В это время появилась Цзиньлянь. Одета она была в цвета алоэ кофту из шаньсийского шелка, которую украшали дикие утки с ветками тростника в клювах. Стоячий атласный воротничок, расшитый по краю цветами, блистал белизною. На кофте выделялись пуговицы в виде хризантем с сидящими на них золотыми пчелками. На отделанной тесьмою юбке с подвесками был изображен вздымающий волны морской конек. Из-под юбки виднелись ярко-красные атласные туфли на высокой белой подошве и пестрые штаны. На голове покачивались сапфировые подвески и сверкал жемчужный ободок. Она нарядилась как Юйлоу. Только Юэнян была в ярко-красной атласной кофте с прозрачным бирюзовым шарфом и в зеленой шелковой юбке. Ее высокую прическу держал отороченный соболем ободок.
Разодетая Цзиньлянь, слегка покачиваясь, приблизилась к столу. Юйлоу сразу заметила у нее золотую шпильку со знаком долголетия.
- Хороша ж ты, голубушка! - пошутила Юйлоу. - Этим днем тебя на свет произвели, а ты прячешься, гостей бросаешь! Кто тебя только воспитывал?
Цзиньлянь рассмеялась и шутки ради толкнула Юйлоу.
- Гляди, разошлась! - продолжала Юйлоу. - А ну-ка, поднеси чарочку госпоже Хуа.
- Я с госпожой Третьей пила, - возразила Пинъэр. - С меня хватит.
- То не в счет, - сказала Цзиньлянь. - Выпейте, что я поднесу.
Цзиньлянь засучила рукава и стала наливать большой кубок. Пинъэр отказалась пить и поставила кубок на стол.
Из спальни вышли госпожа У Старшая и сопровождавшая ее Юэнян.
- А где же матушка Пань? - спросили они.
- Она легла. У нее тело ломит, - объяснила Цзиньлянь. - Звала - не идет.
- Это вы, сударыня, подарили ей ко дню рождения шпильку? - спросила гостью Юэнян, заметив у Цзиньлянь золотую, со знаком долголетия, шпильку. - Какая работа! Где вы такие заказывали? И нам бы надо заказать.
- Если вам нравятся, сударыня, - сказала Пинъэр, - я вам подарю. У меня есть еще несколько пар. Таких здесь не найти. Их только придворные ювелиры изготовляют. Это мой покойный родственник привез.
- Я пошутила, - ответила Юэнян. - Нас вон сколько сестер. Всех не одаришь.
Пока они пировали и веселились, солнце стало клониться к западу. Из спальни Сюээ появилась тетушка Фэн. На лице ее от хмельного играл румянец.
- Домой собираешься? - торопила она Пинъэр. - Пойду носилки приготовлю.
- Оставайтесь, госпожа Хуа, - просила Юэнян. - А тетушка Фэн пусть в паланкине возвращается.
- Дом пустует. Лучше как-нибудь в другой раз погощу.
- Какая вы настойчивая, сударыня, - вмешалась Юйлоу. - Не хотите нас уважить? Почему бы вам не отослать паланкин? Будь с нами хозяин, он вас никуда бы не пустил.
Наконец хозяйкам удалось уговорить Пинъэр.
- Вы меня так упрашиваете, - сказала она, отдавая ключи тетушке Фэн, - что мне даже неудобно стало перед вами, сударыни. - И, обернувшись к старой Фэн, наказала: - Отправляйся в паланкине, а завтра за мной приедешь. Смотрите, заприте как следует ворота. Вели Инчунь, - зашептала она на ухо, - отпереть в спальне расписанный золотом сундук. Там из коробочки пусть достанет четыре пары шпилек со знаком долголетия, а ты мне их завтра захвати, ладно? Я их сударыням поднесу.
Тетушка Фэн кивнула головой и попрощалась с Юэнян. Хозяйка предложила ей пропустить чарочку.
- Я у госпожи Четвертой выпила и закусила. Завтра рано утром прибуду, - ответила Фэн и, на все лады поблагодарив хозяйку, ушла, но не о том пойдет речь.
