Люблер смеялся над рассказами Себастьяна, которые изредка прорывались сквозь маску серьезности, овладевшую лицом графа. Из экипировки у мушкетера был с собой лишь меч, да кираса, скрытая под истертым, старым дорожным бесцветным плащом. Зебальд Копп, которому придется оставить свой мушкет в нашей комнате, шел на встречу с некромантом вооруженный лишь длинным узким саксонским клинком, которым пользовались простые пехотинцы.
Эти двое не выглядели обеспокоенными. У Конрада Люблера сказывался многолетний жизненный опыт, он все-таки был постарше меня и мало что могло напугать моего лейтенанта. А Зебальд просто не мог представить себе всех сил, находящихся в распоряжении нашего противника.
Я ему жутко завидовал. Имея представление о могуществе некроманта, трудно было унять дрожь в коленках. А ведь я был и постарше теперешнего моего подчиненного и поопытней. Судьба пока берегла меня от смерти, но кто знает, какое театральное действие она разыгрывает сейчас?
- Как мастер Штейнман сообщит нам о том, что настал наше время? - спросил я у Альберта. До этого данная сторона вопроса не представлялась мне важной, ложась целиком на плечи ливонца.
- Я почувствую его сигнал и скажу вам. Что-то вроде горна, только неслышимого ни для кого, кроме меня.
Я покачал головой, выражая свое отношение к такой магии, и в очередной раз - наверное, сотый - проверил пистолеты. Это занятие успокаивало меня, заставляло собраться, быть готовым действовать в любой момент.
- Зебальд, проверь мастера Зольгера, - сказал Себастьян, в очередной раз забирая все наши ставки. Ему удивительно везло в карты и притом абсолютно честно, без шулерства.
Сержант решил было возмутиться, но потом прикинул, что из нас он самый младший и по возрасту, и по званию. Он покорно поднялся и вышел за дверь, в коридор, который вел к лестнице на первый этаж.
- Долго еще ждать? - спросил Люблер, раздавая карты. - Уже и день на исходе.
В распахнутое узкое оконце падали последние лучи заходящего солнца. Видимый нам участок неба был окрашен закатом в багровые цвета. Наверное каждый посчитал это дурным предзнаменованием, но поостерегся сказать об этом вслух, не желая прослыть трусом.
На городских улицах было тихо, изредка доносился шум играющей в свои забавы детворы или проходящего патруля ночной стражи, готовящегося к исполнению своих обязанностей. Когда часы на городской ратуше пробьют девять часов, горожанам будет запрещено появляться на улицах и каждого преступившего этот приказ ждут долгие разбирательства с городской стражей.
Скрип двери заставил всех нас вздрогнуть. В комнату ввалился обеспокоенный Зебальд:
- Вставайте, мастера Зольгера нет в зале!
Мы немедленно вскочили со своих мест, оставив недоигранным карточный кон. Каждый потянулся за своей амуницией - проверить, одеть, прикрепить к поясу, зарядить или сунуть в ножны.
Начинался предварительный этап нашей операции. В течение него мы должны будем узнать у хозяина гостиницы номер комнаты, в которой расположился некромант, и собраться у двери в нее. Потом мастер Штейнман протрубит в свой горн в голове у Альберта и мы ворвемся в комнату, чтобы надрать задницу некроманту.
Зал гостиницы был почти пуст, лишь несколько горожан сидели за столом, негромко переговариваясь. Мы заняли свои места у лестницы, Себастьян подошел к хозяину таверны.
- Вторая слева комната, - сказал фон Вормсвирген, возвращаясь к нам. - Будем надеяться, что он не слышал, как наше стадо прогромыхало доспехами и оружием мимо его комнаты и вниз по лестнице.
Несмотря на то, что мы спускались в зал как можно тише, Себастьян не мог оставить наши действия без своего комментария.
- Ждем сигнала, - сказал Альберт, и мы расселись за столом.
Прошло четверть часа, обеспокоенный чародей потирал руками виски. Сигнала не поступало или он не мог его услышать. Впрочем, и то, и то не предвешало нам ничего хорошего.
- Все в порядке? - поинтересовался у него я. - Мы можем тебе чем-нибудь помочь?
В ответ Альберт протянул мне свой пустой кубок и я наполнил его вином. Осушив его, лифляндец попытался успокоить себя и нас:
- Возможно в комнате происходит что-то важное и мастер Штейнман не считает наше вторжение подходящим.
Себастьян с сомнением пожал плечами. Мы ждали. Минуло еще четверть часа, затем еще.
- Хватит сидеть, - сказал фон Вормсвирген. - Возможно, мастер Штейнман из-за происков некроманта не может связаться с нами. А пока мы здесь сидим, Зольгеру может угрожать опасность.
- И что ты предлагаешь? - спросил я.
- Мы сейчас идем наверх и врываемся в комнату мага. Будем действовать по собственному усмотрению.
- Нет, - твердо возразил я. - Мастер Штейнман приказал нападать только после его сигнала, иначе некромант будет слишком силен, чтобы мы могли противостоять ему.
- Маг может сбежать и наше задание окажется невыполненным, а мастер Зольгер мертвым.
- Я все равно против.
- Как руководитель нашего отряда, назначенный мастером Болем, я приказываю незамедлительно перейти к действиям.
- Я отказываюсь подчиниться! - парировал я. - Я капитан ганзейской роты, и подчиняюсь непосредственно Ульриху Дункелю, а твои приказы не имеют надо мной власти.
- Мастер Боль передал тебя под мое командование! - Себастьян повысил голос. - Ты обязан выполнять мои приказания!
Мы начали орать друг на друга, заставив горожан еще ниже пригнуться к столу, уткнувшись в кружки с пивом при виде ссоры двух благородных господ. Себастьян, вскочив, схватился за меч, я положил руку на пистолет, лежавший рядом со мной на скамье.
- Тихо! - спокойным голосом сказал Альберт, ткнув меня кулаком в бок. - Остыньте оба. И говорите тише!
Мы замолчали, переводя дыхание, и разъяренно смотря друг на друга. Зебальд и Конрад подавленно взирали на нас, не ожидая раскола в нашем отряде, казавшимся со стороны незыблемым. Мне хотелось надеяться, что уж Конрад-то точно был на моей стороне.
- Себастьян прав, Дитрих, - продолжил Альберт. - Он действительно глава нашего отряда. Мастер Боль назначил его и потребовал от всех нас подчиняться его приказам, если ты помнишь.
Естественно, я-то помнил, но не хотел признаваться в этом. Себастьян постоял немного, остывая, затем на его лицо вернулась обычная улыбка:
- Ладно, забыли. Сейчас мы пойдем наверх и сломаем этому некроманту пару-другую ребер. Все готовы?
Мы осмотрели каждую деталь своей амуниции и кивнули Себастьяну.
- Наверх, - выдохнул фон Вормсвирген и первым двинулся к лестнице.
Эпилог
Магическое зеркало, созданное мастером Штейнманом, покоилось в центре стола в зале собраний бременской ратуши. Четверо членов Верховного Магистрата Ганзы расселись так, чтобы всем было видно изображение, отражаемое в колдовском предмете.
Зеркало было изготовлено Фридрихом Штейнманом и тремя его подмастерьями из цельной серебряной пластины и стояло на толстой ножке из того же металла. Обратную его сторону, как могли убедиться все желающие, покрывали таинственные знаки и символы, нанесенные главным ганзейским магом.
Сейчас поверхность зеркала не отражала ничего, помимо собравшихся в зале людей, части столешницы, кресел и плотно прикрытой входной двери.
- Неужели это может показывать происходящее за много лиг? - шепотом спросил мастер Николаус у сидевшего рядом Ульриха Дункеля.
Губы Фридриха Штейнмана дрогнули, но чародей сдержал улыбку, не подавая и вида, что расслышал вопрос. Мастер Дункель лишь молча пожал плечами, никак не выражая своего отношения к происходящему.
В залу вошел мастер Боль, несущий чернильницу, перо и бумаги, с которыми не расставался никогда. Кивком приветствовал всех и сел рядом с магом.
- Начинаем? - спросил у присутствующих мастер Штейнман, доставая из принесенной сумки кадильницу и несколько склянок с порошками.
Иероним Боль махнул рукой в знак одобрения, все остальные мастера так или иначе высказали свое согласие. Маг разжег в кадильнице свой ладан и начал окуривать комнату; терпко запахло благовониями.
За окнами шел дождь, редкие капли попадали в комнату, стекаясь лужицами на полу. В зале царил приятный глазу полумрак, единственным источником света были четыре свечи, стоящие на столе.
Поверхность зеркала вспыхнула и засветилась ровным тускло-серебряным светом, бросая отсветы на лица собравшихся, отчего те стали похожими на бледных, только что вылезших из могил мертвецов.
Мастер Штейнман произнес слова заклинания, стоя позади зеркала и в последний раз взмахнул кадилом. Отражение, видимое остальными, затуманилось, искажаясь и придавая отражаемым людям и предметам гротескные черты, а затем исчезло совсем.
В зеркале теперь отражалась большая зала, в которой сидело семеро человек, обычных горожан, пьющих пиво и о чем-то разговаривающих друг с другом.
- Таверна "Меч и радуга" в Мюнстере, - пояснил маг, - Вон тот, сидящий к нам спиной…
- Мастер Зольгер, - усмехнулся Дункель.
Действительно, человеком, на которого указал Штейнман, был выборной глава от Любека. Не замечая ничего вокруг, он сидел и смотрел на полупустой кувшин с вином, стоящий перед ним.
- В комнате наверху сидят наши посланцы, Себастьян и его подчиненные. Мастер Зольгер ожидает появления некроманта.
Около получаса прошли в ожидании. Ничего интересного в видимой части таверны не происходило, горожане спорили о чем-то, изредка намечалось мордобитие, но трое здоровых сыновей трактирщика быстро охлаждали подобные намерения.
- Вот он! - взволнованно выкрикнул мастер Дункель, тыча пальцем в край зеркала.
Действительно, в поле зрения магического глаза попал высокий, худой - это было видно даже под одеждой - похожий на монаха человек, облаченный в черную рясу. Подойдя к мастеру Зольгеру, некромант - в том, что это он, никто из членов Верховного Магистрата Ганзы не сомневался - кивнул ему и поманил рукой за собой, наверх. Ансельм вышел из прострации и встал из-за стола. Было видно, как дрожат его руки, отодвигающие стакан и кувшин с вином.
Они проследовали до лестницы и скрылись из поля зрения зеркала. Мастер Боль недовольно прищелкнул пальцами и Штейнман начал произносить новые заклинания, в очередной раз окуривая залу.
Изображение дрогнуло, покрылось рябью и восстановилось. Отдельная комната. Сидящий в кресле некромант разговаривал со стоящим напротив него мастером Зольгером, подобострастно кивающим.
- Попытается в очередной раз предать нас? - высказал мастер Дункель вопрос, вертевшийся на у всех на языке.
- Не думаю, - отозвался Иероним Боль. - Фридрих провел с Ансельмом беседу перед отъездом, объяснив все стороны его нынешнего положения.
Некромант дернулся, бросив из-под капюшона взгляд на смотрящих на него в зеркало мастеров Магистрата Ганзы. Всем им стало не по себе - они заерзали в креслах, кое-кто сцепил перед собой руки; каждый осенил себя крестным знамением.
- Он заметил, что за ним наблюдают, - прокомментировал мастер Штейнман, начав окуривать залу.
Но его усилия пошли впустую, картина, отражаемая зеркалом, побледнела и начала гаснуть, расползаясь клочьями серого тумана.
- И что теперь? - спросил Ульрих Дункель. - все наши надежды пошли прахом?
Мастера переглянулись, испуганные. Только что на их глазах противник продемонстрировал свою силу, преодолев чары Штейнмана.
- Конечно же нет, - отрезал Иероним Боль. - Фридрих постарается восстановить наблюдение, а потом мы подадим сигнал Себастьяну и его людям. Или не подадим, в зависимости от ситуации.
Штейнман начал произносить заклинания. На этот раз процесс занял несравненно больше времени. Воздух, казалось, потрескивал от напряжения. Магического и обычного, человеческого.
- Этот человек убил наших людей в Амстердаме, - тихо произнес мастер Николаус.
- За это он будет наказан, как и за многое другое, - ответил ему мастер Дункель. - Никто не смеет наносить удары Союзу и оставаться безнаказанным.
В полном молчании прошло чуть больше четверти часа. Изображение в зеркале не прояснилось. Сейчас в нем ничего не отражалось, даже зала заседаний Магистрата Ганзы. Была одна только серая дымка, которая, казалось, собиралась вырваться в комнату.
- Что дальше? - спросил Иероним Боль. - Фон Вормсвирген с остальными ждут нашего сигнала.
- Я нанесу свой удар некроманту и сразу же пошлю сигнал Альберту, - ответил ганзейский маг.
Мастер Штейнман зажег очередную порцию ладана, достал из-за пазухи сверток и положил его рядом с зеркалом. Нечто, завернутое в тряпицу, имело вид большой куклы или грудного ребенка.
- То, что повергнет этого некроманта, - пояснил он. - Восковая кукла, сделанная по его подобию. Мастеру Зольгеру удалось достать для нас немного его крови.
Фридрих вытащил из свертка длинную узкую иглу из дерева, исчерканную символами и надписями, сделанными искусной рукой.
В ответ раздался сдавленный булькающий звук - выражение чьего-то отчаяния или страха. Мастера недоуменно переглянулись - никто из них не издавал этого звука.
Дымка в зеркале вспыхнула, рассеиваясь. Все собравшиеся в комнате прильнули к магическому глазу.
- Имею честь приветствовать Верховный Магистрат Ганзы, - произнес некромант тихим бесцветным голосом, в котором, однако, легко можно было расслышать страх. Может быть, даже панический ужас.
Мастера молчали. В зеркале отражалась все та же комната в мюнстерской гостинице "Меч и радуга", но теперь в ней находился лишь один некромант.
- Я слушаю, - ответил мастер Боль, нервно теребя полу теплого плаща.
- Я хочу заключить договор с Магистратом Союза, - объяснил маг. Лицо его было скрыто черным капюшоном, руки лежали на подлокотниках кресла, крепко в них вцепившись.
- Договор? - удивился глава верховного Магистрата. - В твоем положении можно лишь просить нас о милости, не более.
- Мое положение гораздо лучше, чем вы можете себе предположить, - нервно рассмеялся чародей. Кисти его рук сцепились замком перед ним, дрожа. - Я знаю о ваших людях здесь, внизу. И вполне могу отразить их нападение.
- А это? - мастер Штейнман ткнул пальцем в куклу, рука которой выглядывала из свертка.
Некромант сглотнул:
- Это и послужило причиной моего обращения к вам. Ваше зеркало было невежливым поступком, хотя чего можно ожидать от людей недворянского происхождения.
Иероним Боль одернул остальных членов Магистрата, приготовившихся выразить свое недовольство речью некроманта.
- Я хотел бы предложить вам некоторую информацию в обмен за то, что вы разрушите свою куклу. Она после этого будет нефункциональна еще несколько дней, а мне этого хватит, чтобы суметь защитится от вашего нового удара.
Мастер Кляйнергейм вздрогнул, подавив свое желание немедленно обратить внимание остальных на увиденное. В край поля зрения магического глаза попала часть непонятного черного предмета. Лишь спустя несколько секунд выборной глава от Гамбурга понял, что это носок сапога. Нового, с расшитым серебром голенищем, сапога черной кожи. Такие носил мастер Ансельм Зольгер. Судя по вертикальному положению подошвы, хозяин обуви лежал сейчас под кроватью, часть которой можно было видеть в зеркале.
- Мы готовы выслушать те сведения, что ты можешь нам предложить, - произнес после долгого молчания мастер Боль.
- Я готов сдать всю голландскую сеть шпионов в империи и в Ганзейском союзе.
- Это все? - изумленно спросил глава Магистрата.
Человек в черном долго смотрел на мастеров. На лице его отражалась тяжелая борьба с собой. После нескольких минут такой схватки, прошедшей в молчании, победу одержало желание остаться в живых.
- Хорошо. Я сообщу вам о некоторых неизвестных Союзу аспектах политики Ост-Индских компаний и Французского королевства.
Мастер Боль обернулся к Фридриху Штейнману:
- Мы имеем возможность контролировать выполнение условий сделки обеими сторонами?
- Клятва своей силой, - с сомнением произнес ганзейский маг. - Но мне не хочется быть связанным с ним такой клятвой.
- В чем она заключается?
- Слова мага подтверждаются источником его колдовской клятвы и в случае невыполнения своего обещания чародей теряет возможность творить заклятия. Это в лучшем случае. В худшем - остается только готовиться к его отпеванию.
- Интересы Союза… - многозначительно произнес мастер Боль.
Штейнман понимающе кивнул: речь сейчас шла о Ганзе и мнения отдельных людей, даже настолько значимых, как он, в расчет не принимались:
- Тогда нужно будет с максимальной дотошностью подготовить текст клятвы.
- Я не желаю произносить клятву своим источником силы, - запротестовал чародей в черном. - Ведь можно же попытаться уладить дело как…
- Если ты откажешься, я подам сигнал нашим людям в той гостинице, где ты находишься, а мастер Штейнман тем временем произведет все необходимые действа над куклой, - категорично заявил Иероним Боль.
Некромант замолк, подавив свое возмущение. Он поправил под капюшоном волосы и нервно прищелкнул пальцами.
- Я согласен. Но в случае конфликта с вашими агентами в гостинице я волен действовать по моему усмотрению.
Члены Верховного Магистрата переглянулись.
- Мы согласны, - подтвердил мастер Боль. - Готовься произносить клятву.
- Тридцать серебряников, - вполголоса сказал Ульрих Дункель, откинувшись на спинку кресла.
Непонятно было только, кого он имеет в виду - всех людей, продать которых ради спасения своей жизни обещал некромант, или отряд Себастьяна, только что лишенный защиты всемогущей Ганзы.
Человек, носивший прежде доминиканские одежды, а ныне облаченный в черную рясу монаха ордена святого Бенедикта, прошептал "Deo gratias" и встал со скамьи. В скромной часовенке на окраине Мюнстера было пусто - сторож, да тихим голосом ведущий службу священник.
Бенедиктинец перекрестился и, развернувшись, быстрым шагом покинул часовню. Он спешил к своей цели, где его ожидала величайшая победа, а возможно и очередное поражение. Нужно было попасть туда вовремя, успеть, пока не изменились так благоприятно создавшиеся условия. Лучи заходящего солнца падали ему под ноги на мостовую, монах шел и раз за разом повторял: "Credo in unum Deum…"
© Copyright Требунский Антон Юрьевич (opposition2u@rambler.ru)