Я скажу еще отрывок, где есть такие стихи:
Ты пришел ко мне, когда месяц всходил в воздухе немного раньше, чем ударяют христиане в било.
Он походил на бровь старца, которую почти покрыла седина, и был согнут и тонок, как выгиб ступни,
И сверкал на горизонте лук Аллаха, одетый во все цвета, как хвосты павлинов.
Поистине, когда видим мы, как враждуют те, кто сблизился не ради Аллаха великого после любви, и отвертываются друг от друга после близости, и порывают после дружбы, и ненавидят один другого после влюбленности, и утверждается вражда, и укрепляется ненависть в груди их, - в этом откровение и запрет, если встречает он умы безупречные, глубокие воззрения и здравую решимость. Что же думать о жестоких карах, которые уготовил Аллах тем, кто ему не повинуется, в день расчета в обители воздаяния, и о снятии покрова, в присутствии созданий его, "в тот день, когда забудут все кормилицы о тех, кого кормят, и скинут беременные бремя свое, и покажутся люди опьяненными, хотя они не опьянены, - но наказание Аллаха жестоко". Да поставит нас Аллах в число тех, кто пользуется его благоволением и достоин его милости!
Я видел одну женщину, любовь которой была не ради Аллаха, великого и славного. Я знал, что она чище воды, мягче воздуха и крепче гор, и утверждается сильнее, чем качества в телах, и была она светлее солнца, вернее, чем то, что видишь, ярче звезды, правдивей, чем пепельные ката, удивительнее, чем судьба, прекраснее милости, красивее, чем лицо Абу Амира, усладительнее здоровья, слаще мечты, ближе души, не дальше, чем родословная, и устойчивей, чем резьба на камне; но потом не замедлил я увидеть, что эта любовь превратилась во вражду, которая ужаснее смерти, пронзительнее стрелы, горше болезни, печальнее, чем прекращение милости, отвратительнее, чем постигшая месть, пронзительней холодного ветра, вредоносней глупости, гибельнее победы врага, тяжелее плена, тверже скалы, ненавистнее, чем снятие покрова, дальше Близнецов, труднее, чем борьба с небом, тягостнее, чем вид пораженного несчастьем, омерзительнее, чем нарушение обычаев, ужаснее внезапной беды и отвратительнее смертоносного яда, и не родится подобная вражда от желания отмстить и обиды из-за убийства отцов и пленения матерей. Таков обычай Аллаха для людей разврата, которые направляются не к нему и идут к другому, и выражено это в слове его - велик он и славен! - "О, если бы не взял я такого-то в друзья! Отклонил он меня от поминания, после того как оно пришло ко мне". И подобает разумному искать защиты у Аллаха от того, во что ввергает любовь.
Вот Халаф, вольноотпущенник Юсуфа ибн Камкама, знаменитого военачальника. Он был одним из приверженцев Хишама, сына Сулеймана, сына ан-Насира, и, когда Хишам был взят в плен и убит и бежали те, кто помогал ему, Халаф бежал среди них и спасся. Но, прибыв в аль-Касталят, он не мог вытерпеть без одной своей невольницы, которая была в Кордове, и вернулся обратно, и захватил его повелитель правоверных аль-Махди, и велел его распять; я еще вижу его распятым на лугу у Большой реки, и был он точно еж на стреле.
Рассказывал мне Абу Бекр Мухаммад, сын везира Абд ар-Рахмана ибн аль-Лейса, - помилуй его Аллах! - что причиною его бегства в квартал берберов во дни, когда те ушли с Сулейманом аз-Зафиром, была только невольница, которой он увлекался, перешедшая к кому-то из тех, кто был в той стороне, и он едва не погиб в этом путешествии.
Эти два события, хотя они не относятся к предмету главы, все же свидетельствуют о том, насколько любовь ведет к гибели, готовой и явной, которую одинаково могут понять и разумный и глупый; что же сказать о защите Аллаха, которой не уразумеет тот, у кого слаба проницательность?
Пусть не говорит человек: - Я один! - Если он и уединился, то все же видит и слышит его ведающий сокровенное, который "знает о взглядах украдкой и о том, что скрывает грудь", и знает он "тайну и то, что еще более скрыто". "Нет тайной беседы троих, при которой он не был бы четвертым, или пятерых, где не был бы он шестым, и меньше ли того будет их или больше, всегда будет он с ними, где бы ни находились они", "и знает он то, что в груди", "и ведает скрытое и явное".
"Скрываются от людей, но не скрыться от Аллаха, который с ними", и сказал он: "Создали мы человека и знаем, что нашептывает ему душа его, и мы ближе к нему, чем яремная вена. Вот внимают два внимающие, сидящие справа и слева; не произнесет он слова без того, чтобы не был над ним соглядатай уготованный". Пусть знает тот, кто легко относится к грехам, полагаясь на отсрочку возмездия, и отворачивается от повиновения своему господу, что Иблис был в раю с ангелами, приближенными к Аллаху, но из-за одного ослушания, ему случившегося, заслужил он проклятие навсегда и наказание вечное и превратился в сатану, побитого камнями, и был удален от возвышенного места.
А вот Адам - да благословит его Аллах и да приветствует! - за одно согрешение был он выведен из рая к несчастьям мирской жизни и горестям ее, и если бы не принял он слов господа своего и не простил бы его Аллах, наверное, был бы он среди погибших.
Или считаешь ты, что тот, кто пренебрегает Аллахом, господом своим, и его сонмами, чтобы увеличились прегрешения его, думает, что он выше для творца его, чем отец его Адам, которого создал Аллах своей рукою и вдохнул в него дух свой и заставил пасть перед ним ниц ангелов, достойнейших для него созданий, или ему тяжелей наказать его, чем Адама? Нет, но когда люди считают мечты сладостными и стезю пороков гладкой и не разумны воззрения их, ведет это их к ущербу и позору. И если бы не удерживал от совершения греха запрет Аллаха великого и не ограждали от этого суровые наказания, то, поистине, дурная молва о согрешившем и великая обида, возникающая в душе того, кто так делает, были бы наибольшим препятствием и сильнее всего удерживали бы человека, смотрящего глазами истины и следующего по пути прямому. Как же иначе, когда Аллах - велик он и славен! - говорит: "…И те, кто не убивает душу, которую сделал Аллах запретною, иначе как за истинное, и не прелюбодействуют. А кто делает это, получит воздаяние: удвоится для него пытка в день воскресения и пребудет он в ней навек униженным"
Передавал нам аль-Хамадани в мечети аль-Камари, на западной стороне Кордовы, в год четыреста первый: - Говорили нам Ибн Сибавейх и Абу Исхак аль-Бальхи в Хорасане, в год триста семьдесят пятый: - Передавал нам Мухаммад ибн Юсуф со слов Мухаммада ибн Исмаила, Кутейбы ибн Сайда, Джерира, аль-Ама-ша, Абу Ваиля и Амра ибн Шурахбиля, что последний говорил: - Передавал Абдаллах, то есть Ибн Мусад: - Сказал один человек: - О посланник Аллаха, какой грех самый большой для Аллаха? - Если ты молишься другому наравне с Аллахом, - ответил посланник божий. - А затем какой? - спросил человек. - Если убьешь ты свое дитя, не давая есть с тобою, - ответил посланник божий. - А затем какой? - спросил человек, и посланник божий ответил: - Если ты прелюбодействуешь с женой соседа. - Ниспослал Аллах подтверждение этому: "И те, кто не молится вместе с Аллахом другому богу и не убивают душу, которую сделал Аллах запретной, иначе как за истинное, и не прелюбодействуют…", - и дальше, до конца стиха. И сказал он, великий и славный: "И блудницу и прелюбодея - побейте каждого из них сотнею ударов, и пусть не берет вас к ним сожаление, в послушание Аллаху, если верите вы в Аллаха…" - и дальше, до конца стиха.
Передавал нам аль-Хамадани со слов Абу Исхака аль-Бальхи и Ибн Сибавейха, ссылавшихся на Мухаммада ибн Юсуфа, Мухаммада ибн Исмаила, аль-Лейса, Акиля, Ибн Шихаба аз-Зухри, Абу Бекра ибн Абд ар-Рахмана ибн аль-Хариса ибн Хишама и Сайда ибн аль-Мусайяба, махзумитов, и Абу Салима ибн Абд ар-Рах-мана ибн Ауфа аз-Зухри, что посланник Аллаха - да благословит его Аллах и да приветствует! - говорил: - Не совершит блуда прелюбодей, который прелюбодействует, будучи правоверным.
