- Значит так, - подытожил Клык, обращаясь к Старику. - Сидит на дороге дракон и пытает нимфу.
- Господи Иисусе, - всполошился Игорь. - Папа, мы так с колдуном не договаривались. Убить нимфу, это еще куда ни шло, но сражаться с драконом, это слишком.
"Можно подумать, что это ты бы стал разбираться с нимфой. Да ты за свою никчемную жизнь и котенка утопить не смог. Да что теперь сетовать, эх, судьба индейка, жизнь копейка", - промелькнуло в голове Клыка.
- Можно как-нибудь отвлечь внимание дракона? - спросил Старик.
- Да.
- Тогда сделаем так. Сань и Вань - вам самое ответственное, но не связанное с риском для жизни задание. Вы должны подойти к развилке дороги, разведать, где сидит тварь зеленая. Привлеките его внимание, а потом бегите по двум разным дорогам от дракона. Он увидит, что вы разбегаетесь в разные стороны, растеряется, запаникует. Тем временем, я и Клык подскочим к нимфе и покончим с ней. Голову в мешок - мы к колдуну, а потом с богатыми дарами по домам.
Старик не стал уточнять, что дракону ничего не стоило взлететь и быстро поймать сперва одного, а потом другого наемника. Тем не менее, это был единственный отвлекающий маневр. Что касается до Сани и Вани, то кто о них стал бы жалеть. Разве не их обязанность, за которую они получали немалые бабки, - служить ему и сыну.
- Держись ко мне поближе, - бросил отец Игорю, - всякое с ними может случиться. Нам с тобой главное домой попасть.
- А эти что будут делать? - спросил Клык, указывая на двух помощников корочунов.
- Как всегда - под ногами путаться, - ответил Игорь.
Распределив обязанности, старик и его команда вышли на позиции. Они подождали, чтобы Саня и Ваня успели добежать к развилке, и начали медленно продвигаться к предполагаемому месту битвы.
У Порфирия уже покраснели от напряжения и злобы зеленые уши, когда он услышал шум на дороге. Обернувшись, дракон увидел двух странных недоумков, которые что-то громко кричали и строили ему глупые рожи. Сначала он даже не поверил своим глазам. Никто еще так не смел себя вести с могущественным драконом. Не иначе, бесноватые.
Порфирий решил не отвлекаться и сосредоточить внимание на нимфе, должна же она была хоть что-то вспомнить. Юродивые на дороге вошли в раж и принялись обсыпать дракона оскорблениями. Порфирий взмахнул несильно крыльями и переступил с лапы на лапу. Хвост ударил по земле.
Один корочун слишком близко подошел к Порфирию, и это стоило ему жизни. Острый шип драконьего хвоста начисто отрубил голову. Обезглавленное тело еще некоторое время двигалось по инерции, потом задергалось в конвульсиях и упало. Порфирий стал большущей ногой на лицо убитого. Голова треснула, вокруг распространилось мерзкое зловоние.
Не любил Порфирий губить корочунов, потому что после смерти они страшно смердели.
Второй корочун попытался отступить, но было уже поздно. Они добились своего - дракон не на шутку рассердился. Зеленое чудовище ударило врага смертоносным хвостом и, стараясь не дышать, затоптало его. Сань и Вань, напуганные гневом дракона, пустились по разным сторонам дороги. Дракон плавно приподнялся, долетел до того места, где тропа расходилась, и изверг из ноздрей пламя. Огненный столб обрушился на обоих наемников почти одновременно.
- Жаркое на дороге, - гаденько хихикнул Порфирий, с громким чавканьем пожирая тела.
Нимфа стояла ни жива ни мертва, когда к ней подошел старик с недоброй улыбкой на устах.
- Не бойся, милая, - приторно сладким голосом произнес он, - не страшись, красавица.
Клык бесшумно зашел сзади. Он поднял посох, конец которого стал острым как кинжал, и быстро, со знанием дела отсек ей голову.
Когда все было кончено, из-за деревьев выбежал Игорь и стал рядом с отцом.
