Они с батяней, когда сидели за пузырем, про многое рассказывали друг другу. Батя - то в ракетчиках служил, про это сейчас нечего рассказывать. А вот что там дядь Петя рассказывал?
Ну, они котлованы рыли на учениях, у них какая-то машина для этого была. Дороги исправляли, у них бульдозер был и еще что- то.
. Мины ставили-снимали, но это не сам дядя, а их другой взвод делал. Еще и ремонты в казарме делали, мостики ремонтировали и переправы строили. Когда для себя, а когда колхозу. А им от щедрот колхозных мяса в котел, да и девки колхозные вокруг были...
А, они еще мишени для стрельб делали, чтоб потом их на стрельбах раздолбали снарядами.
Дядь Петя говорил, что он после службы по стройкам Сибири помотался, и все умел, потому что на службе и то узнал, и это. Хошь на пилораме, хошь на бульдозере, хошь топором что сделать.
А дедовщины у них не было. Потому что серьезным делом занимались, а не дурью маялись, чтоб время на дурь было.
Так он говорил. Ну, вроде как и тутошние саперы должны серьезным делом заниматься. Так что и я не против серьезного дела. Вот только насчет мин я не знаю ничего. Тогда надо тоже в другой взвод проситься, который мины не ставит.
Так я и шел до сумерек, когда ноги совсем не устали и понял, что пора уже лечь и отдохнуть. Ноги-то совсем не того. Интересно, сколько я протопал-то?
Нашел пару невысоких ,но разлапистых елочек, под нижними ветками одной из которых и решил прилечь. Вдруг ночью мне на радость дождик пойдет. С другой елки в темпе ободрал мягких веток, чтоб не на голую землю залечь и залег. Перед сном кусочек хлеба отломил и сжевал, да из фляги отхлебнул. 'Ложусь на новом месте, приснись жених невесте,' как мать раньше говорила, когда мы где-то не дома ночевали.
Но невеста не приснилась. Сон был какой-то прерывистый и страшный, что-то я такое страшное и опасное видел, отчего просыпался и спешно отбегал отлить лишнее. Потом снова ложился и снова меня что-то будило. То сон, то какие-то букашки ,гуляющие по моей обгорелой спине, то гад -филин орать что-то начал. Огрызок летающий, чтоб у тебя запор случился и ты от перегрузки взлететь не смог!
В общем, уснул я спокойно только под утро, а до этого не сколько спал, сколько маялся.
АВТОРСКИЙ КОММЕНТАРИЙ
Но не спал не только он в перелеске юго-восточнее Кингисеппа, не спали еще многие другие.
И не спал также товарищ Сталин.
У него еще до войны сон стал сдвигаться наутро и позже. Оттого он все чаще засиживался заполночь, не спал большую часть темного времени, а засыпал под утро и спал почти до обеда. А с началом войны все чаще приходилось засиживаться до 5 или даже шести утра. Но дел сваливалось все больше и больше, приходилось вести прием в кабинете и утром ,и вечером, и даже на даче приходилось быть оторванным от сна- больно тяжелые вести приходили. Видно было, что будили его со страхом, что будят, но не разбудить было еще страшнее. Война требовала немедленных решений. Да еще и ТАКАЯ война.
А здоровье было уже не то, что прежде. Поэтому периодически приходилось не вести прием в Кремле, а оставаться на Ближней даче, а общаться по телефону в случае неожиданностей. Надо было отдохнуть, потому что не отдохнешь тринадцатого, то есть вчера, потом будешь дальше работать ,ощущая постоянную утомляемость. Такое бывало и раньше, но тогда и здоровье было получше, да и цена ошибки становилась слишком велика.
