* * *
Днем, когда Изабелла уехала с визитом к Флер де Лис, Вербинио решил заглянуть в ее комнату, чтобы получше рассмотреть кинжал. Чувствуя себя весьма неловко, он пытался оправдать свои действия благой целью – поиск убийцы.
Комната служанки была смешной с комнатой госпожи, одна дверь ее комнаты вела в комнату Изабеллы, другая – в коридор. Дверь комнаты служанки с выходом в коридор, оказалась слегка приоткрыта, Вербинио услышал бормотание девушки.
В приоткрытую дверь он увидел, что она горячо молится перед распятьем. Поднявшись с колен, она твердо прошептала:
– Я должна рассказать об этом на исповеди.
Бенедикт отошел в сторону. Он не знал, как поговорить с девушкой, чтоб не испугать ее. Что она хочет рассказать? А может, ее беспокоят личные переживания? Или девицу смутил ночной визит гостя к госпоже? Какое отношение эта девица может иметь к следствию? Но чутье подсказывало, что служанка многое скрывает… При этом присутствовало чувство обреченности, что она ничего не сможет сказать…
Служанка вышла из комнаты. Девушка была взволнована и не заметила Бенедикта, стоявшего в стороне, она спешно направилась к лестнице.
Вербинио вернулся и вошел в комнату Изабеллы.
К своему удивлению, Бенедикт не обнаружил кинжала на прежнем месте. Снова взглянув на портрет Изабеллы придирчивым взором, он покинул комнату.
Разыскивая Франческо, гость отправился в библиотеку дома. Он не ошибся, синьор Кавелли сидел за столом, склонившись над книгой.
Рядом хлопотала служанка Изабеллы.
– Синьор, вам подать книгу, которую вы читали вчера? – спросила она, мило улыбаясь.
Девушка подошла к полке и достала одну из книг.
– Благодарю, Мари, вы можете быть свободны, – бесстрастно ответил Франческо, погрузившись в чтение.
Служанка послушно поставила книгу на полку и покинула библиотеку, бросив на синьора любопытный взгляд.
– Я разузнал о человеке, который внезапно умер у Норт-Дама, – произнес Бенедикт. – Соседи рассказывали, что он разорился и погряз в долгах, но потом вдруг неожиданно разбогател… Поговаривали, что он продал душу дьяволу.
– Чего ждать от толпы суеверных болванов, – хмыкнул Франческо.
– Полагаю, деньги у этого горожанина появились неспроста, – заметил Вербинио.
– Согласен… Кто-то его подкупил, а потом отравил. Жаль, нам не узнать, какую тайну несчастный унес с собой в могилу… Вдруг, он знал убийц?
В голосе Кавелли прозвучала досада.
Вербинио подошел к книжной полке. Книга, которую сняла Мари, не была задвинута до стенки. Бенедикт удивился, что книга, которую читал материалист Франческо, – трактат о мистических явлениях. Может, эта книга просто веселила Кавелли?
* * *
Вернувшись из гостей Изабелла позвала служанку переодеться. Госпожа сразу заметила, что Мари выглядит взволнованной и напуганной. Девушка старалась не встретиться взглядом с Изабеллой.
– Вы чем-то обеспокоены, Мари? – поинтересовалась Изабелла, отдавая снятые украшения служанке.
– Прошу вас, не беспокойтесь за меня, госпожа, – пролепетала девушка, укладывая драгоценности синьоры в шкатулку.
Изабелла недоверчиво взглянула на Мари, но ничего не сказала.
Служанка подошла к столику, чтобы поставить шкатулку, но вдруг пошатнулась.
– Мне дурно, – прошептала она.
Шкатулка упала на пол, драгоценности госпожи рассыпались по полу.
Мари, схватившись за горло, опустилась на колени. Изабелла опустилась рядом с нею.
Служанка попыталась что-то сказать, но только тяжело вздохнула. Ее глаза закрылись.
В этот момент в комнату вошел Вербинио.
– Мари, ей вдруг стало дурно, – едва прошептала Изабелла, закрыв лицо дрожащими руками.
Бенедикт, нагнувшись, взял девушку за руку.
– Она мертва, – произнес он печально.
– О Боже! – госпожа зарыдала.
Вербинио помог подняться плачущей Изабелле. Утешая, он заключил даму в объятья.
– Мари умерла подобно тому человеку у Нотр-Дама, – с трудом произнесла Изабелла, – Сегодня она выглядела обеспокоенной, будто ее что-то тяготило, но сказать было боязно…
Изабелла вопросительно смотрела в глаза Вербинио, который клял себя за собственное бессилие.
– Я верю в мистические силы, – продолжала она, – и меня пугает самоуверенность Франческо…
Снова Бенедикту пришлось задуматься о подозрениях, и снова он решил не изнурять себя волнением, пока не будет окончательно уверен.
– Вы заметили, что ваш кузен стал объектом внимания бедняжки Мари? – спросил Бенедикт.
Изабелла хотела было возразить, но, поразмыслив, согласилась.
– Этот внезапный интерес я наблюдаю два дня, – ответила дама. – Признаться, я весьма удивлена. Франческо часто гостил у меня, и обычно Мари оставалась к нему равнодушна… Не могу понять ее столь неожиданного интереса.
– Вы были дружны со своей служанкой, не так ли?
– Да, вы правы, я очень привязываюсь к людям, – воздохнула Изабелла.
– Какого нрава была эта девушка?
– Очень добродушная и доверчивая, чем вызывала мое беспокойство. Я надеялась выдать ее замуж на достойного человека, и опасалась, что какой-нибудь негодяй обидит наивное дитя. Я научила Мари грамоте, и она с интересом прочла все романтические книги, усилив мое волнение за ее судьбу…
Изабелла снова не смогла сдержать слез.
– Почему Мари? Кому помешало это милое дитя?
В комнату вошел Франческо, он замер на пороге, увидев тело мертвой девушки. Изабелла взволнованно рассказала ему о трагедии.
– Бедная Мари, – прошептал Франческо. – Но как она могла умереть?
– Как тот человек у Норт-Дама, – ответила Изабелла, – мистика!
Она нервно рассмеялась.
– Нет, не верю! – перебил Кавелли кузину. – Мари и того горожанина отравили! Есть медленно действующие яды! Так ведь, мой друг Вербинио!
Бенедикт развел руками.
– Можешь добавить меня в списки суеверных болванов, – произнес он с иронией.
Изабелла благодарно взглянула на Вербинио.
* * *
Паолина весь день провела в своей комнате. Узнав о смерти Мари, синьорине стало особенно страшно. Ей казалось, что неведомый противник сумел проникнуть в дом Изабеллы и скоро доберется до нее.
Дабы отвлечься от мрачных мыслей Паолина заняла себя чтением. Она не заметила, как вечерние сумерки опустились на город.
Вдруг окно распахнулось настежь, и на подоконнике возник черный ворон. Птица с любопытством смотрела на Паолину, склонив голову на бок. Синьорина заметила, что под крыло ворона привязан маленький конверт. Она робко протянула руку. Ворон не шелохнулся. Паолина спешно отвязала послание. Ворон встряхнулся и улетел.
Синьорина спешно распечатала послание.
– Воин Анубиса, – радостно прошептала она. – Я должна быть в полночь по указанному адресу…
Радость быстро сменилась беспокойством.
– А вдруг там ловушка?
Колебалась синьорина недолго.
– Пока это единственная возможность найти союзника против тайного противника, – решилась она.
Когда наступила ночь, Паолина незаметно выскользнула из дома. Назначенное место находилось недалеко. Завернув за угол, синьорина оказалась возле дома, указанного в адресе.
Она робко постучала, трижды, как было сказано в послании.
Дверь отворилась, и Паолина вошла в небольшую комнатку, освещенную одинокой свечей. В комнатушке стояли деревянные грубо сколоченные стол и стулья.
Перед ней предстал ее спаситель – воин Анубиса.
– Я рад, что вы доверились мне, – произнес он, поклонившись. – Простите, что принимаю вас в столь скромной комнатушке.
Они сели за деревянный стол друг напротив друга.
– Вы знаете, кто этот таинственный противник? – спросила Паолина.
– К сожалению, его имя мне неведомо. Мне приходится сражаться с тенью. Он очень умен, и часто опережает меня на несколько шагов, – воин Анубиса не скрывал правды.
– Значит, вы просто человек…
– Увы, обычный человек. Прошу простить, если разочаровал, но нам не следует прятаться от правды, свои слабости нужно оценивать здраво. Могу успокоить, что наш противник тоже человек…
– Нет-нет, я не разочарована! – горячо возразила Паолина. – И благодарна, что вы готовы помочь мне… Знать бы какую цель преследует наш противник?
– Полагаю, что цель его вполне предсказуема – власть. И ему мешают люди с необычными способностями, как вы, синьорина. Пока вы напуганы, он не принимает вас в серьез, но, думаю, это ненадолго… Простите, что пугаю вас, но нужно осознавать опасность!
– Вы правы, – кивнула Паолина, сдерживая страх.
Она с интересом рассматривала черную маску остроухого пса, которая скрывала лицо собеседника.
– Не знаю, чем я могу быть опасна. Мои родители не успели мне раскрыть многие тайны…
– Вы недооцениваете себя, синьорина. Мой долг научить вас постоять за себя…
Собеседник, не спросив позволения, взял Паолину за руку и надел ей на запястье тонкий браслет из прозрачных камней. Браслет выглядел дешевой безделушкой, но синьорина без объяснений ощутила его ценность.
– Теперь я смогу почувствовать, если вам грозит беда, – произнес воин Анубиса, – но хочу предупредить, если прозрачные камни станут красными – меня уже нет в живых…
Голос собеседника звучал спокойно, будто речь шла не о его жизни.
Паолина вскрикнула.
– Нет! Вас не убьют! – сказала она по-детски уверенно.
– Не забывайте, что я всего лишь человек, хотя и обладаю мистическими талантами. Ждите от меня письма, в котором я назначу дату, время и место нашего первого урока…
Его голос становился все тише и тише…
Паолина почувствовала, что у нее закружилась голова, она потеряла сознание…
Очнулась синьорина дома, в своей кровати. Рассвет только начинался. Поначалу произошедшее показалось странным сном. Но окончательно проснувшись, Паолина поняла, что спала одетой. Синьорина вспомнила о браслете. Действительно, подарок воина Анубиса подтвердил реальность произошедшего.
Париж, 184* год
Из журнала Александры Каховской
Пришлось прервать чтение книги незнакомца. Ольга сообщила мне о визите Климентины, сестры Сержа Ростоцкого. Я заранее знала, о чем будет наш разговор. Климентина ссорилась со своим женихом несколько раз в неделю, и несколько раз в неделю мирилась. Слушать об их драмах у меня не было сил, но пришлось покориться…
Глава 8
Со снегом спящих лилий
Париж, 184* год
Из журнала Александры Каховской
Этой ночью снова приснился Нотр-Дам. Казалось, что моя душа отправилась на прогулку к собору. Вокруг была удивительная тишина. Яркая луна и звезды сияли на безоблачном небе.
Средь тишины зазвучала необычная музыка. Не сразу я узнала старинную мелодию мессы "Ite, missa est", которая показалась мне не умиротворяющей, а зловещей.
На площади перед собором в лунном свете я увидела призрак миниатюрной девушки, которая танцевала под эту пугающую музыку… Движения привидения были неспешны и плавны…
Я побежала к ней, чтобы заговорить, но видение исчезло. Дверь собора отворилась, и я, не задумываясь, вошла внутрь. Я прошла по залу среди мерцающих огней, напоминавших мне "свечи жизней" из легенды. Музыка становилась громче.
Среди темноты вдруг появилась фигура человека. Он стоял на коленях перед распятьем. Я спешно подошла к незнакомцу. В свете огней рассмотрела его профиль с правильными чертами. Повинуясь неведомой силе, я опустилась на колени рядом с ним. Человек повернулся ко мне. Лицо его оказалось приятным, только мертвенная бледность призрака вызывала страх. Пристальный взгляд бездонных глаз смотрел на меня.
– Приветствую, – произнес он приятным голосом, – я когда-то служил звонарем…
После его слов прозвучал бой колокола, и я проснулась.
Долго не могла собраться с мыслями. Призрак звонаря – вполне приятный молодой господин… А в книге Гюго – уродливый Квазимодо… Мне пришлось столкнуться с закономерностью: призраки стариков обычно выглядят молодыми – тело постарело, но не душа. Но черты призрачных лиц всегда похожи на их портреты в молодости. Я не могла найти ответа.
Из журнала Константина Вербина
Утром я отправился в салон мадемуазель Элизабет. Мой визит вызвал у гадалки беспокойство, она с трудом сохраняла самообладание.
Кабинет, где Элизабет принимала посетителей, оказалась небольшим. Стены и окна были увешены плотной черной тканью. Две свечи на столе освещали комнату. Гадалка сидела за столиком, укрытым черной атласной скатертью. Перед Элизабет стояло зеркало, в котором она видела будущее посетителей.
Я опустился в кресло напротив.
– Вы виделись с мсье д’Эри за два дня до его смерти, не так ли? – начал я беседу доброжелательным тоном.
– Да, мсье д’Эри часто заходил в мой салон, – ответила мадемуазель напряженно.
– Вы помните настроение д’Эри во время визита? – поинтересовался я.
Ненавязчивый вопрос немного успокоил гадалку.
– Он выглядел очень взволнованным… Не знаю, как точно описать… Это было волнение, которое свойственно людям накануне важного события…
Элизабет задумалась, погружаясь в воспоминания.
– Мсье хотел узнать у вас, будет ли его дело удачным?
Гадалка вздрогнула.
– Нет-нет, – взволнованно ответила она, – мсье д’Эри никогда не интересовало гадание… Он был для меня другом, близким по духу. Для меня стало величайшим счастьем найти столь понимающего близкого человека.
Она закрыла лицо руками, пытаясь унять чувства.
– Прошу принять мои соболезнования, мадемуазель, – спешно добавил я. – Понимаю вашу боль утраты.
– Благодарю, – мадемуазель печально улыбнулась сквозь слезы.
– Возможно, д’Эри доверился вам как другу? Ваши слова помогут мне найти убийцу…
– Убийцу, – прошептала она, тяжело вздохнув.
– Полагаю, вы согласны, что смерть вашего доброго друга неслучайна.
Мадемуазель молча кивнула, прикрыв глаза.
– Мсье д’Эри ничего мне не рассказал, – ответила она, собравшись с мыслями, – ничего…
– Но вы чувствовали, что он скрывает какую-то тайну?
– Чувствовала… знала… и опасалась за его жизнь…
Слезы снова потекли из глаз Элизабет.
– Вы погадали на его будущее?
– Нет, никогда бы не осмелилась вмешаться в судьбу без согласия. Но даже не настраиваясь на гадание, я чувствовала опасность… Я пыталась намекнуть д’Эри, но он ответил, что сам прекрасно осознает свой риск.
Она отвела взор.
На этом я решил закончить беседу, опасаясь за рассудок Элизабет.
* * *
Поблагодарив гадалку за помощь, я вышел в приемную. Меня окликнул молодой статный офицер – жених Элизабет.
– Знаю, вы по просьбе Конди взялись за следствие смерти д’Эри, – сразу перешел он к делу, – как будущего супруга Элизабет, меня пугает ее нынешнее душевное состояние. Иногда мне начинает казаться, что моя милая невеста на грани безумия… Не знаю, чего наговорил ей чудак д’Эри перед смертью. Он чем-то напугал Элизабет, а его смерть только усилила страхи. Я очень люблю ее, и боюсь, что поблизости бродит убийца.
– Понимаю ваши чувства, – ответил я.
– Я не склонен верить мистическим историям, но я верю в изобретательность убийц. Мне, действительно, страшно не только за жизнь, но и за рассудок невесты. После свадьбы мы на время уедем из Парижа. К счастью, Элизабет согласилась оставить свое ремесло. Я знаю немало историй, когда мистики сходили с ума.
– Возможно, невеста рассказывала вам о д’Эри? – поинтересовался я. – Прошу вас вспомнить. Любая деталь может оказаться важной.
Офицер Репоташ задумался.
– Разумеется, я знал о визитах д’Эри, – ответил он, – как стороннику материализма, он мне показался немного сумасшедшим чудаком, которому нужен понимающий собеседник, чтобы окончательно не впасть в безумие. Я искренне сочувствовал его жене. Замечу, я никогда не позволял себе колкостей в адрес мсье д’Эри и всегда был учтив. Хотя мои друзья часто советовали мне всяческие шуточки для "мсье колдуна" – так они его называли.
– Полагаете, что д’Эри нуждался в понимании?
– Держу пари, с этой целью приходят все клиенты Элизабет. Им нужно, чтобы кто-то выслушал их бредни и сказал, что все будет хорошо, даже если дело – дрянь.
– Насколько мне известно, предсказания мадемуазель не всегда сулят удачный исход дел, – заметил я.
– Совершенно верно, иногда этим людям нужна и хорошая встряска, – сказал офицер, – Элизабет поступает с каждым по ситуации. Я даже восхищен ее мудростью, но такой труд опасен для рассудка, о чем я и говорил. Все равно присутствует увлечение мистицизмом, и уже фантазии не отличаются от реальности. Да и сами посетители могут увлечь в свое безумие, как покойный д’Эри. После его смерти Элизабет особенно беспокоит меня, кажется, что она верила всем его бредням, а теперь боится мистических убийц. Если старину д’Эри убили, то надо бы опасаться убийц обыкновенных.
По поводу "обыкновенных убийц" я не мог не согласиться с собеседником.