Глава 18
Спиридон попал к дракону не в лучший день. Был Порфирий по жизни ленивым, насмешливым, страсть как не любил ничего делать.
Однако, каждый дракон по существующему неписаному кодексу чести должен был время от времени делать добрые дела и помогать людям. Порфирий уже давнее время уклонялся от этой обязанности. Но месяц назад принял крепкое решение, что если кто к нему пожалует, то непременно придется прийти человечеку на помощь.
Правда, случилось происшествие непредвиденное и крайне для дракона неприятное.
Летала по лесу сорока и принесла на хвосте гадкую новость.
Порфирий, услыхав ее, не поверил и решил, что стрекотуха нарочно дразнит его. Но когда он разобрался, то понял - дело серьезное и нужно что-то делать.
Потом явился сын человеческий и добавил еще бочку дегтя в крошечную миску с медом.
Вдоволь поиздевавшись над просителем, Порфирий решил лечь вздремнуть, а потом окончательно разобраться с делами.
Но сон все не шел. То ли объелся дракоша вкусными дарами, то ли тревога на сердце покоя не давала, в любом случае - не спалось.
На самом, деле не хотел Порфирий верить в то, что рассказала дура-сорока. В соседнем лесу жил, не бедствовал дальний родственник дракона - змей одноголовый. Прислал он весточку Порфирию, что надумал покончить с холостой своей жизнью и взять себе молодую спутницу. Дело-то оно, конечно, хорошее, но это уж кому что дорого. Он, Порфирий свою свободу ни на что не променял бы.
В любом случае, просьбу следует уважить и проведать молодых. Дракон взмыл в воздух, набрал высоту, чтобы люди-недотепы его не обнаружили, и полетел неторопко в гости к родственнику. Предвкушая вкусный обед и нравоучительные разговоры, Порфирий неторопливо приземлился и, неловко ковыляя, пошел в сторону пещеры, где проживал родственничек.
Хорошо, что драконы по земле ходят не очень быстро, а то было бы крайне неудобно. Наступил на что-то гость, а когда увидел на что, то понял, почему паскудница сорока так стрекотала. Отличная у нее появилась тема для сплетен.
Чуть было дракоша не раздавил в смятку нежное тело прекрасной, но, увы, мертвой нимфы.
"Совсем старый пень, пресмыкаемое полоумное, разум потерял, - мрачно негодовал Порфирий. - Ну хочешь брачные эти самые цепи на себя нацепить, изврат чешуйчатый, ладно. Дело твое, но чтобы змей взял за себя лесную нимфу. Это уж ни в какие ворота не лезет. Вот, он пример яркий и красноречивый - неравный брак и его последствия".
Сгоряча Порфирий решил скрыть следы преступления. Нимф этих в лесах полным-полно. Никто их не считает. Одной меньше, одной больше, кому какое дело. Вставал вопрос, куда девать тело.
Если закопать, то об этом станет известно деревьям. Чего доброго, и его обвинят в злодействе. Ну недаром же говорят, семейную жизнь и нечто неисправное, плохое одним словом зовут - брак.
Наконец, дракон решил отнести нимфу в пещеру родственника и завалить ее камнями. Поговорить с ним решительно, узнать, что и как, а потом взять на спину и улететь с ней в дальние страны, там где-нибудь в пустыне и кинуть. Взвалив легкую ношу на плечи, кипя от ярости Порфирий потащился к жилищу змея.
То, что открылось перед его глазами, разом заставило сбросить нимфу с крыльев.
У самого входа распростерлось тело мертвого змея. Видно было, что смерть он принял нелегкую, мучительную. Хотя, по мнению, Порфирия смерть никогда не была ни к кому милосердной.
Обозленный до крайности, дракон хлопнул семь раз крыльями. Поднял голову к небу и изверг такой столб пламени, который дошел до самых небес.
- Выходи, Даждьбог, хорош тебе прятаться в других мирах, - заорал дракон, - спускайся, где бы ты ни был. Это я, дракон Порфирий, вызываю тебя на серьезный разговор.
