- Лучше бы - или как, - с виноватой улыбкой признался Йеми. - Работать-то лучше на трезвую голову. Оно конечно, кружка пива не повредит, но и не поможет.
- