В следующий миг я увидел Агирре распятым на дыбе в подвале палаццо Стронци. Даже не думал, что Дракулести сумел организовать там пыточную, хотя она вполне могла быть наследством от прежних хозяев. Над баском успели уже хорошенько поработать, и он больше напоминал отбивную с кровью. Но сломить его явно не удалось – Агирре скалился, демонстрируя всем свои крепкие, лошадиные зубы в привычно-фальшивой усмешке. И тогда тиран пустил в ход свою силу, ломая сопротивление баска, выжигая его душу. Этого Агирре вынести уже не смог – и я даже не винил его, он не был готов к тому, чтобы столкнуться с кошмарной мощью тирана.
Ещё миг, как будто моргнул, и вот уже Агирре явился с докладом к Дракулести. Тиран принимал его только лично, не доверяя никому – даже самым верным слугам. Гитана не солгала, назвав его параноиком.
- Что ж, мой Ганелон, - произнёс Дракулести, - ты славно послужил мне. Мы подготовим отличный Ронсеваль для нашего Неистового Рейнара.
А после я, даже сам того не желая, провалился ещё глубже, в те воспоминания, куда Гитана не желала меня допускать.
Подвал был тот же, где пытали Агирре, но теперь дыба была пуста, зато на большом столе лежал прикованный цепями Баум.
- Он станет сильнее, - говорил сгорбленный человек в чёрном балахоне и клювастой докторской маске, - его рефлексы улучшатся во много раз. Он станет идеальным воином.
- Только совсем лишится разума, - рискнула возразить Гитана. – Разве вам нужен безмозглый генерал для армии под Пьяченцей, Господин?
- У меня есть замена Бауму в этом деле, - отмахнулся Дракулести, и обратился к горбуну в маске: - Начинай же, у меня нет желания торчать тут до заката.
- Конечно, конечно, - подобострастно закивал тот, - немедленно приступаю.
Он склонился над телом Баума с каким-то жутким инструментом, от одного вида которого мне стало не по себе.
Что было дальше, я не узнал, потому что Гитана опомнилась и выкинула меня из своей памяти.
Мы снова стояли в сером городе скорби, и на головы нам сыпался пепел. Теперь я точно знал, что это именно пепел.
- Ты залез слишком глубоко, - сказала мне Гитана. – Не стоило лазить туда.
Я в ответ лишь плечами пожал – какая теперь разница, когда я всё уже видел.
- Всё ещё пляшешь под дудку инквизиции, - без тени вопросительной интонации произнесла цыганка, не дождавшись ответа. – Это ведь тот тип, что меня латынью приложил, притащил тебя в подвал, верно? Ты теперь работаешь на него.
- Что работаю, верно, - кивнул я, - но мы встретились случайно. Тебя выследил мой человек. Он увидел, как тебя сунули в карету, а после незамеченным прошёл за ней до самых ворот виллы, куда тебя привезли.
- Кто же это такой ловкий у тебя? – удивилась, похоже, неподдельно Гитана. – Меня повязали настоящие профессионалы своего дела, даже не будь я так вымотана схваткой с тобой и твоей ручной ведьмочкой, не уверена, что справилась бы с ними.
Весьма серьёзное заявление, особенно от женщины, которая на моих глазах в своё время появилась буквально из воздуха в главном зале замка Шварцвальдского вильдграфа, и скрылась так же, уйдя в тени – только её и видели.
- Абеле Аркури, - ответил я. – Он теперь служит мне.
- Да брось, - отмахнулась Гитана, криво и жутко усмехнувшись живой половиной лица. – Ты же знаешь, он с самого начала был фактотумом Господина и завёл нас в ловушку. А теперь ты говоришь, что он работает на тебя.
- И тем не менее, это именно так, - сказал я. – Помнишь, как я сумел приложить вашего господина ещё тогда, в городе скорби, когда он попытался поработить меня? Той же силой я выжег из Абеле всё подчинение ему. То же могу проделать и с тобой, хотя вижу, что в этот раз Дракулести зашёл намного дальше.
- А зачем мне это? – с вызовом глянула на меня Гитана. – Я служу Господину, ты – инквизитору. Вон тебе даже колечко серебряное на палец нацепили.
- Все мы кому-то, да служим, - пожал плечами я. – У всех есть те или иные господа и покровители, за которыми стоит кто-то из ещё более сильных мира сего. Свобода – миф, и ты, думаю, это понимаешь ничуть не хуже меня.
- Миф, - согласилась она. – Но ты думал, что станет с тобой, когда ты прикончишь Господина? Тебя ведь спасли лишь потому, что ты оружие против него. Ты меч, который куют для одного врага, и что с тобой будет после того, как ты исполнишь своё предназначение?
Я и сам не раз задавал себе подобные вопросы, но ответы на них были крайне удручающими. Поэтому я решил задуматься над тем, что делать после смерти Дракулести, когда сумею прикончить его. В конце концов, это чертовски сильный тиран, и вся моя охота на него может закончиться для меня плачевно. Так есть ли смысл умирать раньше смерти?
Но теперь, когда передо мной стояла Гитана, а с неба сыпался серый пепел, я не мог солгать ей, глядя в единственный живой глаз цыганки.
- У меня нет выбора, - честно сказал я. – Инквизитор крепко держит меня за горло. Видела же клейма на руке и напротив сердца. А сейчас, когда мы приблизились к Дракулести вплотную, как нам казалось, он вовсе дышит мне в затылок. Не доверяет, я понимаю…
- Или хочет расправиться с тобой, как только дело будет сделано, - продолжила Гитана, высказав то, что я не нашёл в себе сил произнести.
- Или так, - кивнул я. – Но я же ничего не могу поделать с этим.
- Не ври хотя бы самому себе, Рейнар, - со злостью в голосе произнесла Гитана. – Я же дралась с тобой в карете, и вижу, на что ты способен. Ты – не твоя ручная ведьма, а ты сам. Она лишь освобождает твою силу.
- Моё проклятье, - отрезал я. – Оно убивает меня!
- Меняет, - покачала головой Гитана. – Ты просто перестаёшь быть человеком, Рейнар, не более того.
- Тогда может и к лучшему, что инквизитор прикончит меня после того, как я убью Дракулести, - сказал я. – На смену одному чудовищу придёт новое.
- А это уже тебе решать, - с показным равнодушием пожала плечами Гитана.
- Я ведь могу освободить тебя, помнишь, - решил резко сменить неприятную тему я. – Присоединяйся к моей команде, как Абеле. Конечно, Чумного Доктора и Баума уже не вернёшь, но так мы сможем отомстить Дракулести за то, что он сделал с нами. Со всеми нами.
- Заманчиво, - произнесла Гитана, в голосе её промелькнула какая-то прямо-таки мечтательная интонация, она явно сама лелеяла планы мести поработившему её тирану. – Особенно после того, что он сотворил с Баумом, превратив его в безмозглую машину убийства. – Она попыталась поймать в ладонь хлопья пепла, сыплющегося с неба, но тот мгновенно распался тонкой пылью. – А чем ты соблазнил Абеле? Не думаю, что одного освобождения ему было достаточно.
- Я прострелил ему ногу в подземельях под замком Шварцвальдского вильдграфа и он угодил на Штырь Медузы. Знаешь же, что это за тюрьма. – Гитана только плечами пожала да махнула мне рукой, чтобы продолжал. – Он потерял свою ловкость и скорость, то, чем гордился всегда. Я отнял их у него, я же и вернул. Тому инквизитору, что пришёл со мной, служит один весьма талантливый врач и протезист Амбруаз Паре. Он сумел приживить Абеле протез, изготовленный механиками, с некой хитрой машинерией, которая вернула ему былую ловкость. Врач этот не побоялся работать с нечистым, не испугался его проклятой крови. Так что теперь наш наёмник снова скачет с прежней резвостью, разве что при движении машинерия издаёт негромкий скрип и скрежет. Абеле поначалу жаловался на него, но потом, видимо, привык, смирился как с неизбежным злом.
- Ловко, - кивнула Гитана. – Да только мне теперь уже ничего не нужно. Освободи меня от его рабского ошейника, и я тебе всё скажу, но при одном условии.
- Каком же? – спросил я, хотя и догадывался, чего она попросит.
- Ты прикончишь меня, - жёстко произнесла цыганка. – Мне незачем жить такой тварью, уродливой стрыгой. Раньше был хотя бы Баум и планы мести, которые я лелеяла, но после его окончательной смерти всё стало пустым и тщетным. Не хочу я такого существования дальше.
- Твоё право.
Наши взгляды снова встретились.
Глава 17.
Ненадёжный капитан.
В темноте подвала картина выглядела удивительно печальной. Несмотря ни на что, я не считал Гитану своим врагом по-настоящему, и отбирать её жизнь было неприятно. Сейчас она сидела в кресле так же ровно, как когда я только заглянул в её единственный глаз. Однако я знал – тронь тело хоть пальцем, да что там, подуй даже несильный сквозняк, и она рассыплется пеплом. Тем самым серым пеплом, что шёл в городе скорби, навсегда отпечатавшемся в её разуме.
- Ну и? – услышал я голос Лафрамбуаза, но звучал он как будто издали.
Я ещё не совсем вернулся из мира мрачных грёз, где отправил душу Гитаны в ту бездну, куда придётся кануть и мне. Быть может, даже скорее чем я ожидал.
- Я узнал всё, что было нужно, - ответил я, оборачиваясь.
Наверное, пауза между вопросом и ответом затянулась настолько, что Лафрамбуаз посчитал меня слегка свихнувшимся после такого долгого контакта с сильным чумным отродьем. Ведь, как ни крути, а Гитана была стрыгой просто чудовищной силы, и пожелай она сопротивляться – мне бы пришлось туго. Наверное, я бы в конце концов одолел бы её, вот только стоило бы мне это очень дорого.
- И где же прячется Дракулести? – недоверия в голосе Лафрамбуаза было хоть отбавляй.
- Он ещё три дня назад бежал на Кандию, в Новую Венецию, - сказал я, только сейчас обратив внимание, что кроме инквизитора в подвале находится ещё и Фантеска. – Даже знаю, кто ему там оказывает покровительство.
- Удивительно много удалось узнать из допроса, - покачал головой инквизитор, видно было, что доверия моим словам у него нет вовсе. – Обыкновенно приходится прикладывать куда больше усилий к тому, чтобы добыть подобные сведения из куда менее преданных… существ.
Он не смог употребить слово "человек" в отношении Гитаны.
Фантеска же, пока мы разговаривали, неуверенно подошла к мёртвой цыганке и протянула к ней руку. Видно было, что ведьма боится тронуть её даже пальцем, однако она старалась изо всех сил перебороть свой страх.
- Не надо делать этого, - сказал ей я. – Она рассыплется пеплом от самого лёгкого касания.
- Ты выжег её? – удивился Лафрамбуаз, взглянув на труп Гитаны, как будто впервые увидел её. – Уничтожил не только душу, но и тело?
- Полностью, - подтвердил я. – Она сама этого хотела – надоело служить Дракулести. Собственно, она выдала мне его с потрохами, а после попросила уничтожить её. Даже не сопротивлялась, когда мои проклятья выжигали её изнутри, хотя, наверное, это был очень болезненный процесс.
- И ты поверил ей? – приподнял бровь в крайнем удивлении Лафрамбуаз. – Цыгане – лживое племя, а эта ещё и продалась душой и телом тирану, и ты, всё равно, поверил ей.
Я лишь плечами в ответ пожал – что тут скажешь? Да, я верил Гитане, но как заставить поверить ей прелата Лафрамбуаза, которого не было с нами в том пепельном городе скорби, не видевшего стрелок часов, замерших за мгновение до Ultima Forsan, я не знаю.
- С меня довольно, Рейнар, - неожиданно произнёс Лафрамбуаз. – Ты останешься здесь, вместе со своей ведьмой. В гостях у князя Корвино, правда, ненадолго. Он настаивал на том, чтобы люди, провалившие одно покушение на Дракулести, более не участвовали в этом деле. И я склонен с ним согласиться. Все вы вернётесь туда, откуда вас вызволили моей милостью…
- Не, - протянула Фантеска, - я в тюрьму больше не пойду. Я ж ещё вкус свободы не распробовала!
- Молчать, безбожница! – воскликнул инквизитор. – Ты отправишься не в тюрьму. Я гарантирую тебе костёр.
- Монсеньор, - я и сам не знал, что мой голос прозвучит настолько угрожающе, - я прошу вас сменить гнев на милость. Мы подобрались очень близко к Дракулести. Дайте мне и моим людям завершить это дело.
- Ты провалил дело однажды, - отрезал прелат Лафрамбуаз, - и у меня больше нет к тебе доверия. Ты собрал команду подонков, - при этих словах Фантеска громко фыркнула, но инквизитор ожёг её таким взглядом, что она тут же опустила глаза и сделалась тише воды, ниже травы, - неудивительно, что тебя ещё и предали. Кто это был, кстати? Тот вор в чёрном, которого ты вытащил из Тюрьмы Свободы, да ещё и ногу ему новую сделал за мой счёт?
- Он привёл нас с Фантеской сюда, - покачал головой я. – А предателем был Агирре – баск, волчий брат.
- Который так удобно погиб во время провалившегося покушения, - кивнул Лафрамбуаз.
Да уж, как-то всё выходило у меня не слишком гладко. И я отлично понимал подозрения инквизитора в отношении меня и моей команды. Вот только никаких доказательств невиновности у меня не было, кроме слов. А уж им-то Лафрамбуаз точно не поверит.
- Мы должны закончить начатое, монсеньор, - повторил я с нажимом, шагнув как можно незаметнее поближе к Фантеске.
Ведьма, надо отдать ей должное, мгновенно поняла мой манёвр и тоже бочком двинулась ко мне. На ходу она протянула в мою сторону руку.
- И не надейся на мою милость, Рейнар, - отрезал Лафрамбуаз. – Я допустил огромную ошибку, когда спас тебя из города скорби. Ты не стал ключом к силе Дракулести. Ты – может статься, куда опасней его!
- Лестно, - сказал я, - но вряд ли я заслуживаю столь громких слов.
- Разговор окончен, - взмахнул рукой в раздражённом жесте прелат. – Ты остаёшься здесь, пока за тобой и твоей ведьмой не прибудут мои люди.
- И вы не измените своего решения? – спросил я, подпустив в голос надежды.
Очень бы хотелось, чтобы прозвучала она искренне – сейчас от этого зависело слишком многое.
- Нет! – рявкнул Лафрамбуаз, совершенно потерявший терпение.
Он открыл уже рот, чтобы позвать стражу, но я опередил его. Быстро шагнув к Фантеске, я сжал её тонкие пальцы своей левой ладонью.
Мы вывалились из тени и тут же рухнули ничком прямо на грязную мостовую – хорошо хоть не лицом в лужу. Я первым пришёл в себя, удивительно быстро, надо сказать, после того, что только что с нами было. Никакого изящного ухода во тьму, какие проделывала Гитана, конечно же, не произошло. Меня словно дёрнули за плечо, едва не вырвав левую руку из сустава, и проволокли по каменистой дороге полсотни ярдов, не меньше. А после пинком отправили в короткий полёт, завершившийся ударом о мостовую.
Я перевернулся на спину и кое-как подполз к весьма кстати оказавшейся рядом стене дома. Собственно, из её тени мы с Фантеской и вывалились. Сил не было никаких. Я и так после беседы с Гитаной в сером городе пепла был основательно опустошён, даже клейма на руке и груди почти перестали напоминать о себе. Теперь же и вовсе ощущал себя выжатым крепкими руками прачки куском ткани. Во мне не осталось ни капли сил.
Через несколько секунд рядом завозилась Фантеска. Ведьме явно досталось ничуть не меньше моего, и она с трудом приходила в себя после того, что сама же учудила.
- Это было… - слабым голосом произнесла она, - незабываемо… Надо повторить, да? – И глянула мне в глаза, не думая менять позы – так и валялась ничком на мостовой.
- Что это вообще было? – спросил у неё я, лишь бы что-нибудь сказать.
- Ну, - она, наконец, перевернулась на спину и подползла ко мне, - вообще-то, это цыганское волшебство. Я поймала его отголосок в твоей голове, когда ты взял меня за руку. Это был лучший способ быстро выбраться из того подвала.
- А отчего Гитана не воспользовалась им? – удивился я. – Разве против волшебства помог бы обычный стул, пускай даже тот, что не даёт и пальцем шевельнуть. Тебе-то никаких жестов и слов не понадобилось, да и Гитане тоже прежде в них не было нужды.
- У неё не было столько силы, как у тебя, - ответила Фантеска. – Глянь на клейма, они, наверное, и сейчас кровоточат.
Я сунул руку за пазуху и тут же ощутил пальцами что-то влажное и липкое – это была кровь.
- Это пройдёт, - беспечно махнула рукой ведьма. – Просто я взяла очень уж много твоей силы, вот они и не выдержали.
- А мы, вообще, где? – наконец, задал я вопрос по существу. – Куда ты нас сумела перенести?
- Не знаю, - с обычной своей беспечностью пожала плечами Фантеска. – Честное слово. Я же говорю, что поймала отголосок волшебства, в котором ничего не понимаю.
Мне как-то не хотелось думать, что было бы, не справься ведьма с незнакомой ей магией. Наверное, нас могло размазать тонким слоем по земле. Но выговаривать Фантеске я не стал. Это бесполезно – я давно уже понял, что она мало кого ставит хотя бы в грош, да к тому же ведьма, как ни крути, спасла нас из подвала.
- Вряд ли мы покинули Флоренцию, - сказала она. – Но в какой её части оказались, не знаю.
Я первым нашёл в себе силы подняться на ноги, хотя и проделывал это медленно, держась стену. После подал руку Фантеске и помог встать ей.
- Надо найти перекрёсток и спросить дорогу до нашего доходного дома, - сказал ей я.
- А ты думаешь, туда стоит идти? – спросила она. – Тот инквизитор, скорее всего, отправил в дом своих людей, чтобы захватить оставшихся.
Вполне возможно, она права, и мы застанем в доме лишь следы захвата моей команды людьми инквизитора Лафрамбуаза и, скорее всего, князя Корвино. Тот теперь вряд ли так запросто упустит свой шанс расквитаться с Дракулести за обиды, которых между двумя родами накопилось, наверное, огромное количество. Да к тому же, главным для него было сохранение в тайне истинной природы тирана, а значит, даже прелату будет весьма непросто избавиться от княжеской опеки.
- Дырку от пончика они получат, а не вора, - заявил я, - это как минимум. Да и Скрипача с Гизбертом так просто не взять.
Я вспомнил, как мечник дрался с сотней врагов, обращаясь в демона. Вполне возможно, вместо следов захвата мы увидим последствия кровавой бойни, учинённой обезумевшим порождением преисподней. Как бы то ни было, я должен увидеть всё своими глазами. Я отлично понимал, что риск неоправданно велик, что я не сумею и пальцем шевельнуть, если в доходном доме окажется засада. И Фантеска вряд ли сможет снова зашвырнуть нас куда подальше. Но пока не убежусь во всём сам, не вложу персты в раны, не поверю. Быть может, даже в таком состоянии, ковыляя кое-как, я сумею опередить людей прелата Лафрамбуаза и мы покинем Флоренцию прежде, чем они вломятся в доходный дом.
Оказалось, волшебство Фантески забросило нас довольно близко к нужному дому. На нас косились пока мы медленно шли к нему по вечерним улицам. Патрули стражи попадались всё чаще, но, наверное, нас принимали за подгулявшую парочку, что после очередного кабака пришла в себя на улице без гроша в кармане. Одежда на нас вся была приличная, хоть и грязная, а с прогулявших всё господ ничего не взять, потому у стражей мы особого интереса не вызывали. Так что до нужного доходного дома мы добрались пускай уже затемно, но без приключений.
Мы как раз шли по улице к входу, когда нас остановили-таки. Вот только не стража и не случайный прохожий – из тёмной подворотни высунулась рука в чёрной перчатке и поманила нас. Я тут же первым шагнул туда, на всякий случай положив руку на гарду меча. Однако это был вор – Абеле стянул с лица повязку, показывая, что это именно он, и поторопил нас нетерпеливым жестом.
Мы проскочили между домами, вышли на соседнюю улицу, но этого вору показалось мало, и он повёл нас дальше, как будто намеренно пытаясь запутать.