- Его лазутчики шарятся окрест, ночью дозор перехватил в камышах лодку. Пленные стращали нас, говорили о трехтысячном войске, - выдал неожиданную новость Микша.
- Где они? - встрепенулся Ульфор. - Отдай! У меня они соловьями запоют!
- У Нила слишком рьяная молодежь, - недовольно фыркнул старшина корабелов. - Надо было по ногам бить, а они с десяти метров насквозь стрелами прошили.
- Хорошая новость, - разглаживая фасонистую бородку, отметил Норманн. - У Магнуса своя дружина не более тысячи, плюс две тысячи всевозможного сброда.
- Причем с Готланда или Аландских островов к нему не пришло ни одного человека! Это точно! Я бы знал! - добавил Геланд.
План предстоящего сражения составили достаточно быстро: дело было не в единодушии мнений, а в ограниченности возможностей. Затем приступили к подготовке отражения вражеской атаки. Первым делом изготовили рогатки и побросали увязанные лыком простенькие заграждения в русло реки. Решись норги на высадку непосредственно в Норчепинге, насыщенный препятствиями илистый грунт серьезно затруднил бы атаку через реку. Затем установили рогатки в водах залива. Совершенно бесполезная работа, нехитрое заграждение не способно повредить драккар, если только незначительно задержать процесс высадки десанта. В завершение несколько линий рогаток увязали на спуске с холма, чем фактически обезопасили себя от фланговой атаки. Конструкция-то простенькая, да попробуй разрубить хотя бы половину. За это время крестьяне подготовили артиллерийские позиции и ушли за холм, где им предстояло пережидать смертельно опасную схватку.
Гонец от Дидыка прибыл еще до полудня и сообщил, что по дороге из Упсалы идет отряд примерной численностью в полторы-две тысячи человек. Второй посыльный прискакал среди ночи и сказал, что королевская эскадра ушла в направлении на Норчепинг. Поблагодарив нарочного за хорошую весть, Норманн повернулся на другой бок и стал досматривать прерванный сон. Пускай враг всю ночь машет веслами, а ему с дружиной необходимо встретить новый день с ясными головами и свежими силами. Первые лучи поднимающегося солнца отразились от земли радужным сиянием утренней росы. После легкой пробежки Норманн прыгнул в объятия неожиданно теплой воды залива. Пару раз нырнул, затем широкими взмахами отмерил стометровку. Выходя на берег, вспугнул застывшего на мелководье щуренка. Хорошо жить в четырнадцатом веке! Люди еще не успели загадить Землю, у кромки воды не найдешь разбросанных окурков, нигде не валяются разодранные пакеты и сплющенные пластиковые бутылки.
- Рус, иди к нам! - позвал Ульфор. - Лучшего завтрака нигде не найдешь!
И правда, у костра ему вручили миску жареных миног. Наслаждаясь нежным мясом, Норманн обратил внимание на несколько необычный привкус и спросил:
- Здесь какая-то приправа или что-то добавили?
- Речную миногу предварительно вымачивают в кислом молоке! - пояснил Ульфор. - До сих пор не могу забыть Францию, там рыбу чесночным духом портят.
Мурман был прав, там чесноком забивали неприятные запахи, а здесь добавили аромат свежего сыра.
- Идут! Идут! - Возглас черной птицей пронесся над лужайкой.
- Извини, друг! - оглянувшись на бегущего Нила, сказал Норманн. - Надо молодежь придержать. Драккарам еще два часа грести, а сотник уже заметался.
- Пошли его ко мне, - предложил Ульфор, - иначе сам убегается и людей замучает.
Лидер норвежцев оказался абсолютно прав, сейчас воинам был необходим абсолютный покой, словно больному перед тяжелой операцией. Излишняя нервозность начальства грозила быстро поднять эмоциональный накал готовящейся к бою дружины. Как следствие, в решающий момент у людей могли сдать нервы. Нил уже принялся поторапливать свою сотню, требовалось остановить его до первых приказов, иначе действия грозили обернуться сумятицей и неизбежной потерей авторитета.
