- Пусть будет отдел, - не стал спорить Пётр. - Есть у кого возражения?
- Есть, - неожиданно заявил праведник Лот. - Отдел по ликвидации? А не слишком ли шикарно звучит? Как мы их ликвидируем, если они бессмертны полностью или частично?
- Что ты предлагаешь? - спросил Пётр.
- Не знаю. Устранение, например.
- Чем это отличается от ликвидации? - спросил апостол Павел.
- Противостояние, - предложил Ной.
- Борьба, - сказал Пётр. - И на этом прения окончены. Теперь надо подготовить протокол заседания и проект приказа по Царствию Небесному о создании Отряда по борьбе с нечистой силой.
Ангелица понимающе кивнула и взялась за печатную машинку.
ПРОДОЛЖЕНИЕ РАССКАЗА СБИТОГО ГРУЗОВИКОМ
- Зайка, - услышал я. - Здравствуй.
Я разлепил глаза. Конечно же, надо мной стояла моя тётка. Она всегда меня так называла, и никто ей не объяснил, что слова, применимые к пятилетнему ребёнку, совершенно не подходят человеку, которому стукнуло шестнадцать, считающему себя ужасно взрослым и встречающемуся с девушкой. В том возрасте я начал дичиться своей тётки и избегать её. Она не понимала такого моего поведения, обижалась. Чего теперь об этом вспоминать…
- Тётя, - сказал я, поднимаясь на ноги. - До чего же мне приятно вас видеть!
Умерла она давно, в ту пору, когда моя голова была забита выпускными экзаменами в институте, госами, то есть, от какой-то неизвестной мне болезни, а теперь вот встречала меня в царстве мёртвых.
- Зайка, бедненький, - приговаривала тётка, поглаживая меня по голове. - Как же тебе было больно!
- Не спорю, бывали у меня впечатления и поприятнее, - согласился я, мягко отстраняя её руку. - А вы совсем не изменились.
- Здесь все выглядят так, как их запомнили при жизни.
- Да ну! Вы хотите сказать, что видите меня пятилетним карапузом с вымазанными шоколадом щеками?
- Нет, зайка, конечно же я вижу тебя другим… Пойдём со мной.
Толпа в коридоре заметно поредела. Тётка взяла меня за руку и подтолкнула к одной из дверей. Я заметил на ней номер - сто двадцать семь.
- Садись, - сказала тётка, указывая мне на стул. - И не стесняйся. Это моя конторка.
- Ваша? - переспросил я, оглядывая голые стены и старенький письменный стол. - Да вы у меня в начальство выбились!
Тётка улыбнулась.
- Так уж и в начальство. Я работаю простым секретарём в отделе кадров. И секретарей, зайка, у нас очень-очень много. Послушай, что я тебе скажу: тебя хотели забрать в чистилище и жечь там в очищающем огне. Знаешь, приятного в этом мало. И я договорилась с одним человеком, который возьмёт тебя к себе.
- Куда?
- У нас тут есть Отдел по борьбе с нечистой силой. Они воюют со всякими упырями, вурдалаками, русалками. Это, конечно, страшные чудовища, но в Отделе всё же лучше, чем в огне гореть. Да и ты у меня всегда был забиякой.
- Так меня, тётя, в этот отдел и взяли.
- Возьмут, зайка, не сомневайся. Я же договорилась.
- А на какую должность? В коридоре подметать?
- Я сама толком не знаю. Там, зайка, тебе всё расскажут.
И вдруг к ней постучали, открылась дверь, в проёме показалась голова.
- Здравствуйте, - сказала она. - Этого, что ли, орла переводят в Отдел?
- Да, - ответила тётка. - Пожалуйста, заходите.
- Извините, некогда. Нам ещё кучу дел переделать надо. Давай, орёл, выдвигайся.
Я поднялся на ноги. Тётка сунула мне в руку какие-то справки и прошептала:
- Зайка, ну ты навещай меня хоть иногда.
- Конечно, тётя, - ответил я. - Спасибо вам за всё.
А затем сделал то, что мне надо было сделать с самого начала: обнял её и поцеловал в щёку.
РАССКАЗ О ТОМ, КАК РАБОТАЛ ОпБсНС
Пётр был скромным апостолом. Он не жаждал славы и почестей. Впрочем, за создание Отдела ничего из этого ему и не перепало, зато Пётр получил втык от Царя Небесного за неудовлетворительную работу его детища. Апостол разволновался и отправил Авраама с Исааком к серафиму, возглавлявшему Отдел с проверкой. В ходе её выяснилось следующее:
- ангелы Сатаны чрезвычайно раздосадованы тем, что их не привлекли к созданию Отдела, и теперь всячески препятствуют его работе;
- упыри и вовкулаки оказывают сопротивление и калечат личный состав;
- когда ангелы - сотрудники Отдела прибывают на место контакта нечистой силы и людей (добрых христиан) и приказывают Именем Господним прекратить безобразие, то:
а) гномы сердито ворчат и лезут драться;
б) лешие неприлично хохочут и обзываются нецензурными словами;
в) русалки плюются и бросаются дохлыми лягушками.
Выслушав всё это, Пётр побежал к архангелу Михаилу, чтобы выпросить у того боевых ангелов, не позволивших бы над собой потешаться, но тот отказал, сославшись на то, что его подчинённые проходят по штату, а если переводить их в другое ведомство, даже ненадолго, то Царь Небесный надаёт ему по шее.
Пётр вернулся к себе в расстроенных чувствах. Он ещё не знал того, что сюрпризы только начинаются.
Через некоторое время к нему заявился бес-посыльный. Он приволок апостолу приказ по преисподней, в котором говорилось о создании Отдела по оказанию помощи нечистой силе.
Это было прямым вызовом. Пётр возмутился. Он принялся ругаться, топать ногами и сыпать угрозами, но бес остался невозмутим, да ещё и сказал:
- Остыньте, папаша.
Подобная фамильярность настолько поразила апостола, что он на некоторое время потерял дар речи и позволил хаму выговориться. Тут-то и выяснилось, что вообще-то Сатана не имеет ничего против Отдела. Наоборот, он очень даже за. И поэтому в ПОСЛЕДНИЙ раз предлагает своё сотрудничество. В случае же отказа Петра в силу вступал приказ, с которым апостол уже имел удовольствие ознакомиться.
Принимать подобное решение самостоятельно было чревато последствиями. Пётр помчался к Царю Небесному. Но тот вдруг сказал, что не видит ничего зазорного в том, чтобы принять помощь из преисподней.
Потрясённый апостол махнул на всё рукой, пустив дело на самотёк. Отдел преобразился. В нём появилось множество подотделов, ведающих кадрами, разведкой, сбором и распространением информации, боевой подготовкой. На каждой должности теперь стояли и ангел, и чёрт. Даже начальника стало два: серафим и дьявол.
Ничего хорошего Пётр в этом не видел. Правда, черти исправно гоняли по старым кладбищам упырей, увлечённо дрались с гномами, старательно вылавливали леших, азартно охотились за русалками. Но стоило апостолу немного успокоиться, как от Царя Небесного пришла разгромная телеграмма, грозящая страшными карами всей комиссии, создавшей Отдел, в целом и Петру лично. Оказалось, что черти не только активно борются с нечистой силой, но при этом не брезгуют и сами вступить в контакт с людьми, а уж с добрыми христианами - и подавно.
Тут уж апостол Пётр не выдержал. Он сделал выволочку обоим начальникам Отдела и потребовал немедленно отозвать этих мерзавцев-чертей со всех заданий.
- Как скажешь, Петя, - миролюбиво ответил дьявол, сидя в начальственном кресле, покачивая копытом и подпиливая когти наждаком. - Ну а с нечистой силой что? Сам побежишь?
- Не я, - ответил Пётр, озарённый внезапной идеей. - Люди пойдут! Помершие! Кидайте клич по раю, аду и чистилищу!
Серафим обалдело уставился на апостола, дьявол равнодушно пожал плечами.
- Люди пойдут, - повторил Пётр. - И выбирать только самых достойных!