А сон был все хуже и хуже. Последние несколько дней сон совершенно не приносил отдыха и успокоения. Только сомкнешь глаза, как в голову лезет всякая гадость. Добро бы виделись во сне гибнущие дивизии и корпуса, это бы было понятно, но лезет именно гадость какая-то: странные люди, которые ему советы дают! И советы-то какие-то непонятные. Одни говорят, что
Павлов предатель, а Жуков вместе с ним. Другие - что не арестовывай его, он не виноват! Как же! Но интересен разброс мнений. И другое советуют - диверсантов вводи, истребитель И-185 запускай в серию, не доверяй Т-34,ибо его харьковские оборзевшие инженеры сделали на тяп-ляп, бывает и совсем непонятное: 'кума нужна'. И фигуры разные- когда интендант третьего ранга, из -под формы которого торчит какой-то явно не советский костюм, когда три типа, один из которых явно еврей ,где-то на лесной дороге. Бывают и другие даже женщины. И советуют, советуют...Страна советов даже ночью!
Про Павлова - и без каких-то там советчиков разберемся, что делать с человеком. который целый округ в неделю просрал, а остальное - бред несусветный. Как может помочь река Кума в нашей войне? Там и река-то такая, когда есть, когда нет ее.
И-185-это вроде бы та машина, на которой у Поликарпова продолжают биться летчики? Оказалось, что нет, это на предыдущем. А этот еще только испытания проходит, и пока, как Яковлев сказал, себя особо не показал. И самое неудобное, пока для него нет мотора.М-90 еще стендовые испытания проходит, а М71 - еще в серии тоже нет. Гнать в серию такую машину- явно преждевременно, даже в нынешний момент.
Про Т-34 отзывы как раз с фронта благоприятные. Федоренко, правда, говорит, что мотор у него еще не доведенный, оттого срок работы небольшой, но харьковские товарищи упорно над мотором работают. И правда, машина очень красивая и мощная. Как сильная женщина.
Ерунда какая-то во сне идет. Словно кто-то задался целью ему специально насоветовать ненужных и опасных прожектов. Не иначе как немецкая разведка что-то задумала. Лаврентий говорил, что есть у них такая организация 'Анаенервы'(или наподобие),которая колдовством и оккультизмом занимается. Может, это они так пытаются его достать, чтоб ошибку сделал? Лаврентию дадим задание - уточнить про эту контору по нервам.
Раздраженный, Иосиф Виссарионович закончил текущие дела и лег спать. Но во сне его ждал сюрприз: привиделся ему некто черный, с кроваво-красными глазами, да еще и с луком, что клялся ему именем какой-то паучьей богини, что вступит с ним в союз и будет воевать до последнего врага их обоих, хоть бы и триста лет это делать придется!
Вот напасть! Прямо - таки дэв из маминых сказок детства!
Сталин проснулся в полдесятого и долго ругался, вспоминая уже подзабытые грузинские ругательства молодости.
Позвонил в Генштаб. На фронте ничего угрожающего за ночь не произошло. Он решил сегодня прием в Кремле тоже не вести. После таких снов совсем плохо может стать. И надо будет еще попробовать по рюмочке коньяка на сон грядущий принимать. Глядишь, эти советчики провалятся туда, куда им и положено - в адские бездны.
И снова прилег, дав распоряжение Власику насчет коньяка.
Авторский комментарий
В десяти верстах от Кингисеппа зевающий я выбрался из-под елки и пошел делать утренние дела.
Где я и что сегодня за день, я еще ничего не знал. А было сегодня 14 июля. Вчера впервые применили 'Катюшу', а сегодня немцы вышли на восточный берег Луги южнее меня, у Сабска и Ивановского. Это было в километрах двадцати от меня, только я этого не знал, а оттого не спешил и ,пожевав остаток хлебушка, отпорол китайскую лейбу и малость подправил цвет штанов при помощи грязи. Так они не столь бросались в глаза.
Закончив дела, взял почти пустую флягу и пошел к дороге. Сделал несколько шагов,вспомнил и покрыл себя матом. А потом еще раз покрыл. Барахло с покойников я снял, а не почесался посмотреть, кто они такие! То есть я трупоед и мародер какой-то получаюсь, а не свой! Шакал и гиена прямо!
И так сколько людей так и навсегда остались помершими бог весть где и когда, а теперь и я к этому руку приложил. Среди моих знакомых были ребята .что копом занимались, кто нормально, а кто и по-черному. Они и рассказывали, что незахороненных убитых вокруг города еще полным-полно, а вот понять, как покойника звали уже нельзя по большей части. Медальонов у всех нет, у тех, кто имел, заполнен не всякий, а из заполненных - часть уже испортилась. Хорошо, если на фляжке или ложке имя-фамилия выцарапаны. Некоторых так находят, и даже кто-то из родных живы могут быть. Не думал я, что таким шакалом окажусь. Одно меня извиняет, что вчера после многих радостей голова не своя была, не смикитил...Хорошо начинается жизнь в этом году, сначала мне свинью подсунули, а потом я сам постарался...
Через пару километров, когда я малость успокоился и крыть себя за долбоклюйство перестал, встретился мне, наконец, живой человек. И даже живая лошадь.
Навстречу мне выехала телега, запряженная худой конячкой. А на телеге сидел старый хрен, вроде деда Федора, только почище выглядящего. Дед Федор, когда от него жена ушла, сначала дырки в трениках проволокой закручивал, а потом ему пофиг стало все, и он не только дырок не замечать стал, но и то, что в штаны делал. Ну, вот этот дедок и выглядел, как дед Федор до ухода бабы Мани. Штаны зашиты, но морда протокольная. Так батяня выражался, а когда я спросил, что значит это, то сказал, что раньше народ не так пофигистически жил и вел себя как люди, потому и менты забирали только синяков, когда те напьются и что сделают. А потом, когда те вытрезвятся, то на них протокол составляли и штраф выписывали за пьянку и свинство по пьяному делу. Оттого и название пошло. Про нарков батяня говорил, что в его молодые годы про таких не слышали даже. Даже как-то не верится, что такое быть может.
К деду я вежливо обратился :
--День добрый, дедушка!
Потом добавил, как бабушка когда-то говорила незнакомым людям: 'Спаси Христос!'
Дед вожжи бросил, скотина стала, а сам он рот раскрыл и глядит на меня, как я бы глядел на НЛО посреди Литейного проспекта. Аж бычок изо рта вывалился. Потом собрался и выдавил:
-- И тебе добрый день!
Наверное, ему тоже белочка померещилась, как мне вчера утром, только вместо белочки мужик с опухшей мордою и почти что без штанов. Не, наверное, черт, а не белочка.
--А где я сейчас, дедуля? Что рядом есть, деревня или город какой?
--Ямбург есть, совсем недалече.
Я вытаращил глаза. А где этот Ямбург? Дед понял, что я не врубаюсь и забормотал, что так город о при царе звали, это он сболтнул по привычке , а сейчас его Кингисеппом называют. Вот туда идти и верст пять будет.
Я на автомате поблагодарил и дальше пошел мимо деда на телеге. Пошел и размышлял, хорошо ли это будет, в Кингисепп идти, не лучше ли его обойти стороной. Может, и лучше, но как? Если я правильно понял, то подхожу я к Кингисеппу со стороны Эстонии, то есть либо с запада, либо около того. И если мне его обходить, то передо мною будет река Луга. А ее переплывать не простая задача. Мосты - они, конечно, есть, но и сейчас на Луге не так много мостов, а в другом сейчас их меньше, и бить ноги от моста к мосту тяжело, особенно без жратвы. Про НКВД я подумал, но чего-то вчера она меня больше пугала, чем сегодня. Вот что значит сидеть на измене.
В Кингисеппе я был, когда в автомагазине работал, мы там что-то закупали. Диски, кажись. Ничего интересного в нем нету.
Прошел я еще с километр и услышал : 'Стой!' Стал и головою верчу, откуда это. Из кювета слева поднялись два солдатика в зеленом и касках. Стволы на меня наставили.
--Кто такой?
--Свой!
--Предъяви документы!
--Нету их у меня!
--Тогда руки вверх и не дергайся!
Ну что ж, поднял и стою. Фляжка вверху в руке болтается. Один солдатик зашел сзади и штык к спине приставил. Второй спереди подошел, карманы обхлопал и ножик выудил. А больше нечего там ловить, хлеб и жвачку я уже употребил. А по иголкам он не попал. А, их не двое, их больше - в другом кювете еще двое встали и на меня глядят, а чуть подальше еще двое с пулеметом, те дорогой интересуются, я им пофиг.
Тот, кто мне по карманам хлопал, отбежал к тем двоим в другом кювете и с ними что-то обсуждает. А второй так и упирается мне в спину. Что-то там они перетерли, вернулся гонец и сказал: 'Рыжов, веди его на пост на въезде, там сдашь и живыми ногами обратно!'
Вынул у меня из руки флягу, отдал солдатику, что за спиной стоит. А это правильно. Будь я потупее, но при том порезче, мог этой флягой по куполу навернуть кого. Но мне это не надо.
--Руки опусти и иди по дороге! Побежишь - пристрелят!
Ага, это мне.
--Понял, иду и не бегаю!
Руки я опустил и пошел дальше по дороге. Солдатик перестал мне в спину упираться штыком, но шаги его сзади слышу.
--Эй, земеля, скажи, какое число сегодня !
--Не разговаривать с часовым!
--Да какой ты часовой? Ты что, склад охраняешь? Человек тебя просит сказать, какой день сегодня, потому что со счета в днях сбился. Тебя что, военную тайну спрашивают?
А сзади щелчок железа. Это, да тут серьезно, ну молчу теперь и дальше топаю.
Шагов двадцать прошли, совесть у солдатика включилась , и сказал он, что сегодня понедельник, четырнадцатое.
А что я помню про это число в 41 году? А ничего. Пролетаем как фанера над Парижем и летим дальше. Так мы в молчании топали еще с часок. Железную дорогу пересекли и к городу подошли.
Через дорогу стоит заграждение из кольев и колючки, по бокам еще тоже проволока. И солдатиков побольше. А чуть в стороне такой интересный холмик виден с черной полоской в склоне. А это, наверное, амбразура.
К группе народа мы подошли, солдатик отрапортовал, что, дескать, товарищ лейтенант, с третьего поста задержанного доставили, он без документов и вообще какой-то странный. Лейтенант его обратно отослал, а меня спросил, кто я такой, и откуда я. Я бодро ответил, кто я, добавил, что из Риги, от немцев сматываюсь. А документов у меня нет. А где - а кто их знает. Нас по дороге бомбили, я под взрыв попал, очнулся, а вокруг никого нет. Ни людей, ни вещей, ни документов.
Ну и пошел своими ногами. Шел и шел, пока не вышел к тому посту, с которого сюда привели. Лейтенант глянул на меня ехидновато, и, наверное, что-то хотел сказать ядовитое про мой рассказ, но отчего-то не стал. А скомандовал:
-- Сержант Михайлов! Задержанного - в комендатуру!
И теперь меня повели снова, только у солдатика винтовка не такая была, а немножко на калашников похожая, только сама подлиннее, а магазин покороче. Обошли мы эту загородку и пошли в сторону города. Кингисепп и в прошедшем времени выглядел не роскошно, сплошные халупы и сарайчики, только собор выделяется, да и тот облупленный.
Пока мы шли, я упорно думал, потому что мне сейчас более серьезный разговор предстоит, надо разное придумать, вроде улицы и прочего. Насчет улицы я много думал и не придумал ничего, кроме как названия Кривая. Про школу я решил сказать, что учиться я начал, но школу не закончил, так как денег дальше не было учиться. Думаю, что прокатит.
Про работу решил сказать, что сначала мы с батей строительными работами пробавлялись, потом меня на железнодорожную станцию грузчиком взяли(это и правду было, только меня быстро уволили, всего пару месяцев проработал). Во! Скажу, что меня уволили, а латыша-земляка на мое место взяли. Это со мной тоже было, только не на товарной, а в магазине запчастей, только земляк был не латыш ,а даг. А потом для простоты на складе работал. В нем стройматериалами торговали, а при нужде и ремонт можно было сделать.
И вот там я работал до Советской власти. А когда она стала - ну это я помню, с августа. В передаче все про черный август толковали, вот я и запомнил. А после? Там же и работал, только хозяина уже не стало, а склад стал народным. А куда хозяин делся? Сбежал, однако.
Ну про астигматизм я так и заверну, что в военкомат меня вызывали, но под призыв я не попал, из-за него самого, а нужно было пройти обследование у врачей. А его не произошло, война произошла.
А что дальше было? Ну, так как и придумал. Немцы близко к Риге подошли, местные тоже стали головы подымать и немцев ждать, а мой начальник склада решил, что нечего немцам оставаться трофеем. Он взял шофера, машину и двух русских, что на складе работали, меня и ,ну пусть Ивана. Погрузили мы в нее свои вещички, кассу, документы и поехали.
Где мы ехали - а черт его знает, не знаток я географии, помню, что и через латвийские села ездили, и через эстонские, и через русские. Так и ехали, пока под бомбежку не попали. В дороге машина ломалась, мы ее чинили, нас милиция задерживала, выясняла, потом отпустили.
Как машина называется? Хороший вопрос, прямо на засыпку. А как ее назвать? А пусть будет 'Форд'! были ж они тогда, наверняка были. А какая модель - а фиг ее знает.
Но есть опасный момент - разговор по - латышски. А в нем я ни бум-бум. А, скажу что-то по фински. Я по нему болтать могу(ну немножко совсем, если честно) .А если мы со знатоком друг друга не поймем, то скажу, что там, где я жил диалект такой. И немцев в Риге много живет, а они всегда по-своему треплются. И русские тоже есть. И плевали мы на язык латышский.
Гнилая отмазка, но не рассказывать же, что я из будущего. И другие варианты совсем не катят. Ведь я, коль скажу, что жил где-то под Питером, что могу про жизнь рассказать? А ничего, ни цен, ни деталей, ни за кого голосовали, ни что где находится. Пусть даже про Питер спросят: где какие старые дома стоят, это я скажу, а где что продают-я уже не скажу. Потому что за семьдесят лет магазин мог десять раз поменяться - сейчас там охотничий, потом булочная, потом вообще книжный. Ну, что сейчас в Смольном - скажу. А что сейчас в Зимнем - музей, или что-не знаю.
Вот где НКВД-это я знаю, по телику про это часто говорили. А вот почем хлеб - не знаю.
А что это за житель, который не знает, сколько стоит хлеб, который он каждый день покупает, зато знает, что НКВД на Литейном? Однозначный шпион, которому рассказали, куда его заберут при поимке, а про хлеб не рассказали. А вот с Латвией может прокатить. Может, а может, и нет.
Вот с ценами надо подумать. Кстати, какие деньги в Латвии до СССР были? А, не знаю. Худо. Нет, щас вспомню! После того как эти прибалты поотделялись, они все кричали, что у них все будет как в 40м году, то есть до СССР! А логично, что они свои деньги так назовут, как они до того назывались? Логично. В Эстонии сейчас крона, В Литве - лит, а в Латвии-лат! Иесс!
А как с ценами быть - наверное, два нуля срежу от нынешних и так скажу. А насколько это много? Ну, скажу так, что когда работа есть, на пожрать-попить хватит. На что-то больше - уже с трудом. Как и у меня было. Когда без семьи - ничего, а дети пойдут, так уже не про свои нужды думать надо, а про то, что детям купить. А себе - если останется. Без работы - голый вассер.
Тут мне резко поплохело, голова закружилась, и меня аж в сторону бросило. Но на минутку.
--Эй, чего с тобой?
--Да что-то в головою стало, было уже пару раз после бомбежки - голова кружится и идти тяжело.
--Контузило тебя, ишь с лица бледный стал, даже губы белые. Или во к колонке, лицо сполосни, полегче станет.
Шагнул к колонке, нажал на ручку, лицо обмыл, потом с руки отхлебнул. Еще. Шею тоже обтер водою. Отпустило. Попил еще.
--Ну, вот, хоть не такой белый, как луна в тумане. Ладно, пошли, еще два квартала осталось.
Вот чертова колдунья! Вернусь, я тебе голову отверну и свечку вместо нее вставлю! Этож до чего человека довела!
А вообще я за эти два дня как-то много головой работать стал. Обычно я так много думал, когда замышлял, что с работы спереть можно.