На вранье не осталось ни сил, ни желания, поэтому Денис кивнул и сказал:
– Да.
– Она красивее меня или моложе?
– Как тебе сказать? В апреле тысяча девятьсот сорок пятого года ей было восемнадцать.
Кристина взорвалась задорным смехом:
– Да ты, оказывается, геронтофил! А я и вправду поверила. Денис, разве можно таким шутить? А то смотри, я пострашнее рысей буду. Я сейчас тебя укрою, а ты постарайся уснуть. Побегу в аптеку. В своей у меня пусто. Так что не скучай, выздоравливай.
Она торопливо собралась и хлопнула дверью. Денис послушал, как загудел лифт, затем тяжело поднялся и почувствовал, как швы на спине больно потянули кожу. Порылся в холодильнике, набивая уже успокоившийся от тошноты желудок, потом достал из-за дивана свою сумку. Переоделся, критически осмотрел квадраты лейкопластыря, выпирающие сквозь футболку, черкнул на листке, чтобы не волновалась, записку Кристине и вышел за дверь.
У метро он оказался в час пик. Могучий поток народа, торопившегося на работу, подхватил его и втащил на эскалатор. Никто не обращал на него внимания. Денис успокоился и задумался о том, что же ему делать дальше. Но, как назло, никаких гениальных мыслей в голову не приходило. Не было даже мыслей глупых, от которых можно было бы оттолкнуться или хотя бы поспорить с самим собой. В голове царила полная пустота, и от этого становилось тоскливо на душе. Вот он так пробродит до ночи по городу, а затем безжалостная гипербола опять швырнет его в прошлое. Вполне возможно, что на этот раз уже не так удачно. Тогда уж точно, как предсказал Иван Степанович, дальше будет носиться взад-вперед его тело. В лучшем случае он отсидится весь полупериод в кустах, чтобы опять вернуться сюда, но затем снова будет испытывать удачу, играя в опасную рулетку. И до каких пор? Пока советские войска не возьмут Кенигсберг? А дальше?
Денис растолкал локтями сжимавшее со всех сторон людское кольцо. Вагон швыряло из стороны в сторону, и любое прикосновение к ранам причиняло невыносимую боль. Кое-где сквозь лейко-пластырь, закрывающий швы, проступила кровь. Она могла просочиться сквозь футболку и вызвать ненужное любопытство.
Ехал Денис без какой-либо цели. Лишь бы куда-нибудь двигаться. Так лучше думалось, да и голова на свежем воздухе быстрее приходила в порядок. В ушах все еще стоял звон – результат гидроудара, но был он уже ненавязчивый и вполне терпимый. Когда кто-то в очередной раз приложил ему локтем в спину, он не выдержал и вышел на первой попавшейся станции.
Невский проспект изнывал от жары и людского потока. Денис смешался с толпой и бесцельно брел вдоль старинных зданий и вклинившихся между ними аляписто-ярких офисов и отделений банков. Жизнь бурлила и текла своим чередом. И ей было наплевать на метание во времени какого-то Дениса Зарембы. Тысячи, миллионы людей, и каждый сам за себя. А закричи сейчас: "Люди! Держите меня! Я хочу быть здесь! Я хочу быть, с вами!" – так ведь и не откликнется никто. Если сочувствующие и найдутся, то ничего они не изменят. Гипербола безжалостна. Хоть прикуй себя цепью к стене, все равно не поможет.
Вдруг кто-то сильно ударил его по плечу. Денис взвыл от боли и уже хотел ответить хорошим тычком, но сдержался, увидев перед собой улыбающегося Саниного помощника, а теперь начальника отделения тыла его бывшей части мичмана Чудинова.
– Товарищ капитан-лейтенант, вы?! А я смотрю и не пойму.
– Чудо, ну ты бы поаккуратней.
– А-а! Дайте догадаюсь! Это вы, товарищ капитан-лейтенант, обгорели на солнце? На Кипре или в Испании, верно?
– Верно. Ты откуда взялся?