Старик положил голову девицы в мешок, и в мгновение ока они оказались на старой мельнице, будто бы и не покидали ее.
- Принесли? - нетерпеливо спросил Велигор. - Давай сюда мешок, Старик.
Велигор взял протянутый мешок. И несколько поторопился.
- Спасибо за службу, - злорадно, как это и принято у злодеев второй величины, громко захохотал, разевая рот и демонстрируя зубы в отличном состоянии. - Вот вам моя награда за труды.
Велигор сыпнул в сторону троицы золотой порошок. На полу теперь сидели три жалкие жабы, которые и пытались что-то сказать возмущенно, да кто же станет всерьез воспринимать кваканье бородавчатых существ.
- Надо было сперва думать, а потом делать, - огорченно подумал Велигор. - Немного я того, поторимшись.
Из развязанного мешка на стол выкатилась девичья голова с печальным и жалким выражением на скорбном личике.
- Федот, да не тот, - продолжал удивлять своими познаниями в пословицах и поговорках колдун.
Голова принадлежала лесной нимфе, может, ее звали Таня, Луша или Аглая. Этого чародей не знал. Но точно он знал лишь одно - это была не Оксана.
Сплюнув застрявшую в зубах косточку, Порфирий решил продолжить познавательный разговор с нимфой. Однако его ожидал сюрприз. Пока он сражался с врагами, а потом поедал их, кто-то сделал красавицу на голову короче. И это уже не лечилось и не могло быть никем исправлено.
"Виною всему мое обжорство, - расстроился Порфирий. - Ну, ничего, все равно Велигора найду и башку ему оторву". Приняв такое благое решение, дракон полетел в сторону своей пещеры.
Три жабы злобно смотрели друг на друга. Когда их взгляд пересекался с колдуном, то они так надувались, что если бы их судьба была кому-то небезразлична, то можно было испугаться, что они лопнут.
- Получилось неудобно, - резюмировал колдун. - Ошибка вышла. Хотел как лучше, короче…
Велигор схватил жаб за задние лапки и поместил их в огромную прозрачную посудину. Сверху засыпал порошком, налил какой-то жидкости и поставил на медленный огонь.
Потом аккуратно протер руки.
- Ничего личного, - пояснил он трем жабам, бушующим в котле. - Даже мы, колдуны склонны к суевериям. От жаб могут вскочить бородавки. Ладно, вам еще преть здесь до утра, а мне пора пойти отдохнуть.
Старик проснулся от ощущения тяжести в груди. Беспокоило неприятное чувство, что ночью случилось нечто конфузное, ибо он явно ощущал, неприятную влажность брюк.
- Святые угодники, - думал он, - хоть бы никого не было рядом.
Открыв глаза, он понял, что давило со страшной тяжестью на сердце. Нога Клыка сорок восьмого размера, обутая в тяжелый с подковками сапог, лежала, перекрывая кислород.
Чуть поодаль примостился Игорь.
- Босс, - несколько смущенно спросил Клык, - чего это мы здесь с вами в обнимку прилегли. Это вы или я?
- В смысле? - переспросил Старик.
- Ну, не знаю, как это сказать…
- Ладно, не жмись, сам не пойму, чего штаны у меня мокрые.
Смущенные, они огляделись по сторонам. Занималось утро. Люди лежали на чем-то отдаленно напоминающем давно потухшую плиту. Кто поставил ее на мельнице и зачем, оставалось тайной за семью печатями.
Тем не менее, наемники узнали мельницу, в углу по-прежнему стояли разорванные кули с мукой.
Игорь лежал неподвижно.
- Клык, - жалобно произнес Старик, - глянь до сына. У меня ноги занемели.
Это была полуправда. Старик испугался, что остался жив, а сын помер.
Клык порадовался в душе, что босс раскис, теперь его сковырнуть будет плевым делом. Но пока нужно вдвоем держаться. Хоть и придурки были Сань и Вань, а все ж люди из своего времени.
Клык подошел к лежащему Игорю и посмотрев на него, сразу понял, что тот спит сном младенца.
- Спит он, - доложил наемник боссу. - Как думаете, что делать дальше?
- Я так тебе, Клык, скажу. Кто обманул один раз, тот врун по жизни. Не верю я этому ворону черному. Я так и не понял, чего рассвирепел?
- А того рассердился я, - важно вступил в разговор Велигор, - что вы оплошали. Я-то думал, что вам можно доверять, а вы меня, своего хозяина, провести, нагло обмануть хотели. Вы бы еще рыбью голову принесли, вместо нимфы.
- He понял, - удивился Старик. - Сделали все как было велено. Нашли нимфу, сделали аккуратное усекновение головы, принесли доказательства, потеряли, так сказать, боевых друзей. А ты опять недоволен. Чего ж тебе нужно?
- Я приказал найти и убить нимфу Оксану, а вы что сделали?
Колдун досадливо махнул рукой в сторону мешка и коротко заключил:
- Не та девка. Дело не сделано. Соглашение отменяется. Возвращайтесь домой, как хотите.
Началась длинная неприличная и нелицеприятная словесная потасовка. Несмотря на то, что колдун был один, а оппонентов двое (Игорь не в счет, так как по обычаю притворился спящим и сохранил таким образом нейтралитет), Велигор одержал убедительную победу в споре.
Наконец, сменив гнев на милость, Велигор предложил продолжить прерванное сотрудничество. И он, и наемники прекрасно понимали, что нужны друг другу. Однако Старик, испытав весь ужас жабьей шкуры на плечах, решил притвориться покорным, но поискать иные варианты действий и других союзников. Сделать это было непросто, но вполне возможно.
Глава 20
Скорпион вошел в кабак и весело улыбнулся. Улыбка тут же сошла с его лица, поскольку ровным счетом ничего, оправдывающего хорошее настроение, он не заметил. За прилавком стоял кабатчик - толстый, как бочка с кислой капустой. Пах он в совершенности так же. Длинные усы трактирщика хранили в себе следы и супа, и браги, и квасу - всего, во что их опускал владелец, и никогда после этого не промывал.
Под стать оказались и посетители. С грубыми лицами, большими кулаками и тупыми взглядами, они заставляли усомниться - ту ли сторону взяла старая травница. Стоит ли помогать таким уродцам, явно не отягченным мозгами, или гуманнее просто обратить их в рабов, кормить и поить досыта, да отучать хлыстом от вредной привычки к пьянству.
Мысли Хорса сразу переменились, когда дверь распахнулась сразу за ним, и в кабак вошел новый посетитель. Был он высок ростом и широк в плечах. Даже самый восторженный славянофил-почвенник не назвал бы незнакомца красавцем. Однако и в его глазах, и во всем поведении сквозили внутреннее достоинство, уверенность в себе, которые Скорпион встречал в людях очень редко, если ни никогда.
Хорс сразу узнал в нем кожевенника Петра, которого искал.
- Здравствуй, Данила, - проговорил мастеровой голосом твердым, но немного встревоженным. - Не видел ли ты Потапа?
Люди, сидевшие за своими чарками, не обратили внимания на вновь прибывшего. Скорпион понял, что собрались здесь в этот час в основном пропойцы. Честные люди, небось, давно по домам разошлись, щи вечерние едят, к новому трудовому дню готовятся.
Именно этого и не мог понять Хорс. Как может человек сам на себя надевать тяжелые кандалы, а потом носить их всю жизнь, да жаловаться? Недаром семью брачными "узами" называют. Тот, кто в браке состоит, тот узник навсегда. А если еще и дети у него есть - тогда и вовсе из темницы этой не сбежать.
Судя по всему, люди, собравшиеся в кабаке и так не понравившиеся Скорпиону, мнение его разделяли. Не было у них ни семьи нормальной, ни работы порядочной, ни совести. Потому и Петр, искусный мастеровой, уважением среди пропойц не пользовался.
Кожевенник тем временем подошел к трактирщику. Если бы мастеровой просто заглянул в заведение, пропустить чарку да пощипать девиц - которых, впрочем, Скорпион здесь не обнаружил, что еще больше убедило его в отсталости местного народа - тогда Хорс подошел бы к нему немедля. Но Петр искал какого-то Слонопотапа, и мешать ему в этом вряд ли стоило.
Скорпион сомневался, что в мозгах честного кожевенника сумеют уместиться сразу две мысли. Посему следовало сперва подождать, пока первая оттуда выскочит; и уже потом загонять туда новую.
Поскольку разговор с мастеровым откладывался, Хорс просто опустился на один из простых табуретов - понадеявшись, что острые щепки не раздерут его щегольских штанов - и стал ждать.
- Нечасто ты к нам заглядываешь, Петр, - произнес Кабатчик.
Усы его дрогнули, и на стойку с них упали две маленькие капельки. Скорпион даже и догадываться не желал, чего именно.
- Работы у меня много, Данила, - отвечал кожевенник, не желая, видимо, обижать хозяина более резким ответом.
На самом деле, Хорсу сложно было представить рассудительного Петра в этаком гадюшнике. Небось, и порога раньше не переступал иначе, как в поисках Слонопотапа своего.
- Друга твоего я уж давно не видел, - произнес кабатчик. - Да ты не переживай. Часто он ко мне заходит, сам знаешь. Сядь лучше, да подожди его. Не сейчас - так потом зайдет.
Петр провел ладонью по лбу, снял шапку.
- Везде уж искал его, - вымолвил он озабоченно. - Никто не видел. Надобно, наверно, заново идти искать.
Легкая рука опустилась на плечо Хорса. Он не хотел оборачиваться, поскольку прекрасно знал, кто именно стоит у него за спиной. Нимфочка. Впрочем, ему и не пришлось бы долго гадать. Пропойцы, даже те, кто уже почти ничего не соображал от выпитой браги, подняли головы, и взгляды их притянуло к тому, что находилось за спиной Хорса, словно мощным магнитом.
"Любопытно", - подумал Хорс. - "Она все в том же прозрачном наряде? Если так, у местных пьяниц быстро посносит крышу. Будет забавно посмотреть, как все они на нее набросятся".
Девушка резко сжала пальцы, причинив Скорпиону резкую боль. Он и не думал, что таким захватом можно почти что сломать плечо.
- Куда же ты это ускакал от меня, жеребчик? - спросила Оксана мягким и тихим голосом.
Однако угрозы в нем было столько, сколько чистой воды в чистой воде.
Пьяные посетители, никак такого расклада не ожидавшие, весело захохотали. Редко к ним заходили люди в такой богатой одежде, как у Хорса. Наверное, подумалось им, загулял боярин, повеселиться решил, да тут его женушка подтаскалась.
Петр бросил на Скорпиона короткий взгляд, но не заинтересовался забавной сценкой. Все мысли его были, по-видимому, о пропавшем Слонопотапе.
- Дело ты говоришь, Данила, - наконец промолвил он. - Везде я побывал, только сюда мог он зайти. Подожду его у тебя немного, если ты не против.
Он тяжело опустился на лавку. Кабатчик словно бы случайно пододвинул к нему чарку. Петр посмотрел на нее, увидел, но сделал вид, словно ничего не произошло.
Скорпиону было так больно, словно его плечо попало в тиски где-нибудь на вагоностроительном заводе. Он вспомнил слова старушки о невероятной силе нимфы. Кто ж знал, что их надо было понимать буквально. Хорсу показалось, речь идет о магическом искусстве - власти, там, дождь призвать или с лягушками разговаривать.
Признаваться в том, что ему больно, он не собирался. Драться с нимфой тоже смысла не имело - что после этого о нем подумает Петр? Потому Хорс улыбнулся и сказал, как ни в чем ни бывало:
- Заметила, что кабатчик мастерового терпеть не может?
Оксана сжала пальцы еще сильнее, и Скорпиону пришлось сцепить зубы. Но если она думала, будто он попросит пощады, то сильно заблуждалась.
