ГЛАВА 3
Посекундно оглядываясь, Уильям привел меня к ручью и застыл, ожидая всяких пакостей. Очень уж я не вписывался в его видение кабальеро.
- Что застыл? Скидывай с себя тряпье и мойся, - приказал я, вволю насладившись его растерянным видом. - Да не бойся, я не содомит. Снимай, сказал, песья башка, не бойся - удачу не смоешь. Ее у тебя и так давно нет.
Шотландец сбросил хламиду и, почесывая худое, но мощное тело, полез в воду. Удовольствия при этом он явно не испытывал. Я, покрикивая при явном саботаже помывочных процедур, вытащил свои туалетные принадлежности. Критически посмотрел на средневековые ножницы и стал подтачивать кинжал. Ножницы в данном случае были бесполезны.
Уильям в это время громко бормотал какие-то молитвы… очевидно, водяных бесов прогонял, натирая себя песком и глиной. Это по моему повелению, а то он собирался плеснуть водичкой на себя и на этом закончить.
- Тебе самому-то приятно ходить вонючим, как осел? - поинтересовался я у испытывающего адские для него муки Логана.
- Настоящий скотт должен быть вонюч и волосат… - буркнул монах.
- Ага… тогда это ты точно. Скажи лучше, где это мы находимся? Я тут немного заблудился.
- Десять лиг до города Оша и вдвое больше до Лектура.
- Ближе что-нибудь есть? - Бог его знает, сколько составляет эта лига…
И Жаныч не подкидывает воспоминаний… будем считать лигу за милю. Не будешь же у расстриги спрашивать очевидное.
- Есть… Флеранс… - буркнул шотландец, натирая шею песком, и в очередной раз поинтересовался: - Скажи, кабальеро, зачем тебе я? Зачем ты заставляешь меня мыться?
Достал уже…
- Жизнь тебе дарю и хочу взять тебя в слуги. Считай это моей прихотью. А вонючий слуга мне не нужен… если хочешь, можешь прямо сейчас уходить… - Я махнул в сторону леса.
- В слуги? - озадачился шотландец. - Я же преступник.
- Мне наплевать, здесь моя земля, и один я решаю, кто преступник, а кто нет. Я так хочу, а будешь спорить, получишь по башке… Ну? Решай! - позволил я себе разозлиться.
- А где ваш оруженосец? - Уильям немного успокоился: видимо, на этот раз я в образ попал.
- Погиб. Свита тоже. Все умерли. Один я остался… и довольно об этом. Здесь вопросы задаю я. Я тебе уже сказал… не хочешь - свободен.
- Я согласен… но я же…
- Ты сейчас преступник, которого ждет не дождется ошский палач, больше никто… а лэрд ты или кто, еще большой вопрос. Дворяне по лесам не прячутся в рубище и с дубинами не нападают. Ты понял? Служи верно, и мои милости придут к тебе, - сообщил я шотландцу гневным и надменным тоном.
Вона как… быстро я в роль вошел. Даже нравиться стало. И правильно. Надо сразу ставить на место, слугам только волю дай. Хотел сначала произвести его в оруженосцы, но потом решил подождать и узнать своего новоявленного спутника получше. Пусть сначала послужит. Да и хрен его знает, что он за человек. Великим знатоком душ я себя никогда не считал. Видя, что Логан еще колеблется, поспешил закрепить успех.
- Рано или поздно ты сдохнешь в этом лесу или все-таки попадешь на виселицу. Я же тебе предлагаю жизнь. И возможность возвыситься.
- Я согласен, господин… - Уильям вылез из ручья и стал на колени. - Я буду служить вам не щадя живота своего, и отныне моя жизнь - ваша.
- Так-то лучше. Возьми. - Я бросил ему свою старую котту и запасные… короче, трусы.
Другого названия этих коротких штанов из полотна с завязками под коленями я не знал, а Жан Жанович подсказывать не спешил.
- Да не надевай… подожди. Сначала садись на камень. Бери кинжал и скобли себе голову. Наголо… затем бороду. Сколько получится, потом уже бритвой.
Через час предо мной предстал молодой парень. От того, насколько разнился прежний образ с нынешним, я даже присвистнул.