- Доброго утречка, дружинники! - несколько наигранно бодро поздоровался Норманн. - Примете в круг?
- Садись к нам, князь! Отведай настоящей еды! - разноголосо ответили воины.
Кашевар тут же подал блюдо с глазуньей, поджаренной на прозрачных ломтиках свиной брюшины. Через несколько столетий простая еда русского крестьянина станет символом благополучия английского дворянина и получит известность как "яйцо с беконом". Норманн взял прикрытую ломтем ржаного хлеба кружку парного молока и, полуобернувшись, сказал Нилу:
- Пока суть да дело, сходи к Ульфору, повтори с ним сигналы совместной атаки. Мало ли что, путаница может дорого обойтись.
Сотник растерянно потоптался на месте, затем неуверенно ответил:
- Вчера вроде бы все оговорили, он дядька боевой, опытный, не должен напутать.
- В том-то и дело, что за его спиной сотни сражений, - спокойно ответил Норманн. - Ты всю ночь о деле думал, а Ульфор о девках грезил.
Нил робко улыбнулся и прытко рванул к норвежскому кругу. Пробежав под удивленными взглядами спокойно завтракающих людей несколько метров, он нервно глянул на приближающиеся кораблики и перешел на шаг. Вот и чудненько, еще минут двадцать, и общее спокойствие собьет с сотника волнение, в сражении нужны ясный ум и трезвая голова.
- Уф! Спасибо! Наелся! - поглаживая живот, громогласно заявил Норманн. - Надо полчасика покемарить, иначе рука не поднимет меч.
Дружинники хохотнули над шуткой и неторопливо отправились облачаться в броню. Норманн действительно растянулся на узкой лавке, но долго не пролежал.
- Ты смотри, как норги заторопились! - присел рядом Микша. - Вот дурачье, в таком темпе они себе кровавые мозоли набьют!
- Еще бы, - с ленцой ответил Норманн. - Сейчас мы для них словно дразнилка. Расселись вольготно на берегу, а те всю ночь веслами отмахали. Вот и торопятся расквитаться.
- Можно подумать, что мы их звали! - хмыкнул корабельный старшина.
- Пора одеваться! - напомнил подошедший слуга. - Мне принести броню?
Норманн нехотя встал. Какой резон тащить сюда двадцать с лишним килограммов железа? Тут идти всего с полсотни шагов. Натертые тюленьим жиром вороненые доспехи встретили своего хозяина какими-то особыми зловещими бликами. Привычно встав покорным манекеном, он развел руки в стороны. В данном процессе от него требовалось одно - не мешать, ибо помочь было попросту нереально. Рядом начали облачать де Оньяна, причем француз сам руководил очередностью пристегивания деталей. Норманн лениво зевнул и заинтересованно уставился на шлем. В свое время он сам разрешил гасконцам заменить русские шлемы на новомодные итальянские бикокеты. Сказал и забыл, а сейчас впервые увидел не лишенную изящества и прагматизма каску. Взгляд в первую очередь зацепился за забавные кованые крылышки, кокетливо торчащие по бокам от шлема. С этим понятно, русские и персидские шлемы защищают воина от вертикального удара при помощи прагматичного шишака. Скандинавы и немцы для этой цели крепят устрашающие рога, а французы придумали крылышки. Далее всю каску покрывал тисненый рисунок, который завершался родовым гербом в виде кокарды. В целом новомодный шлем отличался от традиционного бацинета открытыми щеками - явный признак того, что в Европу проникли идеи маневрирования полков. На самом деле все варианты шлемов и брони пришли в Европу с Востока, включая клепаное ведро на голову. Здесь и вопрос развития воинского искусства, и вопрос умения кузнецов. Как правило, европейцы перенимали новшества с задержкой на пару сотен лет.