ПРОДОЛЖЕНИЕ РАССКАЗА СБИТОГО ГРУЗОВИКОМ
Я долго шёл со своим провожатым какими-то коридорами, спускался и поднимался по лестницам. Он был крепким человеком средних лет в короткой тунике и с мечом за поясом.
- Куда идём? - спросил я его.
- В наш отдел кадров, - ответил мой попутчик. - Зайка.
- Спасибо за информацию, - поблагодарил я. - Но должен предупредить: за то, что дозволяется моей тётушке, кто-то другой может и в рыло схлопотать.
Мой спутник остановился и в изумлении воззрился на меня.
- В рыло, говоришь? Да ты хоть знаешь, кто я такой?
- Потом и познакомимся.
- Что ты мне такие страшные рожи корчишь?! Да твоя служба в Отделе может окончиться, даже не начавшись!
- Вот только не надо меня запугивать. Не хочешь брать - не бери, плакать не стану. Но и издеваться над собой не позволю.
- Ладно, пошли, - буркнул мой провожатый. - А свой гонор лучше для нечистой силы прибереги.
Через некоторое время в коридорах прибавилось народу. Но эти люди не метались по сторонам, беспомощно таращась на номера кабинетов, а шли целенаправленно. Начали попадаться и ангелы с чертями, причём к последним я чувствовал инстинктивное отвращение. Мой спутник постоянно с кем-то здоровался и раскланивался, что вскоре стало меня раздражать, а он, казалось, наслаждался моим раздражением.
Но в конце концов мы пришли. Мой провожатый толкнул дверь с табличкой "ОпБсНС.Кадры" и пригласил меня входить, что я и сделал.
В кабинете сидел ангел, склонившись над бумагами за одним из двух письменных столов.
- Привет, Винни, - сказал ему мой попутчик. - Знакомься, это наш новичок. А это - ангел Винниус. Ну, как дела?
Ангел чуть склонил голову, приветствуя меня, и ответил:
- Дела-то? Да всё по-старому. Вот апостол Пётр интересуется, почему в Отделе так мало представлен рай.
- Не понял. Разве у нас есть кто-то из рая?
- В процентном соотношении - большой и круглый нуль.
- И правильно. Какой осёл уйдёт из рая в какой-то там Отдел?
- Это понятно, - вздохнул ангел. - Но отбирать надо самых достойных, а у нас основополагающим фактором для вступления в Отдел является простое желание служить в нём. Вот молодой человек - откуда он? Есть у него рекомендации?
- Молодой человек при необходимости может в рыло заехать, - ответил мой провожатый. - Для Отдела эта рекомендация - самая лучшая.
- Тебе бы всё насмехаться, рыцарь. А меня теребят апостолы и праведники.
- Не бери в голову, Винни. На то оно и начальство, чтобы усложнять нам жизнь. Хотя, тут и без них чёрт ногу сломит.
- Не богохульствуй! - взвизгнул ангел.
- А ты не будь ханжой. В этом кабинете совместно с тобой заседает именно чёрт. Где он, кстати?
- На больничном. Ногу сломал, изучая инструкции и телеграммы.
Мой провожатый удивлённо покосился на ангела и ответил:
- Знаешь, Вини, меня чрезвычайно радует наличие у тебя чувства юмора. Но нам нужно встать на учёт в Отделе.
- Ну хорошо. Ты, рыцарь, иди погуляй, а я побеседую с новобранцем.
- Перестань, Винни. У нас не должно быть секретов друг от друга.
- Не надо уговаривать меня нарушать инструкции. Тебе, кстати, надо зайти в отдел покаяний. Оттуда пришла телеграмма насчёт того, что ты там давно не появлялся.
- Не пойду я туда, - мрачно ответил мой провожатый. - Не в чем мне каяться.
- Берегись, рыцарь, тебя обуяла гордыня. Каждому есть в чём каяться.
- Даже тебе, ангелу?
- Не словоблудствуй. Тому, кто перед смертью поносил Его и попирал священные реликвии…
- Да сколько можно?! - взорвался мой провожатый. - Ну сколько ещё раз я должен тебе объяснить? Меня подвесили к древу вниз головой и пообещали снять шкуру живьём! Винни, это были искренние, честные люди. Лично я им сразу поверил.
- Можно было и потерпеть, - заметил ангел. - Прямая дорога в святые.
- Да пошёл ты знаешь куда! Почему-то святым, доброй половины которых вообще не существует в природе, добрый боженька в критические моменты подсовывал какое-нибудь чудо! А вот обо мне никто и не вспомнил!
- Тише, не ори, - шикнул ангел. - Другие же терпели.
- Нет, я буду орать! У тех, кто терпели, наверное выбора не было! Но мне-то предоставили!
- Ты пошёл на сговор с язычниками.
- Ну да, было дело. Они сняли меня с дерева, чтобы иметь удовольствие слышать из моих уст богохульства и лицезреть, как я пинаю ногами все эти тряпки, горшки и доски, которые ты именуешь священными реликвиями.
- Прикуси язык! - завопил ангел.
- Потом меня всё равно убили, нашёлся один тип, у которого со мной были личные счёты. Он загнал мне меч между рёбер, а потом ещё и провернул его. Ты никогда не испытывал ничего подобного, а Винни?
- Поделом тебя отправили в ад, - высказался ангел.
- Ну да, в Царствии Небесном зря не накажут. Но почему-то никто не обратил внимания на то, что было до того. Кто эта сволочь, которая так лихо аннулировала все мои труды и заслуги? Я полторы тысячи лет назад был священником, Винни.
- Знаю.
- Нет, ты не всё знаешь. Сейчас им легко: у них есть святые книги, толкования святых книг, толкования толкований, церкви им строят, никто не преследует. А что было у меня? Несколько рукописных библейских глав сомнительного происхождения и неуёмная фантазия. Я своими руками таскал и обтёсывал камни на постройку часовни, своими ногами топал в самые неприветливые места, чтобы нести язычникам свет веры…
- Ты жалуешься на судьбу, - перебил его ангел. - В то время как истинный христианин смиренно принимает то, что уготовано ему высшими силами.
- Дурак я был, что с вами связался. Оставался бы себе язычником и горя не знал.
- Ты не заговаривайся!
- Ладно, Винни, оставим эту тему. Ты мне вот что лучше расскажи. Читывал я как-то на досуге библейские сказки…
- Притчи! - сердито поправил ангел.
- Ну ладно, пускай будут притчи. Так вот, там написано, будто бы в доисторические времена ваше племя любило лазить в постели к земным женщинам.
- К чему этот разговор? - резко спросил ангел?
- Не сердись, Винни, должен же я знать. Вы ведь бесполые? Бесполые, да?
- Допустим.
- Да чего там допускать! Получается, добрый боженька кастрировал вас за ваши подвиги?
Ангел встал на ноги и сказал:
- Вон отсюда!
Его пухлая ручка, указующая на дверь, дрожала от негодования.
Надо заметить, что рыцарь-священник даже не пошевелился.
- Ну чего ты, Винни? Я же пошутил.
- Вон!
Но тут открылась дверь, и вошёл плешивый чёрт в очках, деливший кабинет с ангелом Винниусом.
- Бебек, - представил мне его мой спутник. - А это…
- Вижу, - перебил чёрт. - Новобранец. Чего орём?
- Да вот, Винни рожа моя не понравилась, - ответил мой провожатый.
Чёрт впился в него пристальным взглядом поверх очков.
- Рожа как рожа, - вынес он свой вердикт. - Видали и пострашней.
Ангел бросил на обоих убийственный взгляд и прошипел:
- Можешь не сомневаться, рыцарь, я тебе этого не забуду!
Чёрт сел за свой стол, взял журнал учёта личного состава и сказал:
- Готово. Идите.
Мой провожатый двинулся к выходу и кивнул мне туда же.
- С чёртом проще, - сказал он, когда мы оказались в коридоре. - Не любит он бюрократии.
- Зачем тебе понадобилось выводить из себя ангела? - поинтересовался я.
- Сам напросился. И потом вот это его "рыцарь" примерно как для тебя - "зайка". Так что он и сам меня выводит.
- А что такого страшного в рыцаре? - удивился я.
- Потом как-нибудь расскажу. А вообще всё это - натуральное ханжество.