- Сколько же тебе лет?
- На Благовещение двадцать будет… - пояснил Уильям и отчего-то покраснел, сам с удивлением рассматривая свою физиономию в луже.
- Понятно; теперь надевай что есть. Не замерзнешь… Доберемся до города, приобретем тебе нормальную одежду.
- Спасибо, господин… - поблагодарил шотландец. - Вы очень добры ко мне. Я отплачу как смогу.
- Куда ты денешься… Отныне и навечно нарекаю тебя Туком, слугой своим, - торжественно продекламировал я. Ну а как его назвать?
Монах!
Из Англии!
Здоровый как кабан!
Только Тук, по аналогии.
- Тук францисканцем был, - буркнул по своему обыкновению Уильям.
- Так ты знаешь…
- Кто в Британии не знает про Роба Локсли, графа Хаттингтонского и его товарища братца Тука! - сообщил шотландец, повергнув меня в полное удивление.
И пропел баском:
Дрожат богачи,
Веселится народ:
Славный парень Робин Гуд
На ярмарку идет…
Я тихо выпал в осадок. Вона как… не выдумали легенду. Правда, значит. Твою же кобылу в дышло… к живой истории приобщаюсь. Так еще д’Артаньяна встречу… стоп, разве что его прапрадеда, кажется. А что, он же тоже гасконец и где-то в этих местах обретается. В Беарне… во.
Поудивлялся про себя, но виду не подал и рыкнул на своего нового слугу:
- Мне плевать, кто он был. На тебе еще кусочек сыра, и пошли. Жрешь сыр, идешь впереди лошади по направлению к городу и рассказываешь все, что знаешь про обстановку. Пошел.
- Вам, господин, не стоит показываться в этой местности, - неожиданно сообщил мне свежеиспеченный Тук.
- Почему это?
- Вы должны сами знать…
- Говори… меня по голове в битве двинули, сутки без памяти лежал… почти все забыл, - постарался выкрутиться я.
Эта версия совсем недалеко от правды лежит.
- Ага, так бывает, - подтвердил Тук. - Моего дядюшку секирой по голове двинули, так он не только память потерял, но и речь. Мычал как корова до самой смерти.
- К делу. Меня твой дядюшка мало интересует. Почему не стоит показываться?
- Вы же из Лектура с боем уходили? - спросил Тук и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Когда началась осада Лектура, я как раз последние дни в Оше был. Он уже давно под управлением сенешалей руа франков находился. Все знали, что прежний господин, ваш отец Жан Пятый д’Арманьяк в опале и осаждаем в Лектуре. Ну и вы, я так понял, с ним были, а сейчас вырвались из города. Как только городская стража или кто из гарнизона увидят ваш герб, тотчас схватят. Да и на дорогах войск достаточно. Подкрепления и обозы… так что, господин, если хотите услышать мое мнение…
- Давай без виляния. Говори. - Я тихо порадовался тому, что нашел этого громилу.
Сам бы, ничтоже сумняшеся, вперся в город и, конечно, попался бы. Не иначе ангел-хранитель меня в новой личине опекает.
- Только не гневайтесь, господин… - Тук скорчил скорбную рожу. - Из-за заботы о вас предлагаю и ни в коем случае не хочу оскорбить вашу честь кабальеро…
- Братец Тук, если хочешь наладить со мной отношения, научись говорить прямо, а не вилять задом… - Меня уже порядочно стала доставать манера Логана выдавать информацию крайне витиевато и в час по чайной ложке.
- Надо сменить герб ваш и цвета…
Мгновенно во мне взбунтовался прежний обитатель тела, и я заорал, выдергивая эспаду из ножен:
- Да я тебя на куски порублю, собака!..
Тук проворно отскочил в сторону и запричитал:
- Я же говорил… зачем сразу "на куски"… умный на стену не полезет, умный в ворота войдет… сами сгинете, а мне что делать?
Я постарался сразу взять себя в руки. Не знаю, что Жан Жанович нашел крамольного в словах Тука, мне это предложение показалось толковым и дельным.
- Тихо; не причитай, подойди… - поманил я рукой Тука. - Как ты себе это представляешь?
