- Флаггеланты, монсьор.
- А подробней?
- Последователи францисканца Антония Падуанского. Искупают грехи, уязвляя плоть свою. - Тук небрежно махнул в сторону странной процессии.
- А чего на землю падали?
- А они завсегда так. Те, кто на пузо падали, - прелюбодеи, на спину - вроде убийцы…
- А те, что пальцы к губам прижимали, что-то лишнее сболтнули? - догадался я.
- Что-то вроде. Клятвопреступники, скорее всего. Тот, что загнулся, наверное, содомит. Раньше церковь приветствовала их аскезу, а сейчас не одобряет. Почитает за сектантов, но и не препятствует. Странные люди, монсьор. Питаются только хлебом, водой и злаками, спят только на соломе. Женщин к себе на арбалетный выстрел не подпускают.
- С женщинами - это да… - Упоминание женщин вызвало у моего организма уже обещающую стать постоянной определенную реакцию.
Вот напасть… Хоть Тука дери. Тьфу ты, нечистый… всякая хрень в голову лезет. Я разозлился.
- А ты чего зубы скалишь, скотина. Люди грехи свои искупают, а ты ржешь. Как дам по башке! А еще бывший монах…
- Нельзя меня по башке, монсьор, - Тук улыбнулся, - я геройски раненный при защите вашей милости. Рука у вас не поднимется.
- Еще как поднимется. Ладно, proechali…
- А на каком это языке вы говорите, ваша милость? - осторожненько поинтересовался Тук. - Что-то очень знакомое.
- А ты что, языкам обучен? - Я не ответил на его вопрос.
Вряд ли он подозревает о русском языке. А врать не хотелось.
- Ну да… Гельское, ну то есть родное свое скоттское наречие знаю, франков понимаю, окситанский, васконский, латынь… - Тук запнулся. - Почти знаю. Немного на языке дойчей говорю.
- Это… Это русский язык. Был у меня один… один соратник, научил.
- А-а… русы… знаю. Я понял, о каких вы русах, монсьор. То есть языка их я не знаю, но про русов слышал. Хорошие воины, говорят. Но сам их никогда не видел.
- Это они могли, - согласился я.
Вот бы повстречать земляков… Да нет их здесь.
- А что, в этих местах их совсем нет?
- Нет, ваша милость. Разве что у сарацинов в рабах встречаются.
- А ты еще каких-то русов знаешь?
- Конечно, монсьор, переписывал я как-то карту. Так вот, есть русы из Русильона, что в Провансе, есть из княжества Русланд, что в герцогстве Австрийском. Какие еще… Вот русы из Венгерского королевства. Или с юга Ютланда еще, из графства Шверинского и знаю, что есть русы с Арконы, что на острове Руян в Варяжском море, но те - закоренелые язычники. Вот.
- Ничего себе… - тихонько пробормотал я.
Ого, сколько русов. Но эти все не те, я о других. Поинтересовался у Тука:
- Я не о тех, что ты упомянул. Я о литовских, московских и новгородских русах. О них что-то знаешь?
- Что вам сказал, и все. Других на карте не было.
- Тогда - неуч ты. Эти самые главные, - вынес я приговор Туку.
- Как скажете, монсьор.
Я почитывал некоторых псевдоисториков и борзых писателей, которые расписывали, как русские витязи колесили по средневековой Европе и в крестовые походы запросто ходили, но честно говоря, сомневаюсь, что это так и было. Разве что отдельные экземпляры, да и то совершенно случайным способом. Врут товарищи безбожно или передергивают. Некоторые из них и современных итальянцев к русскому народу причисляют, мотивируя словом "этруски". Ага… русские, однозначно. А Атлантида - ваще хохлы!
Нет, а все-таки кто сейчас на Руси правит? М-да… История - явно не мой конек. Иван какой-то там, скорее всего. Может, даже и Грозный… или Калита… Нет, не знаю. Вот будет номер, если встречу какого-нибудь витязя Добромысла Никитича. А что, была же княжна Анна Ярославовна королевой франков - Анной Русской, в какие-то совсем древние времена. Мог и витязь забрести. Ладно, встречу - познакомлюсь, а пока о другом голова болит.
- Тук, есть хочешь?
- И пить, монсьор, тоже!
- Я тоже не против. Ищи место…
- Подождите, ваша милость… впереди опять кто-то есть. - Глазастый Тук кого-то рассмотрел впереди на дороге. - Повозка и солдаты, кажись.
Этого еще не хватало… Хотя добраться до замка и никого не встретить - надеяться не стоит однозначно.
Действительно, примерно в паре сотен метров от нас, впереди на дороге стоял какой-то возок и несколько фигур рядом с ним.
- Тук… ты, если что, в схватку не лезь. Заряди арбалет и воюй с расстояния. Понял?
- Понял, монсьор… а если…
- Я те дам "если". Я приказал, ты исполняешь.
Подъехали поближе.
М-да… Сегодня какой-то день знакомства со средневековыми реалиями. Если попаду назад, историки на части порвут как особо ценного очевидца.
На дороге стоял возок с закрепленной на нем железной клеткой. Именно такой, какую частенько можно было увидеть в фильмах про инквизицию. А в клетке сидела на корточках маленькая хрупкая женщина в грубой холщовой рубашке и кожаном, глухом колпаке на голове. Я даже засомневался, женщина ли она вообще, смахивала фигуркой больше на мальчика, но кое-какие выпуклости все-таки рассмотрел. Девушку заковали в ручные и ножные кандалы и вдобавок приклепали цепью к самой клетке.
Лошаденка, что везла возок, лежала на боку рядом с ним, без особого успеха делая слабые попытки встать на ноги. Жалобно всхрапывала и вообще выглядела довольно печально.
Три мужичка, в шапелях, гамбизонах и с алебардами, сидели безучастно на обочине, а вокруг возка метался упитанный монах-францисканец и осыпал проклятиями попеременно девушку, лошадку и стражников. В разной последовательности.
Как бы все понятно, даже мне, неискушенному в местных реалиях. В возке ведьма, кто еще может быть; знаем, в кино видели, так их и возили. Мечется достойный представитель инквизиции, а мужики с алебардами - стражники. Картина налицо. Как интересно… А ведьма хоть настоящая?
Честно говоря, я в них верю. Жена моя бывшая и мамаша ее особенно - самые настоящие ведьмы. Шучу, конечно, но в ведьм верю. Были, знаете, прецеденты.
- Тук, это я все правильно понял?
- Да, ваша милость… ведьма, спаси меня господи… - Шотландец с испуганным лицом часто крестился. - Видите, она и лошадь уморила. Не хочет на судилище ехать.
- На герб глянь. Откуда стражники?
- Да кто его знает… отсюда не видно. Кажись, из Флеранса… давайте мы их объедем… или вообще в лесу переждем. Мы же перекусить собирались… - Тук говорил шепотом, как будто нас могли услышать.
И видно было, что он действительно боится, только я не понимаю: чего?
- Экий ты трус… ничего не бойся. - Я направил жеребца к повозке. - На меня колдовство не действует, и на тебя, как моего эскудеро, соответственно. Не трясись, по шее дам.
По мере нашего продвижения стали доноситься хулительные вопли.
- …бездельники, сделайте же что-нибудь!.. - вопил монах стражникам.
- А что мы можем сделать? Мы вам, фра Бонифаций, сразу говорили: лошадь не справная, надорванная, помрет по дороге, а вы и слышать не хотели… - бубнили стражники в ответ.
- Вот я на вас жалобу великому инквизитору напишу… - грозился фра Бонифаций.
- Да пишите куда хотите, падре, мы тут при чем?.. Может, это она лошаденку погубила, - вяло отбивались стражники.
- Ничего… вот доберемся до Тулузы… там живо тебе шкуру спустят, отродье диаволово… - перешел монах к ведьме.
- А не хочешь напоследок, монашек, тела женского, горячего попробовать, а? Так я тебе дам… - отвечал приглушенный колпаком язвительный молодой голос. - Воспользуйся, а то рассержусь и вообще мужской силы лишу…
- Изыди, сатана, не вводи во искушение, - забубнил монах, истово крестясь.
- Ага… испугался… Ты потрогай меня за грудь… упругая, красивая; небось каждую ночь прелести женские снятся… А грех сла-а-а-адок, не бойся, монашек…
- Господи, избавь меня от лукавого… - Монах отбежал от возка на десяток шагов, заметил нас и шикнул на стражников, призывая встать.
- Что здесь происходит, святой отец? - как можно равнодушнее поинтересовался я.
- А с кем имею честь разговаривать? - подозрительно уставился на меня маленькими глазками францисканец.
- Я шевалье де Сегюр. Поубавь прыти, францисканец. Тон мне твой дерзостный не нравится, монах; может, научить тебя вежливости? - для порядка рыкнул я.
А то будет тут каждый встречный и поперечный с благородным кабальеро на повышенных тонах беседовать. Непорядок.
- Не грозись, кабальеро! - взвизгнул монах. - По поручению я действую епископа Тулузского. Доставляю ведьму и блудницу Марианну из Флеранса на разбирательство святейшего инквизитора Аквитании, Гаскони и Прованса. Данный случай требует его личного рассмотрения, и ты, кабальеро, должен мне оказать содействие.
- Что ты там лопочешь, жирный хряк? - немного разозлился я оттого, что не знаю, насколько он мне может что-то там указывать.
Интересно, какое отношение ко мне имеют инквизиторы и всякие епископы. Они власть церковная, а я… В общем, непонятно… С инквизицией в любом случае шутки плохи, но и прогибаться под этого борова не хочется. А верещит скотина - как под кастрацию идет.
- Да как ты смеешь, у меня есть грамота… - Монах выхватил из сумки кожаный футляр и случайно ударил им Родена по морде…
Вот ей-богу: я не хотел такого развития событий. Какое мне дело до этого францисканца, стражников и их подопечной ведьмы? Правильно, никакого. Может, она действительно ведьма. Ехал себе и ехал. Тук вон… вообще предлагал свернуть перекусить. А так…
Роден справедливо возмутился, встал на дыбы и лягнул францисканца передними копытами. Представьте себе удар копытом боевого коня весом чуть ли не с тонну. Причем правое копыто угодило монаху точно в лоб.
Я, конечно, мог это предотвратить, но не успел… не великий мастер в верховой езде, во-первых, а во-вторых… не захотел. Больно уж монах противный.
Францисканца откинуло в сторону, шмякнуло об повозку, по которой он и сполз на землю в бессознательном состоянии. Жирное лицо залило кровью. Ведьма как будто увидела, что случилось, и визгливо расхохоталась.
Стражники привстали, но, увидев в руках Тука арбалет, живенько сели на место. Один, видимо старший среди них, даже примирительно поднял руки.
- Вы видели, что оный монах совершил предерзостный поступок, но моя рука его так и не коснулась?.. - поинтересовался я у стражников, положив руку на эфес эспады.
- Видели, ваша милость. Совершенно предерзостный поступок совершил фра Бонифаций. Видно, ведьма ему разум помутила, - с готовностью согласились и даже немного подкорректировали версию события стражники.
- Подтвердите при необходимости? - Я нащупал в мошне три серебряные монеты и кинул их стражникам.
- А как же, ваша милость. Вот вернемся назад в Флеранс и сразу подтвердим, - чуть ли не в пояс поклонился старший.
- Вот и отлично. - Настроение начало понемногу подниматься.
Да и монах остался, вопреки моим опасениям, в живых. Стражники снесли Бонифация с дороги и, оборвав подол его же сутаны, перевязывали ему голову.
Францисканец постанывал, но пока в себя приходить не собирался.
- Кабальеро… кабальеро… подойди… - От неожиданности я чуть не подпрыгнул.
Звала меня ведьма.
- Ваша милость… - предостерегающе прошипел Тук, но я, ведомый непонятной силой, спешился и подошел к клетке.
- Что ты хотела, ведьма?
- Сильный… сильный… могучий мужчина… - прошептала ведьма. - Почему ты не боишься меня?
- Ты действительно ведьма?
- Да, - обыденно ответила девушка.
- Почему ты не запираешься? Ты же знаешь, что с тобой сделают.
- Буду запираться - сделаю себе только хуже, - пожала плечиками ведьма. - Спасибо тебе.
- За что? Я же тебе не помог… и не помогу.
- Не надо… меня не сожгут… нас сейчас мало жгут, все катарам… все катарам, потом, позже… позже будет страшно… - как в трансе забормотала девушка и вдруг пронзительно запричитала: - Тебя двое… вас двое… его двое. Один наш, другой не наш. Один добрый, второй злой. Одному будет плохо, второму никак… Нельзя тебе быть добрым, нельзя злым… ступай своей дорогой и найдешь их. Одного уже потерял… второго потеряешь… иди, спеши… все равно успеешь и не успеешь…
- Ваша милость… Монсьор, да очнитесь вы…
- …две… две отметины князя на тебе… одна на одном, другая на другом… он вас примет, они тебя примут… поделись кровью… поделись силой… спасешь одну, одного, всех… Да-а-ай си-и-илу!!! - Странные, непонятные слова заворачивались вокруг меня коконом и уносили в темноту.
Вдруг сильный толчок выбил меня из круговорота, и я с удивлением обнаружил, что меня тащит за шиворот шотландец подальше от возка.
- Он мо-о-ой! - страшно взвизгнула ведьма и забилась в конвульсиях, сотрясая клетку.
Два стражника бросили монаха и, подскочив к возку, стали бить ведьму тупыми концами алебард. Старший подошел ко мне и участливо посоветовал:
- Ехали бы вы, ваша милость… Не надо вам тут находиться, она так нашего капитана сгубила… Как бог есть, начисто сгубила: высох весь и за седмицу помер.
- Так она настоящая ведьма? - изумленно пробормотал я.
- А какая же еще, - ухмыльнулся стражник, - самая что ни на есть. Езжайте, сейчас фра Бонифаций очнется, вопросы начнет задавать. Оно вам надо?
Как в тумане добрел до рвущегося с повода и хрипевшего Родена, вскарабкался в седло, рванул галопом с места и смог остановиться, только проскакав с километр.
У меня никак не получалось распутать завязки сумки и достать флягу. Казалось, если я срочно не выпью пару глотков вина, помру на месте. Руки било крупной дрожью, состояние было таким, как будто я сдал пару литров крови и пробежал потом пару километров на время.
- Тук… дай вина!.. - заорал я подъехавшему шотландцу и спрыгнул с коня.
- Ваша милость, отойдем подальше от дороги… Там перекусим и винца попьем, а вам и полежать не мешает, - уговаривал меня шотландец, как ребенка, увлекая в лес, - да и лошадкам следует отдохнуть, вон как жеребца загнали.
- Все… все, я в порядке… - забрал у Тука повод Родена.
Сознание понемногу начало проясняться, но руки продолжали дрожать.
- Тьфу ты, чертовщина…
- Она самая… - согласно кивнул головой шотландец. - Сильная ведьма, очень сильная…
- Расстилай скатерть, - показал я шотландцу на полянку. - Жрать хочу - не могу.
- Сейчас, ваша милость, все сделаю… - Тук привязал коней и засуетился с едой. - Сейчас поедим, выпьем - и полегче станет, тока мне непонятно, монсьор, какого… вы к ней полезли…
- Болтай меньше. - Я прилег на травку и, не дожидаясь, пока шотландец разложит еду, приник к бурдюку. - Фу-у-у… Божья благодать… Вино жизнь возвращает. Вот скажи мне… много здесь ведьм? В Гаскони-то…
- Я это… вторую вижу, хотя на первую односельчане, скорей всего, наговорили… Безобидная старушка была. Но говорят, их много. Я читал много книг. Тактам все разложено по полочкам…
- Тьфу ты… - Я впился в кусок хлеба с сыром. - Я думал, это враки…
- Да какие враки, монсьор. - Тук уставился на меня. - Мать наша церковь совершенно определенно по этому поводу высказывается. Неужто не верите…
- Верю, шотландец, конечно, верю… - постарался исправить свой промах. - Я о другом… Естественно, церковь наша в своих утверждениях непогрешима. Но, братец… Ты должен понимать, что некоторые слуги церкви используют веру в своих корыстных целях.
- Это как? - Тук ошеломленно застыл с куском мяса, наколотым на кинжал.
- Ты что, тупой? Вот скажи, какого хрена ты из монастыря сбежал?
- Я вам, монсьор, говорил… А-а-а… я понял, о чем вы… Так то не добрые сыны церкви… Ну да, в монастырях процветают пороки, стяжательство и корыстолюбие, сам в таком был… Но какое это имеет отношение к ведьмам?
- Обыкновенное. Могут недобросовестно провести расследование, намеренно не обращать внимания на явный оговор, да много чего могут эти не добрые сыны церкви… Вот я и думал, что… короче, какая разница, что я думал. Верую, истинно верую. Сегодня сам все на своей шкуре испытал… Долбаная ведьма. Что сидишь, вино по кубкам разливай…
- Я знаете как испугался, монсьор, чуть не обмочился… - Тук добавил вина в кубки. - Но потом как-то справился.
- Молодец! - похвалил я Тука и прислушался к своему организму.
Тремор постепенно проходил, слабость тоже… Еда и вино сработали. Это я еще легко отделался. Не будь шотландца рядом, бог знает, что могло случиться. Нет… Твою же душу богу в качель: настоящая ведьма… Допил вино и налил снова. Омерзительное чувство страха никак не хотело проходить.
Однако, немного подкрепившись, я приказал Туку собираться, и мы опять двинулись в путь. Хотелось убраться как можно дальше отсюда.
Местность так и оставалась практически пустынной; проехали еще одну разграбленную и сожженную деревеньку и только к исходу дня встретили живых людей. Группу монахов-францисканцев, возле небольшой придорожной часовни. Как ни странно, я даже обрадовался, увидев их, щедро одарил милостыней и кое-какой провизией.
Монахи направлялись в Прованс, совершенно случайно сбившись в кучку, и остановились на ночлег возле часовни, которую сейчас понемногу приводили в порядок. Кто-то совершенно загадил ее, именно в буквальном смысле слова, и даже разбил каменную статую святого Варфоломея, чьего имени часовня и была.
Францисканцы по пути совсем обнищали и претерпели немало лишений. Проходящий отряд наемников здорово их поколотил, ограбил и даже смеху ради продырявил им сутаны. Так что теперь монахи выглядели довольно живописно.
Меня этот факт здорово удивил. Я всегда считал, что церковь в Средневековье заправляла всем и монахи почти всегда были неприкасаемы (если не считать религиозных войн), чем и пользовались, здорово беспредельничая и угнетая население. Это я о правильных монахах, принадлежащих к правильной конфессии. Сами подумайте, какой идиот в эпоху торжества инквизиции будет связываться с церковью? Живо на костер угодишь. Однако действительность оказалась совсем другой и никак не вписывалась в якобы исторические факты, описываемые некоторыми авторами, особенно советскими.
- Фра Игнатий, а кто эти безбожники, которые так над вами поизгалялись? - поинтересовался я у одного из монахов, улыбчивого крепыша средних лет.
Францисканец сидел на камне рядом со мной и пытался прутиками заделать прорехи в своей сутане.
- Рутьеры, сын мой. Они, безбожники. Прости им Господь их прегрешения… - У монаха синел под глазом здоровенный бланш, на лбу запеклась кровью длинная ссадина, но он выглядел бодро и постоянно улыбался. Такой приятный в общении дядька.
- А опишите мне их.
- Безбожники. - Фра Игнатий опять расплылся в улыбке. - С виду чистые безбожники.
- А серьезно?
- Отряд, человек семьдесят. По говору я понял, что они фламандцы. В белых, длиной до колена, коттах. Половина арбалетчики, остальные - пикинеры. Вооружены добротно, почти все в бригантинах и пехотных саладах. Обоз с ними шел: несколько непотребных девок и разный сомнительный люд… Да, еще… капитан у них приметный. Очень высокий и худой, через все лицо рубленый шрам. В ухе сережка алмазная. Лошадь у него тоже особенная. Настоящий андалузец, как ваш, но белый, без единого пятнышка. Звали его… дай бог памяти… Не жеребца, а капитана… Иоганн. Точно Иоганн. Нас было совсем собрались лишить жизни, но он не разрешил. Правда, как раз он и приказал сутаны нам порвать. Потом уже. Вот и все, что я знаю, сын мой.