С Малышом и Сержем они поговорили сами, рассказав им, что из-за болтливости Жилы сами чудом спаслись от острога. Воины, выругав неумного доносчика, уговорились все говорить одно и то же. Вступили, тем самым, в то, что стряпчие имеют скверную привычку именовать "преступным сговором". На что, впрочем, всем им было в равной степени глубоко наплевать.
- Не знаю, - пожал плечами Акела, - по-моему, обознался купец.
- Да? Ну, ладно, коли так. Тогда наливайте себе мёда и будем о деле говорить, коли вы не против.
- Мы-то не против, - с простодушным лицом отвечал Барс, - только многого понять ещё не можем. Да, поди, разъясните по ходу дела?
- Само собой, - важно кивнул головой Великий Кнез, приняв простодушие Андрея за чистую монету, - что рассказать вам?
- С тех самых пор, как мы оказались здесь, - начал Барс, - Только и слышим, что Руссию спасти должны. Мы так-то не против, только - от чего? Всё вроде на месте, никаких напастей мы не заметили, люди под твоей рукой живут неплохо. Так в чём тут закавыка?
- Да всё вроде и просто, да как вам это объяснить, коли вы нашего мира толком и не знаете. По-другому раньше-то было, вот что. А теперь… Боярин, у тебя ума палата, объясни. Не получается у меня что-то.
Ставр задумался, поглаживая седую бороду. Можно было поклясться, что за этим выпуклым лбом пощёлкивает и жужжит машинка не хуже "Intel Pentium 4".
- Прав Великий Кнез, что-то недоброе надвигается. Как моряк по цвету неба судит о надвигающемся шторме, так и я, многогрешный, всю жизнь проведя в делах думных, сужу о наступлении бед великих.
Видно было, что тут старый не лукавит ничуть и говорит всё это с неподдельной болью и беспокойством.
- Какие признаки? - по-деловому спросил Акела.
- Признаки? - задумался Ставр, - Самый первый - нечисть чуждая из-за границы полезла. Раньше самой большой бедой было - разбойники в лесах, ну, лешак кого запутает или водяной утащит. А сейчас… Чёрные орки творят такое, что я о разбойниках вспоминаю, как о первой девке. Вера в богов пошатнулась, даже ты, Кнез, этому способствуешь, инородцев этих у себя привечая…
- Хватит! Об этом я раз и навсегда сказал - не твоего ума это дело. Мне со старой верой к западным государям ходу нет. Они все в Христа веруют и народы ихние тоже. А мы, до сей поры, в язычестве погрязли! Коли потребуется - половину страны калёным железом выжгу, а своего добьюсь. Потом народ сам мне спасибо скажет.
- Если живой останется, - негромко сказал Акела.
- Что?! И ты, витязь, туда же? Да я…
- Не спеши гневаться, кнез, - спокойно продолжил он, - допрежь всего знай, что мы сами христиане.
- Как это? - чуть растерялся Великий Кнез, - так вы же из другого мира?
- Этот мир тоже русский, - сказал Барс, - и там были и Сварог и другие наши боги. И Христос тоже был и его тоже распяли на кресте.
- Видишь! - торжествующе воскликнул Бран, - значит, прав я, боярин, а ты мне супротивничаешь. Смотри!
- Прав, да не совсем, - опять вмешался Акела, - сам Иисус против язычества выступал из-за того, что против человеческих жертвоприношений был. Христианская вера свет разума и добро проповедует, она против зла и крови. Как же ты добро злом и страхом насаждать будешь?
- Может, и прав ты по-своему, витязь, - с трудом сдерживаясь, глухим голосом ответил правитель, - только, уж не посетуй, свою волю я сам буду выражать, как сам нужным сочту. Со здешним народом только силком можно.
Он поймал упрямый взгляд Акелы и сжал пальцы в кулак, вскочив со своего места, отпихнул помешавший стул и стал нервно расхаживать. Светланка, с испуганным глазами следила за отцом. Словно ища заступы, прижалась к Ставру, а он, не вмешиваясь в разговор, ласково поглаживал девчонку о голове.