- Я мог бы нарисовать вам новый герб под стать новому званию и имени, но у меня красок нет. Но я могу сходить в Флеранс и купить их у маляра. Но в таком виде меня сразу задержат. Вот так…
- Дальше…
- Если вы мне одолжите ваш меч, я посижу у дороги и оденусь, а потом и в город сбегаю…
- Разбойничать собрался? - констатировал я.
- Ну, а как… одежки ваши мне не по размеру и не по чину. Опять же… цвета… - немного смутился Тук. - Вы не сомневайтесь, благодетель вы мне есть, не сбегу и не выдам вас, господин. Ну, есть еще один способ… Вы подождете какого-нибудь кабальеро и вызовете его на поединок. Ну, а дальше - как Господь решит.
- Вот так просто вызвать на поединок?
- Ну а что такого? За даму сердца или еще по какой причине… И все. А затем имущество его переходит к вам. - Тук недоуменно развел руками, дивясь моей непонятливости.
Ну да… времена такие, все никак не впишусь. Все очень просто. Но вызывать никого на поединок мне не улыбается. Палка о двух концах, знаете ли. Могут эти самые рыцари меня и того…
- Не спеши… - решил я как можно дальше оттянуть решение этого вопроса. - Давай потихоньку двигать к дороге, а там ясно будет. И ты это… слишком много воли взял, пришибу за дерзкие речи твои… понял?
- Ага… - довольно кивнул Тук. - А можно, ваша милость, сыра еще кусочек?..
- Возьми… и это… песню, какую там знаешь, запевай, про баб… скучно мне.
Тук радостно напихал полный рот сыра, бодренько двинулся по тропинке и, прожевав, баском загорланил:
Я в детстве парень был недюжий,
Я хреном гвозди забивал…
Да… со слугой мне повезло. Ну, по крайней мере, пока так. Что дальше будет - не знаю, но очень хочется верить, что не хуже.
Роден неспешно трусил за Туком, а я, покручивая головой по сторонам, обдумывал, как проскочить мимо всех неприятельских пикетов. Тук прав, гербы и цвета здесь вроде паспорта, причем надежного паспорта. Получается, ни один дворянчик по собственной воле не перекрасится: честь рода, фамилии и все такое. И не соврет, когда его спросят, кто он такой, по тем же причинам. Так это родные для этого времени дворяне, не я.
Во наивные…
Мозги современного человека, искушенного в разной казуистике, совершенно не протестовали против изменения личины. Вон сколько у меня титулов; разобраться бы еще, что они означают. Но насколько я понимаю громкие титулы и фамилии, как мои, например, у всех на виду, а про мелкопоместного дворянчика с окраин могут и не знать. Ну, едет себе кабальеро, да и пусть едет. Мало ли куда, может, нехристей воевать или паломничество совершать. Если судить по Вальтеру Скотту, можно себе еще обет какой-нибудь выдумать. И прокатит, надо только с Туком проконсультироваться, а то можно навыдумывать…
Глянул по сторонам. Лес заканчиваться не собирался, наоборот, стал чаще, появились завалы из павших деревьев, но тропинка, по которой вел меня шотландец, виднелась ясно…
- Ваша милость, а можно мне арбалет ваш? - попросил Тук, выведя меня из раздумий. - Может, дичину какую подобью. Так вечером свежим мясцом побалуемся.
- Сколько еще до дороги? - поинтересовался я.
И не думая передал арбалет со стрелами шотландцу… Потом спохватился и понял, что сделал явную глупость. Потянулся к эспаде, но Тук, как бы поняв мои опасения, состроил серьезное лицо, стал на одно колено и заявил:
- Ваша милость, не думайте про меня плохого. Клянусь: никогда и ни при каких обстоятельствах не причиню вам вреда. Мужчины из рода Логанов ни разу не нарушали свои клятвы. До последнего дыхания я буду хранить вам верность и защищать ваше тело.
- Да ладно… ничего такого я не думал, - невозмутимо заявил я, качественно покривив душой. - Ты вопрос слышал? Сколько еще до дороги?
