Кулак достиг цели, и рука тут же рванула назад, а ноги сами перестроились под добивающий апперкот правой, если тот понадобится. Но апперкот оказался излишеством. Игнат поймав в челюсть, тут же ушёл в нокаут, и стал заваливаться набок.
Толпа громко, одним выдохом охнула, только когда Игнат грузно бухнулся на песок. До этого они, вряд ли, что поняли. Им наверное показалось, что "Ладожский" сам пошёл навстречу Игнатовскому левому, и были уверены, что сейчас на песке окажется именно он. Но вышло иначе.
Вечеслав медленно опустил руки, люди вокруг молчали, не в силах справиться с удивлением. Наконец, кто-то восхищённо проговорил:
- Ишь ты!
И мужики разом загалдели.
- Ты видал? А как енто он его? Да с низу по-мойму он. А може колдун? Да не, кулаком он ему в зубы, я видал.
Вечеслав подошёл к Игнату. Тот уже поднялся и сидел, в замешательстве озираясь вокруг себя, и встряхивая головой. Вечеслав чуть наклонился и протянул руку.
- Ну ты, паря, дал, - проговорил Игнат без злобы, принимая протянутую руку и поднимаясь на ноги. - Ишь оно как.
- Да ты просто широко руками замахиваешься, - сказал Вечеслав, радый тому, что Игнат не в обиде. Видно было, что мужик он хороший, не злой. - Ты замах ближе к себе делай.
- Эт у вас все словени так бьют?
- Ну, все не все, а те, кто знает, те так бьют, - путано проговорил Вечеслав, потому что не знал он ничего ни о словенах, ни о Ладожских, и только, спасибо за то ведьмаку, теперь должен был как-то изворачиваться, начни его кто расспрашивать.
- Ну бывай, паря, - Игнат дружелюбно похлопал Вечеслава по плечу, и развернувшись, поплёлся к окружавшему площадку кольцу людей, через которое протиснулся в полном молчании. Народ тоже молчал. Понимали, что Игнат хоть и виду не показал, но всё ж тяжело ему от неожиданного проигрыша.
Развернувшись, и успев охватить множество уважительных взглядов, Вечеслав быстро подошёл к ведьмаку.
- Ты толкнул? - тихо спросил он, глядя ему в глаза.
- Да нужно оно мне. Кто-то из местных пошутил, - ответил тот не моргнув.
- Ладно, пошли отсюда. А-то смотрят все, как на чудо какое-то.
И скинув с рук повязки, Вечеслав не дожидаясь зашагал в проём, который тут же образовали уважительно расступившиеся мужики.
Вернувшись на то же место, где он сидел, пока ведьмак не потянул, а если уж покопаться немного, то возможно вышло б "не втянул" его в эту маленькую авантюрку, Вечеслав первым делом поискал глазами следившего за ним парня. С однажды появившейся паранойей он бороться уже не мог, да и подсказывала интуиция, что дело тут совсем не в дурацком психиатрическом термине, тем более, что никогда он никакими закидонами не страдал.
- О-о, уже и аромат пошёл, - проговорил ведьмак, потирая руки. - Скоро коливо[*] с мясом готово будет. И медка варёного на столы поднесут.
Вечеслав шмыгнул носом. Действительно, из-за частокола вкусно тянуло варившимся мясом и ещё чем-то смутно знакомым.
- Ладно. Пойду Добряша поищу. Надо б как-то рядышком усесться. Можно и вот прямо здесь, - ведьмак скинул с себя жупан и положил его на лавку в длину. - Да и придумал я кой-чего, думаю ему любо будет. Сторожи место.
Но сидеть почти в самом центре Вечеславу не хотелось. Если раньше он выбрал это место, чтобы было удобнее наблюдать за Варей, то теперь он сам стал объектом наблюдения. Причём не одной пары глаз. Людская молва видимо и в самом деле распространяется в пространстве со скоростью звука, потому что, казалось, каждый второй уже знает о его победе над Игнатом. Иначе зачем пялиться с таким откровенным любопытством?
Поднявшись с лавки, Вечеслав стал просто маяться туда-сюда по площади, стараясь обходить слишком большие скопления народа, чтобы невзначай не встрять в ненужный разговор. Ведь если он начнётся, то спрашивать станут о Ладоге, а чего он о ней может сказать? Распишется с первых же секунд в полном неведении, да и только.
