Бензин вот-вот кончится, как жить? Ежели еще и как в России-матушке нормальный кремень не водится, то как ба действительно не пришлось учиться огонь трением добывать по образцу и подобию первобытных предков. Да и хоть какую-то пародию на нож соорудить стоит…
Турист вы, батенька, как есть турист. Идете, блин, природой любуетесь, душой расслабились… Всего-то за полдня додумался авоську в рюкзак переделать… Ладно еще копьем отбиваться не пришлось…"
Едва слышный шорох заставил поднять глаза. Прямо напротив него, в каких-то четырех-пяти метрах от разделяющего их костра, застыла перед прыжком огромная, размером с теленка, кудлатая собака. Алекс завороженно смотрел как медленно опускается огромная оскаленная пасть, как стальными рычагами складываются перед броском лапы…
"Ужасная дикая тварь из дикого леса и совсем-то огня не боится. Неужто хозяйская?! Непохожа. На Земле такие по городам бездомные шатаются. Для них огонь всего лишь источник тепла. Не-е-е, тех в лес и палкой не загонишь…
А глаза-то умные, циничные. Не шавка, шпана дворовая! Того и жди, финку достанет, то бишь зубки покажет."
Странно, но страха Алекс не ощутил. Ну не боялся он собак! Вполне осознанно не любил, скорее даже презирал, но не боялся. Слащавыми сказками о безмерной собачьей преданности и собачьей любви к другу-человеку успешно переболел еще в детстве и, повзрослев, разочарования не простил. Осталась спокойная брезгливость, как к неприятно-опасному, но понятному и не интересному зверю. Толерастию не вчера придумали, она давно проросла в человеческом муравейнике, словно плесень в куске хлеба, ее адепты везде нагадили. Надругавшись над природой, они вовсю корёжили внешний вид и психику весьма опасного хищника, пытались низвести его до роли домашней игрушки для нервных дамочек и их хомяковатых мужичков. Настоящая дрессура, способная воспитать из кровожадного зверя страшное, но действенное и послушное оружие, к концу двадцатого века окончательно канула в лету. Установки неестественной, а частенько и просто неумелой дрессировки слетали при первом же серьезном выбросе адреналина и домашний любимец сбросив кривые одежки обращался в неуправляемую злобную тварь. Может и существовали на свете другие, умные, хорошо дрессированные и действительно преданные, но на улицах Алекс с такими не пересекался. В последнее годы зомбоящик с интернетом наперегонки с увлечением юзали новую страшилку. Волкособаки - жуткая помесь исконных, почти, генетических врагов. Мол, безжалостный лесной хищник, для которого весь мир добыча и собака, изучившая людей за века подчинения, снюхались и породили страшнейшего врага человечества. Всё как всегда - тёмные силы, происки дьявола, армагедец… ага! Шакалы пера не подвели, ужастик получился, что надо… и сейчас Алекс увидел его воочию… Кошмарная тварь скалила клыки привычно парализуя ужасом трусливого человечишку.
На-а-а!
Алекс не замахиваясь, зачем терять время и сообщать противнику о своих намерениях, коротким рывком кисти послал увесистый, барсук поди, не курица-спортсменка, окорочок в недолгий, но скоростной полёт.
Хрясь!!!
Увесистый шмат недожаренного мяса на толстой кости мало похож на кирпич, но килограмма три будет. Зверюгу не снесло, но… Присевшая перед финальным броском тварь лишь бессильно клацнула зубами, да ошеломленно мотнула тяжелой башкой теряя концентрацию, когда что-то, мелькнув нелепым сюрикеном, смачно впечаталось точно в мохнатый лоб.
От столь увесистой плюхи зверюга замешкалась лишь на долю секунды, но жалкий человечишка сидевший у маленького костерка успел. Тупые когти задних лапы еще скребли по земле, а он, расстелившись над землей, уже летел ей на встречу прямиком сквозь огонь. Зверюга обиженно взвыла и нелепо извернулась в воздухе пытаясь достать неожиданно шуструю жертву.
Улепётывать от вышедшего на прямой прыжок зверя смертельно бессмысленно и Алекс не задумываясь ломанулся навстречу и чуть правее тварюги, что уже перла обезумевшим бульдозером, сразу, как выпустил из пальцев окорочек. Без подготовки, из неудобного положения, но… мастерство не пропьёшь, опять же, дурак не дурак, а прёт ему пока не по-детски… Жаром костра пахнуло в лицо, пламя больно обожгло обнаженный живот, но земля уже жёстко ударила в основание правой ладони и Алекс, чуть ли не ломая кости и шипя от боли в растянутых на разрыв связках, свернулся в правом перекате. Древко валявшегося на земле копья разрывая кожу глубоко вмялось в голую спину, но в крови человека уже взорвался адреналин и боли больше не было.