С таким же иснадом, возводимым к Мухаммаду ибн Исмаилу, Яхье ибн Бакиру, аль-Лейсу, Акилю, Ибн Ши-хабу, Абу Саляме с Саидом ибн аль-Мусайябом, и Абу Хурейре, передают, что последний говорил: - Пришел один человек к посланнику Аллаха - да благословит его Аллах и да приветствует! - когда тот был в мечети, и сказал ему: - О посланник Аллаха; я совершил блуд! - И посланник Аллаха отвернулся от него, и человек повторил эти слова четыре раза, и, когда он засвидетельствовал против себя четырьмя свидетельствами, пророк - да благословит его Аллах и да приветствует! - позвал его и спросил: - Ты одержимый? - Нет, - отвечал человек. - А ты женат? - спросил его посланник Аллаха, и, когда человек ответил: - Да, - пророк - да благословит его Аллах и да приветствует! - сказал: - Уведите его и побейте камнями!
Говорил Ибн Шихаб: - Рассказывали мне люди, слышавшие Джабира ибн Абдаллаха, что тот говорил: - Я был среди тех, кто побивал этого человека камнями. Мы начали бить его около молельни, и, когда камни ушибли его, он побежал, но мы догнали его около аль-Харры и побили его камнями.
Передавал нам Абу Сайд, вольноотпущенник хад-жиба Джафара, в соборной мечети Кордовы, ссылясь на Абу Бекра-чтеца, Абу Джафара ибн ан-Наххаса, Сайда ибн Бишра, Омара ибн Рафи, Мансура, аль-Хасана, Хаттана ибн Абдаллаха ар-Раккаши и Убада ибн ас-Самита, что посланник Аллаха - да благословит его Аллах и да приветствует! - говорил: - Учитесь от меня! Учитесь от меня! Установил для них Аллах путь: если совершит блуд девственник с девственницей, кара ему - бичевание и изгнание на год, познавшему с познавшей - бичевание сотней ударов и побиение камнями. - О, как ужасен грех, о котором Аллах ниспослал ясное откровение, что совершивший его будет ославлен, и виновный в нем будет порицаем, и впавший в него будет жестоко наказан, и усилил он кару тем, что грешника должно бить камнями, только когда друзья его присутствуют при наказании.
Мусульмане единодушны в согласии, которое нарушает только еретик, о том, что женатого прелюбодея должно бить камнями, пока он не умрет. О, как ужасно такое убийство, как страшно такое наказание, как жестока эта пытка и как далека она от избавления и быстрой смерти!
Некоторые из людей науки, и среди них аль-Хасан ибн Абу-ль-Хасан, и Ибн Рахавейх, и Дауд, и его последователи, говорят, что такому прелюбодею вместе с побитием камнями надлежит дать сто ударов бичом, и доказывают это словами Корана и установившимся обычаем, возводимым к посланнику божьему - да благословит его Аллах и да приветствует! - а также поступком Али - да будет доволен им Аллах! - который побил замужнюю женщину камнями за прелюбодеяние, дав ей сначала сто ударов, и сказал: - Я бичевал ее согласно книге Аллаха и бил ее камнями по обычаю посланника Аллаха. - Говорить так обязательно для последователей аш-Шафии, ибо добавление правомочного человека к хадису принимается. По единогласному мнению народа, считается верным правило, переданное всеми, согласно которому поступают во всякой общине и среди членов всякого толка из толков людей кыблы, кроме маленькой общины хариджитов, не идущей в счет: кровь мужа-мусульманина дозволена лишь при неверии после веры, при убийстве души за душу, при войне против Аллаха и его посланника, когда муж обнажает меч и стремится внести на землю порчу, идя вперед, а не назад, а также за прелюбодеяние после женитьбы. И поистине, название тому, что поставил Аллах вместе с неверием в Аллаха - велик он и славен! - и войной против него, и прекращением доказательства его на земле, и сопротивлением его вере - великое преступление и ужасный грех, а Аллах - велик он! - говорит: "… Если избегнете вы великих грехов, которые вам возбраняются, очистим мы вас от злодеяний ваших". "А те, кто избегает великих грехов и мерзостей, за исключением малых прегрешений, - поистине, господь твой обширен для них в прощении".