- К ночи доберемся, ваша милость. Я как можно дальше забрался, да и вы тоже, - виновато пояснил Тук, осматривая арбалет.
- Хорошо. Тогда начинай искать место для ночевки.
- А чего его искать - скоро будет старая разваленная римская башня, я в ней ночевал раньше, пока не заметил неподалеку людей. Там и остановимся. От нее как раз пару часов до дороги.
- Веди и болтай меньше… Да, и озаботься мясом, - продолжил я разыгрывать из себя подлинного бастарда Жана д’Арманьяка виконта де Лавардан и Рокебрен. Хотя насколько я догадываюсь, лицедейство мне не очень-то удается. Настоящим кабальеро надо родиться и быть дитем своей эпохи. А у меня с этим не сложилось. Да и ладно: думаю, пообтешусь до известных пределов, да и частичка настоящего д’Арманьяка, оставшаяся во мне, подскажет.
Продолжили путь, перебрались через мелкую речушку и болотце на ее берегу. Там я приказал Туку нарвать кизилу, и он, пыхтя от усердия, нарвал целый подшлемник.
Еще через пару сотен метров шотландец ловко подстрелил маленькую косулю, выскочившую прямо на нас. Закинул ее на плечи и двинулся вперед, опять горланя скабрезные баллады.
М-да… народец-то хоть и средневековый, но в этом плане не очень от современного отличается… ха… даже поизобретательнее будет, хотя грубее и пошлее.
Когда солнце окрасило кончики деревьев багрянцем, показалась полностью заросшая плющом полуразвалившаяся башня. Когда-то она гордо взмывала вверх, наводя страх на галлов и кельтов, и даже сейчас, почти развалившись, вызывала почтение.
Прикоснулся ладонью к шершавой, поросшей мхом поверхности, внезапно увидел на долю секунды суровых воинов в римских доспехах и шлемах с плюмажами. Видение было мгновенным, но поражало своей реалистичностью… да… за каждым камнем здесь - история. Кровь, сражения… не сразу давались римлянам гордые галлы, или кто тут еще водился.
- Обиходь коня, потом костер разожжешь, - приказал Туку. - Кресало в сумке, а косулю давай сюда.
Попробовал кончик кинжала ногтем и быстро освежевал дичину. Наука нехитрая. Охотой с детства балуюсь. На шкуре быстро порубил мясо на куски, промыл слегка водой, потом притрусил солью из бронзовой солонки и в завершение выдавил на него спелый кизил.
Не терплю плохо приготовленное мясо. Мясо, как и женщина, требует к себе достаточно внимательного отношения, но и в свою очередь легкой небрежности, хорошенько разбавленной грубостью. Никакого сюсюканья. И тогда оно получается достойным настоящего мужчины. Обязательно большими кусками, чуть подгорелыми сверху и недожаренными внутри, с крупинками пепла на румяных бочках, с запахом дыма… мм… Боже, как же я проголодался!..
Быстро ошкурил несколько ореховых прутьев, насадил мясо и уселся ждать, пока прогорит большой костер, запаленный Туком.
- Что сидишь, бурдюк с вином давай.
Перед водружением мяса на костер надо выпить. Святая традиция. Покачал бурдюк в руке… Пара литров осталась. Нормально… Но во что же Туку налить?
Вдруг приметил легкий блеск в кустах возле самой стены башни.
- Посмотри-ка, братец, что там блестит?
Шотландец покопался и вытащил старинный кубок, покрытый грязью и мхом.
- А ну давай его сюда… - Повертел в руках и поскреб кинжалом… Вот это да! Серебро, не иначе, да еще и с камнями красненькими. М-да… в наше время враз бы разбогател с такой находкой. А здесь? А здесь вот так будет…
Окликнул шотландца.
- Очисти его, да получше. Песочком потри. Будет тебе из чего винище хлебать. Да живее.
Пока Тук трудился, я отгреб прогоревшие угли в сторону и приладил на рогульках импровизированные шампуры. Моментально потянуло завораживающим запахом, затрещали на углях капельки жира.
Мм, вместе с окружающей натуральностью - полный парадиз…
Налил шотландцу в кубок вина и сделал сам добрый глоток.
- Ну как, орясина? Благодать?
- Ага, ваша милость. Девок бы еще…
- Это точно… - поддерживаю.
Молодой организм уже прямо кричит и требует. Но решил подразнить бывшего монашка: - Какие тебе девки? Ты же вроде монах?
- Не лежала, ваша милость, у меня к этому делу душа, прости, Господи, за дерзкие слова… - Тук перекрестился. - Насильно отдали. Ну какой из меня монах? Смех и грех…
- Ну да… ладно, считай, я тебя сана лишил, расстрига… Переверни мясцо… Да вот так, и вином сбрызни из кубка. Молодец… чего пялишься - удивляешься, как благородный сьер с готовкой управляется?
- Нет, - помотал головой Тук.
- Не ври, собака… так уж и быть, поясню. Вот кто я?
- Ваша милость…
- Это понятно, - перебил я шотландца. - Еще кто?
- Ну… - растерялся Тук. - Кабальеро.
- Это тоже понятно. Кто еще? Стоп… не отвечай; сначала мясо давай. - Взял шампур, подул и вгрызся в обжигающее, шипящее мясо…
М-да… Ради этого стоит жить. Запил вином и продолжил:
- Ну, говори.
- Мужчина? - наконец сообразил шотландец.
- Во-от… дошло наконец. А каждый мужчина должен уметь обиходить себя сам. Даже кабальеро. Жизнь наша полна опасностей, в одночасье можно лишиться и оруженосцев, и свиты - вот как я сейчас. Занятие охотой входит в семь благородных страстей кабальеро и включает в себя не только умение охотиться, но и умение дичь приготовить. Вот скажи, что бы ты сожрал с большим удовольствием: кусок сырого мяса или отлично приготовленного жареного?
- Ну, дык, вештимо, шареный… - прошамкал бывший монах набитым ртом.
- И я тоже. А что же делать, если жрать хочется, а никого рядом нет? Во-от… Мясо жарить, а его жарить - уметь надо. Понял, орясина?
- Да, ваша милость, все понял, - энергично закивал Тук. - Преклоняюсь пред вашим умом, ваша светлость.
- То-то же. Подай еще мяса… Молодец… Но запомни, это касается только походной еды. Остальные разносолы пускай готовят люди, для этого предназначенные. Понял?
- Понял, ваша милость.
- Молодец, давай рассказывай, что ты там насчет герба толковал.
- Ну, так… вот только не бросайтесь на меня с мечом… - Тук опасливо покосился на меня.
- Не буду. Рассказывай… я сегодня добрый. - Тут я не соврал.
Сытная еда, отличное вино и относительный комфорт привели мою светлость в отличное расположение духа. К тому же Тук, как бы это сказать точнее… Правильно себя вел. Я приметил, что парень достаточно умен. Умен не в буквальном смысле слова, а по-житейски мудр и рассудителен, умеет правильно выделять приоритеты. Вот понял, что в его случае единственно правильным решением будет держаться меня - и демонстрирует свою преданность всеми способами. И как-то верится, что он при случае действительно будет защищать своего господина изо всех сил. Не знаю, возможно, он просто человек своей эпохи, в которой все зависит от твоего господина или покровителя, а возможно, здесь именно умение выделять приоритеты. Во всяком случае, я немного расслабился в его отношении, хотел бы он - уже давно всадил в меня стрелу… ан нет.
- Надо герб заменить и поменять титул с именем или вообще снять с себя знаки сословные… - Тук привстал на корточки, готовый при малейшем моем возмущении пуститься наутек.
- Сядь… я два раза не повторяю. Сказал - не буду гневаться, значит, не буду. Вот ты понимаешь, что ты сказал? Предать род, предать предков… опозорить свое имя, сан кабальеро… это неслыханно. В роду д’Арманьяк никогда так не поступали…
Я развивал мысль, стараясь вбить в голову шотландца мысль, что он предлагает мне святотатство и неприемлемые для благородного сеньора вещи. Всем нутром чувствую, идет такой поступок вразрез с образом благородного кабальеро, и Тук может что-то заподозрить.
- Объясни мне ход твоих мыслей.