- Ну, Лаврушин, где твой "ключ", Змей его возьми? - воскликнул Степан.
- Мы пришли. Он в тайнике.
- Где этот тайник?
- Здесь, - Лаврушин шагнул к стене и уставился в неё. Где-то мелькнула мысль, что он похож на сумасшедшего, пялящегося перед комиссией психиатров на железную болванку, которую собирается переместить усилием мысли. Но он не был сумасшедшим. Он знал - надо собрать волю в кулак, и гладкая, без малейшей щели, стенка, расступится…
Ничего не получилось! Лаврушин вытер со лба пот и перевёл дыхание.
- Ну, сим-сим открывайся, - он ударил кулаком по стене.
- Работай-работай, - понукал Степан.
- Работают лошади, - резонно заметил Лаврушин. И опять с видом провинциального артиста-гипнотизёра тупо упёрся глазами в стену.
- Добрый день, друзья, - послышался сзади хорошо знакомый голос.
Лаврушин обернулся. Из прохода появился офицер четвёртой степени Службы Спокойствия Крос. В руке он сжимал ЭМ-пистолет.
* * *
Есть на земле и такой анекдот. Суперальпинст карабкается вверх на пик, на которым гибли все, кто его штурмовал. На верхушке видит грустного скукоженного мужичка.
"Ты кто?" - спрашивает альпинист.
"Каюк", - говорит мужичок.
"А что грустный?".
Мужичок выкидывает альпиниста с горы и вздыхает горько:
"Работа такая".
Глядя на Кроса, Лаврушину и вспомнился этот анекдот. Крос был тем самым каюком для землян. Он подводил черту всем планам и расчётам. Он явился, как демон. Возник, как призрак Лабиринта, как потусторонний пришелец из Тьмы.
Берл рен Карт находился ближе всех к Кросу. Он рванулся вперёд, получил страшный удар рукояткой армейского тяжёлого пистолета по шее и растянулся бездыханный на полу.
- Не ждали? - поинтересовался Крос.
В голосе его были одновременно и ехидные, и победные нотки. И он имел полное право на триумф.
На Лаврушина вновь напал нервный смех. Мысль, что Крос, сам не подозревая, выдал название известной картины Репина, почему-то показалась ему весёлой. На ум пришла неостроумная и заезженная шутка. Лаврушин вдруг почувствовал, что не может сдержаться и просто обязан её озвучить. Он по-русски произнёс:
- Картина Репина "Приплыли".
- Если кто из вас, склизняков, ещё слово по-обезьяньи скажет, получит пулю в колено, - рявкнул Крос, потом обратился к Строну: - И ты меня не ждал? Я знаю, ты искал меня. Долго искал. Вот он я. Бери, если сможешь!
Строн побледнел от ненависти и бессилия. Это было заметно даже при слабом жёлтом свете, исходившим от стен.
- Пистолет - аккуратно так вынь. Двумя пальчиками за рукоятку.
Строн повиновался. У него было искушение попытаться нажать на спусковой крючок. Только вот никак не получалось. Противник - профессионал, и ему нужно было лишь одно лёгкое движение пальца. Строн же должен снять предохранитель, направить ствол, нажать на спуск. Нереально. Может, такое и бывает в боевиках. Но теперь здесь не кино. Перед ними человек с автоматическим ЭМ-пистолетом наизготовку. И никто не может ничего.
- Теперь все трое, эту падаль можно в расчёт не брать, - офицер наступил на спину лежащего без сознания Берла рен Карта, - к стенке.
Они встали к противоположной от пропасти стене в ряд. Лаврушину сцена напомнила чем-то кадры из патриотических фильмов. Так расстреливали героев фашисты, а расстреливаемые успевали гордо прокричать: "За Родину! За Сталина!" Фильмы были старые, "За Сталина" при Никите Хрущёве вырезали нещадно… Бог мой, чего в голову лезет!
Крос отшвырнул ногой пистолет Строна в пропасть.
- Теперь поговорим. Интересно небось, как в дураках остались?
- Ну давай, покрасуйся, - поморщился Строн. - Хорош.
- А что, рыжий склизняк. Заслужил я покрасоваться, а?
