- Помните сцену в штабе, где Джордж К. Скотт сжимает в руках исследование корпорации "BLAND"? В следующий раз, когда будете смотреть, остановите DVD и приглядитесь. Исследование озаглавлено "Глобальные цели в мегатрупах". Мы примерно этим и занимались. Но Холодная война закончилась, профессор Воган, и теперь нас ждёт нечто невероятно позитивное. - Он замолк. - Знаете, несмотря на свои военные корни, корпорация "RAND" много занималась долгосрочным прогнозированием. Одно из исследований называлось "Планеты, на которых жить людям" и было посвящено вероятности обнаружения где-нибудь в галактике землеподобных планет. Его выполнил Стивен Доул в 1964, когда я только пришёл в "RAND". Но даже в те времена, когда космическая программа была в зените славы, очень немногие из нас всерьёз считали, что мы получим возможность попасть на другую землеподобную планету ещё при нашей жизни. Но если портал откроется снова, такая возможность появится. И поэтому мы хотим, чтобы контакт прошёл без сучка без задоринки. Когда откроется первое неандертальское посольство…
- Неандертальское посольство! - воскликнула Мэри.
- Мы думаем наперёд, профессор Воган. Для этого и существует "Синерджи" - не только чтобы взять лучшее из обоих миров, а чтобы сделать нечто, что было бы больше, чем сумма составных частей. Нас ждёт интереснейшая работа, и мы хотели бы, чтобы вы приняли в ней участие.
Глава 5
Понтер и Даклар шли через площадь, болтая о пустяках. Вокруг резвились дети - играли в игры, гонялись друг за другом, просто дурачились.
- Всегда хотела спросить об этом мужчину, - сказала Даклар. - Вы скучаете по детям, когда Двое порознь?
Маленький мальчик 148 поколения выбежал прямо перед ними, ловя летающий треугольник. Понтер никогда не жалел о том, что у него две дочери, но и правда иногда хотел, чтобы у него был ещё и сын.
- Конечно, - ответил он. - Я всё время о них думаю.
- Они такие замечательные девочки, Жасмель и Мега, - сказала Даклар.
- Я думал, вы с Жасмель враждовали, пока меня не было, - сказал Понтер.
Даклар уныло усмехнулась.
- Ну да. Она говорила от имени Адекора на доосларм бадасларм, а я была его обвинителем. Но Понтер, я ведь не дура. Очевидно, что она была права, а я - нет.
- Так вы теперь помирились?
- Это… потребует времени, - сказала Даклар. - Ты же знаешь, какая Жасмель. Упрямая, как сталактит - как его ни тяни, всё равно держится.
Понтер засмеялся. Он хорошо знал Жасмель - и Даклар, как видно, знала её не хуже.
- Да, с ней бывает тяжело, - согласился он.
- Ей только-только исполнилось 225 месяцев, - сказала Даклар. - Разумеется, с ней тяжело. - Она помолчала. - Для молодой женщины это большой стресс, знаешь ли. От неё ожидают, что к началу зимы она обзаведётся двумя партнёрами. Я знаю, что Трион, скорее всего, станет её партнёром-мужчиной, но вот женщину она всё ещё ищет.
- У неё не будет проблем, - сказал Понтер. - Она - настоящее сокровище.
Даклар улыбнулась.
- Да, она такая. Унаследовала всё лучшее от Класт и… - Она снова замолкла, возможно, раздумывая, следует ли заходить так далеко. - И от тебя тоже.
Но Понтер был польщён этим замечанием.
- Спасибо, - сказал он.
Даклар погрустнела.
- Когда Класт умерла, Жасмель и Мега очень грустили. Мегамег-то была слишком мала, чтобы по-настоящему понимать, что случилось, но Жасмель… Девочке без матери очень сложно. - Она замолчала; Понтер подумал, не ожидает ли от него похвалы за то, что она заменила Жасмель мать. - Я пыталась быть хорошим табантом, - продолжила Даклар. - Но это совсем не то, что настоящая мать.
И снова Понтер не знал, что сказать.
- Да, - сказал он. - Наверное, ты права.
- Я знала, что они никак не могли переехать к вам с Адекором, - сказала Даклар. - Девочкам жить на Окраине…
- Да, - согласился Понтер. - Конечно, это было невозможно.