С тех пор, как забытые языческие боги ушли в другие миры, драконы остались самыми большими и сильными представителями древних времен. Не услышать подобный призыв было невозможно, а не ответить - неприлично.
Даждьбог с присущим ему благородством предстал перед драконом.
- Здорово, дракон Порфирий, почто, забыв о благородстве своего положения, о правилах благопристойности, стоишь ты здесь посередине лесной поляны и кричишь, как раненый кабан?
- Не знаю, кто как кричит, и разбираться в этом не собираюсь, - отрезал Порфирий. - А вот ответ получить хочу. Коли ты древний бог, и такой сильный, как об этом говорили в прошлые времена. К слову, теперь-то никто больше так не говорит. И видно никто уж так не считает, - подпустил шпильку Порфирий. - Объясни мне, что здесь происходит? Кто убил моего родственника и эту нимфу?
- Ну, что я могу тебе сказать? С тех пор, как неблагодарные людишки забыли своих богов, мы ушли из их мира Мы слишком благородны, чтобы жить там, где нас никто не почитает. Правда, многие остались нимфы, духи, кикиморы и прочая нечисть. Они не могли действовать вместе, потому что слишком глупы, склочны и недружелюбны. Иное дело - волшебники, маги, чародеи и колдуны. Вот кто вошел в силу, стал могущественным и принялся творить черные дела, склоняя на свою сторону овец неразумных.
Порфирий решил позже выяснить, почему драконов уравняли с какой-то нечистью, сейчас же необходимо было установить имя убийцы.
Кроме того, видимо, была еще возможность оживить и змея и нимфу.
Будь на то воля Порфирия, то он бы нимфу похоронил. С почестями, разорился бы и устроил ей достойные похороны. А змея бы оживил. И зажили бы они как раньше, без всяких осложняющих факторов в лице супружницы-нимфы.
Но кто мог поручиться, что влюбленный идиот, не побежит не покончит счеты с жизнью теперь уже по собственной инициативе. Второй раз его оживлять никто не станет.
- Итак, Даждьбог, я жду ответа.
- Благородный дракон, я помогу тебе. Но и ты должен помочь мне. Слыхал ли ты, о благородный дракон, какую силу взяли на земле колдуны?
- Слыхал, слыхал. И что?
- Разве не полнится земля слухами от мерзких делах грязного колдуна Велигора? Он напускает на землю омороки, затаскивает людей в тенета лжи и порока. Само великое Древнее Зло дрожит при одном имени Велигора.
- Чудные дела, однако, - поразился Порфирий, - ты живешь в иных мирах и все-то ты знаешь, я уж столько лет на земле и ни про что не слыхал. Нет-нет, постой, припоминаю, есть здесь колдунишко средней руки, по имени Покатимор, или Мухомор. Может быть, и Велигор. Так что с того?
- Это и есть твой оскорбитель, убийца твоего родственника и несчастной нимфы.
- Ты бог, ты должен все исправить.
- Хорошо, - неожиданно легко согласился Даждьбог. - Я дам жизнь одному, а ты должен взять жизнь у другого. В противном случае, раз уж произошло убийство и змей мертв, его оживление нарушит равновесие жизни и смерти.
- Ох, как я этого не люблю, - простонал дракон. - Ну почему нельзя просто взять и оживить? Все будут счастливы, примутся петь и танцевать. Может быть, их радость и веселье помогут сохранить этот самый баланс.
- Нет, - сурово отрезал древний бог.
- Ну, а если они принесут богатые дары? Забьют жирного козленка, поросенка, или еще чего? Неужто не поможет равновесию?
- Увы! - покачал головой Даждьбог. - Око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь.
- Твоя взяла, кого убить надо? Чует мое сердце, что Велигора. Да, кстати, а зачем ему все это?
- Великую силу он в себе почуял, вознамерился править и людьми на земле, и древними богами, и колдунами и чародеями.
- Нехорошо он задумал. Давай оживляй, а я пойду забью Велигора.
- Колдун очень силен. Но ты сильнее, потому я уверен, что ты сможешь с ним расправиться. Но, мудрый дракон, почему я тебе должен верить?
- Я дам тебе свое нерушимое слово.
- Ни минуты не сомневаюсь в твоем слове. Но давай сделаем так. Я дам тебе слово, что оживлю мертвецов, ты иди убей колдуна, принеси его голову, а потом я выполню данное обещание.
Сильные мира сего не верили друг другу, потому наступило долгое молчание.
- Давай сделаем так, оживи змея, я убью Велигора, а ты потом оживишь мою любимую невестку.
- Тебе эта нимфа, как кость в горле. Сделаем так. Я подниму нимфу, вы с ней убьете колдуна, а потом я оживлю змея.
Условия были не самые удачные, но делать нечего. Сам Порфирий не умел воскрешать из мертвых и не знал никого другого, кроме Даждьбога, кто мог бы с этим справиться.
- Соглашайся, чем дольше будешь думать, тем меньше остается шансов на воскрешение.
- Минуточку, вот я и поймал тебя, лукавый Даждьбог. Ты оживишь девчонку, мы сделаем за тебя грязную работу, а моему родственнику уже нельзя будет ничем помочь.
- Ты тоже не был искренним со мной. Тебе безразлична судьба нимфы. Смотри.
Даждьбог развел руками и змей стал приподниматься над землей. Он вздохнул, открыл глаза, сладко зевнул и уснул крепким сном.
Древний бог еще раз сделал какие-то волшебные пассы и вокруг змея возник хрустальный купол.
- Он будет спать до тех пор, покуда жив Велигор. Конец жизни колдуна означает начало жизни твоего змея.
Потом бог насыпал на нимфу какой-то серебряный порошок и принялся нараспев произносить заклинания. Девица вздрогнула, ресницы затрепетали и она открыла глаза.
Красавица несколько разочаровала дракона бессмысленным взглядом и резкими пронзительными воплями, которые она затянула, лишь только придя в себя.
- Кто вы? - в ужасе спросила она.
Немного помолчав, нимфа вновь задала вопрос:
- Кто я?
- Приехали, - раздраженно пробормотал Порфирий. - Что ты с ней сделал? Или она от природы дурочка?
- Несчастное дитя только что вырвано из цепких лап смерти, чего ты хочешь от нее, дракон? Жизнь вернулась сразу, чего не могу сказать о памяти, которая станет возвращаться постепенно. Пока глаза ее не засияют осмысленным блеском. Идите и сделайте то, что должны сделать. Во имя света и…
С этими словами Даждьбог исчез, не успев договорить фразу. Скептически настроенный дракон подозревал, что древний бог и сам не знал, во имя какого света, а уж конец фразы, так это точно, он не придумал, потому-то так поспешно удалился.
Дракон был прав, но лишь отчасти.
Уйдя в другое измерение, некоторые древние боги не смирились с тем, что их забыли. Силу на земле набирали могущественные колдуны, маги и чародеи. Они были первой мишенью, на которую направил свои силы Даждьбог.
Оставшиеся, почти равные богам по силам, драконы и великие змеи были чересчур ленивы и слишком любили комфорт привычной жизни. Только их ненависть к любым переменам в жизни могла служить некоторой гарантией их невмешательства в грядущую битву древних богов и колдунов.
Даждьбог мог многое рассказать дракону о том, что произошло на лесной поляне у пещеры его родственника змея. Ибо сам приложил к произошедшему свою руку.
Между тем Порфирий продолжал глядеть, как нимфа заполошено скачет по поляне, стараясь скрыться от него в лесных кущах. Но стоило ей подойти к краю поляны, как дракон взмахивал крылом и девица оказывалась на том же месте, откуда недавно сорвалась.
Так продолжалось довольно долго, и Порфирий уже стал подозревать, уж не заговорил ли ее древний бог, придав ей небывалые силы.
Наконец, девушка села на траву и горько заплакала.
- Не ешь меня, пожалуйста, не смотри, что я нимфа. Я умею кашу варить и пол мести.
Дело принимало интересный оборот.
- А что еще ты умеешь делать? - грозно вопросил зеленый насмешник.
- Я не помню, - дрожащим голоском ответила нимфа.
- Неужели ничего не помнишь?
- Нет.
- Хорошо запомни следующее. Я твой господин, а ты моя рабыня. Будешь служить мне верой и правдой, останешься жить. Нет - пеняй на себя. Без разрешения не говорить, не докучать, делать все, что я тебе прикажу.
- А как вас зовут? - тонюсеньким испуганным голосом спросила девица.
- Я тебе позволял говорить? - грозно уставился на нее Порфирий.
- Нет, - без разрешения заговорила нимфа.
- Ты, несчастная, два раза нарушила мой приказ. Молчать, пока я не позволю тебе говорить.
Вид насмерть перепуганный девицы привел Порфирия в хорошее настроение. Он посадил нимфу на спину и осторожно полетел в сторону своего леса, к себе домой.
Нужно было выполнить взятое на себя поручение, которое теперь не представлялось столь легким - найти и убить колдуна Велигора. К основному плану добавлялись дополнительные пункты - вернуть память нимфе и уговорить родственника змея расстаться с неразумной девчонкой.
Глава 19
Велигор с брезгливостью осмотрелся. Мельница была очень не чиста. В углах валялись мешки с давно сопревшей мукой. Один куль, видно лежавший долгое время, порвался наполовину. На гладкой поверхности виднелись замысловатые узоры, проделанные мучными червями.
"Упырь он есть упырь, - с досадой поморщился колдун. - Никогда они не отличались ни чистоплотностью, ни бережливостью. Да и ума у них чуть-чуть. С кем работать приходится".
Настроение испортили еще больше Сань и Вань, которые принялись обсыпать друг друга мукой, и строить дурашливые рожи.
Старик цыкнул на обоих, те немного притихли и застыли с белыми от белой муки физиономиями и глупым выражением на лицах.
- Я собрал вас здесь, для важного поручения. - Велигор на секунду задумался, чтобы придать своим словам еще большую значимость. - Дерзкая девка, всем известная нимфа Оксана, прознала про вас. Через два дня она должна произнести страшное заклинание. Если успеет, никакие силы мира не смогут вернуть вас не только в ваше время, но и к жизни. Вы все просто исчезнете, будто бы никогда и не рождались.
- Для мира это было бы благо, если бы кое-кого вообще не было, - пробурчал Игорь, бросив выразительный взгляд на подельщиков.
"К тебе это относится в первую очередь, - про себя подумал Велигор. - Злобный и пустой отрок".
- Как и где ее можно убить? - схватив суть проблемы, вопросил Клык.
"Из этого мог бы при соответствующем воспитании и выучке выйти толк. Однако он тоже слишком злобен и заносчив", - думал Велигор.
- Эй, колдун, ближе к делу. Мы и так слишком здесь задержались, - настаивал Игорь.
- Глупая нимфа гостила у Великого Змея, это не так далеко отсюда, - пояснил Велигор. - Теперь же она и дракон Порфирий объединились и направляются к Мертвому лесу. Там же они собираются набраться силы у святого источника. Без этой силы нимфа не сможет произнести заклинания. Идите, найдите ее и убейте.
- А че, ее можно вот запросто и убить? - озадаченно поинтересовался Вань. - Это же не какая-нибудь ночная бабочка. Все-таки нимфа.
Велигор никогда не слыхал о ночных бабочках. Сказать по чести, надоели ему два назойливых мужика, которые только и знали, что чушь несли, и вели себя точно малые дети. Если эти были глупыми, то оставшаяся троица проявила себя во всей красе - злобные, мстительные и жестокие.
- Пойдете не одни, дам в помощь трех корочунов.
Велигор взял посохи наемников и принялся шептать над ними черные заклятия. Потом он обвил скипетры черными нитками, завязав их в какой-то замысловатый, только ему ведомый узел.
- Только таким оружием можно убить нимфу. Не иначе. Помните, что только изничтожив девчонку, вы сможете получить свободу.
Потом Велигор достал красиво изукрашенный мешочек и протянул его Старику.