- Заслужил, - нехотя согласился Строн.
- А было это непросто. Очень непросто. Только у меня есть редакция "Книги седьмого взмаха Дзу" в исполнении святого Домига.
- Что? - встрепенулся Лаврушин.
- Знаешь, склизняк, о чём речь. Книга считалась утерянной. У диктатора нет. У Тании нет. А у меня есть. В единственном экземпляре.
- Хорошо иметь семейную библиотеку, - сказал Строн.
- Опять ты прав. Семейная реликвия. Когда вокруг этих книг началась суета, я немало времени провёл над пожелтевшими страницами и за компьютером. И нашёл алгоритм. Ты же знаешь, что мои успехи в математике и логике учителя всегда приводили в пример.
- Знаю, - кивнул Строн.
- Так я нашёл путь к этой вонючей пещере. Где-то тут хранится "ключ" к "Сокровищнице Дзу". Мне он недоступен. Я знал, что рано или поздно вы придёте сюда. За "ключом". Мне нужно было только терпение. А терпения мне не занимать.
- Ты само с совершенство, - объявил Строн.
- Что-то вроде. Два дня я ждал. И знаешь, Строн, я предполагал, что вы будете с этим болваном Берлом рен Картом. Я знал, что кто-то из верхушки службы Спокойствия работает на "Союз".
Крос любовался собой. Это была минута его торжества. Он хотел насладиться ей, испить её с наибольшим удовольствием. Но дело было не только в этом.
- Крос, - произнёс Лаврушин, - а почему вы без стаи? "Тигры" редко охотятся в одиночку.
- Вот мы и подошли к самому главному. Вы, вижу, держите меня за полоумного. Хотя поводов я не давал. Добыть силу Дзу и отдать её сумасшедшему Кунану? Такое возможно? Я найду "сокровищу" применение получше.
Лаврушину всё стало ясно. Крос хочет заполучить оружие, расправиться со своим шефом и самому встать во главе многострадального Джизентара.
- Думаете, я вас убью, таниане? Или отдам Кунану?
- Устали уже думать, - буркнул Степан.
- Я вам подарю жизнь. А вместе с ней всё, что пожелаете. Я даже дам вам процент акций в этом необычайно выгодном предприятии.
- Мило, - хмыкнул Строн.
- Я дам вам всё. За "ключ" к "Сокровищу"… Я рано или поздно получу "ключ" сам. Он здесь. До него рукой подать. Надо просто приложить усилия. И иметь время. Вот только времени у меня маловато.
Лаврушин лихорадочно прикидывал варианты. Можно отвергнуть предложение и героически погибнуть. Можно ввязаться в рукопашную - с тем же результатом. Можно пойти у него на поводу, взять "ключ". Всё равно Крос самостоятельно в хранилище не попадёт. Даже если попадёт, распорядиться им не сможет. Там всё только для грандаггоров. И обладателей уникального биокода.
Значит, есть шанс проникнуть в хранилище с Кросом, а там нажать на кнопку самоуничтожения - и опять-таки погибнуть сугубо героически. Только вряд ли Крос даст добраться до этой кнопки. Он шага не сделает, пока не обставит всё надёжно, непоколебимо.
- Ваше решение? - лицо Кроса в жёлтом свете выглядело зловещим ликом восставшего с тёмной стороны демона. - Даю две минуты. После этого перехожу к действиям. И гарантирую - легко вы не умрёте.
Крос сдержит слово. Через две минуты он примется за работу… Нет, уже через минуту. Тупик, опять тупик. Лаврушин так привык в последние дни упираться в тупики, что уже не представлял себе другой жизни. Но в тех тупиках оказывались дверцы. А в этом?
По подземелью пронёсся знакомый шелест. Лаврушин понял, что загадочная напасть продолжает преследовать его.
Жёлтое свечение стен стало сильнее. В центре зала возникло сияние. Лаврушин с ужасом увидел, что его руки и тело становятся прозрачными, и вот уже как на экране томографа видны сосуды, сердце, гонящее кровь. Голову сдавило как тисками, послышалось жужжание, как будто внутрь черепа кто-то поместил комара.