И если люди науки расходятся относительно наименования этих грехов, то все они согласны, о чем бы из этого они не спорили, что прелюбодеяние должно быть поставлено между ними впереди, - нет среди них расхождения в этом.
И не грозит Аллах - велик он и славен! - в книге своей огнем, после многобожия, ни за что, кроме семи грехов (а это и есть грехи великие), и прелюбодеяние - один из них. Обвинение целомудренных женщин в блуде тоже принадлежит к ним, и это все изложено в книге Аллаха - велик он и славен!
Мы уже говорили, что убиение кого-либо из сынов Адама полагается только за четыре греха, которые были раньше упомянуты. Что касается неверия, то, когда виновный в этом вернется к исламу или в число людей договора, если он не вероотступник, - это будет от него принято и смерть отстранена. При убийстве - если защитник убитого примет плату за его кровь, по словам некоторых правоведов, или простит убийцу, как говорят они все, - отпадет от него убиение в виде возмездия; что же касается порчи на земле, то если виновный в этом раскается прежде чем получили над ним власть, убиение его не совершается. Но невозможно, по словам кого бы то ни было, согласного или несогласного, отменить побитие камнями женатого человека, который совершил блуд, и нет никакого способа отвратить от него смерть.
На отвратительность прелюбодеяния указывает то, что передал нам кади Абу Абд ар-Рахман со слов кади Абу Исы, Абдаллаха ибн Яхьи, его отца Яхьи ибн Яхьи, аль-Лейса, аз-Зухри, аль-Касима ибн Мухаммада кбн Абу Бекра и Убейда ибн Умейра, который говорил, что Омар ибн аль-Хаттаб - да будет доволен им Аллах! - покорил во время своего правления людей из племени хузейлитов, и вышла одна девушка из них, и последовал за ней мужчина, который соблазнил ее. И она бросила в него камнем и разбила ему печень, и Омар сказал: - Это убитый Аллахом, а Аллах никогда не платит цену за кровь.
И назначил Аллах - велик он и славен! - для этого греха четырех свидетелей, а для всякого другого решения только двух, лишь потому, что заботился он, чтобы не распространилась мерзость среди рабов его, ибо велика она, ужасна и отвратительна. И как ей не быть ужасной, когда тот, кто оскорбляет этим брата своего мусульманина или сестру свою мусульманку, не имея верного сведения или уверенного знания, совершает великий грех из тех грехов, за которые достоин он огня в будущей жизни, и надлежит ему, по словам ниспосланной книги, быть побитым по коже восемьюдесятью ударами бича. Малик - да будет доволен им Аллах! - считает, что не следует налагать наказания за намек, без ясных слов, ни за что, кроме упрека в блуде. С уже упомянутым иснадом, ссылаясь на аль-Лейса ибн Сада, Яхью ибн Сайда, Мухаммада ибн Абд ар-Рахмана и его мать, Амру, дочь Абд ар-Рахмана, передают, что Омар ибн аль-Хаттаб - да будет доволен им Аллах! - велел побить бичами человека, который сказал другому: - Мой отец не блудник и моя мать не блудница, - это рассказывается в длинном хадисе. А по общему мнению всего народа, без единого несогласного, который был бы нам известен, знаем мы, что, если человек сказал другому: - О неверный! - или: - О убийца души, которую сделал Аллах запретной! - он не подлежит наказанию, - такова осторожность Аллаха - велик он и славен! - при установлении этого великого греха мусульманина или мусульманки. По словам того же Малика, - да помилует его Аллах! - нет наказания в исламе, от которого не избавляло бы убиение и которого бы оно не отменяло, кроме наказания за обвинение в блуде, - если оно полагается тому, кому полагается убиение, такого человека наказывают, а потом убивают. Сказал Аллах великий: "Кто бросит в целомудренных обвинение, а затем не приведет четырех свидетелей, тех бичуйте восемьюдесятью бичами и не принимайте от них свидетельств никогда; это они и суть развратники, кроме тех из них, кто раскаялся…" - и дальше до конца стиха. И сказал он, великий: "Поистине, те, кто бросает обвинение в целомудренных, небрегущих хулой и уверовавших, прокляты в земной жизни и в последней, и будет им наказание великое".
Передают о пророке - да благословит его Аллах и да приветствует, - что он сказал: "Гнев, и проклятие, упомянутые в клятве проклятием, несут погибель".