В одном месте он издалека понаблюдал, как молодой парень стреляет из лука с завязанными глазами, соревнуясь со "зрячими" соперниками, и на удивление, совсем не уступая им в меткости. В другом месте полдюжины пожилых женщин чинно рассуждали о погоде и приметах. В третьем два мужика сошлись в споре о лучшей форме плуга, и было видно, что стоявшие рядом разделились на два лагеря, поддерживая каждый своего спорщика.
Забредя в самый левый край площади, Вечеслав увидел долговязого, худого мужчину лет тридцати пяти, в чёрном до пят одеянии. Возле него стояло всего двое в возрасте мужичков, и Вечеслав решив, что сюда людская молва не должна была ещё добраться, подошёл ближе.
- А зачем же он дерево-то сгубил? - спрашивал один из мужичков у долговязого. - Ведь ты говоришь, ведал он, что не в пору ему плодами нестись. Не вразумлю я того.
- Бог таким образом показал, что всё должно послушаться ему.
- А по мне, так несправедлив твой бог, - мужик усмехнулся и ткнул локтем соседа. - Так же, Фрол?
- Это в тебе гордыня говорит, - нравоучительно проговорил долговязый.
- Это во мне правда говорит, - лицо мужика резко похмурело. - Мои боги никогда невиновного губить не станут. Тьфу.
Зло плюнув под ноги, мужик развернулся и быстро зашагал прочь. Второй остался стоять, почёсывая затылок.
- Что, интересно? - услышал Вечеслав за спиной голос ведьмака.
- Да не, - ответил он, обернувшись. - Просто везде теперь на меня пялятся, а здесь в уголке поспокойней вроде как.
- Ладно, пошли, - ведьмак мотнул головой. - Сейчас уже на столы подавать начнут.
- Пошли, - кивнул Вечеслав. - А-то тут про дерево какое-то непонятное.
- Это из книжки ихней, - заговорил ведьмак, ускоряя шаг. - Народ сказывает, этот полугрек-полуславянин уже третью неделю живёт здесь, и даже одну полоумную в свою веру обрядил. Нормальному-то человеку вот так из полноты жизненной в пустоту страдания ихнего бросаться? - ведьмак хмыкнул.
- Так ведь бросятся ж все потом, - констатировал Вечеслав.
- Ох и не все, - ведьмак покачал головой. - А я, кстати, Добряша разыскал. Он теперь всё своё княжество бабье рассаживает по лавкам по правую, да по левую сторону от моего жупанчика. В кучке оно веселей будет. Варенька тож потом…
Ведьмак закашлялся, и Вечеслав едва не спросил - чего Варенька тож потом? - но вовремя спохватился. Однако внутри нехорошо ёкнуло. Чего это ведьмак вдруг про Варю? Или действительно просто хотел сказать, да кашель сдавил?
Добряш, как оказалось, уже рассадил всех женщин в длинный рядок, а сам стоял примерно посерёдке его, и улыбаясь, выглядывал ведьмака с Вечеславом.
- Да где ж вы запропастились? - ласково заговорил он, когда те подошли. - Вона уже и котлы тащат.
Вечеслав бросил взгляд в сторону ворот. У края первого столешного ряда уже стоял большой дымящийся котёл, а второй, подвешенный на толстую жердь, как раз выносили два мужика. Они сильно заваливались набок, и по их перекошенным лицам было понятно, что котлы эти весят не мало. Несколько женщин суетились возле котла принесённого первым, непонятно откуда беря тарелки, и наливая в них густую похлёбку. Из ворот появились ещё две женщины с высокими стопками тарелок, и вопрос о том, откуда они берутся, отпал. Теперь Вечеслава заинтересовали деревянные ведёрки, которые стояли на столах примерно через каждые два метра. Да-а, пока он бродил, здесь здорово просуетились.
Добряш мягко потянул его за локоть, указывая второй рукой на пустое место. Место оказалось рядом с Агафьей по правую сторону, и непонятно когда успевшим юркнуть за стол ведьмаком, по левую. Варю среди умостившихся за столом Добряшевских, Вечеслав не разглядел. Неужели с каким хахалем задержалась? - мелькнуло в мозгу. Сердце невольно сжалось, и настроение сразу же поубавилось. Эй, сказал Вечеслав сам себе мысленно, да ты никак ревнуешь? В ответ была горькая ухмылка. Да уж, чего там, он же сам недавно предрекал, что придёт время и чувства будет не остановить.