А потом появилась опять фигура незнакомца. Угольный Человек! Он отделился от одной стены. Но вдруг приостановился, и будто посмотрел на людей. И двинулся дальше.
Строн прыгнул вперёд. Взмахнул ногой. Выбитый из руки противника пистолет полетел в пропасть. В следующий миг Строн от встречного удара вскрикнул, отлетел на три метра и размазался по стене.
Между тем стены светились всё сильнее. Стало совсем светло. Потом сиянье начало краснеть, и теперь было оранжевое. Оно мерцало всё быстрее, будто в такт колотящимся в груди сердцам.
Строн оттолкнулся от стены. И двинулся к противнику.
Они закрутились друг вокруг друга. Движения их были плавными, кошачьими. Спор давних врагов решался в эту минуту.
- Строн, жалкий рыжий дурак, - шипяще произнёс Крос. - Тебе это не поможет.
- Скоро увидим, - Строн отошёл на два шага, почувствовав в движениях противника угрозу.
- Ты ни разу не одолел меня на соревнованиях по смерть-бою. Что изменилось? Ты стал моложе и ловчее?
- Не беспокойся за меня.
Их движения чем-то напоминали танец бойцов кунг-фу. Замысловатые траектории, точная выверенность каждого вздоха, расслабленность, готовая перейти в сокрушительный напор. Даже Лаврушин, ни чёрта не понимавший в единоборствах, заметил - бьются противники достойные.
Строн первым сделал выпад. Он стал разящей молнией… И распластался на земле. Крос - целый и невредимый - навис над ним. Ему оставалось немного - добить противника.
- Ах ты ушлепок! - с этим молодецким криком Степан ринулся в бой.
В уличном мордобое, где-нибудь в пивнухе, когда против него обычные люди, Степан с его медвежьей фигурой смотрелся неплохо. Он нудно ненавидел беспорядок, поэтому постоянно попадал в Москве в разные истории. Однажды без особого ущерба для здоровья отмахался от троих гопников. Но здесь счета были другие.
Крос нанёс какой-то презрительный, небрежный удар двумя пальцами, и Степан грохнулся мешком - без сознания.
Но доли секунды, которая понадобилась Кросу, чтобы отбить нападение, не хватило ему, чтобы разделаться с главным врагом. Строн акробатическим прыжком ушёл от удара ногой и вновь принял широкую стойку. Он тяжело дышал, по лицу его текла кровь, выглядел он куда хуже офицера-"тигра", но был жив. И мог драться.
- Ты ещё на что-то надеешься? Блаженный, - вкрадчиво воркуя, Крос вновь закружил вокруг своего врага, как кружит гриф, нацелившийся на добычу.
- Язык - твой самый сильный орган, - с вызовом кинул Строн.
- Да? - офицер молниеносно кинулся в атаку. Серия ударов отлично отбарабанила воздух. В ответ он получил контрудар по рёбрам - весьма ощутимый.
Противники разошлись, и опять закружили в странном зловещем танце смерти.
- Напрасно надеешься, - улыбка у Кроса вышла слегка кривая от боли.
Строн перестал отвечать. Офицер просто забалтывал его, обволакивал словами, что паук паутиной. Было видно, что рыжий нервничает.
Опять они сошлись. Строн ушёл от подсечки, но оказался в неудобной позиции - за два шага от пропасти.
- Эх, - занудил Крос. - А я думал… - удар пяткой предназначался в грудь Строну. Тот ушёл в сторону, уклонился от второго удара, и попался на третий.
Ребро ладони с хрустом угодило в плечо рядом с шеей. Такой удар мог укайдохать и быка. Строн рухнул на колени, попытался приподняться.
- А-а, - заорал Крос таким диким голосом, который не приснился бы и Брюсу Ли, и ринулся в атаку. Ему оставалось добить ненавистного врага. И в последний удар он намеревался вложить всю силу своей неутолённой ненависти. Не было силы, которая способна остановить его…
Строн изогнулся и сделал такое замысловатое движение, которое человек вообще не может сделать - позвоночник не позволит. Но ему позволил. Смертельный удар не настиг цели.