- Я вас на службу беру, чтобы Руссию от напастей уберечь. А коли вы у меня на службе, то законом для вас будет моё слово, а не его, - Бран мотнул головой в сторону нахохлившегося боярина. Акела опустил глаза, чтобы Кнез не увидел в них то, от чего начальство вечно заводится. Вот и сейчас - ни хрена сам сделать не может, вокруг себя очевидных вещей не замечает, а признаться - ну, как же? Мы же принимаем решения, единственно верные и неоспоримо мудрые.
Даже когда у власть предержащих (за некоторым, впрочем, исключением) хватает ума пригласить для чего-то спецов, всё равно душа не терпит покомандовать. Нагрузить по самое не хочу ценными и ещё более ценными указаниями. Ну, казалось бы, если ты такой умный - делай сам, зачем ты тогда нас-то позвал? Вот и этот хорош. Властелин, твою мать. Кошке ясно, что он в полной растерянности. А умное лицо исправно держит, тут-то он профи, как все политики. Впрочем, политик - это если умной морды что-то есть за душой. А если только морда, тогда политикан. Последних, увы, куда побольше. Так, пора этот словесный понос прекращать.
- Добро тебе, господин Великий Кнез, - голос Акелы звучал ровно и уважительно. Глаза Андрея заискрили, этот тон Борисыча он хорошо знал, не раз наблюдал, как вот этак ровно и вежливо друг умеет возить мордой по асфальту забывшихся, - как я понимаю, ты уже знаешь, как Руссию спасать и от чего. Правильно я тебя понял, не ошибся?
- Коли бы знал - зачем бы я вас столько ждал? А почему ты об этом спрашиваешь?
- Да просто мне стало интересно - вот почему. Значит, на Руси начала твориться какая-то погань, но концов вы пока не нашли. Так?
- Ну, так.
- Значит, Баба-Яга вам сказала, что самим вам эту беду не изжить, а нужно ждать воинов из другого мира, нас, то бишь. Мы с этой пакостью справимся, но как - вы не знаете? - голос его прозвучал вкрадчиво, - так? Я ничего пока не перепутал?
Кнез со Ставром промолчали. Уже лучше, значит, не дураки и тоже видят эти неувязки.
- Ну, я не буду кота за хвост тянуть, вы и сами всё понимаете. Поясню сразу ещё одну вещь - почему мы согласны эту службу сослужить. Просто этот ваш мир теперь и наш тоже. Коли Руссия сгинет, то, стало быть, и мы с ней заодно. Теперь о том, как мы это делать будем. А как Бог на душу положит. Вы можете хорошо нам помочь, так помогите. Русь-то у нас одна. Барс, я правильно всё сказал?
Андрей молча кивнул.
Хозяева переглянулись. Потемневшее было, лицо Брана, снова приобрело нормальный цвет, тяжёлая складка меж бровей Ставра разгладилась.
- Добро, витязи, - голос Кнеза звучал ровно, - подумайте как следует, завтра выслушаю вас и тогда уже всё решу, - напомнил как бы, что здесь всё-таки он главный. Что называется - "хорошая мина при плохой игре". Ну, что ж, только дурак стремится сильного противника загнать в угол. Всегда нужно давать простор для отхода, кроме тех случаев, когда война идёт на тотальное уничтожение.
Поэтому они с уважением склонили головы, как бы заранее соглашаясь с мудрым, единственно верным решением Великого Кнеза. Кивком попрощавшись, Бран вышел, сопровождаемый боярином Ставром. Друзья посмотрели друг на друга.
- Василич, я тут ничего не перемудрил?
- А как ты мог перемудрить, если мы ничего ещё толком не знаем? Сейчас, по-моему, нужно заручиться полномочиями, средствами и ехать в ГрЩшевку к мужикам. Коли такое пророчество существует, оно наверняка касается всех четверых. А по дороге займёмся сбором информации.
- В общем, пока работаем по классической схеме.
- Вот-вот, по ней, родимой. Вы же в своей конторе тоже тактику спецопераций изучали?
- Я и слов-то таких сроду не слыхал, - усмехнулся Акела.