Едва разминувшись с клыкастой пастью, Алекс сжался в комок, безумным брейк-дансером крутнулся спиной на гладкой деревяшке и выстрелил ногами вперёд и вверх.
"Ёшь твою медь!!!
Здесь вам не равнина!
В смысле, не спортзал с матами. И даже не татами. Больно-то как!"
Сдвоенный встречный удар тяжелых ботинок в мягкое беззащитное подбрюшье снизу и чуть сбоку, способный пробив живот сокрушить нижний край реберного панциря, "собачку" всего лишь встряхнул. Алексу показалось, что врезался пятками в бетонный блок. Прежде чем успел оттолкнуться, его протащило спиной по древку в клочья разрывая кожу и едва не переломав ноги.
Несмотря на размеры и вес, кошмарная тварь оказалась неимоверно быстрой, но столь наглой и изворотливой дичи ещё не встречала. Человечишка повёл себя не правильно и зверюга сбилась, подставилась словно щенок-несмышленыш на первой охоте… Неожиданный страшный удар ошеломил и она просто рухнула мордой в огонь нелепо вскинув передние лапы. Взревев пожарной сиреной разметала костер и сложившись едва не вдвое ринулась в атаку. В этот раз Алекс не успел. Последнее, что он помнил совершенно отчетливо, это собственные идиотские мысли-мольбы: "Нокдаун. Если еще и челюсть повреждена… Ну хотя б парочку клыков свернула…". Дальнейшее вспоминалось чередой нелепых фантасмагорических скриншотов.
…огромное тёмное тело смазанной полосой обходит нелепое копьё, тараном врезается в грудь и отшвыривает его сломанной куклой…
…основание ладони лупит слева в огромный черный нос сбивая раззявленную пастъ…
…упор основанием копья в землю, доворот и когтистая лапа бьёт по древку, а не по гудящей башке…
…сбитая наземь человеческая тушка петляет совершенно нереальными зигзагами, тварь промахивается и тут же в разинутую окровавленную пасть тараном врезается левое плечо и клыки вместо горла смыкаются на ключице…
…дикая боль прорывается сквозь адреналиновый дурман, враз онемевшие ноги больше не держат тело, но Алекс уже вгоняет потяжелевшими руками изрядно расщепленное острие снизу в челюсть потерявшего подвижность зверя…
…Намертво вцепившиеся в копьё руки сползают по скользкому от крови древку, тело человека нехотя оседает на землю, его и медленно, словно в нелепом ужастике, тащит за собой громадную башку ужасной дикой твари из дикого леса, вживую насаживая зверя на кол…
- А-а-а-а, сука! Нет одного клыка! Нету-у-у…
Вместо крика из человеческого горла вырывается лишь хрип и бульканье. Ему вторит тварь. Она вытолкнула из пасти чужую плоть безуспешно пытаясь освободиться, но неправильный враг уже обхватил ногами толстенную шею, повис на ней нелепым, но смертельным ожерельем…
Треск ломающейся древесины, выворачивающееся из рук древко, дикая боль в раненном плече и свинцовая тяжесть умирающей твари Удар о землю. Смрадная тяжесть навалившейся окровавленной туши не даёт вздохнуть, выдавливая из легких остатки воздуха. И рвотная смесь своей и чужой крови заливает рот, глаза, не даёт дышать, обжигая горло не хуже добротного самогона…
20.03.3003 год от Явления Богини. Где-то. Ночь
В себя Алекса привела едкая противная вонь паленой шерсти и горелого мяса. Посреди разорённого костра тлел хвост твари. Вид и смрадный запах полуобгоревшей конечности словно поставил жирную точку и Алекс, наконец-то, понял, поверил, что всё закончилось…
Разом взвыли от боли все кости. Попытался встать, но понял, что рисковать не стоит и отправился к воде на четвереньках. Шипя и матерясь заполз в реку по самую шею. Ночная вода показалась парным молоком… первые три минуты. Зато от холода окончательно прояснилось сознание. Беззвучно матерясь, как смог, смыл свою и чужую кровь. Рана над ключицей уже едва кровила, Выглядела страшно, но сквозных дырок не обнаружилось, да и самые глубокие, от клыков, до костей не достали и крупных сосудов не зацепили. Вогнав клыки, зверюга не успела вцепиться со всей дури, зубами она, всего лишь, располосовала кожу.
"Мдя-с, именно всего лишь, на фоне всего, что было, а, главное, от чего удалось отбрыкаться, благо когтями тварюшка мою многострадальную тушку практически не достала. Натренировали Оленька с Леночкой, те ещё любительницы коготки распустить. Интересно, чего енто ко мне бабы так липнут, а? Таки можно сказать повезло."