Ли Пинъэр от вина отказалась, и Юэнян пригласила ее наверх выпить чаю в компании госпожи У Старшей.
Неожиданно слуга Дайань внес свернутый ковер, а за ним, отдернув занавес, вошел Симэнь и воскликнул:
- Кого я вижу! У нас госпожа Хуа!
Пинъэр тут же встала. Они обменялись приветствиями. Юэнян велела Юйсяо раздеть хозяина.
- Сегодня в загородном монастыре Нефритового императора служили панихиду по случаю дня рождения Патриарха, - обращаясь к супруге У Старшего и Пинъэр, объяснял Симэнь. - И в этом году как раз подошла моя очередь ее заказывать. Если б не было полуденной трапезы, я бы давно приехал, а то потом пришлось идти в келью к настоятелю отцу У Даочжэню, там со счетами долго провозились. Вот и задержался допоздна. - И, обратившись к Пинъэр, спросил: - А вы, сударыня, у нас останетесь?
- Уж мы ее так упрашивали, - сказала Юйлоу, - никак не хочет.
- Я об одном беспокоюсь - дома никого нет.
- Напрасно волнуетесь! - заверил ее Симэнь. - Ночная охрана теперь усилена и бояться нечего. А что случится, я его сиятельству Чжоу напишу - сразу примет меры. Что ж это у вас такой унылый вид, сударыня? Вас вином угощали?
- Как ни упрашивали госпожу, никак не хочет чарку выпить, - сказала Юйлоу.
- Эх вы, и упросить не можете! Погодите, я сам поднесу. Увидите, сколько еще выпьет!
- Мне больше не выпить, - говорила Пинъэр, но уходить не собиралась.
Симэнь велел заново накрыть стол. Вскоре появились ожидавшие приезда хозяина кушанья, овощи, фрукты и деликатесы.
Госпожа У от вина отказалась и, воспользовавшись случаем, удалилась в спальню Цзяоэр. Пинъэр села на почетное место. Симэнь пододвинул стул и занял место хозяина. Юэнян устроилась на кане и протянула ноги к жаровне. Цзиньлянь и Юйлоу разместились сбоку. Когда все уселись, наполнили чарки - не малые, а большие - серебряные с разводами. Чарка за чаркой и, как говорится, за чаем свидятся, за вином сойдутся. У Пинъэр уже опустились брови, и едва поднимались веки.
Да,
Весенним персиком алеет цвет ланит,
И страстью огненной красотки взор манит.
Юэнян заметила, как сразу сблизились Симэнь и Пинъэр. Их разговор становился все откровеннее, и Юэнян пошла проведать сноху, оставив их втроем. Они пили до третьей стражи. У Пинъэр слипались глаза. Она не могла стоять на ногах и, держась за Цзиньлянь, вышла по нужде, Симэнь качаясь, побрел в комнату, где сидела Юэнян.
- Где она ночевать будет? - спросил он хозяйку.
- Кого поздравить пришла, у той и заночует.
- А мне к кому идти?
- Иди куда хочешь. А может, с ней останешься?
- Как можно?! - засмеялся Симэнь, и велел Сяоюй помочь ему раздеться. - Я тут лягу.
- Как тебе не стыдно! - заругалась Юэнян. - А где же невестушка ляжет? Лучше меня на грех не наводи!
- Ну, ладно, ладно, - успокоил ее Симэнь. - Я к Юйлоу пойду.
Он отправился к Юйлоу, а Цзиньлянь повела Пинъэр к себе, где они легли рядом с матушкой Пань.
Утром Пинъэр присела около зеркала и занялась прической. Чуньмэй подала ей воды умыться и помогла одеться. Горничная была очень смышлена и расторопна, и Пинъэр сразу догадалась, что Симэнь имел с ней близкие отношения. Гостья подарила ей головные украшения. Чуньмэй сейчас же показала их Цзиньлянь.
- Сколько мы вам хлопот причинили! - благодарила гостью Цзиньлянь.
- Ну что вы! Ваше счастье, что у вас такая милая горничная.
Утром Цзиньлянь провела Пинъэр и матушку Пань в сад, наказав Чуньмэй открыть калитку. Они осмотрели весь сад.
- Когда господин Симэнь собирается приступить к перестройке? - спросила Пинъэр, приметив появившуюся в задней стене небольшую дверцу.
- Геоманта уже приглашали. Должно быть, во второй луне приступит, - отвечала Цзиньлянь. - После земляных работ начнется постройка. Ваш бывший дом и наш соединятся. Впереди насыплют искусственную гору, соорудят крытую галерею, а дальше разобьют большой парк, в глубине которого будет выситься терем Любования цветами. Он соединится с моим флигелем.
Рассказ Цзиньлянь запал в душу Пинъэр. Появилась Сяоюй. Ее послала Юэнян пригласить всех к чаю. Вошли в главное здание. Рядом с Юэнян сидели в ожидании гостьи Цзяоэр, Юйлоу и госпожа У Старшая.
Во время чаепития со сладостями появилась тетушка Фэн. Ее пригласили за стол. Она вынула из рукава старый платок, в который были завернуты четыре парных золотых шпильки со знаками долголетия на каждой и протянула их Пинъэр, а та поднесла сначала Юэнян, а за ней Цзяоэр, Юйлоу и Сюээ. Каждая получила по две шпильки.
- Мы вас прямо-таки разорили, сударыня, - говорила благодарная Юэнян. - Мне даже неловко принимать такой подарок.
- Что вы, дорогая моя! - успокоила ее Пинъэр. - Подумаешь, редкость какая! Так, безделушки.
Юэнян и остальные поблагодарили Пинъэр поклоном, а затем каждая украсила ими свою прическу.
- Знаете, что я хотела вам сказать, сударыня? - начала Юэнян. - В праздник фонарей у вашего дома будет, наверно, очень весело и оживленно. Когда мы пойдем любоваться фонарями, хотелось бы к вам заглянуть, сударыня. Не откажите, пожалуйста.
- Что вы! Приму вас с распростертыми объятьями.
- Старшая госпожа не знает, - заметила Цзиньлянь, - а мы слыхали, что пятнадцатого ваш день рождения, сударыня.
- Ах, вот оно что! - воскликнула Юэнян. - В таком случае мы все без исключения придем пожелать вам долгих лет.
- Я, конечно, с большой радостью приму вас, сударыни, - Пинъэр улыбнулась. - Только изволите ли вы снизойти? Ведь живу я теперь так скромно, и дом довольно тесный.
Покончив с завтраком, принялись за вино и закуски. Они и не заметили, как солнце стало склоняться к западу, и прибыл паланкин. Пинъэр распрощалась с хозяйками и стала собираться. Ее опять не отпускали. У ворот она попросила вызвать Симэня, чтобы попрощаться с ним.
- Он с утра отбыл на проводы помощника правителя уезда, - объяснила Юэнян.
После бесчисленных комплиментов и взаимных благодарностей Пинъэр, наконец, отбыла домой.
Да, обходительными быть
при первой встрече все способны.
Приходится с людьми пожить,
чтобы узнать, добры они иль злобны.
Если хотите узнать, что было потом, приходите в другой раз.
Глава пятнадцатая
Красавицы пируют в Тереме Любования Луной. Гуляки развлекаются в "Прекрасной весне"
Солнце на западе скрылось -
всходит луна на востоке…
Словно бы ветром несомы,
мчатся шальные лета.
Только что радовал взоры
юноша розовощекий,
Жизнь промелькнула бесследно,
и отцвела красота.
Стоит ли тратить впустую
годы, что так преходящи,
Денег шальных домогаться,
славы летучей искать!..
А не мудрее ли было б
милую видеть почаще
Или в веселом квартале
дивных красоток ласкать?