- Ну-ну, - усмехнулся Барс, - так что мы имеем с гуся? Первое - налицо экспансия на Русь всякой иноземной нечисти. Стало быть, у здешней, по непонятным пока причинам, позиции ослабли. Второе - нравственные ориентиры здешнего народа мне не очень-то известны, тут ты, Борисыч, со своим "Вуду" (так Андрей в шутку называл хобби Акелы - астропсихологию) лучше разберёшься.
- Третье, - дополнил Акела, - сами братцы-кнезы. Тут пока ясность как в том анекдоте - не поймешь, кто кого трахает и все шевелятся. С этим тоже нужно определиться. Хотя, при том, что старший кажется мне заслуживающим доверия, младший на отцеубийцу не тянет.
- Пути решения ты какие видишь? - серьёзно спросил Барс.
- Пока стандарт. Разведка-анализ-прогноз. Тактика, по крайней мере, пока - малых воздействий по ключевым позициям.
- Я думаю, не только малых. Мы же всё-таки на самом, что ни на есть, верхнем уровне работаем. Возможно, ситуация уже настолько запущена, что придётся её зачищать уже глобально, на стратегическом уровне.
- Мне тут перед самой переброской Стас свежую хохму подкинул, - хмыкнул Акела, - "есть такая профессия - Родину зачищать".
Андрей улыбнулся, по достоинству оценив специфический юмор.
- Молодец, формы не теряешь. Может, совершим променад после завтрака, заодно и "о делах наших скорбных покалякаем", - очень похоже изобразил он интонацию бессмертного Джигарханяна в роли Горбатого.
- Пошли. В свободе передвижения нас вроде не ограничивали.
Действительно, через двор они прошли без каких-либо затруднений. Стража у красивых резных ворот коротко кивнула, здороваясь. Старший, высокий жилистый мужик с длинными усами, похоже, викинг, распахнул воротца, выпуская их на улицу.
- Город знаете? - коротко поинтересовался он.
- Не заблудимся, - улыбнулся Акела, - язык до Киева доведёт.
- Где это - Киев? - недоумённо поднял брови Викинг.
- Очень далеко, но язык и туда может довести, - не растерялся Барс и, дружески кивнув старшому, они неспешно пошли по улице. Нельзя сказать, что она так уж поражала воображение, но всё-таки то, что это стольный град, чувствовалось. Это сказывалось и в обилии резных теремов, составляющих улицу и буйстве зелени, видимо, здесь был район знати и богачей.
- Древняя "Рублёвка", - улыбнулся Андрей.
- Тогда уж Кутузовский проспект, - на полном серьёзе высказался Акела, - тут всё ж таки город, а не дачный посёлок.
- Вообще-то, да. - так же серьёзно согласился Барс и оба фыркнули, как мальчишки. Ноги вынесли их на просторную красивую площадь. Красивой её делало обилие хорошо одетых людей, снующих туда-сюда, большой терем, покрытый резьбой по самые маковки, даже торговые лотки и палатки, стоящие у ворот, выглядели празднично.
- А вот это, похоже, резиденция.
- Похоже, - согласился Акела, - интересно, Сержу удалось сюда пристроиться или нет?
- У Ставра узнаем, сейчас сюда соваться не следует.
- Да у меня этого и в мыслях нет. Пошли дальше погуляем.
Они прошли через площадь и оказались в торговых рядах. Не зря Екатерина Великая первым делом требовала информацию именно о базаре. Тут действительно при грамотном подходе можно многое почерпнуть в плане информации об экономике государства.
- Борисыч, ты только погляди, какие персонажи!
Да уж, что и говорить, личности тут были яркие и запоминающиеся. Чего стоит один этот мясник в раме из всевозможных свинячье-говяжьих фрагментов. Малюта Скуратов рядом с ним показался бы смешным, как Мурзилка. Рядом лавка булочника и он сам, со связками баранок на груди, расхваливает свой товар. Румяные калачи да духовитые караваи, в плетёной корзине возлежат мягкие бублики с маком. От одного только запаха невольно слюни сглатываешь.
Сгорбленная старуха торгуется с мальчишкой лотошником и всем ясно, что оба получают удовольствие просто от самого процесса. Рядом с ними, кусая белыми зубками купленный бабкой медовый пряник, весело глядит девчонка-подросток. Как пить дать, в следующий бабулин приход сюда не минуют лотошника жаркие торги за один-единственный пряник.
Разбитной коробейник звонко сыплет прибаутками, предлагая почтенной покупательнице шитые мелким жемчугом пояски, атласные ленты, иголки, нитки да румяна. Вьюном ходил вокруг-и уговорил-таки, уломал привереду, продал товар и весло подмигнул смущённой вниманием молодухе. А продающая напротив мясника цветастые полушалки, румяная молодая красавица, увидев двух витязей, протянула им своё изделие с та-акой ясной улыбкой! Оба на мгновение забыли, где они и что тут делают.
Придя в себя, Акела дружески улыбнулся красавице, мельком подумав, что не мешало бы Милёне привезти что-нибудь в этом роде. Вот только когда его снова занесёт в те края? Не знал бывший капитан милиции, что где-то далеко неведомая рука уже перевела одну из многих стрелок на его жизненном пути.
- Красивые витязи, дайте ветхой старушонке заработать хотя бы медную денежку.
Тихий голос без всякого выражения заставил обоих обернуться. На них смотрела молодыми насмешливыми глазами бабка-ворожея в поношенной одёжке и такая древняя на вид, что, как говорится, в чём только душа держится. Однако, глаза, ярко контрастировавшие с лицом, мешали поверить, что эта душа столь уж непрочна.
- Что ты хочешь от нас, бабушка? - вежливо спросил Барс, протягивая старушонке кусочек серебра. Акела, не раздумывая, последовал его примеру.
- Помоги вам Сварог, удальцы, - принимая деньги, сурово молвила бабка, - только я не нищенка, чтобы деньги даром брать. Позвольте, погадаю. Времени потеряете немного, а польза может быть великая, да и я резаны ваши отработаю.
- Да пожалуйста, - пожал плечами Акела, - ты не против?
- А что такого, пусть. Руку дать?
- Не нужно, - мотнула головой старуха, - я только посмотрю на вас, - и вперила свой изумрудный взгляд в их лица, - у вас есть два друга, о которых вы давно не имели известий. Вы думаете, что они спокойно живут, ожидая вашего приезда, но это не так.
- Что с ними? - мгновенно напрягся Акела.
- Тот, кого числят в покойниках, брагу пьёт и баб любит, а другой по краешку идёт и сам этого не знает.
- А попонятнее нельзя сказать? - об голос Барса можно было калёные клинки править. Но старуха его взгляд приняла бестрепетно.
- И рада бы, да не могу.
- Всё знаешь, а это нет?
- Ты, витязь, глазами на меня не сверкай. Что знала, сказала. Али, по-твоему, денежку твою не отработала? Так давай сдачи сдам, сколь скажешь.
- Прости, бабушка. Помоги тебе Даждьбог. Будем сами искать.
- То-то. Право, судари мои, я что могла - сказала, - скупо усмехнулась старуха, - погодите.
Оба обернулись.
- Возьмите, пригодится, - бабка протягивала им какую-то засушенную хвойную веточку, похожую на отросток туи.
- Исполать тебе, бабушка, - поклонился Акела, усвоивший уже, что в этом языческом мире слово "спасибо" никто не понимает, - а что делать с ней?
- Когда уже будете проезжать светловодский лес, на привале бросьте в костёр. А вон того мясника здорового видите?
Они повернулись - здоровый рыжий мясник был на прежнем месте.
- Видим, и что?… твою мать… - растерянно выругался Акела. Бабки на прежнем месте не было, словно в воздухе растаяла.
- Да, - серьёзно сказал Барс, - пошли, Борисыч, командировочные и проездные выписывать. Я так понимаю, что Клим во что-то крутое встрял.
- Пожалуй. Насчёт пьянки и баб - это скорее к Соловушке относится, - и оба спешно зашагали к дому Ставра.
… Боярин, против ожидания, возражать не стал.
- Поезжайте, витязи. Воинская дружба - святое дело. Да и, к слову сказать, Кнез Великий сам покуда не знает, куда вас девать. Оставил он это на моё усмотрение. Вот вам грамоты Великого Кнеза, с ними вас любой послушает, как если бы ему сам Бран указал. Выручите друга - все вместе ко мне, много у меня с вами задумок связано, только вот время не пришло.
- Помоги тебе Сварог, боярин, - поклонились друзья, принимая из рук Ставра грамоты и тяжёлые мошны с серебром.
- Ништо. А чтобы у меня за вас сердце лишний раз не болело, дам я вам двух витязей в дорогу.
- Это ещё зачем? - поморщился Барс.
- За нами, что ли, глядеть будут? - напрямую резанул Акела.
- Да если и поглядят, - усмехнулся боярин, - что плохого? Али задумал чего неладное?
Вот ехидный старикан! Одна улыбочка чего стоит.
- Не люблю чужих глаз, - устало сказал Акела, - в таких делах я должен каждому доверять.
- Да они не так чтобы очень уж и чужие, - Ставр подошёл к двери и открыл её, - заходите, молодцы!
В комнату вошли… Серж с Малышом.
- Этих берете?
- Этих? Да запросто, - засмеялся довольный Барс, обмениваясь с ними рукопожатиями.
- Вот и ладно. Когда в дорогу?
- Да, пожалуй, что с утра. На ночь как-то не с руки.
- Тогда доброго пути, отдыхайте, набирайтесь сил. А ты, - добавил он, обращаясь к Барсу, - до княжеского терема меня проводи.
Когда они ушли, Серж с Малышом тоже заторопились. И в дорогу собраться надо, да и попрощаться кое с кем. В итоге он остался в гордом одиночестве и от скуки принялся анализировать ситуацию.
Не придумав ничего умного, он крепко уснул.
Глава 4
"…Если есть там соловьи, все разбойники…"
"Разум мой не силён и не слишком глубок,
Чтобы замыслов Божьих распутать клубок.
Я молюсь и Аллаха понять не пытаюсь,
Сущность Бога способен постичь только Бог."
Омар Хайям, "Рубаи"
Слава, грустно подперев ладонью щёку, смотрел в окно. Настроение было, как говаривал Борисыч, хреновато-задумчивое. Погода тоже не радовала. Какая-то серая хмарь, дождя нет, но и солнышко не шибко-то балует. Сама по себе жизнь в деревне его не угнетала, - деревенский он и по рождению и по жизни. Труд крестьянский был делом насквозь привычным. Хоть и времена другие и места, - дальше некуда (шутка сказать - другое измерение), а вилы, они и в Африке вилы.
Лето подошло к концу, в Грушевке началось время заготовок. Уже скошены хлеба, убраны репища, отлущили горох. С огородов убрана последняя морковь да редька, уложены и перестелены соломой румяные зимние яблоки. Наносили бабы да девки красные из лесу ягоду малину, сизую чернику, голубику с дымчатым налётом, не прошли и мимо боровой бруснички и алой клюковки. Насушена для пирогов клубника, земляника отварена в меду.
В погребах уже ждали своего часа кадушки с солёными рыжиками, исходили смородно-укропным духом крепкие груздочки. Бочки с квашеной капустой спущены сюда совсем недавно, - будут зимой и щи наваристые и, при случае, есть чем привести в порядок голову после праздничных возлияний.
Начиналось время охоты и рыбалки. Тоже ничего нового, разве что вместо привычной "тулки" двенадцатого калибра самострел, так кто им в детстве не баловался? А уж рыбалка здесь… Мужики сбивались в ватагу, всем гамузом начинали заготовку рыбы на всю деревню. Под большим навесом у дощатых столов ставили бочки и прямо из реки рыба потрошилась и укладывалась. По мере наполнения их развозили по домам на телегах. Мелочёвку, присолив, развешивали вялиться под крышей навеса, - будет зимой и наваристая юшка. И, что характерно, никакого тебе рыбнадзора.
Тихо плещет в берег речная вода и мысли Славкины текут столь же неторопливо. Женщина ему попалась душевная, вдова молодая Милолика. Намучилась без мужика, сапоги самому снять не даёт, ложку до рта донести. Ночами в кровати вся отдаётся, без остатка, так и стремится вся навстречу, как подсолнух на солнышко. Всё-таки в древности женщины были лучше. Испортила их эта, как её… эмансипация.