Как получилось замотал рану остатками футболки и псевдопортянками. Где-то через час кривясь от боли сумел встать на ноги и побрел к костру. По дороге выдернул остатки копья из нутра издохшей зверюги. Осмотрел, повздыхал, но так и не вспомнил как и когда собачка едва не перегрызла древко почти точно посередине. Упрямая палка не выдала, переломилась под весом уже мертвой твари. Осторожно сложил половинки на совершенно целой лежанке. Вновь поплохело. Мозги ворочались всё тяжелее, голову, затягивало туманом, плотно забивая сознание ватой, в которой увязла последняя осознанная мысль: "Собачки не волки, компанию уважают".
Провалялся у окончательно потухшего костра не меньше часа, придя в себя, с трудом глотнул пересохшим ртом. Плечо пекло словно углями, рывком вскинулся на колени, в голове разом ударили молотки, тело скрутила дергающая боль. На ногах удержался, но земля качалась словно гигантские качели и первый шаг дался с трудом. Сползал до реки, но холодная вода не взбодрила и особого облегчения не принесла. С тоской посмотрел на широкие ветки, но понял, что залезть на дерево не способен. Закинул авоську с остатками жаренного мяса на манер солдатского сидора и побрел, судорожно опираясь на обломок копья. Голова постепенно прояснялась, шаги стали уверенней. До полуночи удалось прошкандыбать почти пять километров. Из последних сил вполз на невысокий холм и рухнул у первой же толстой раскидистого сосны.
Выбрал кусок мяса помягче, запихнул в рот, вяло пожевал. В голове все путалось от усталости. Захотелось пить. Вспомнил, что вода в реке совершенно прозрачная, а сама река стала гораздо шире. Лениво удивился, что не заметил когда она столь кардинально переменилась. Собравшись с силами решил сползать к воде, а потом, все же, попытаться залезть на дерево. С трудом, но добрался до берега, улёгся на живот и опустил горящую голову в холодную воду. Сквозь гул крови в голове и ушах пробилось злобное глухое рычание крупного хищника почуявшего подраненную добычу. Алекс с трудом перевалился на спину, силы окончательно иссякли, но прежде, чем вязкий колючий230 мрак поглотил сознание, небо заслонила оскаленная морда рвущейся в атаку огромной псины с налитыми дикой злобой глазами…
Глава 2
Нас здесь не любят
Алекс.22.03.3003 год от Явления Богини. Где-то. Утро
"Сучья. Откуда у меня над головой сучья?"
С трудом разодрал слипшиеся от крови глаза, но тяжелые веки так и норовили закрыться. Я лежал в странной земляной норе, скорее яме, заваленной сверху сухим хворостом и ветками, на которых местами еще сохранились вялые сморщенные листья. Осмотревшись, насколько позволили прорывавшиеся сверху лучики света, я так и не решил - меня спрятали или же тупо прикопали с глаз долой мою тушку. И, главное, кто? Ощутимо тянуло сыростью и гнилью, но сучья над головой совершенно сухие да и яма уж больно утоптанная. Похоже, кто-то полу-землянку недалеко от реки на холме начал копать, да не закончил или бросил, причём, довольно давно и копал этот кто-то очень аккуратно. Возможно рыбачья заимка? Рыбы в речке много, хоть руками лови, а удочками только пионеры да пенсионеры балуются, ну и спортсмены-бездельники. Промысловая же рыбалка дело серьезное - не баловство, чай, а заготовка пропитания и растягивается, иной раз, на несколько дней. Костер, уха, сон в шалаше под звёздным небом, всё это, конечно же, романтично дальше некуда, но добытчики люди серьезные, они предпочитают нечто, пусть более приземленное, но надежное. Землянка, самое оно, дешево и сердито, построить не сложно, а приют может дать вполне надежный, от ветра и дождя, по крайней мере.
Шевельнулся и плечо тут же напомнило о себе болью, но, к моему удивлению, не сильной. Размотал плечо. Следы клыков никуда не делись, но раны успели зарубцеваться и резкой боли, подобной вчерашней, движение руки не вызывало. Да и голова прояснилась, жара больше не было, и хотя до заветных тридцать шесть и шесть дело не дошло, чувствовал я себя вполне приемлемо, а вот жрать хотелось весьма-весьма. Еще раз огляделся, одежда неопрятным комом валялась в углу. Прикинув сложность и опасность своего положения, я подхватил его и осторожно выбрался наружу.
Так и есть, тот самый холмик на котором и настигла клятая псина. Неизвестный спаситель, затащивший меня в землянку, прихватил берцы, видимо посчитав их достойной платой за свое благодеяние. Зажигалку я поискал уж так, для порядка, золото во все времена вызывало повышенный интерес, видимо, из-за своей, редкости неизменности и бесполезности. Ладно, подождем, вернется спаситель незваный. А он вернется, иначе зачем он меня в землянку затаскивал. Подождем - дождемся, дождемся - поспрошаем, а пока постирушка и ревизия остатков одежды.
Жадный мне, однако, попался спаситель. Ну зажигалка понятно - красивая, тяжелая, золотая, наконец. А если не совсем дурак, то и как пользоваться дотумкал, но мясо-то зачем тянуть?! Да еще и вместе с авоськой. Штаны и куртку не взял, хоть и с тушки моей стащил. А может он извращенец и на тело моё младое посмотреть решил? Хотя… Куртка и брюки так пропитались кровью, что после стирки изрядно напоминали камуфляж неведомого времени года. Леший называется… походные страсти крепкая джинса перенесла, но встреча с когтями и зубами агрессивной бестии стала для нее фатальной. Мечтой бомжа, одним словом. Набор лохмотьев. Я еще раз внимательно осмотрел шмотки. Так-так, а ведь вторая псина до меня так и не добралась, а если и добралась, то рвать неподвижную тушку не стала. Выходит, сознание я потерял просто от усталости и потери крови. Маленькая кучка вопросов к спасителю мгновенно выросла в огромную навозную кучу. Спаситель-грабитель, твою мамочку, пожалуй не просто поговорим, а вдумчиво и обстоятельно… Очень вдумчиво и очень обстоятельно.
Неуклюже действуя одной рукой, развесил мокрую одежду на ветках и отправился снова к реке. Жрать хотелось как из пушки. Однако попытка взмахнуть острогой не удалась, резкая боль доходчиво посоветовала повременить с резкими телодвижениями. Дождавшись когда боль утихла, я осторожно улегся на каменистый берег и принялся хватать ртом прохладную воду.
Вода тяжело плескалась в животе, но зато чувство голода заметно ослабло. Теплое солнце, журчание воды успокаивало. Я перевернулся на спину и раскинул руки, все-таки стирка здорово утомила. Охватившая апатия наложилась на слабость после ранения и я незаметно скользнул в сон.
22.03.3003 год от Явления Богини. Где-то. Полдень
Разбушевавшееся солнце буквально вытолкнуло из дрёмы. Раскрыл глаза и тут же зажмурился, получив неслабый световой удар по глазам. Повернул голову и уже осторожно приоткрыл глаза. Грезил не так уж и долго, вряд ли больше часа, но чувство голода притупилось, да и выпитая вода просилась наружу. Вставая он оперся на правую руку и уже утвердившись на ногах, замер от удивления - плечо откликнулось болью, но вполне терпимой, утром болело сильнее, а вот живот напомнил о себе не голодным бурчанием, а рыком мамонта. Быстро размотал лохмотья и удивленно присвистнул - о ране напоминали лишь белесые полоски шрамов и непривычная слабость мускулов. Совершенно очевидно, что перевязка уже не нужна, хотел бросить тряпку, но вспомнил, что это бывшая портянка и передумал.
Спустился в неглубокую землянку, осмотрелся. Пожалуй более удачного места для засады придумать трудно, теснота явно сыграет на руку - особо не попрыгаешь. Бросил грязный комок в угол и деловито быстро выполз на свет.
Прогулялся в лес и наломал похожих на сосновые, веток. Такие же длинные зеленые, но мягкие как у пихты иглы, однако совершенно без смолы и пахнущие абсолютно по другому. Изготовление грубого муляжа в углу, сбор хвороста и безуспешные попытки развести костер заняли время до заката. Увы, заостроженную с некоторым трудом рыбу пришлось употреблять сырьем. Противно, но ничего запредельного. В отличие от земной, рыба несмотря на речное происхождение, оказалась почти без костей. Устроившись под деревом, Алекс автоматически пережевывая упругие но безвкусные куски рыбной тушки, обдумывал детали неотвратимой встречи со своим "спасителем". Было бы здорово натянуть поперек лаза толстую лесу, но придется обойтись жердью. Час назад он все же залез на дерево и выломал две почти ровные ветки. Искать в лесу что-то получше не решился.
Ночь тянулась нескончаемой резиной, больше всего он боялся уснуть крепко, с трудом балансируя на грани какой-то неровной дремоты. Встречать своего вороватого спасителя спросонья совсем не хотелось. Заботливо вбитая одним концом в утоптанный пол и упертая другим в стену жердь перегораживала входной лаз по диагонали, но остановить вторжение она конечно бы не смогла, сбить темп, максимум, вызвать кратковременную задержку достаточную для нейтрализации собаки, а там поглядим, чьи в лесу шишки. Вопросы спасителю хотелось задать весьма неприятные. Действо, по сути, свелось к одергиванию злобной псины и перетаскиванию недвижного тела с попутным прикарманиванием самых дорогих "ништяков".