Да, быстро летело время. Вот и настал пятнадцатый день первой луны. Накануне Симэнь Цин отправил к Ли Пинъэр слугу Дайаня, который вручил ей четыре блюда яств, два - хлебцов долголетия, блюдо лапши, жбан вина и платье из плотного, отделанного золотом, шелка. На визитной карточке значилось имя У Юэнян: "С поклоном и благими пожеланиями от Симэнь, урожденной У". Когда прибыл Дайань, Пинъэр была занята утренним туалетом. Она позвала слугу в спальню и сказала:
- Я уж и так беспокоила госпожу Старшую и вот из-за дня рождения опять доставляю хлопоты.
- Господа просили передать вам, сударыня, эти скромные знаки внимания, - сказал Дайань.
Пинъэр наказала Инчунь накрыть в гостиной маленький стол и угостить Дайаня чаем и сладостями. Перед уходом она дала ему два цяня серебра и лиловый с отливом шелковый платок.
- Передай хозяйке, - сказала она, - я пошлю тетушку Фэн с приглашениями осчастливить меня завтра своим присутствием.
Дайань склонился в земном полоне и ушел. Носильщиков, доставивших корзины с подарками, Пинъэр наградила сотней медяков. Через некоторое время она вручила тетушке Фэн шкатулку и велела отнести ее женам Симэня. В шкатулке лежали приглашения на пятнадцатое число для У Юэнян, Ли Цзяоэр, Мэн Юйлоу, Пань Цзиньлянь и Сунь Сюээ. Пинъэр приложила записочку Симэнь Цину с просьбой прийти к ней вечером на свидание, которую приказала передать тайком.
На другой день жены Симэня, кроме Сюээ, которую Юэнян заставила домовничать, разоделись в яркие парчовые наряды и, сопровождаемые Лайсином, Лайанем, Дайанем и Хуатуном, двинулись в паланкинах на Львиную любоваться фонарным карнавалом и поздравить с рождением Ли Пинъэр.
Недавно купленный дом Пинъэр состоял из обширного здания по фасаду и трех построек вглубь. Близ улицы возвышался терем. У больших ворот по обеим сторонам располагались просторные флигели с гостевыми, а немного поодаль, за ними, просторная трехкомнатная спальня и кухня.
Еще дальше вглубь раскинулся пустырь, простиравшийся вплоть до сада императорского родственника Цяо.
Зная, что гостьи будут любоваться фонарями, Пинъэр расставила столы и ширмы во флигеле и украсила его множеством цветных фонариков.
После взаимных приветствий в приемной хозяйка пригласила женщин в большую гостиную, расположенную сзади, где угостила чаем, но об этом рассказывать подробно нет надобности.
К обеду в гостиной накрыли четыре столика. Пирующих услаждали пением и игрою на музыкальных инструментах две приглашенные певицы - Дун Цзяоэр и Хань Цзиньчуань. После пятого тоста и третьей смены блюд Пинъэр пригласила всех подняться в терем и полюбоваться фонарным карнавалом. Там тоже был накрыт стол. Из-под стрехи спускался занавес из пятнистого бамбука, кругом висели разноцветные фонарики.
На Юэнян были соболья накидка, ярко-красная, отделанная цветами кофта и изумрудная атласная юбка, остальные были в белых шелковых кофтах и голубых атласных юбках. Они нарядились в расшитые золотом безрукавки разного цвета: Цзяоэр - в коричневую, Юйлоу - зеленую, а Цзиньлянь - красную. Их прически украшали жемчуга, цветы из перьев зимородка, шпильки-фениксы и множество разноцветных подвесок-фонариков. Облокотившись на подоконник, они устремили взоры вниз.
Народу собралось видимо-невидимо, и царило необыкновенное оживление. Прямо на улице стояли десятки увешанных горящими фонарями арок. У каждого дома шла бойкая торговля. Алые кофты смешались с зелеными халатами - яркими нарядами блистали гуляющие мужчины и женщины. Раздавался грохот повозок и экипажей. Горой до самого неба высилась украшенная фонарями и потешными огнями громадная пирамида. Красиво было на празднике фонарей!
Только поглядите: