Я подсаживаюсь к заинтересовавшей меня даме и некоторое время сижу безмолвно. Спустя десять секунд молчания мне начинает казаться, что создавшаяся обстановка обретает черты какого-то нелепого курьеза. Неужели она меня не замечает? Но тут в голову мою вторглось воспоминание о том, что "механический" охранник сообщал о трех слепых женщина, коротающих досуг в просторах "Мира кровавого туза". Похоже, я нарвался на одну из них. Про себя я выражаю благодарность Богу за то, что Он ниспослал мне случай, и выражаю благодарность капитализму за то, что благодаря следованию его заветам, мне удастся воспользоваться этим самым случаем.
- Привет, прелестница! - говорю я весело, слегка наклонившись в сторону уха девушки, давая ей понять, что приветствие обращено именно к ней. Она слегка вздрагивает, будто одернутый неожиданным толчком мечтатель, унесшийся при помощи своего воображения в неведомые места, затем же слегка поворачивает свою голову, украшенную длинными черными волосами в сторону источника звука, то есть меня. Я изучаю ее красивое лицо, а она, кажется, пытается догадаться, кто ее потревожил. Видимо решение этой поистине фантастической головоломки ее мозг найти не смог, и по этой причине ее уста разомкнулись, дабы вымолвить следующее:
- Привет. Кто ты?
- Я? - риторически веселым тоном вопрошаю я. - Я тот, кто увидел тебя впервые и сразу же стал твоим поклонником.
- А-а. - вяло реагирует она на мою не лишенную лирики фразу. - Значит, не знакомы мы с тобой. Ну и чего надо?
- Всего лишь разрешения находиться рядом с тобой и беседовать.
- Кажется, в какой-то мере ты получил все это и без разрешения. Если попросишь разрешения на продолжение, то получишь отрицательный ответ.
- Сурово. - чуть более серьезной интонацией говорю я; в таким ситуациях серьезность нужна, ибо дамы очень чувствительны к изменениям в тоне и манере речи: при помощи всех этих перепадов ими можно управлять. - Отказ окончательный и бесповоротный?
- Не знаю пока точно. Скука надоела, а ты таким скучным сразу показался. "Привет, прелестница" - что за дурацкие слова?
- Ясно. - вновь сделав голос повеселее, молвлю я, давая ей как бы понять, что вновь обрел до этого уже утраченную надежду на коротание вечера в ее компании. - Я, признаться, тоже часто скучаю. Все, вроде бы, радоваться должно: мир как-никак не так уж и жесток ко мне, да вот только чувствую, что многого я лишен, причем кажется мне всегда, что именно мой удел самый тяжелый.
- Да уж. - протянула моя собеседница, а потом из гортани ее вылетел легкий смешок. - Какие паршивые вещи говоришь! Вот это-то мне все уже давным-давно и надоело. От таких как ты вся скука. Дельного ничего даже сказать не можешь, что уж там о серьезных действиях говорить…
- Какие-то странные мотивы в словах твоих слышу. Что-то до боли знакомое. - сказал я, и в самом деле почувствовав, что ее слова мне что-то смутно напоминают. - Ну да ладно, все это не так уж и важно. Вернусь я, пожалуй, к чувствам своим.
- Валяй, мне все равно, только спросить хочу, не кажется ли тебе, что ты слишком неподходящий способ выбрал для того, чтоб соблазнить меня? Такие дурацкие разговоры сейчас нигде не в почете, может лет семьсот назад…
- Так я и не собирался соблазнять. - соврал я. - Просто желание появилось поговорить с человеком, и по чистой случайности мне довелось выбрать именно тебя.
- Было бы занятно, если бы не был ты таким предсказуемым… Да, - интонация ее голоса приобрела мечтательные оттенки, - женщины определенно умнее мужчин, даже в современном мире.
- Может быть, но я этому не верю. Сегодня умность каждого - что мужчины, что женщины - напрямую связана с анатомическими и физиологическими способностями.
- Да, тут ты, конечно, прав… уродился безногим, знай, что ни светит тебе никакой образованности, а на природные таланты особо рассчитывать не стоит. Такие уж условия здесь у нас.
В такой дурацкой манере мы продолжали разговаривать не более трех минут, по истечению коих вдруг оказалось, что я не так уж и скучен для слепой красавицы. Она стала искренне посмеиваться, когда считала, что мои реплики требуют подобного одобрения, я же всему это был неописуемо рад - ведь я, почти идеальный мужчина, был все ближе и ближе к тому, что бы заключить в свои объятья почти идеальную женщину.
- Как же имя твое? - поинтересовался я, вспомнив через пару десятков минут, отведенных на беседу, что мы не представились друг другу.
- Ева. Теперь твой черед. - был ответ.
- Меня зовут Ид.
- Ид? - задумчиво спросила моя собеседница, а затем добавила. - Очень необычное имя. Я только об одном человеке с подобным именем слышала.
- Говорят, что назвали меня в честь какого-то древнего музыканта. - будто оправдываясь, отрапортовал я.
- Вот музыкантов с такими именами не знаю, зато актера… как его там? А! Точно! Ид Буррый, кажется.
- Не хотел об этом говорить, - добавив немного фальшивой скромности нежелавшего быть разоблаченным благотворителя в интонацию своей речи, сказал я, - но, похоже, придется, раз уж ты сама завела речь об этом…
- Неужели?! - почему-то совсем не радостно воскликнула Ева и продолжила. - Дай разгадаю этот очевидный ребус. Ты и есть тот самый Ид Буррый, верно?
- Да. Правда, признаться, я хотел произвести этим открытием некоторое впечатление на тебя, но ты как-то умудрилась сделать так, чтоб я вдруг застыдился своего амплуа.
- Какой смешной ты! - вдруг громко расхохотавшись, чуть ли не истерично выкрикнула девушка.
- Чем же я так рассмешил тебя? - чувствуя себя немного задетым, обратился я к Еве. Но ответа не последовало, вместо него моим барабанным перепонкам достался звонкий смех, длившийся, наверное, секунд тридцать, если не больше.
- Прости меня за все этой. - произнесла Ева, когда наконец успокоила.
- Да ничего… - я отвечал немного поникшим голосом, пытаясь разгадать все-таки почему она так заливалась хохотом: может ли это быть как-то связано с моим актерским талантом или девица потешается над чем-то иным?
- Ты тут совсем не виноват. Не над тобой смеялась, честное слово… Все из-за этой дурацкой жизни, - губы ее растянулись в какой-то злорадной улыбке, достойно самого радикального последователя учения Диогена, - понимаешь?
- Не совсем. Чересчур многозначительно.
- Ну, я хочу сказать, что шутку забавную эта самая жизнь сыграла со мной. Я тебе по секрету скажу, только ты ничего плохого не подумай, я всегда терпеть не могла Ида Буррого: жалкий актеришко, надо признать. Всегда я ругалась самыми ужасными словами, когда кто-то при мне начинал превозносить игру этого проходимца и так далее.
- Новости, надо отметить, просто замечательные. Ты же понимаешь, что мне все это говоришь?
- Постой-постой! Я не договорила… В общем, еще час назад, если бы кто-то задал соответствующий вопрос, я сказала бы, что этого самого Ида, попадись он мне только, погубили бы вот эти две руки. - она приподняла для демонстрации свои ладони, до этого покоившиеся на коленях.
- Однако, как только этот тысячу раз мною проклятый актер подсел за мой столик и сказал "привет", я чуть ли не сразу растаяла вся и затрепетала. Знаешь что, а я ведь даже думала уже о том, позволить ли тебе меня поцеловать или нет.
- Сейчас уже не думаешь? - спросил я, пытаясь эдакой кривой романтической нотой как бы перечеркнуть весь прошлый разговор. А что поделать? Иного выхода у меня нет - либо продолжать позволять ей высказывать все эти, надо признать, вполне заслуженные критиканства, либо попытаться вернуться к первоначальному плану действий.
- Думаю. Более того, склоняюсь к тому, чтоб все-таки позволить тебе это сделать. Но для начала скажи мне кое-что.
- С радостью.
- Знакомые многие говорили, что у тебя "все на месте", ну ты… отличаешься от здешних. Это правда?
Лишь после этого вопроса меня осенило вдруг - Ева слепа, а это значит, что она никогда не могла видеть фильмы с мои участием. На каких же основаниях тогда строится ее представление о моей актерском мастерстве? Это осознание почему-то очень разозлило меня, хотя, по правде, я знал, что злиться тут не на что, а из этого следует, что гнев мой является ничем иным как одним из признаков тщеславия. Пусть так, но я все же выведу на чистую воду эту странную мадмуазель.
- Да, правда. Я не такой как они… не такой жалкий и убогий. У меня и в самом деле, как ты говоришь, все на месте. Думаю, что благодаря этой своей "полноценности" я и стал актером.
- Так, значит все у тебя есть, да? - будто не расслышав моего утвердительного ответа и последовавших затем размышлений, сказала Ева. - Что, прям совсем все?
- А! - весело воскликнул я, понимая куда клонит собеседник. - Намек на сексуальную тему? Это должно мне о чем-то говорить?
- Тебе? По-моему, это должно мне говорить о том или ином, разве нет? - она улыбалась в момент произнесения этой речи.
- Да, мне это о чем-то сообщит только после того, как ты будешь обладать соответствующим знанием.
- Ну перестань ты постоянно разглагольствовать, используя эти свои неглубокомысленные очевидности… Я начинаю уже переживать: неужели ты не так уж и полноценен?
- Ладно-ладно, ты прижала меня. - я улыбнулся, понимая, что в настоящий момент и в самом деле пора бы уже раскрыть все карты. - Под одеждой у меня тоже все в порядке. Верни меня в прошлое, задолго до Войны, когда люди были еще неразрывно связаны с дикой природой, и я отлично сольюсь с толпой тогдашних мужчин. Такой ответ подойдет?
- Да, хороший ответ, но не можешь же ты быть и в самом деле безо всяких, ныне почитаемых большинством за естественность, дефектов.
- Не могу, иначе я бы вряд ли здесь с тобой сидел. - сказал я немного уныло. - У меня нет желудка. Вот и все.
- А! Так вот ты о каком уделе в начале нашей встречи говорил… Ну и самовлюбленный же ты, скажу я тебе! - она усмехнулась.
- Тебе смешно, а вот мне не очень. Представь себе мое положение. У меня много денег, мне не надо трудиться многие часы на заводе и так далее. Душа моя, можно сказать, изнежена всем этим комфортом, а когда человеку очень хорошо, он хочет, чтоб стало идеально. Мне хорошо, но я… просто хочу поесть. Хочу наслаждаться вкусом пищи! Но никто никогда не сможет мне помочь.
- Да ладно! Не грусти ты так. Не все так плохо. Рот-то у тебя есть! Можешь попробовать пожевать, скажем, апельсин. Узнаешь вкус пищи, - она расхохоталась, вознаграждая саму себя за свою циничную шутку. Я не стал себя жалеть или ругаться с ней по этому поводу, хотя, признаться, разговоры о моем желудке, которого нет, всегда раздражали меня.
- Да, хороший метод ты предложила. - улыбнувшись, начал я, решив среагировать шуткой на ее шутку. - Буду жевать апельсины, а потом сплевывать то, что не могу проглотить. Ты открыла мне глаза, как же я раньше не мог догадаться до этого! Теперь буду каждодневно завтракать, обедать и ужинать самыми изысканными блюдами. Интересно только, какой повар согласится на то, чтоб вечно лицезреть свои кулинарные шедевры выплюнутыми и валяющимися в виде пожеванной кашицы на полу… Всякому, наверное, обидно будет.
- Да уж. Ты, я смотрю, весельчак, раз над самим собой так насмехаешься. Ладно, занятно все это… Ты извини, если вдруг чем-то обидела, не хотела. А как у тебя там все устроено? Ну, то что желудка нет, я поняла, а как насчет остальных частей пищеварительной системы? Там, пищевод, кишечник…
- Они не способны не на что. Пищевод атрофирован и представляет собой наглухо запаянную с одной стороны трубку, кишечник же не приспособлен для того, что выполнять возлагающиеся человечеством на него функции - ему не под силу расщеплять жиры. В общем, вся моя пищеварительная система никуда не годится…
- Ладно, я все равно ничего не понимаю в анатомии современного большинства. Слишком уж она не предсказуема, но не подумай, что я дурочка. - шутливо спохватившись, резко добавила она. - Я очень даже образованная девочка.
- Не сомневаюсь. Теперь уж твой черед. Рассказывай о себе. Неужели ты просто слепая? А как насчет всего остального?
- Остальное - в порядке. Знаешь, я даже более полноценна, чем ты. Ведь так получается?
- Кажется, да, но мне как-то тяжело в это поверить. Ты врешь, правда?
- Нет. Более того, я скажу тебе, что когда-то я еще и зрячей была. Зрение я утратила в 12 лет.
- Как так? - изумлено спросил я.
- Очень просто… Разве ты не знаешь, что в современном мире рождаются полноценные?
- Знаю. Но тогда получается, что ты… не из нас, - вымолвил я, не сумев подобрать в тот момент более правильного определения для человека вроде нее.
- Ну, это ты, конечно, слишком по-актерски сказал! Как так, не из вас? Я же человек, как, кажется, и все здесь находящиеся, не так ли?
- Я не об этом. - заговорил я серьезным тоном, совсем не аккомпанировавшим ее веселой интонации, с которой она произнесла последнюю фразу.
- Ясно! Полагаю хочешь знать, кто я такая? Обычная девушка, как и все в этом мире; отличаюсь же от остальных лишь тем, что какие-то никому не ведомые силы когда-то запихали меня во чрево жены главы Департамента всеобщей справедливости.
Эта новость удивила меня. Высокопоставленные чиновники и их семьи не живут на тех же земля, что и мы. Посреди покалеченных временем и мхом зданий нашего и всех прочих городов не разыскать их великолепные особняки, ибо по каким-то причинам эти господа предпочитают жить на определенном удалении от нас. Никто из нас не знает где находится так называемая Зона 15.2, где проводят жизнь наши управители. Она может находиться на территории любого континента, но наверняка можно сказать, что поблизости с любым из поселений нашего мира ее точно нет: будь иначе, кто-нибудь из нас уже нашел бы эту землю обетованную. Общается же с нами правительство лишь при помощи полицейских, ну, еще бывает иногда к нам присылают какого-нибудь молоденького паренька, готового от лица государей пообещать какие угодно блага. Но чтобы члены семьи высокопоставленных персона к нам заезжали, об этом я никогда не слышал, более того, даже представить себе не мог. Странная штука этот мир, тяжело его математикой измерять, вечно падкой на закономерности.
После непродолжительных размышлений, я посмотрел на Еву. Она молчала, а глаза ее, будто покрытые небольшими клочками прозрачной пленки, уткнулись куда-то в область моей груди. Наверное, ее голова тоже о чем-то думала, во всяком случае поза сей определенно прелестной девушки говорила именно об этом.
- Неожиданная новость, хочу сказать тебе. - заговорил я. - Никогда не думал, что встречу кого-нибудь из подобных тебе.
- Так бывает, Ид. Я в детстве тоже не думала, что буду проводить время в окружении, как говорили мои тетушки, нечистей. А сейчас вот провожу, и, признаться, даже наслаждаюсь.
- А зачем тебе все это? Почему ты находишься здесь? - чуть погодя поинтересовался я.
- От скуки. Мне скучно, вот я и путешествую. Где я только не была! И знаешь что, моя слепота мне только на руку! Бог с ним, что я ничего не вижу - на что сейчас смотреть? Куда интереснее слушать и чувствовать! Зато отсутствие зрения дает мне возможность быть единой со всеми. Никто во время подобных моих вылазок никогда даже заподозрить не мог, что я дочь человека из правительства. Представляешь, как это замечательно для такой как я - любительницы попутешествовать?
- Чем же это хорошо? - спросил я, недоумевая над всеми эти полусумасшедшими мыслями.
- Неужели не понимаешь? А таким умным казался. Ну подумай сам. Будь я полноценной, кто-нибудь бы точно это заметил. А мало ли кто это может быть? Вдруг бы меня украли, а потом потребовали бы выкуп у папочки. Не хорошо бы вышло. Да и в конце концов неужели не нашелся бы тот, кто ото злобы великой на все происходящее решился бы на убийство?
- Логично. - согласил с ее доводами я. - Только я не могу понять вот чего. Ты рассказала мне, что твое увечье является своего рода оберегом для тебя в местах, как эти, где полно "нечистей". Зачем же тогда мне ты поведала о своем происхождении?
- Тебе? О! Избавь меня от разъяснений, потому что тебе они не понравятся.
- Да нет уж, лучше расскажи.
- Хорошо. - вновь натянув до этого исчезнувшую с ее лица улыбку, начала отвечать Ева. - Только не обижайся, но знай, что я и в самом деле так считаю, причем к убеждениям таковым пришла, можно сказать, только что, когда говорила тебе о плюсах моей слепоты в здешнем мире.
- Говори уже, - слегка резко сказал я, желая поскорее получить объяснений почему-то начинавшей сильно интересовать меня Евы.
- Ладно. Просто ты не в счет, ибо для столь щепетильного дела, такого как похищение или убийство, нужна серьезность. А откуда в тебе таковая?
- С чего ты взяла что нету у меня этого?
- О, помилуй меня, какой из тебя палач во имя справедливости?! Ты же актеришко, веселящий, прости за выражение, уродов. Говорят, раньше наши предки забавлялись тем, что ходили в цирк на шоу уродов. Можно сказать, что и сейчас полноценные люди этим себя развлекают, только для них нет нужды ходить в цирк, потому что весь мир вдруг превратился в сцену… Понимаешь куда я клоню?
- Не совсем.
- Ну, все эти люди - участники шоу уродов. Они все привыкли к своим ролям, причем настолько, что не могут себе представить жизни вне образа.
- Я причем здесь?
- Еще не понял? Калеки эти, являясь часть грандиозной забавы, сами вдруг стали нуждаться в шоу уродов. И кто же их развлекает? Правильно, Ид Буррый и его соратники!
- Очень занятную историю ты поведала, да и многозначительную. Только я не понимаю доводов твоих насчет несерьезности моей, ну да и оставим это. Спасибо в любом случае, плюс ко всему ты этими тирадами объяснила мне причину твоего негативного отношения к моей актерской игре. Дело, оказывается не в ней вовсе, а в этом, как ты соизволила выразиться, "шоу уродов".
- Именно. По-моему, все это очень отвратительно, но ты мне приятен.
- Ага. Знаешь что, - обратился я, озарившись идеей поделиться с Евой увлекавшей меня последние десять-двадцать минут думой, - у меня мысль тут появилась. Раз уж я тебе приятен и, как оказывается, бояться тебе меня нечего, как ты смотришь на то, что поразвлечься со мной? Ну, я в том смысле, что ты тоже мне очень нравишься. Я был бы рад проведенному в твоей компании времени.
- Ты явно что-то недоговариваешь, верно?
- Да нет, просто хочу узнать у тебя, не могла бы ты хотя бы на время прекратить свои странствия по этому "глобальному цирку уродов"?
- Для чего же?
- Чтоб чаще бывать здесь. Мы могли бы встречаться, общаться. Как думаешь?
- Посмотрим Ид. Но сегодня я точно буду с тобой. Тебе же есть что предложить мне?
- Развлечений уйма, это уж точно не проблема. Только позволь мне на время отойти. Некоторые дела, видишь ли… - многозначительно подытожил я причину намечающегося удаления, которая на самом деле заключалась в моем желании выйти на улицу и купить себе кокаин. При моем недуге - если отсутствие желудка так вообще можно назвать - кокаин является одним из немногих развлечений, которые могут по-настоящему расшевелить сознание, заставляя подсознание мощными волнами вбивать в него псевдогениальные образы.
- Я буду ждать.