* * *
Всё было тихо и мирно, так, как мне нравится, до того момента, как осенью тридцатого года направили меня на передвижке ремонтировать железную баржу, в которой ни с того, ни с сего посреди дороги открылась течь. Капитан буксира - опытный мужик - приметил, что садится она в воду, и быстренько пошёл к нашим мастерским. А только видит, что не поспевает, ну, и вывел её на песчаную косу, что в Чилимном проране. Наши клепальщики туда сходили на катере и приговорили: - надо заплату приваривать, а уж потом тащить это корыто к мастерским. Вот и послали меня на передвижке и дали с собой одного из своих мастеров в провожатые и для помощи. Листов для заплат загрузили, вырезанных в размер - они там не впустую время потратили, а с толком всё осмотрели да прикинули, как следует.
Груз с этой баржи уже перекинули на какой-то пароход - ценное что-то везли, в деревянных ящиках - а саму пустую коробку так на месте и оставили с брезентовым пластырем, но полузатопленную, лежащую на мели. Ну да я не о ремонте толковать собираюсь, а о том, как мы ехали. Плыть водой моей передвижке шибко долго - насосы-то я добыл не слишком подходящие, рассчитанные на откачку воды, а не на выброс её под давлением, и не горевал по этому поводу, потому что рассчитывал на возможность подгрести потихоньку к ждущему ремонта судну, а не форсировать Ла-Манши. Может моё корыто под своими водомётами сделать чуть больше километра в час, а встречное течение намного быстрее - вообще не вытянуть. Если же по тихой воде, что с краешку русла - то напетляешься втрое и, всё равно против течения, хотя и слабого. Так что пошёл берегом. А он тут топкий, заросший кустарником с кучей промоин и луж. Совершенно непроезжие условия. Но я через них очень даже неплохо проехал, потому что на гусеницах и без особой дури, не напролом, а хорошенько выбирая дорогу. Дважды переплывал ерики и прибрежные заводи, а по песчаным косам вообще, как по шоссе катили.
Работу мы сделали, откачав воду из корпуса тем же насосом, что служит в водомёте, а уж потом и латки приладили - обычное дело. Баржу ту к нам отбуксировали, а сами мы вернулись старой дорогой - нечем было передвижку погрузить на судно. Но проблема в другом. Помощник мой, который и попутчик в оба конца, потом о чудо-машине, могущей всюду проехать, раззвонил на всю Петропавловку.
Чтобы стало понятно, уточню: если рассказывают о чём-то чудесном, которое далеко и невесть как сделано, то слушатели могут усомниться или восхититься. Но, если это чудо сделано прямо вот тут, у всех на глазах, то возникает желание и для себя такую штуку заиметь. А слушок-то уже пополз… с солепогрузочной пристани и пришел директор, да с нашим и потолковал.
Так и появилась у меня новая забота - строить вот этакие вездеходы. Из Астрахани попросили, из Саратова. Ну а я руководил сборкой и налаживал двигатели. Если честно - не уверен, что использовали эти экипажи для производственных нужд. Скорее всего начальство на них разъезжало в распутицу. А, может, на охоту или рыбалку. Куда-то на Украину сделали несколько штук. Тут ведь ещё одна моя хитрость оказалась раскрыта - то, что я ездил со скоростью пешехода - так это оттого, что берёг движок и трансмиссию. А, если притопить, то можно и быстрее двигаться. Километров десять-двенадцать в час выходит. Поскольку в это время основной транспорт - гужевой, так обогнать гружёные телеги получается запросто. Да и груза можно как следует увезти - уж никак не меньше, чем на повозке.
Месяца за полтора мы собирали по одному вездеходу, и каждый следующий был лучше предыдущего. Это потому, что делали их для уважаемых, нужных людей - начальник мастерских особенно это подчёркивал. Он даже оборудование кое-какое приобрёл. Оно, конечно, и в основной процесс ремонта судов нормально встало, но, думаю, прицел на нашу затею был сделан не в последнюю очередь.
Потом-то я сообразил, что там, куда меня раньше направляли с передвижкой, появились свои сварщики, и "одолжение" меня на помощь соседям перестало быть ценной услугой. А вот за вездеходы снабженцы выменивали всё, что угодно. Двигатели стали привозить новёхонькие, траки, катки… а то б я убился всё чинить да восстанавливать. Ну и конструкцию корпуса мне удалось оптимизировать - толстый лист в бортах теперь только по самому низу, где проходят торсионы, а дальше - троечка или двоечка. Подкрепления-укосины нашли свои места, несколько деталей - гнутые. Поверх гусениц - полки стальные на манер крыльев, в грузовом отсеке четыре сидения плюс рядом с водителем вторая лавка. Сверху деревянная палуба с люками - если их откинуть, то получается почти как кокпит у лодки.
Генератор постоянного тока теперь ставился на все машины - от него питались фары и подзаряжался аккумулятор для стартёра, а также насосы водомётов и осушительный - наш начальник напрягал снабженцев на полном серьёзе, чтобы не ленились и привозили всё, что нужно. Вполне культурный вездеходик получился. Цвет вот только чёрный - такая краска у нас в ходу. Ну а то, что гусеницы немного разной длины - так всего-то на пару траков. Так уж нам подвеска продиктовала. Это и не заметно, если специально не вымерять.
Чертёжник потихоньку вычертил детали, особенно те, что заказываются на стороне. Помощники, что из клепальщиков или механиков, быстро во всём разобрались и присматривать за ними особой надобности не было - мы же не завод, а ремонтная организация: то пригонят к нам судно, а то не пригонят - то много работы, то затишье, а тут неплохие премиальные.
В общем - жизнь опять наладилась, стала размеренной и вполне спокойной.
Глава 2
Куда меня занесло?
- Красноармеец Беспамятный! Назовите части затвора трёхлинейной винтовки, - вот не было печали! Откуда же мне знать, как эти штучки называются? Как разобрать-собрать - это я посмотрел за действиями предыдущего бойца, но его ни о чём подобном не спрашивали.
- Не знаю, товарищ командир отделения, - признался я честно.
- Это плохо. Как же можно не знать?! - укоризненно посмотрел на меня парень явно из сельских жителей. - Никак нельзя. Отправляйся к старшине Михалёву и доложи, что поступаешь в его распоряжение.
- Есть! - отвечаю. Поворачиваюсь через левое плечо и отправляюсь разыскивать старшину. Вообще-то такого звания сейчас в армии нет. Правильно - помкомроты. Но табель о рангах это одно, а жизнь - совсем другое. Поэтому словечко живёт в устах офи… тьфу, даже думать нельзя такими словами. Офицеры - это из царских времён и белогвардейских войск, а сейчас есть только красные командиры.
Пока иду, не перестаю удивляться "загибонам", коими радует меня жизнь-жестянка. Тут нынче, оказывается, не в армию забирают, а призывают на краткосрочные сборы. То есть, регулярных частей как бы нет, а есть вооруженный народ, который иногда обучают стрельбе и другим навыкам, необходимым для защиты государства рабочих и крестьян. Командный же состав - вообще непонятно: одни постоянно служат, другие, те что по-нашему считаются сержантами - это у кого как.
Так что, пришла мне повестка, куда явиться и что иметь с собой. Это, как я понял, потому, что если в нынешней системе отсчёта год моего рождения тысяча девятьсот пятый, то мне в аккурат двадцать семь, то есть приближается предельный срок для призыва. Это, как я помню по своему времени, а как положено сейчас - не разбирался.
Нестройная колонна молодёжи, чуть не на десять лет младше меня, прошествовала на станцию, где погрузилась в теплушку - крытый товарный вагон с нарами. Стук колёс, жаркая Астраханская степь и через несколько часов - прибытие в палаточный лагерь, где ночью много диких комаров. Шевелюру мою вместе с бородой снёс под корень деловитый парикмахер кусачей машинкой с ручным приводом, врач убедился, что руки и ноги у меня на месте и послал в баню в продуваемой ветром палатке, вслед за чем состоялось получение обмундирования. Вот тут я и узнал, что гимнастёрка не застёгивается до самого низа, а имеет только прорезь для головы… ну про подшивание подворотничков - это и во время моей службы было.
К счастью, бритву я с собой взял, потому что она упоминалась в списке вещей, которые следовало иметь при себе на сборах. Но пользоваться этой опасной штукой я, как раньше не умел, так до сих пор и не научился. Поэтому побрился неважнецки, за что получил от взводного выражение неудовольствия и был направлен на "доработку". Во второй раз щетину удалил удачней, если к разряду удачи можно отнести мою порезанную во многих местах харю. В общем, невзлюбил меня командир за неловкость и неопрятный внешний вид.
Старшина Михалёв, выслушав доклад о прибытии в его распоряжение, велел мне запрячь Каурку и ехать на станцию встречать ротного. Посмотрел он на мои старания - ну не знаком я с этой технологией - а потом велел прекратить "озадачивать животную" и приступить к уборке навоза.
- Здравствуй, Кобыланды, - приветствовал меня коренастый солдатик невысокого роста, что ковырялся в загородке. - Ты тоже будешь конюшня работать?
- Я Иван, - отвечаю. - Наверно, буду, если прикажут. А ты почему меня кобылой назвал?
- Моё имя Кобыланды значит большой кот… я плохо говоришь по-русски. Меня имя командир услышал - посылал кобылам. Сказал, так написано на моём рту.
Поглядел я на парня - казах, наверное. Разрез глаз восточный, волосом чёрен, хотя при таком коротком ёршике с цветом шевелюры я могу и ошибаться. Не вредный оказался этот Кобыланды - показал, где лопата, и куда нужно выносить навоз и как складывать. Он меня потом научил и запрягать-распрягать, и седлать-рассёдлывать, чистить, поить - много тут моментов, до которых я раньше никакого касательства не имел.
Он и побрил меня разок, показав, как это делается - тут особое внимание нужно уделить подготовке собственно бритвы - направить её на ремне. Как-то помаленьку подружился я с этим парнем. Он оказался большим знатоком не только лошадей, но вообще всяких солдатских хитростей. С поваром дружил, со старшиной ладил. А за деньги вообще легко мог достать всё, что угодно. У меня бабло водилось - я ведь хороший заработок имел, а тратить было особо некуда. Так что и сахарок у нас водился, и заварка добрая - любили мы чаёк погонять. И другие парни с конюшни нашим обществом не пренебрегали - Кобыланды был превосходным слушателем: внимательным и ценящим любые повествования.
Сам редко говорил - русский его был по-прежнему не твёрд. Я ему сразу объяснил, то на его рту ничего не написано, а потом растолковал, что за штука род и почему… хм… сложная получилась беседа. Не последняя между нами о разных оборотах речи и словечках, что применяются в жизни.
В общем, состояли мы при лошадях - править телегой и ездить верхом я тоже выучился. Другие "водители кобыл" на друга моего поглядывали беззлобно, а я его так и подтягивал по русскому, чтобы хоть чем-то отплатить за хорошее к себе отношение - много ли от горожанина из двадцать первого века проку в этих условиях? Лишний раз помянул добрым словом Дмитрия Ивановича, что сразу меня пристроил в мастерские к машинам и механизмам. А тут - всё на конной тяге. Впрочем, артиллерии я в нашем полку не видел. Может где и есть, но не в этом месте, это точно.
Зато имеются пулемёты - вот они и есть самые сложные из машин. Ну да меня к ним не тянет - я и при лошадях неплохо устроился. Понадобится - разберусь. А как называются все части винтовочного затвора мне Кобыланды рассказал - он трёхлинейку знает назубок и даже слова не коверкает, когда называет. Это, когда нас на стрельбище водили. Так-то, в обычной жизни оружие где-то хранится отдельно от солдат - его выдают только часовым. То есть похоже на то, что в моё время.
Нормально мне живётся в армии: ходить строем с песней не надо, атаковать через голое поле опушку далёкого перелеска никто не заставляет. Привези, отвези, прибери - ничего сложного. Старшину мы не огорчаем, и он нас не гоняет лишнего - с понятием дядька.
* * *
Вдруг ни с того, ни с сего - барабан, труба - и весь народ куда-то побежал. Нам, ездовым, выдали карабины с боевыми патронами и велели запрягать и ставить телеги под погрузку: командирские чемоданы, в основном, да железные ящики со штабными бумагами. Потом мимо прошла полковая колонна - скатки шинельные у всех, раздутые подсумки, набитые вещмешки - то есть загрузили людей по-полной. Те же пулемёты системы "Максим" на себе волокут, отделив от станка. Коробки с лентами - всё на руках, плечах и поясах.
Колонна не так уж велика - похоже, полк у нас сильно некомплектный. Оно и понятно - это, скорее, учебная часть, чем боевая. Ну, думаю, не иначе большая учебная тревога под конец сборов, чтобы поглядеть, как подготовлен личный состав к тому, чтобы переносить тяготы и лишения. Тем более - палатки так и оставлены, где стояли. Ну да по всем прикидкам, некуда их грузить - телеги и без того полнёхоньки. Лошадей и повозок на весь полк десятка два, не больше. В общем, побродим походом, да и вернёмся обратно - тут и к гадалке не ходи. Я ведь припоминаю, что в эти годы наши где-то в Средней Азии гоняли басмачей, а больше ничего тревожного, связанного с вооружённым противостоянием, в Стране Советов в это время не было. Ну, может, с японцами какие проблемы случались, так в те края и поближе нашлись бы войска, если что. Поэтому - никакого беспокойства в душе. Явно у нас сейчас проводится чисто учебное мероприятие.
Недолго мы двигались своим ходом - до станции дошли, а это недалеко. Погрузка, теплушки, стук колёс, а уже вечером пересели на пароход. Это мы в Астрахань пришли. Вот тут с лошадками да грузом и покорячились, пока завели, затащили и разместили. В Баку - опять сели на поезд… и пошли гулять слухи, будто в Грузии что-то произошло, и заварились там дела нехорошие против Советской Власти. Стало быть, пришла пора с оружием в руках выступить на защиту завоеваний Революции.
Так куда я, скажите, попал? В смысле - в когда? Вернее, в какую страну? Год у нас нынче тридцать второй, лето на дворе. В Кремле сидит грузин Сталин, и ещё где-то есть как минимум ещё и второй грузин - Берия. Хотя, второе имя как-то тут пока ни разу не поминалось, но он точно где-то был. Не могла эта парочка допустить безобразий на своей родине - они же многих там знают. А ещё на слуху фамилии Орджоникидзе и Микояна - они ведь тоже с Кавказа. В общем - непонятная ситуация.
Тревожно мне сделалось - похоже, что попал я не в свою реальность. То есть в прошлое не моего настоящего, которое сейчас будущее. Или какой-то другой попаданец тоже сюда заявился, и не сидел, как я, тихо под веником, а изменял реальность? Да запросто. Не иначе - парень из Грузии решил сделать свою страну гордой и независимой, хотя не припомню я в этих местах гигантов индустрии - так что, на мой неискушённый взгляд, пока из этой затеи ничего, кроме банановой республики, получиться не должно. Ну там, шерсть, вино - этого тут достаточно, но, на мой вкус, маловато для процветания. Помню ещё в Кутаиси автомобили собирали, но как-то они никому особо не нравились, да и было это не помню в какие времена.
* * *
Ехали долго с длинными непонятными остановками. Начались проблемы с водой- стояли мы, как правило не на станциях и, хоть и в горах, но ручьёв поблизости не журчало. А у нас же лошадки. Им много питья нужно, как минимум ведро на один раз. В общем - беспокойно стало, да и тревожно. Новостей никаких - только комиссары ходили, разговоры разговаривали про международное положение, да про то, что все буржуи бяки, а коммунисты горой стоят за интересы трудового народа. Я, понятное дело, кивал, да поддакивал, но душу мою эти слова не задевали - невосприимчивость к рекламе у меня с детства: нафиг мне "Сникерс" или другой "Хрюкерс", если есть отлично знакомый "Бабаевский" батончик, или шоколадные конфеты "Ассорти"?!
И вообще, хорошо живёт тот, кто делает что-то полезное, и с политическими убеждениями это никак не связано. Так меня дед научил, и не заметил я ни разу, чтобы он заблуждался. Вот и сейчас мы с Кобыланды мчимся, как ошпаренные с вёдрами под откос - тут, судя по фырканью лошадей, есть вода. Точно - сочится по поверхности земли, но так, что не зачерпнуть - только прильнуть губами, да втянуть в себя. Но так нам лошадок не напоить. И врубаемся мы в каменистый грунт малыми лопатками, делая углубление, куда можно будет погрузить хотя бы кружку.
Ничего так - вывернули пару камней размером с кулак, выгребли мелкий щебень, подождали, пока ямка наполнится да хоть немного отстоится вода, и давай черпать, поглядывая на замерший далеко наверху состав. Успели взять по паре вёдер и допереть до вагона. И новый забег. А тут, внизу, другие ездовые уже начерпывают вёдра - народ-то у нас из крестьян - они не могут спокойно смотреть на мучения животины. А сверху повар с помощником - и тоже к нашей ямке.
Хорошо, что стояли долго - все успели набрать и не отстал никто… хе-хе. Тут я полешко из под колеса и вытащил… и перепало мне от кондуктора, что на задней площадке ездит и при остановках на уклонах подкладывает под колёса специальные башмаки - он мне, хоть не все слова были русскими, объяснил, что за нами присматривал и позвал бы, если бы поезду пришел сигнал трогаться. И придержал бы состав, пока бы мы не добежали. Он ведь тоже с понятием… следующий перегон мы с ним так и ехали на задней площадке - я извинялся, а он обижался, что я его считаю плохим человеком - ну прямо тот самый настоящий грузин из старого кино… не помню, как называется. Хотя, его ещё не сняли, наверно.