– Да так, по делам. Я же сейчас начальник! Сами знаете, работы невпроворот. – Чудинов почесал вспотевший нос, размышляя, стоит ли называть Зарембу на "вы"? Это он раньше был офицером, а теперь-то в запасе. Но кое-какие слухи не давали ему покоя, и он решил поосторожничать. – А тут ребята про вас такое рассказывают! Правда или брешут?
Денис меньше всего хотел бы сейчас видеть мичмана Чудинова, но непонятные намеки его насторожили.
– Смотря о чем?
– Да ладно, товарищ капитан-лейтенант! Все знают, что вы теперь в бизнесе крутитесь, в Москву постоянно ездите. И не на обычном паровозе, а на "Сапсане"! Говорят, хороший старт взяли. Я всегда твердил, что наш военный человек нигде не пропадет. Особенно такие, как Елкин и Заремба!
Денис в недоумении посмотрел на Чудинова, сперва не мог понять, о чем это он. А затем догадался. Произошло то, что частенько случается в военной среде, изнывающей по вольной гражданской жизни. Стоит кому-нибудь уволиться, и если он не бросился в запой и не заглядывает с тоской через забор бывшей части, то, значит, здесь дело нечисто. Санкт-Петербург – город контрастов. Он или перемелет и выплюнет на обочину жизни, или подбросит ввысь на гребне удачи к богатству и власти. Молодые офицеры, изнывающие под прессом военной службы, поздно понявшие, что это совсем не то, чего они ожидали от жизни, часто начинают придумывать мифы о тех, кто оказался за забором. Мол, стоит только попробовать, а там все пойдет как по маслу, и пропади эта служба пропадом! А дальше кто-то что-то услышал, кто-то что-то додумал, и пошло-поехало…
– Я сейчас еду в Смолячково, так что ребятам рассказать?
В Смолячково у 474-го отряда ПДСС был свой центр подготовки. Он представлял собой склады с вооружением, снаряжением для подводного плавания и прочей специальной амуницией, расположенные на берегу Финского залива и обнесенные несколькими рядами колючей проволоки. С широкого плавучего причала бойцы отряда ныряли в воду для выполнения всевозможных упражнений по учебной программе. Здесь же, на глубине, находился подводный тир, где они тренировались в стрельбе из подводных автоматов АПС и пистолетов СПП-1.
В Смолячково Денис ездить любил. Там, в отличие от теоретических классов, было настоящее дело. И сейчас, услышав знакомое название, он почувствовал, как учащенно забилось сердце. А дальше, как потянувшаяся ниточка распутывает весь клубок, так и у него в голове вспыхнула слабая надежда, которая тут же раскрутилась в дерзкий план. Этому плану в Уголовном кодексе нашлось бы немало статей, но Денис старался об этом не думать. В конце концов, он сейчас вне закона, то и нечего тогда на этот закон оглядываться!
А так как в этом деле ему мог бы помочь Чудинов, то поначалу вертевший по сторонам головой и не знавший, как отделаться от навязчивого мичмана, Денис теперь схватил его за рукав и потащил в сторону:
– А что рассказывать, Женя? Все прекрасно! До сих пор не пойму, зачем я на этой службе столько времени убил. На гражданке масса возможностей!
– Вот и я о том же! – Чудинов широко распахнул глаза и не на шутку разволновался. – Мы с ребятами каждый день об этом говорим. Жизнь проходит, а мы все в солдатики играем. Я бы тоже с радостью уволился, но побаиваюсь. Чтобы приподняться, нужны средства, нужны связи.
– Нужны. Поначалу даже не столько средства, сколько связи. Если есть нужные люди, то тогда тебе и любые кредиты доступны, и палки в колеса никто ставить не будет.
– Да-да! Я тоже всегда это говорю! А у вас такие связи есть?
Денис многозначительно вздернул бровь, а дальше, подобно легендарному Остапу, его понесло:
– А то! В любой кабинет в Смольном ногой дверь открываю. Такими, Женя, делами ворочаем, аж дух захватывает.
Он посмотрел на Чудинова и понял, что дух у молодого мичмана захватило крепко. Тот перестал дышать, выпучил глаза и смотрел ему в рот, будто пытаясь там рассмотреть эти великие дела.
– Если надумаешь увольняться, то, может, чем помогу.
– Да я хоть завтра! Помогите, товарищ капитан-лейтенант, помогите! А я в долгу не останусь, псом вашим преданным буду! – Чудинов скорчил такую жалостливую физиономию, что Денис не удержался от улыбки.
– Ну, так скоро не надо. Пока мы тебе почву подготовим да с нужными людьми сведем…
– Да чего там ждать? А то вы потом забудете или в делах закрутитесь, а я так и останусь мичманом, на складе тряпки тальком перетряхивать.
Теперь Чудинов топтался, как застоявшийся конь, и от нетерпения ерзал упитанными ляжками друг о дружку. Казалось, еще немного, он не сдержится и наделает себе в штаны крутым кипятком. Денис с интересом наблюдал за его подергиваниями и поражался. Неужели он ему верит? Вот уж точно – на дурака не нужен нож! Как сказал кот Базилио, достаточно ему наврать с три короба.
– Оно бы, конечно, можно… – Денис задумчиво посмотрел на небо, затем окинул Чудинова сомнительным взглядом с головы до ног, будто на что-то решился и махнул рукой. – Ладно! Уговорил. На днях у нас по плану небольшой корпоративный пикничок. Так, ничего особенного. Зарезервировали на Ладоге с полкилометра береговой линии. Будут важные люди. Может, даже сам заместитель губернатора приедет. Было бы неплохо тебя там показать. Так сказать, организовать выход в свет.
– Я готов! У меня и костюм по такому случаю найдется.
– Зачем в костюме на Ладогу? Здесь, Женя, нужно другое. Люди там будут такие, большей частью в свое время от службы откосившие. А сейчас они, когда стали важными и значительными, желают, как ты сказал, поиграть в солдатики. Ну, ты меня понимаешь?
– Да-да, понимаю! – Чудинов заискивающе затряс головой. – Меня всегда удивляло, как наши чиновники, не служившие в армии ни единого дня, сами не свои сфотографироваться в военной форме, да чтобы погоны как минимум полковничьи.
– Вот хорошо, что ты меня понял. А среди них у меня репутация этакого подводного тюленя, боевого спайдермена в водорослях. И вот эти большие люди просят меня организовать что-то вроде показательных занятий боевых пловцов. Хотят посмотреть, да и сами попробовать. Но я сейчас, как ты понимаешь, уже не при погонах, и возможности уже не те. А вот ты мог бы помочь.
– А чего надо? – Тут у Чудинова улыбка сошла с лица, и он понял, что вход в высший свет будет ему стоить недешево.
Денис безразлично пожал плечами:
– Да так, мелочь. Гидрокостюм с ребризером.
– Неужели у вас своих аквалангов нет?
– Конечно есть! Но им же хочется настоящие! Боевые! Безпузырьковые, замкнутого цикла. Об ИДА-71 они только слышали. Еще они просят пострелять из АПС. Ну прямо как дети!
– Товарищ капитан-лейтенант, да вы же меня за такие дела лет на двадцать за решетку упрячете!
– Женя, это же на время. Взять, а потом по-тихому вернуть на место. Говорю же, они как дети. Если взбрендит чего в голову, то не отцепишься. А еще как выпьют, то тут в самый раз из пистолета попалить. Повесят золотой "Ролекс" и с десяти шагов стреляют. На такой случай нужен бы еще "макаров". А как они настреляются да наплескаются и в бане напарятся, вот тут в самый раз и объявить: "Господа! А все эти удовольствия вам организовал прекрасный парень Женя Чудинов! Прошу любить и жаловать!" И тебя им пред светлы очи представить.
Женя наморщил лоб и стрельнул глазками по сторонам. Не слышит ли их кто? От одних таких слов у него в животе холодок разгулялся. По натуре он был трусоват, но еще больше жаден. Потому воровал со склада с жутким трепетом и стоящими дыбом волосами, но все равно воровал, так как ничего поделать с собой не мог.