- Тебе… - Даклар оборвала себя, уставившись на покрывавшую площадь коротко подстриженную траву. - Тебе не нравилось, что я взяла над ними опеку?
Понтер слегка пожал плечами.
- Ты была партнёршей Класт. Ты была самой логичной кандидатурой на роль табанта для её дочерей.
Даклар медленно склонила голову. Ей голос был тих.
- Я не об этом спрашиваю.
Понтер закрыл глаза и вздохнул.
- Ты права. Да, мне это не нравилось - прости. Я их отец, их кровная родня. Ты…
Даклар ждала, что он продолжит, но когда стало ясно, что он больше не собирается ничего говорить, закончила мысль за него:
- А я им не родня, - сказала она. - Они не мои дети, но я всё-таки взяла над ними опеку.
Понтер ничего не ответил; для этой ситуации не было вежливого ответа.
- Это ничего, - сказала Даклар, на мгновение касаясь его плеча. - Ничего, что ты так к этому относишься. Это естественно.
Над головой пролетело несколько гусей; несколько дроздов, прятавшихся в траве, вспорхнули при их приближении.
- Я очень люблю своих детей, - сказал Понтер.
- Я их тоже люблю, - сказала Даклар. - Я знаю, что это не мои дети, но я жила с ними всю их жизнь, так что люблю их как своих.
Понтер остановился и посмотрел на Даклар. Он никогда не задумывался над таким типом отношений; чужие дети его всегда немного раздражали - Адекоров Даб, к примеру, был весьма вредным ребёнком. В нормальной семье Даклар жила бы со своими собственными детьми. Сын или дочь 148-го поколения всё ещё жили бы с матерью и её партнёршей, как и дочь 147-го - хотя в течение следующих нескольких месяцев она бы обзавелась партнёром и партнёршей и стала бы жить отдельно.
- Ты удивлён, - спросила Даклар. - Я правда люблю Жасмель и Мегу.
- Ну…я… думаю, я просто никогда об этом не задумывался.
Даклар улыбнулась.
- Как видишь, у нас очень много общего. Мы оба любили одну и ту же женщину. И оба любим одних и тех же детей.
* * *
Понтер и Даклар решили начать день с просмотра пьесы, поставленной в открытом амфитеатре. Понтер всегда любил театр, а пьеса относилась к числу его любимых - "Вамлар и Колапа", историческая постановка об охотнике и собирательнице. Такого рода пьесы играют только когда Двое становятся Одним, чтобы могли участвовать актёры обоих полов. Сюжет строился на множестве завязок и поворотов, которые были бы невозможны в современную эру компаньонов: одни люди пропадали без вести, другие не могли общаться, будучи далеко друг от друга, третьи не могли доказать, что были в определённом месте в определённое время, четвёртые по-разному описывали одни и те же события.
В амфитеатре они уселись прямо на полу, скрестив ноги, и Понтер обнаружил, что его колено плотно прижато к колену Даклар.
Пьеса была действительно хороша.
* * *
После представления Понтер с Даклар отправились навестить маленькую Мегамег, которая играла с друзьями. При виде отца она пришла в полный восторг и бросилась к нему через весь двор.
- Привет, малышка! - сказал Понтер, подхватывая её на руки.
- Привет, папа! - Она посмотрела на Даклар и поздоровалась, как отметил Понтер, совершенно тем же радостным тоном: - Привет, Даклар!
Он ощутил укол ревности - он явно предпочёл бы, чтобы она больше радовалась встрече с ним, её биологическим отцом, чем с законным опекуном. Но это быстро прошло. Он знал, что у его младшей дочери любви хватит на всех. Он снова сжал её в объятиях, потом опустил на землю.
- Смотрите как я могу! - крикнула она. Потом отбежала от них на несколько шагов и сделала сальто назад.
- Ух ты! - воскликнул Понтер, лучась от гордости.
- Здорово! - сказала Даклар, хлопая в ладоши. Понтер взглянул на неё и улыбнулся. Даклар улыбнулась ему в ответ.
Мегамег явно хотела показать ещё один трюк, но они на неё не смотрели.
- Папа! Мама! Смотрите! - закричала она.
У Понтера перехватило дыхание. Мегамег смутилась.
- Ой! - тихо сказала она. - То есть, папа, Даклар, смотрите!