А как же Маша? - спросил он себя. Так её ещё и нету как бы - нашёлся мозг - Через тысячу лет только родится. Гнилая отмазка - ответил Вечеслав, и с напрочь утерянным настроением уселся за стол.
Люди всё ещё продолжали рассаживаться, а женщины ставили полные тарелки подряд, не глядя пустует место или занято. Мужики, которые оказывались прямо напротив ведёрок, наполняли черпачками небольшие деревянные стаканы, и передавали их сидевшим по сторонам. Вечеслав вдруг заметил, что на ведёрках повязаны ленточки. Одни синего цвета, другие красные.
- А ленточки зачем? - спросил он у ведьмака.
- А с синими, там березовица. Нехмельной напиток.
- А-а, - протянул Вечеслав, и слегка развернувшись, подался влево, чтобы дать женщине поставить тарелку. Потом он включился в процесс передавания стаканов. Передавший с той стороны мужик, с уважением покивал головой.
- Блин, все уже знают, - хмыкнул Вечеслав. - И сдалась мне эта местная известность. Да и какого чёрта мне вообще светиться в десятом веке? Вдруг какая-нибудь хрень нарушится из-за этого "свечения", типа как в фильме этом, как его…
Он вдруг наткнулся взглядом на Варю, которая, как оказалось, ни с каким хахалем не подзадерживалась, а разносила тарелки на соседнем ряду. На сердце тут же полегчало, и настроение вернулось к прежним показателям. Он с уже почти довольным видом принялся рассматривать поставленное перед ним блюдо, которое оказалось чем-то вроде супа. Разглядев вареную пшеницу и кусочки мяса, Вечеслав взял деревянную ложку и слегка поковырял, ища картошку, но вдруг вспомнил, что картошка в этом времени ещё не завезена на Русь. Хмыкнув, он продолжил с интересом следить за происходящим.
Люди за столом весело переговаривались, передавали друг другу то, до чего кто-то не мог дотянуться сам, но вдруг сразу в нескольких местах послышались окрики, просящие прекратить разговоры, и уже через секунд двадцать над площадью вновь повисла тишина. Подходившие к столу теперь рассаживались молча, и как и все устремляли взор в сторону ворот.
Оттуда появился тот же старик, что уже поздравлял людей и крепкий мужчина лет пятидесяти. Они встали в начале рядов, посередине между первым и вторым, и мужчина поднял вверх руку.
- Все собрались, не кого не забыли? - спросил он и ему тут же ответили несколько голосов.
- Да все тут… Вся весь, Кузьма Прокопыч… Усе, усе…
Мужчина медленно кивнул и провёл широкой ладонью по бороде. Где-то за столом пришикнули на продолжавшего говорить, где-то одиноко ударилась об стол поставленная тарелка, кто-то негромко кашлянул.
Мужчина выждал ещё секунд десять и громко заговорил.
- Ну, чего сказать вам, люди добрые? Вот ужо и в седьмой раз мы урожай собрали, и слава богам, не хуже прежних.
Мужики за столами согласно закивали.
- Хочь и тяжко в лето нынешнее было, Перун на грозы не щедр был, да Мать Сыра Земля всё одно любовью своею хлеб взрастила. Не оставила нас голодными.
- Не оставила, - подхватили несколько голосов. - Это да, землица родная вспомогла.
- Ну, абы долго речи не вести, - мужчина едва заметно улыбнулся, - Скажу ещё токмо одно. Хлеб - оно, как известно - голова всему. Есть хлеб, и житно в веси, а нема…
Мужчина повернул голову вправо и весело крикнул дородной женщине.
- Ну, чего копошишься, Людмила? Неси кружку ужо.
Мужики тут же загалдели и принялись подниматься, держа в руках деревянные стаканы. Ведьмак толкнул Вечеслава в бок, и он поднялся вместе со всеми. Женщина, торопясь, поднесла говорившему мужчине большую кружку, и тот взяв, извинительно улыбнулся в сторону столов.
- Вы ж знаете, мне мёду потворник[*] наш запретил, я потому березовицы.
- Да ничего, - тут же послышались выкрики. - Неважно что, главное с мыслью верной… Не пить собрались, праздновать…
- Ну, вот и спасибо мужи Рязанские, что без обиды, - ответил мужчина и поднял кружку. - Что ж, за урожай новый. Спасибо тебе Род-батюшка Великий, да тебе матушка Макошь спасибо, и простите нас, коли чем досадили.
Проговорив это, он приложился к кружке и стал пить большими глотками, со страстью, так, что березовица потекла по бороде, а оттуда струйками на рубаху.
- Фух! - громко выдохнул он, когда кружка опустела, и перевернув её вверх дном, встряхнул рукой.
- Ныне гуляй весь! - задорно вскрикнул он, но тут же добавил. - Да меру знай.
- Знаем! - ответили со смешком несколько голосов, и мужики дружно опрокинули стаканы.
Пить у Вечеслава желания особого не было, хотя с другой стороны, в свете случившихся с ним событий расслабиться не помешало бы. Он залпом опустошил стакан, и от неожиданности скривился. Вареный мёд был даже чуть покрепче, чем водка. Он быстро присел, и схватив ложку, принялся торопливо заедать. Агафья, осторожно дотронулась до его плеча, и когда Вечеслав повернул голову, подала ему ломоть хлеба.
- Кушайте новый хлебушек, - проговорила она, и Вечеслав взяв ломоть, огляделся по сторонам. Несколько женщин поднялись, и отламывая от лежащих на столе караваев небольшие кусочки, раздавали их тем, до кого могли дотянуться. Дальше ломтики делились пополам, и передавались соседям, так, чтобы никто не остался без своей доли. При этом, каждый не забывал поинтересоваться, с хлебом сидящие рядом с ним, или нет. Вечеслав разломал свой ломоть и бросил взгляд влево. У ведьмака уже был кусочек в руках, а у сидевшего за ним с радостным выражением на лице Добряша, не было. Вечеслав окликнул его, и когда тот повернулся, передал ему половину своего ломтя. Добряш широко улыбнулся, заблагодарил, и от этого простого действия на душе у Вечеслава стало по-детски легко. И он словно ребёнок, стал следить, что будут дальше делать другие, чтобы повторить. Но ничего сверхъестественного не произошло. Люди просто целовали кусочки, клали в рот и неспеша жевали. Но почему-то именно из-за простоты того, что происходило, родилось внутри какое-то хорошее ощущение, то ли общности людей друг с другом, то ли общности их с природой, а может и всё вместе. Поцеловав свой кусочек, Вечеслав закинул его в рот, и едва успел разжевать, как почувствовал осторожный тычок в спину. Он от удивления проглотил наполовину разжёванный хлеб и тут же обернулся.
Перед ним стоял вчерашний мальчишка, робко лупая большими глазёнками.
- А-а, Миколка, - Вечеслав невольно улыбнулся. - Чего тебе?
- Да я это, дядь. Я, дядь, чего хотел узнать-то, - он тяжело вздохнул и торопливо выпалил. - Обучи, дядь, драться как ты.
Вечеслав от неожиданности рассмеялся.
- Чего, дядь? - растерянно спросил Миколка, и лицо его резко погрустнело. - Не обучишь?
Вечеслав похлопал по плечу ведьмака, и когда тот обернулся, спросил:
- Так мы завтра ещё здесь будем?
- Угу, - кивнул ведьмак, и увидев мальчонку, подмигнул ему. - А ты чего тут, Микола, а? Держи ватрушку.
Он протянул пареньку ватрушку, подносы с которыми в последние минут пять расставляли по столам.
- Драться хочет научиться, - коротко объяснил Вечеслав, а Миколка отмахнувшись от ватрушки, подтверждающе кивнул.
- А зря. Вкусная ватрушка, - ведьмак откусил и спросил с набитым ртом. - А ты фто, хофефь науфифь?
- Ну а чего? - Вечеслав пожал плечами. - Жалко, что ли? - он посмотрел на паренька. - Где хата Добряша знаешь?
- Шутишь, дядь? - Миколка ещё шире распахнул глазёнки. - Я ж тута живу.
- А, ну да, - Вечеслав почесал лоб. - Ну, тогда что, приходи завтра утром, я покажу пару приёмчиков.
- Чего покажешь?
- Как бить правильно покажу, - Вечеслав цокнул языком. - Так понимаешь?