- Что именно?
- Да его нытьё по поводу отсутствия в Отделе специалистов из рая. Сдаётся мне, что оттуда просто-напросто никого не выпускают.
- Почему?
- Чтобы они не рассказали правды о том, что там происходит.
Разговаривая так, мы пришли в Отдел. Тут уже не было унылых коридоров; он представлял собой нечто вроде общежития, где у входа, рядом с телефоном, сидел дежурный. Жилые комнаты располагались компактно, а кроме них имелись ещё и множество других помещений: спортзал, душевая, учебные классы. Мой провожатый постучал в одну из дверей и заглянул внутрь.
- Здорово, вояка! - сказал он. - Тут к нам молодое пополнение прибыло.
- И что? - поинтересовался невидимый мне вояка.
- Постажируй его.
- Слушай, ты что - с Луны свалился? Меня же отстранили от должности.
У моего провожатого отвалилась челюсть.
- Тебя? - переспросил он. - Когда? За что?
- Это долгая история.
- Так мы послушаем, - обнадёжил своего собеседника мой провожатый. - Времени у нас навалом.
- Заходите тогда.
Священник-рыцарь кивнул мне головой. Мы вошли в комнату. Отстранённый от должности валялся поперёк кровати свесив голову вниз.
- Садитесь в кресла, - пригласил он нас, устраиваясь поудобнее.
- Так за что тебя отстранили? - нетерпеливо спросил мой провожатый.
- Да ни за что! А то ты нашего начальства не знаешь! Тут такое творилось! Ну, слушайте, только я начну издалека.
РАССКАЗ ОТСТРАНЁННОГО ОТ ДОЛЖНОСТИ
Сергей Тимошенко, капитан Военно-Воздушных Сил Украины, стоял в наряде дежурным по бригаде. Неделя выдалась дурной: две смены полётов плюс ожидание прибытия главкома со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде вылизывания территории, мелкого ремонта на объектах и устранения недостатков в документации. Все эти дни Сергей приходил домой только чтобы поспать, практически не видя жены и дочери. В субботу, когда неделя почти миновала, проводили парково-хозяйственный день, а после обеда громом среди ясного неба для него прозвучало известие о том, что ему срочно надо заступить в наряд вместо одного типа, заболевшего какой-то диковинной, неуставной болезнью.
Поэтому неудивительно было, что Сергей пребывал в мрачно-подавленном настроении. Ничего ему так не хотелось, как расквасить кому-нибудь физиономию, но в пределах досягаемости находился только ни в чём не повинный помощник дежурного по бригаде.
Сергей вышел из штаба. Начинало темнеть, на небе зажигались первые звёзды, звенели комары. Сергей постоял-постоял да и вернулся в здание, а там ему попался штабной домовой Стецько с вещмешком на плече.
Не так давно в этой части служил один майор, немного сведущий в магии. Когда он перевёлся в другой гарнизон, все вдруг с удивлением обнаружили, что ни фамилии его не помнят, ни имени-отчества. Кто-то обратился по этому поводу к начальнику отдела кадров, но он лишь нервно сообщил, что те, кто хотят много знать - скоро состарятся. А сам потом по пьяному делу рассказывал, будто от того майора не осталось никаких документов, и даже из списков финчасти его фамилия исчезла.
Никто ничего не понял, происшествие так и осталось тайной. А за тем человеком закрепилось прозвище Старый Майор.
Так вот, этот самый Старый Майор довольно уверенно управлялся со Стецьком. Под его чутким руководством домовой на твёрдую троечку выполнял одиночные элементы строевой подготовки, а так же цитировал отдельные главы из Устава. Перед своим исчезновением Старый Майор показал нескольким офицерам, в числе которых был и Сергей, кое-какие пентаграммы и дал под запись пару заклинаний для усмирения Стецька, буде возникнет такая необходимость.
Штабной домовой неслышно крался по коридору. Сергей выскользнул на улицу, сверился со своим блокнотом, после чего намазал палец побелкой и изобразил на двери запирающую пентаграмму.
Через некоторое время из-за закрытой двери штаба послышалось злобное сопение и полный ненависти голос: