение волшебников, заклинателей и других людей и сказал: "Тому, кто изгонит из меня болезнь, я окажу великий почет". Между тем люди, действующие без раздумья, стали избивать меня, ударяя кусками дерева, кирпичами и дубинками. Тогда один добрый человек сказал: "Зачем убивать это животное?" и спас меня, потому что мне суждено было остаться в живых. И узнав причину моего возбуждения, он сказал царевичу: "Дорогой! Томясь во время дождя, она вспомнила свое стадо и сказала:
"Вот мчится стая антилоп, и ветер гонит их вперед. |
Когда смогу я, наконец, бежать за ними по следам?" (178)
Зачем же без причины началась у тебя лихорадка?" Услышав это, царевич освободился от лихорадочного возбуждения и, придя в прежнее состояние, сказал своим людям: "Омойте получше голову этой газели водой и отпустите в тот лес". И они так и сделали.