После крепления последней застежки Норманн выполнил несколько простых гимнастических упражнений. Нормально, нигде не цепляло и не терло, панцирь ниже груди собирался по принципу раковой шейки, что позволяло легко нагибаться и без дополнительных усилий делать практически любые привычные движения. Взгляд зацепился за княжескую сотню, которая не только оделась в броню, но и выстроилась в ровные шеренги. Впечатляло! Черный доспех, черные щиты и черные бердыши придавали воинам устрашающий вид. В этот момент со стоящей в затоне галеры вразнобой бухнули две пушки. Каменные ядра запрыгали по водной глади, показывая врагу границу опасной зоны. Наступил решающий момент, король мог приказать повернуть непосредственно в Норчепинг или высадить десант на стометровую береговую полоску между причалами и заросшим камышом устьем речушки.
- Я должен бежать, - словно извиняясь, сказал де Оньян. - На смену артиллерийских позиций уйдет не менее часа.
- Удачи! - пожелал Норманн.
Батарея француза была развернута в сторону реки. Если Магнус решится дать бой на месте несостоявшейся в этом году ярмарки, канонирам предстоит переместить орудия ближе к заливу. Пушки изначально были установлены на волокушах, и лошадки готовы, оставалось лишь накинуть кольцо на буксировочный крюк. Но это далеко не все, позицию предстояло замаскировать камышом, враг не должен ожидать убийственного флангового огня.
- Решился-таки! - взволнованно прошептал отец Иоанис. - Идет на нас!
- Не спеши, - так же взволнованно ответил Норманн. - Осталось слово Микши.
Огибая опасный район зоны артиллерийского обстрела с галер, драккары явно нацелились на лужайку, где совсем недавно безмятежно завтракала дружина Норманна. Вот и одинокий выстрел орудия Микши - поднимая фонтаны брызг, ядро запрыгало по воде. Недолет, значительный недолет. С драккаров послышались насмешливые выкрики, а корабелы сноровисто впрягли в волокуши четверку лошадей и потянули орудие к пустующим торговым рядам.
- Ловко ты объегорил врага! - воскликнул отец Иоанис. - Теперь они от нас никуда не денутся.
- Это всего лишь увертюра, главное впереди, - ответил Норманн и зашагал к отмеченному колышком месту, где предстояло выстроить войско.
Вражеская флотилия уже подходила к берегу, причем на передовых корабликах приготовили багры для растаскивания рогаток. Вот и ответ на все сомнения, за ними шпионили до самого последнего момента. Королевский драккар приткнулся к берегу самым первым. Корпус был выкрашен в ярко-желтый цвет, а выше ватерлинии грубо намалеваны зеленые русалки и нечто, похожее на морского змея. Магнус Норвежский выпрыгнул первым, с показной удалью перемахнул через борт и оказался по пояс в воде. Берег-то здесь приглубый! Злобно обматерив ни в чем не повинного кормчего, он на четвереньках выбрался на берег и захлюпал сапогами к смеющейся дружине Норманна. Так не пойдет! Сейчас врагов нельзя подпускать близко. Ну что же, коль скоро король с топором, то можно идти на встречу с оружием.
- Ты меня дважды ограбил, - почти дружеским тоном заговорил Магнус Норвежский. - Но я добрый человек, все тебе прощаю.
- Вот спасибо! Я так переживал, так переживал! - Норманн в притворном раскаянии схватился за голову.
- Я всем дарую жизнь, даже тебе, - сохраняя видимость дружелюбия, продолжил король. - Посажу в клетку и отправлю к отцу в Нидарос.
- Увы, беда в том, что я очень кровожадный, - ухмыльнулся Норманн. - Никто не вернется в Упсалу, включая тебя.
- Надеешься на "крушитель камней"? - ухмыльнулся Магнус. - А зря, нас вчетверо больше.
Норманн демонстративно покрутил вокруг пальца свой огромный лжетопор, с притворным сожалением вздохнул и пожаловался:
- Сплошное беспокойство, хотел спокойно вернуться домой, теперь придется грабить Упсалу. Кстати, а где спрятано твое золото?