- Слышь, колдун, - не унимался Сань, - а как насчет награды. Может боссу с сынком и ихним ближайшим телохранителем она и ни к чему, а нам с напарником очень даже нужна. Мы на нее рассчитываем, уговор дороже денег.
- Все, что вам уготовано, - получите, - ответил Велигор, усмехнувшись. - Помните, что вы должны отсечь ей голову. Как только голова будет в этом мешке, вы все очутитесь здесь. Тогда и рассчитаемся.
Слова прозвучали как-то слишком двусмысленно, но разбираться в подтекстах не оставалось уже времени.
Какая несправедливость, размышлял Велигор, отправив наемников на задание. Собрать столько силы в своих руках и нуждаться в недотепах, как эти чужеземцы.
Разве не глупо, что он, великий маг и чародей не мог собственноручно убить Оксану, Наложить на нее проклятие или еще что-нибудь. И только потому, что она находится под защитой давно всеми забытых богов.
В любом случае, сегодня все будет покончено. Со смертью Оксаны прервется та тонкая ниточка, которая еще связывает древних богов и наше грешное время.
Многое переменится, но главное - он, Велигор, сможет избавиться от помощников. Тут ему в голову пришла отличная мысль. Превращу-ка я их в жабье семейство. Тех, кто вернется. Про корочунов он особо не беспокоился. Их превращать в жаб было не с руки - для колдовства бесполезные, для еды - жесткие и невкусные.
Иное дело жабы из людей. То есть, если людей превратить в жаб. Интересно, а что получится, если сделать наоборот.
Мысли текли плавно и размеренно. Велигор был уверен в успехе задуманного предприятия.
- Мы всегда, когда на дело шли, машину брали, - мечтательно произнес Санька, в изнеможении прислонившись к стволу дерева. - Вот жизнь была, сел в тачку, нажал на газ, раз-два. Готово. Приходишь, ствол достал и пошел разговор за жизнь и все такое. А теперь бредем по холодной дороге, рыщем по лесам, как волки.
- Заткнись, - оборвал жалобы парня Игорь, - без тебя тошно.
- Если тошно…, - докончить глубокую мысль наемнику не позволила крепкая плюха, которой его наградил злобно оскалившийся Клык.
- Меньше болтай. Ишь, распустились, мерзавцы.
Старик решил сделать вид, что не заметил нарушения субординации. Клык стал самовольничать, без его приказа пытается порядок наводить и командовать. Но это все временно. Как бы не повернулись события, Клык - пока самая главная фигура в команде. Конечно, после него. Пока.
- Если ты сейчас не заткнешься, - услышали путники чей-то густой и очень злобный бас, - я разорву тебя на пять частей и съем без всякого к тебе сожаления. А когда мой родственник вернется к жизни, он еще меня и поблагодарит. И, возможно, конечно, это только мое смелое, но вполне обоснованное предположение, даст мне в награду…
Говоривший замолк, видимо, он еще не определил, какое ему положено вознаграждение за свои гурманские подвиги.
- Короче, даст мне все, чего моя душа пожелает.
- Кто ты? - раздался жалобный женский голосок. - Кто я? Куда ты ведешь меня, чем я провинилась?
- Ты виновата одним фактом своего существования. Тем, что ты дышишь, ходишь по земле, нарушаешь тишину леса. Вот в чем твоя вина.
- Круто берет, - прокомментировал Вань.
- Уж не Велигор это пришел нам на помощь, а что… - в глубокой задумчивости спросил, ни к кому не обращаясь Сань.
- Заткнитесь, - шикнул на говоривших Старик. - Давай, Клык. Иди погляди, что да как.
С большой осторожностью Клык подкрался к развилке лесной дороги, и то, что он увидел, ему не понравилось.
Хорошо упитанный, значительных размеров зеленый дракон сидел на дороге и недобро смотрел на усталую нимфу, которая проливала горькие слезы.
- Глупое ты существо. Если бы всю энергию, которую ты тратишь на вопли, ты сумела обратить на то, чтобы вспомнить все.
- Вспомнить все? - несколько глуповато переспросила девица. - Что?