* * *
К середине дня Понтер начал нервничать. Сегодня Двое становятся Одним, и он вовсе не дурак. Но у него не было секса с женщиной… первой мыслью было - с тех пор, как двадцать месяцев назад умерла Класт. Но на самом деле дольше. О, он любил Класт до её последнего дня, но последствия рака начали давать о себе знать гораздо раньше. Это было… в сущности, он не помнил. Понтер никогда не позволял себе думать о том, что эта встреча может быть последней их с Класт интимной близостью, что вот сейчас он входит в неё последний раз, но…
Но в конце концов самый последний раз всё-таки наступил, и после она уже была слишком слаба, чтобы делать это снова. И это было, вероятно, за целый декамесяц до её смерти.
Так что - по меньшей мере тридцать месяцев. Да, всё это время рядом был Адекор, но…
Но это не то же самое. Физические контакты между двумя мужчинами - или двумя женщинами, неважно - хотя также являются выражением любви, но это всё же развлечение, забава. Но секс - это потенциально репродуктивный акт.
Конечно, ни у Даклар, ни у любой другой женщины не было никаких шансов забеременеть, когда Двое становятся Одним в этот раз. Все женщины, живя вместе и вдыхая феромоны друг друга, давным-давно синхронизовали свои менструальные циклы. В это время месяца ни одна из них не могла забеременеть. В следующем году, когда запланировано зачатие 149 поколения, Верховный Серый совет сдвинет дни, когда Двое становятся Одним, так, что они совпадут с периодом максимальной фертильности.
И всё же, хоть у Даклар не было шансов забеременеть, прошло так много времени с тех пор, как…
- Давай отведём детей на площадь Дарсона и пойдём чего-нибудь перекусим, - предложила Даклар.
Понтер ощутил, как его бровь взбирается на гребень надбровного валика. Детей. Понятно, что за детей. Его детей.
Её детей.
Их детей.
Она положительно знала, как к нему подольститься. Попытка наладить отношения через секс могла растревожить его и выбить из колеи. Но прогулка с детьми…
Это было именно то, что нужно.
- Конечно, - сказал он. - Конечно.
Понтер кивком подозвал Мегамег, и они пошли искать Жасмель - что было нетрудно, поскольку её компаньон и Хак могли легко связаться. На улицах по-прежнему играло множество детей, но взрослые, как правило, разошлись по домам, чтобы предаться утехам любви. Лишь некоторые взрослые - и мужчины, и женщины - ещё оставались на улице.
В мире глексенов Понтер практически не имел дела с детьми, но, как он понял, их там редко вот так оставляли одних. Глексенское общество было больно вдвойне. Во-первых, они не чистили свой генетический пул, не удаляли из него даже наиболее нежелательные психологические особенности. А во-вторых, среди них не появилось своего Лонвеса Троба, который сделал бы их свободными: без имплантов-компаньонов и регистраторов алиби глексены по-прежнему подвергались опасности со стороны себе подобных, и, как смог понять Понтер из того немногого, что видел по глексенскому визору, объектом нападений часто становились дети.
Но здесь, в этом мире, дети могли бродить, где им вздумается и днём, и ночью. Понтер не понимал, как в глексенском мире родителям удаётся сходить с ума.
- Вот она! - сказала Даклар, заметив дочь Понтера прежде него. Жасмель и Трион рассматривали стенд с инструментами для свежевания, выставленный в уличном павильоне.
- Жасмель! - позвал Понтер и замахал рукой. Его дочь вскинула голову и расцвела в радостной улыбке - ни следа досады от того, что их с Трионом прогулку прервали.
Понтер и Даклар подошли ближе.
- Мы собирались сходить на площадь Дарсона, поесть буйволятины.
- Кстати, мне тоже ещё нужно повидаться с родителями, - сказал Трион, то ли восприняв невысказанный намёк Понтера, то ли и правда собирался с ними встретиться - Понтер не мог сказать. Трион склонился к Жасмель и лизнул её в лицо. - Увидимся вечером, - сказал он.
- Пошли! - сказала Мегамег, вставая на цыпочки и беря за руку Понтера левой рукой, а Даклар - правой. Жасмель прижалась к Понтеру, и он обхватил её второй рукой за плечи, и они вчетвером пошли обедать.
Глава 6
Хотя Мэри и предпочла бы обдумать предложение Джока Кригера, думать здесь особо было не о чем - оно было слишком соблазнительно, чтобы его упустить.
А сегодня как раз было назначено единственное собрание факультета до начала учебного года. Присутствовать будут не все - многие профессора всё ещё где-то отдыхают либо принципиально отказываются являться на работу раньше первого вторника сентября. Но большинство её коллег будут там, и это будет самый подходящий момент, чтобы найти среди них замену для своих курсов. Мэри знала, что ей очень повезло: она оказалась женщиной как раз в подходящую эпоху, когда Йоркский и другие университеты корректируют исторические дисбалансы в своей кадровой политике, особенно в отношении научного персонала. Ей не составило труда получить постоянную должность, а потом и бессрочный контракт, тогда как многие мужчины её возраста по-прежнему считали копейки и каждый семестр сражались за лишние часы по сезонным контрактам.
- Всех с возвращением, - сказала Кейсер Ремтулла. - Надеюсь, все отлично провели лето?
Полтора десятка человек, сидящие за большим столом в конференц-зале, закивали.
- Отлично, - сказала Ремтулла. Это была пакистанка возрастом за пятьдесят, одетая в бежевую блузку и такого же цвета брюки. - Конечно, - продолжила она, улыбаясь, - я уверена, что ни у кого не было таких захватывающих каникул, как у нашей Мэри.
Мэри почувствовала, что краснеет; Корнелиус Раскин и ещё несколько человек захлопали.
- Спасибо, - сказала она.
- Однако, - продолжила Кейсер, - если у нас всё пройдёт гладко, Мэри, вероятно, покинет нас на весь этот год.
Корнелиус, сидящий через стол от неё, настороженно выпрямился. Мэри улыбнулась; он знал, что из этого следует и был готов вцепиться в подвернувшуюся возможность.
- Мэри читает вводной курс генетики на втором, регуляцию экспрессии генов на третьем и эукариотную генетику на четвёртом кусре, - сказала Кейсер. - Плюс она курирует двоих аспирантов - Дарию Клейн, которая делает работу по ДНК древних людей, и Грэма Смайта, который… Мэри, чем он занимается?
- Переоценкой танксономии певчих птиц на основе анализа митохондриальной ДНК.
- Точно, - сказала Кейсер, кивая. Она оглядела собравшихся поверх своих узких очков. - Если кому-нибудь интересны дополнительные преподавательские часы…
Рука Корнелиуса Раскина взметнулась вверх прежде, чем Кейсер закончила произносить "кому-нибудь". Мэри было жаль несчастного Корнелиуса. Ему было тридцать пять или тридцать шесть, он защитился восемь лет назад. Однако на факультете не было вакансий для белых мужчин. Десять лет назад он бы уже был на полпути к бессрочному контракту; сегодня же он получал 6000 долларов за семестровый курс и 12000 за годовой и жил в облупленной многоэтажке в Дрифтвуде, районе неподалёку, в который даже студенты предпочитали не заходить - Корнелиус называл своё жилище "пентхаузом в трущобах".
- Возьму регуляцию, - сказал Корнелиус. - И эукариотную генетику.
- Берите эукариотную и вводной для второго, - сказала Кейсер. - Не могу отдать все плюшки одному.
Корнелиус стоически кивнул.
- Договорились, - сказал он.
- В таком случае, - сказал Девон Грин, ещё один белый мужчина и тоже преподаватель на сезонном контракте, - могу я взять курс регуляции экспрессии генов?
Кейсер кивнула.
- Он ваш. - Она взглянула на Карен Кли, негритянку примерно одних лет с Мэри. - Вы бы могли взять… э-э… скажем, мисс Клейн?
Преподаватели с временным контрактом не могут курировать аспирантов; эта работа только для постоянных сотрудников.
- Я бы лучше взяла парня с птичками, - сказала Карен.
- О’кей, - ответила Кейсер. - Кто возьмёт мисс Клейн?
Молчание.
- Тогда поставим вопрос так, - сказала Кейсер. - Кто возьмёт мисс Клейн и старый офис Мэри?
Мэри улыбнулась. У неё действительно был первоклассный офис, с хорошим видом на оранжереи.
- Продано! - воскликнула Хелен Райт.
- Ну, вот и всё, - сказала Кейсер. Она повернулась к Мэри с улыбнулась. - Похоже, этот год мы перетопчемся без вас.