Крос пролетел вперёд, противник придал ему инерции. Офицер птицей воспарил над пропастью и тут же булыжником рухнул вниз.
"Видимо, искать свой пистолет!", - подумал Лаврушин, истерически хихикнув.
Послышался глухой удар, и землянин решил, что с офицером больше не встретится.
* * *
Приговор-отсрочка-помилование-новый приговор. По такой цепочке земляне привыкли жить последние дни. Опять известие о помиловании. Надолго её хватит? Или это отсрочка приговора?
Лаврушин с тоской оглядел поле боя. Степан без сознания. Берл рен Карт еле дышит - если ещё дышит. Строн сидит на полу и жадно глотает воздух - Крос сильно задел его перед отлётом, неизвестно ещё, чем кончится.
Лаврушин потряс Строна за плечо. Разукрасили "правдолюба" со знанием дела. Он, кряхтя, приподнялся, поддерживаемый землянином прошёл несколько шагов, постоял, опершись о стену.
Только теперь Лаврушин заметил, что аномальное явление прошло. Жужжание в голове исчезло без следа, оранжевое сияние кончилось, остался лишь мутный жёлтый свет от стен.
Строн сделал несколько глубоких вздохов, потом опустился на колени, спрятал лицо в ладони. Лаврушин было двинулся к нему, но был остановлен властным жестом.
В такой позе Строн просидел минуты три. Потом встал, выпрямился. Повёл плечами. И улыбнулся.
Теперь он был почти как новенький. Он нагнулся над Степаном, поводил ладонями около его лица, как заправский экстрасенс.
- Ну? - с замиранием сердца произнёс Лаврушин.
- Жив. Схлопотал удар в парализующую точку. Сейчас поднимется. И никаких последствий.
Затем Строн начал колдовать над Берлом рен Картом. Тот зашевелился.
- Тоже жив, - успокоил Строн. - Получил хорошенько по шее. Только шея его крепка. Выдержала.
Он помассировал точки на лице и шее Берла рен Карта. Через пару минут тот приоткрыл один глаз. Ещё через пять минут смог подняться.
- Вот дрянь. Как же он меня? - впервые лицо офицера второй ступени выражало какие-то чувства - злость, обиду и раздражение.
Через полчаса вся компания более-менее очухалась. Лаврушин вновь уловил контакт с "мозгом" лабиринта. Он собрал волю в кулак, сконцентрировал энергию и уставился всё с тем же глупым видом в стенку. Гладкий камень перед ним начал превращаться в зыбкое марево, которое истончалось, пока не открыло резко уходящий вверх коридор. Он светился всё тем же жёлтым светом, только куда ярче.
Лаврушин протянул руку, она не ощутила преграды. Стена действительно растворилась.
Он постоял нерешительно. И сделал шаг вперёд.
И ничего не случилось. Он, будто пробуя пол на прочность, напряг ногу, потом сделал ещё один шаг. И ещё один.
- Живём, братцы. Заходите, - кивнул он снисходительно.
Да, он не умел убивать одним ударом, не мог стрелять с двух рук в яблочко в кувырке, не знал, как просчитываются многоходовые оперативные комбинации. Но зато он открывал тайники и двигал стены. Есть чем гордиться!
Он уверенно пошёл по коридору. За ним плелись истерзанные верные соратники.
Коридор заканчивался круглой, с синим полом и белым сводом комнатой. В ней было совершенно пусто, если, конечно, не считать такой незначительной вещи, как каменная подставка в центре. И такой мелочи, как лежащий в её углублении чёрный непроницаемый шар размером с футбольный мяч.
- Это и есть ключ, - кивнул Лаврушин на шар.
Сзади послышались удивлённые возгласы. Лаврушин обернулся и увидел, что Степан, шедший за ним, не смог войти в помещение. Его остановила невидимая стена. Она стала непреодолимым барьером для всех, кроме Лаврушина.
- Хватай его быстрей и двигай обратно, - обеспокоенно произнёс Степан.
- Никаких проблем, - Лаврушин двинулся к "футбольному мячу". По мере приближения тот начинал светиться. Сперва сияние было слабым, но потом разгоралось всё сильнее, пока не начало резать глаза, как огонёк газовой горелки.