- А не обманешь, дядь? - Миколка внимательно заглянул Вечеславу в глаза.
- Не, не боись, - снова улыбнулся тот. - Не обману.
- Ну, стало быть - уговор, - проговорил парнишка с серьёзным видом, и развернувшись, стартанул в сторону группы своих сверстников, которые гонялись в салки у края площади.
- Надо было уговариваться на вечер, - сказал ведьмак, прожевав и проглотив откушенный кусок ватрушки.
- В смысле? - не понял Вечеслав.
- Да я Добряшу пообещал этой ночью татей покараулить. В лесу в смысле, где борти его. А то он плачется, спасу говорит нету уже, в третий раз обносят. Добряш, - позвал ведьмак, легонько ткнув того пальцем в бок, - Три раза говоришь обносили уже?
- Три, - закивал Добряш, обернувшись. - Я уж совсем без мёду остался. Община она, конечно, в беде не бросит, спомогнёт чем нужным, но у меня ж девки все, им и наряды новые хочется. А это уже излишки получается.
- Да нормально всё. Поможем, - ведьмак кивнул. - Я ж почему сегодня решил, - стал он объяснять Вечеславу. - Тати они как? Они помыслят, что после праздника никому до бортей делов не будет, а мы тут их как раз и подстережём. Дело верное выходит.
- Ну, в общем-то, да, - согласился Вечеслав.
- Тогда мы сейчас по одной ещё, умерших родичей помянем, как полагается, и пойдём, поспим до вечера, - обратился ведьмак к Добряшу.
- Я тоже с вами пойду. Показать же надо, где мои борти. Они ж, окаянные, к моим зачастили.
- Может кто из веси? - шёпотом предположил ведьмак, но Добряш тут же отмахнулся рукой.
- Да не, что ты, что ты. Всех уже обносили. Просто мои борти у края самого, потому к ним и частят.
- Ну, всё тогда, сговорились, - подвёл ведьмак итоговую черту. - Поминальную чарку пьём и айда высыпаться, чтоб татей не прозевать.
11
В хате Вечеслав первым делом вытащил меч из бревна крыши, пока ведьмак замешкался в сенях. Не хотелось ему, чтобы тот прошёлся насчёт его паранойи, да и стыдновато как-то стало, повредил крышу в чужом жилище. Не сильно правда, но от этого суть дела не менялась.
Прислонив меч к стене, Вечеслав плюхнулся на полати. От двух чарок медовухи в голове слегка шумело и по телу расплывалась приятная нега. Он потянулся и зевнул.
- Если сегодня татей изловим, - заговорил ведьмак, входя в комнату и садясь на вторые полати у противоположной от Вечеслава стены, - То считай с Добряшом по-хорошему в расчёте за гостипреимство. Да и весь в долгу не останется. Они ж, эти тати у всех борти обносят, значит, вся весь нам спасибо скажет, да может и бесплатно до Мурома докинут. Эт если общинные лодьи пойдут. А если только Карпыч собирается, то этот и векши не сбросит.
- А что, Карпыч этот отдельно как-то тут? - спросил Вечеслав, поворачиваясь на бок.
- Да я и сам не пойму чой-то чего за человек такой. Вроде из муромы, а там, хрен разберёшь. Как-то устроился он здесь непонятно. В обход общины с булгарами торгует, зерно им продаёт, в Муром тоже товар отдельно возит.
- Может он сам из Мурома?
- Да скорее всего. А здесь у него, наверное, только дело. Скупает излишки у людей по мелочам. Ну не будет тот же Добряш кадушку мёда сам в Муром переть.
- Ну, таких в нашем времени хватает, - Вечеслав хмыкнул. - У нас в городе все предприятия не местным принадлежат. Да и торговля эта, того же поля ягода. Отъехал на полсотни километров, взял в два раза дешевле, поднял деньги из воздуха. Не будут же люди из-за одних джинсов на оптовые рынки переться. А с булгарами, это в смысле с татарами? Чё с ними торговать-то? Они ж потом иго устроят.
- Ну, с игом, это дело тёмное, булгары сами под монголов попали, мама не горюй, - ведьмак улыбнулся. - А хлеб на Руси они завсегда покупали. Ты думаешь легко их лошадям в зиму на подножном корме?
- Сами б и выращивали, - бросил Вечеслав.