- Не уходи от темы, жеребчик, - процедила нимфа, словно раскаленная сталь зашипела.
Но тут же спросила:
- Почему ты решил, что у них нелады?
Хорс попытался откинуться на спинку стула, желая придать себе важность. Но забыл, что сидит на табурете, и едва не упал на пол. Только рука нимфы его и удержала.
- Кожевенник недавно потерял сына, - произнес он так тихо, чтобы другие не слышали. - Наверняка, трактирщик думал, что мастеровой примется заливать горе бражкой. Уже барыши подсчитывал - по одежде видно, что Петр человек обеспеченный, значит, клиент из него хороший бы получился.
- А тот, значит, его подвел, - хмыкнула нимфа. - Ладно, любитель читать чужие мысли. Догадайся, о чем я думаю.
- Как приятно бродить по лесу в одиночестве? - предположил Хорс.
- Чертов лес! - крикнула нимфа так громко, что даже осанистый Петр едва не свалился с лавки. - Тропки, деревья, кусты, снег вокруг - как я все это ненавижу.
Теперь уже все посетители смотрели только на них. Даже о выпивке позабыли. Глядел и Петр - недоуменно и с неодобрением.
- Ты, конечно, получил силу дракона, - голос Оксаны снова стал тихим, но тепла и доброжелательности в нем отчего-то не прибавилось. - Но это не помешает мне сломать тебе ключицу. Поднимайся и пошли отсюда.
- А боярыня-то суровая, - прогнусавил один из пропоец.
Он поднялся со своего места и потянулся было к Оксане. Скорпион не видел, что произошло дальше, поскольку, из гордости, так и не обернулся. Только раздался оглушительный треск, и человек отлетел в сторону, ломая спиной мебель.
Или мебелью спину - Хорс не был уверен.
- Пошли, - повторила нимфа.
Обращаться к Петру, пока тот своего Слонопотапа не нашел, смысла не было, и Скорпион решил подчиниться. Он неторопливо встал и направился к дверям. Нимфа убрала руку и последовала за ним.
Она сменила свой полупрозрачный наряд на серые меховые штаны и кольчугу, озаренную магическим светом. Это и спасло полудницу от немедленного нападения пьяных посетителей.
- И давно к тебе бояре заходить стали? - услышал Хорс позади себя голос Петра.
- Да впервые вижу его, - отвечал Данила.
И добавил, с глубокою обидой в голосе:
- Надо ж, такой богатый, а и не заказал ничего. Правду ты говорил, Петр - все бояре сволочи.
Скорпион вышел на морозный воздух и порадовался, что вместе с одеждой нимфа не забыла подарить ему и теплую меховую шапку. Хорошо, что догадался поднять ее после сражения с драконом, иначе уши давно бы от холода отвалились. Хорс не любил мороза, привык к обогревателям, и уже начинал обдумывать вопрос - где бы раздобыть по сходной цене амулетик, от которого становится теплее зимой. А ведь сейчас только весна, что же в феврале будет?
Нимфа прервала его неторопкие метеологогические размышления. На улице давно стояла темная ночь, и не было видно ни одного человечка. Девушка развернула Скорпиона и с силой приложила его спиной о стену трактира.
- Думал сбежать от меня? - процедила она.
Не злобно - скорее, ей это даже нравилось. Не сама попытка побега, конечно, а то жесточайшее наказание, которое за этим последует.
- Просто ты, сестричка, заблудилась в лесу, - отвечал Хорс. - Сама же говорила, что полевая нимфа. На чужом поле играть всегда сложнее. Заплутала, небось, сосну с шиповником перепутала.
Ледяные глаза девушки сузились. Ее пальцы ухватили Хорса там, где у обычных штанов бывает молния, и вновь резко сжались.
- Не играй со мной, - предупредила она.
Девушка ослабила хватку, а потом начала сжимать руку медленно, но все сильнее и сильнее.
"Зря я не попросил у старушки стальных штанов", - подумал Хорс. - "А ведь собирался".