Может, в этот раз страх взял бы верх и послал бы мичман Дениса с его мутными предложениями, но кроме заманчивой перспективы богатой гражданской жизни была в этом деле и своя выгода для Жени. Украл он одну очень ценную вещь и спрятал у себя в тайнике под складом, но никак не мог придумать, как ее вынести за пределы хорошо охраняемой территории Смолячковской учебной базы. Страх тут был таким мощным, что затмевал собой всю возможную выгоду. И лежала эта вещь в тайнике уже больше года, а Женя все ждал удобного случая, раздумывал, как бы ее вынести без риска для себя. Отец его, всегда занимавший исключительно материально ответственные должности, наставлял Женю по жизни так: "Учись, сынок, кидать навоз чужими руками – вонять не будешь!"
И Женя старался идти проторенным путем: подставляя за себя других.
Он почесал подбородок, затем взмокшие ягодицы и неожиданно для себя решился:
– Автомат подводный специальный, конечно, можно. Вы же знаете – АПСы у меня на складе лежат. Только как его за забор вынести?
– Это уже моя проблема. Ты только подготовь все, как я скажу.
– А вот с "макаровым" не получится. Они у дежурного по базе в сейфе.
– Жаль. Сам знаешь, из АПС на открытом воздухе много по часам не постреляешь. Баллистика "гвоздя" на воду рассчитана. Без пистолета нужный эффект не получится. Это все равно что банкет без десерта. Жаль.
Чудинов вспомнил о своем деле, воровато оглянулся и предложил:
– А "стечкин" подойдет?
– "Стечкин"? – Денис удивленно уставился на улыбающегося Чудинова.
– Да, "стечкин"!
– Откуда он у тебя? Они же отдельно в арсенале хранятся.
Женя оглянулся по сторонам с видом заговорщика и шепнул Денису на ухо:
– А тот, что пропал в прошлом году, помните?
Вот так новость! Еще бы он этого не помнил!
Денис посмотрел на Чудинова ошалевшим взглядом и, потрясенный, еле вымолвил:
– Чудинов, ты не Чудо! Ты Чудовище! Да я же тогда в ледяной воде чуть почек не лишился. Да мы же тогда из-за этого "стечкина" жили под водой. Да тебе надо морду!..
Еще бы он не помнил тот день!
Занятия шли по плану боевой подготовки. – Бойцы отряда стреляли с плавучего причала по выныривающим из-под воды черным пенопластовым шарам, изображавшим голову показавшегося на мгновение боевого пловца. На столе, стоявшем на краю причала, лежали пять "стечкиных" с полными обоймами. Каждый подходил по очереди и, взяв тяжелый пистолет обеими руками, замирал в ожидании мишени. Потом, отстрелявшись короткими очередями по вынырнувшему шару, уступал место другому. После этого начались групповые стрельбы. Теперь Денис точно вспомнил, что на зарядке "магазинов" в тот день сидел именно Чудинов. В самый разгар грохота выстрелов кто-то вдруг истошно заорал, что один "стечкин" упал в воду. Денис теперь тоже догадался, кто именно это был.
А дальше началось! Стрельбы прекратили и, одев всем бойцам баллоны, отправили под воду, на поиски пистолета. Искали его мучительно долго. С неделю! Попутно нашли кем-то утерянное подводное ружье, пару снарядов, еще времен войны, и даже старинный глиняный горшок, но "стечкина" не было. Да и откуда ему там взяться, если его спер Чудинов! Начальство топало ногами, требовало нырять и искать, искать и нырять! Нанырялся тогда Денис на всю свою жизнь. Никакие объяснения, рассказы о том, что они уже перещупали пальцами все мутное дно, на начальство не действовали. А дальше прошел доклад наверх и началась вторая часть марлезонского балета с объяснительными, выговорами и предупреждениями о неполном служебном соответствии. Затем подняли на ноги особый отдел Ленинградской военной базы, но раскрыть тайну пропавшего пистолета не смогли даже чекисты. Дальше, как водится, постепенно все затихло. Военная служба, полная неожиданностей, постоянно преподносила новые сюрпризы, и о пистолете вскоре забыли.
И вот теперь этот урод стоит и нагло улыбается ему в лицо! У Дениса непроизвольно сжались кулаки. Набрав полную грудь воздуха, он уже представил, как сейчас Чудинов рухнет в загаженную алкашами подворотню и будет корчиться, захлебываясь кровью, хлещущей из разбитого носа. Но… здравый смысл взял вверх.
Денис шумно выдохнул, выпуская пар и сказал:
– "Стечкин" в самый раз. "Стечкин" – то, что надо.
– Вот и отлично! А как вы его вынесете?
– Не твое дело. Подготовишь костюм, ребризер ИДА-71, АПС и "стечкин". Положишь в полиэтиленовый мешок. Положи еще пояс с грузами, чтобы не всплыл, и утопи в той протоке, что у тебя возле склада. Сделаешь это сегодня. А я ночью заберу.
Чудинов азартно потер руки:
– Ну, это не проблема. Это можно. Только, как на Ладоге повеселимся, надо будет все вернуть назад.
– Вернем.
Хитрый Женя деликатно умолчал о том, что "стечкин" он возвращать не собирается. У него уже был на примете богатый покупатель.
– Мне же как раз сейчас в Смолячково нужно! Подготовлю все, как договорились. Мешок я утоплю там, где кусты сирени у воды растут. Глубина в этом месте нормальная. Только вы обязательно всем скажите, что это я постарался!
– Скажу-скажу.
– Так я поехал?
– Езжай.
Денис проводил Чудинова задумчивым взглядом. Ай да Женя, ай да сучий потрох! Теперь нужно было хорошенько обдумать предстоящий план действий, и на этот счет у Дениса уже имелись кое-какие мысли.
База в Смолячково представляла из себя десяток одноэтажных бараков, в которых находились штаб, классы для занятий, склады с подводной амуницией, арсенал с оружием и небольшой бассейн для проверки снаряжения. Все это, обнесенное забором с колючей проволокой и вышками с часовыми, растянулось вдоль береговой линии, поближе к основному полю деятельности. Со стороны берега проникнуть незамеченным на базу нечего было и мечтать. Но со стороны моря вклинивалась на ее территорию длинная и глубокая протока. Сверху над ней тянулся забор, замыкающийся в кольцо, а вот снизу, под колючей проволокой, оставался запас глубины до полутора метров, и там можно было попробовать проникнуть на территорию базы.
На эту протоку наезжавшие периодами комиссии по безопасности военных объектов неоднократно начальству указывали. И начальство ретиво бросалось устранять указанные замечания, но бороться с морем было бесполезно. Соленая вода и приливы делали свое дело. Бетонная плита подмывалась и вскоре рассыпалась. Решетка из строительной арматуры превращалась в ржавую пыль. Задор у начальства вскоре угасал. А дальше, поняв всю бесполезность данной борьбы, на эту протоку махнули рукой, решив, что хватит того, что в ночное время на нее светит прожектор, а рядом стоит вышка часового. Затем оценили ее полезность. Оказалось, что очень удобно менять воду в бассейне. Теперь, получив право на свое законное существование, эта небольшая речушка, забегающая с моря, получила право на законное существование, мирно текла между бараками и, уже обмелев у противоположного забора, исчезала в подступившем к границе базы невысоком лесочке.
Склад Чудинова находился вблизи от берега. Женя знал, о чем говорил, когда предлагал утопить мешок с оружием у кустов сирени, растущих рядом. Здесь было самое глубокое место, почти два метра. К тому же в тени сирени можно спокойно вынырнуть из воды и перевести дыхание, оставаясь незамеченным для часового, торчащего на вышке. А от этих кустов до забора всего каких-то тридцать метров.
План Денис придумал такой: ночью подплыть со стороны моря к границе освещенного участка, затем двигаться под водой вдоль протоки, вынырнуть уже возле склада Чудинова, взять мешок, передохнуть и отправляться обратно. В одну сторону получалось почти пятьдесят метров. Поход за мешком Дениса не пугал. Не так уж и сложно пройти под водой такую дистанцию налегке, тем более с помощью попутного течения. А вот путь обратно ставил неразрешимый вопрос. Волочить по дну мешок, да еще и против течения, – такая задача превращалась в невыполнимую! Ему не хватит воздуха, придется всплыть, а дальше часовой, не раздумывающий ни секунды, разрядит в него весь "магазин" автомата и отправится в честно заслуженный отпуск.