- Чертовщина, - прошептал едва слышно Лаврушин.
Зажмурившись, он положил руки на шар.
Шар теперь гас, и по мере этого неясные тени посторонних знаний, возникших в голове землянина при контаткте с "ключом" несколько дней назад, приобретали всё более чёткие и ясные очертания. Вскоре он твёрдо знал, где находится хранилище грндаггоров. Какие там скрываются грандиозные убийственные машины - они способны скручивать пространство и разносить в плазму космические флоты, двигать континенты. Он преисполнился ужасом и благоговением. Начал проникать в замыслы хозяев этих убийственных механизмов. Это были последние из грандаггоров - безумные, отчаявшиеся, понимавшие, что самим им не суждено использовать эту чудовищную мощь. Тёмный Союз Грандаггора скончался. Но те, последние, знали - через тысячи лет кто-нибудь из их потомков проникнет в хранилище и, не в силах удержаться, возжаждет власти. Упоённый сознанием собственного могущества, он развяжет новую войну. И это была месть "последних" новому, ненавидимому ими миру, возникающему на осколках Великой Звёздной Империи.
Лаврушин потряс головой, вытер ладонью покрывшийся испариной лоб. Шар погас. Он снова был чернильно-чёрный.
- Уф-ф, - выдохнул землянин, повернулся к своим спутникам, перешагнул невидимый барьер.
- Что? - взял его за локоть Строн.
- Порядок, - уверенно, как сантехник, прочистивший засор, махнул рукой Лаврушин.
- А "ключ"? - подозрительно осведомился Степан. - Ты ничего не взял.
- Здесь "ключ", - Лаврушин хлопнул себя по лбу. - Я знаю, где "Сокровище Дзу".
Он вслух отбарабанил координаты, притом они отпечатались в его мозгу в той системе, которая принята на Химендзе. В чём тут суть? Или неизвестный механизм считал необходимую информацию в его сознании и выдал соответствующий ответ. Или гигантский компьютер грандаггоров насасывался информацией о планете и знал о ней всё, в том числе и действующую систему координат.
За спиной Лаврушина марево стало сгущаться, и вскоре на его месте была уже стена, которую не взять и из плазменных орудий.
- Через пару дней мы подготовимся и вывезем вас туда, - сказал Берл рен Карт.
- Вот только как выбраться из Лабиринта? - спросил Степан. - По карнизу я не пойду. Не могу!
- Есть другой путь, - сказал Лаврушин.
Теперь он знал о Лабиринте куда больше себя самого несколькоминутной давности. И гораздо больше Типинуса. И вообще кого бы то ни было на Химендзе за последние тысячелетия. Он уверенно направился в правый коридор, ведущий от площадки.
Лучи фонарей вновь привычно, в такт шагам, прыгали по полу, потолку. Потом стены вновь начали мерцать жёлтым светом, освещение наконец стало настолько ярким, что можно было различить лица.
В эти места Лабиринта не забредали уже давно - Крос был первый за многие годы, кто отважился на подобную экскурсию, и кончил он плохо. Так что "тигров" из дворцовой охраны здесь не найдёшь. Лаврушин был уверен в этом, поэтому держался с недопустимой беспечностью. На чём и погорел. Сюрприз ждал за поворотом, как и все сюрпризы Лабиринта.
Встреча оказалась неожиданной для всех - и для путников, и для пятерых "тигров", стерегущих коридор. Стекловидное покрытие стен гасило звуки шагов, поэтому солдаты не среагировали на приближающихся врагов.
Долю секунды встретившиеся в каменных глубинах древнего сооружения люди безмолвно пялились друг на друга.
У Берла рен Карта единственного оставалось оружие, и он по привычке держал руку на его рукоятке. Он резко рванул стоящего перед ним Лаврушина за шиворот назад. Землянин упал, пребольно стукнувшись мягким местом о пол за спасительным изгибом коридора. Берл рен Карт нажал на спусковой крючок, одновременно уходя в сторону. Двое "тигров" рухнули.
Берл упал на пол, перекатился, дал из-за угла ещё одну очередь. И соратники бросились прочь.