Король сделал резкий шаг назад, одновременно перехватил топор в боевое положение.
- Тебе конец! - злобно выкрикнул правитель шведов. - И шайке твоей конец!
- Тинг!!! - вскинув руки к небу, закричал на все поле Норманн. - Магнус желает тинг!!! - Затем посмотрел королю в глаза и ласково спросил: - Тебя разрубить вдоль или поперек?
- Нет!!! - Правитель в ярости швырнул свой топор на землю. - Никакого тинга не будет! К полудню тебя посадят в клетку!
Гневно сверкнув глазами, король зашагал обратно. В повисшей над полем тишине отчетливо слышался противный хлюп монарших сапог. Демонстративно жонглируя своим огромным топором, Норманн еще немного постоял, затем с нарочитой брезгливостью подцепил законный трофей двумя пальцами и вернулся к своим воинам.
- Зря его отпустил! - укорил Ульфор. - По закону тинга жизнь бросившего оружие принадлежит победителю.
- С той стороны, - Норманн указал на высаживающийся десант, - не хуже нас это знают.
- Ну и хитер наш конунг! - с лукавой улыбкой воскликнул предводитель норвежцев. - Ладно, мне пора.
Ульфор не спеша отошел к камышам и через мгновение растворился среди мерно колышущихся стеблей. Действительно, пора выстраивать боевые шеренги, вон Нил нервно поглядывает в ожидании приказа. На самом деле король не бросал никакого вызова, и тинга не могло быть. Норманн всего лишь подловил противника на излишне резком движении и разыграл коротенький спектакль. А результат очевиден - дружина ликует, многие без стеснения обзывают Магнуса трусом. С противоположной стороны ощущается явная растерянность, ярлы излишне резко подают команды, а воины в ответ огрызаются, некоторые даже в глаза упрекают своего предводителя.
Придирчиво осмотрев ровные шеренги своего войска, Норманн не мог не согласиться с королем шведов. Мало людей, очень мало! В первом ряду нервно переминалась княжеская сотня Нила с корабелами на флангах. Второй и третий ряды состояли из людей Геланда, причем Леанта демонстративно заняла центральное место. В это же время Магнус выстроил как минимум втрое больше воинов. О ровных рядах нечего было и думать. Да что там шеренги, если у норвежцев совершенно иное понятие о дисциплине - в Скандинавии сейчас военная демократия.
- Нил! Леанта! Геланд! Выйти из строя и встать справа от своих шеренг! - приказал Норманн.
- Наше место среди товарищей! - сварливо возразила девушка.
Желание воевать по законам предков затмевает здравый рассудок. Командир обязан руководить воинами, а не лучше всех махать топором.
- Кто будет командовать перестроением? Или надеешься на голос с небес? - не скрывая ехидства, спросил Норманн.
Нил безропотно занял указанное место, а Леанта с Геландом немного поспорили, но в конечном итоге их вытолкнули сами дружинники. Уже хорошо, среди мурманов появилось понимание преимуществ организованного боя.
- Лучники! Приготовились! - заметив движение врага, крикнул Норманн. - Начали!
Атакующие предусмотрительно прикрылись щитами, чем замедлили свое движение и ограничили обзор. Защитники постепенно отходили, не забывая осыпать врага стрелами. Но вот королевская рать подошла к первому колышку.
- Горнист! Сигнал! Лучники! Беглая стрельба!
Едва Норманн успел дать команду, а сигнальщик сыграть первые ноты, как со склона холма вырвалось пламя, а ядра прочертили в толпе врагов четыре кровавые линии. С некоторым запозданием бухнул залп де Оньяна, скрывавшие орудия снопы камыша взмыли в небо мелкой трухой.
- Отличное зрелище! - радостно воскликнул Геланд. Его восторг вызвал не фейерверк из горящих камышинок, а ряды разорванных тел.
- Лучники, не зевать! Не давайте врагу опомниться! - подал команду Нил.
Верно замечено, молодец сотник! В толпе врагов возникло замешательство, почти все опустили щиты и нерешительно остановились. Ярлы метались между своих отрядов, пытаясь вразумить людей угрозами и матюгами. Наступил решающий момент, Магнус мог продолжить атаку или развернуть дружину на одну из батарей. Самым худшим вариантом стало бы его личное присутствие в атакующих рядах. Но нет, король с ближниками остался у берега, а его спокойствие говорило о предвидении встречи с пушками.
- Командуйте без меня! - приказал Норманн и побежал к установленной на склоне холма батарее Микши.
Едва он успел забежать за кусты, как рядом бухнул новый залп, на этот раз воздух разорвал неприятный визг речной гальки. Плохо, слишком быстро противник оправился от шока. Вот и конечная цель, король со свитой и небольшим отрядом находились почти что на одной линии с трактиром. На краю торга снова бухнули пушки, это третий и последний залп, сейчас бой должен был перейти в рукопашную схватку. Норманн спокойно зашагал к пристройке для гостей постоялого двора. Магнуса со свитой скрывали постройки, значит, и враг его не видел. Плохо было одно: при планировании этой части операции он ожидал увидеть рядом с королем значительный резерв, а по факту там оказалась всего лишь охрана. Вот и угол дома, у берега кашевары неспешно готовили обед, правитель распекал кого-то из своих приближенных, охранники разделились на несколько групп и азартно играли в кости. Коль скоро первоначальный план не прошел, то и действовать придется иначе. Норманн изготовил лук к стрельбе и прикинул силу ветра. С такого расстояния несложно сделать прицельный выстрел, а мишенью выбрать короля. Первая стрела попала Магнусу Норвежскому в бедро и прошла навылет. Вторая прошила грудь, а третья пришпилила рогатый шлем к голове.
- Ку-ку! Вот он я! - Норманн отошел от стены и метнул свой топор.
Несколько мгновений норги таращились на падающего правителя, затем схватились за оружие и начали вставать. Летящий куда-то в сторону залива топор никого не заинтересовал, а зря. По траектории бумеранга он прилетел с другой стороны и сенокосилкой собрал кровавый урожай.
- Бей гада! В клетку его! В клетку! - Охрана гурьбой бросилась на нахала.
Норманн не спеша принялся вышибать стрелами сначала самых ретивых, а затем и самых крикливых. Жесткий хладнокровный отпор вынудил врага отступить, ибо в запале никто не удосужился взять щиты. Вторая атака началась более организованно и значительно более медленно. Продолжая обстрел, Норманн пытался попасть в головы или в ноги, и небезуспешно. Но вот дистанция сократилась до пятидесяти метров, пора было сматываться. Короткий забег к затончику с двумя кратковременными остановками для напоминания о необходимости щитов закончился прыжком в лодку. Корабел в несколько гребков отвел долбленку на безопасное расстояние, а оставшаяся ни с чем погоня в злобном бессилии принялась состязаться в оскорблениях.
- Болгат! - позвали с галеры. - Ты ушел с линии огня?
- Давай! - откликнулся корабел.
В тот же миг мерзкий визг летящей гальки разорвал воздух. Запоздалый акустический удар ухнувших пушек зримой рябью отразился от водной глади, срикошетил от нависающей скалы и улетел в залив. Несколько секунд Норманн оторопело смотрел на всплывающую кверху брюхом рыбную мелочь, затем перевел взгляд на берег. Жалкая горсточка норгов в оцепенении смотрела на окружившее их кровавое месиво. Добить! Надо добить! Рука потянулась к луку, но стрелы, летящие с палубы галеры, уже поставили завершающую точку в схватке. Болгат в два гребка подогнал лодку к борту, корабелы подхватили своего князя под руки и помогли подняться на палубу.
- Выходим, - спокойно произнес шкипер и показал на драккары Ульфора, которые с разгона выбрасывались на берег.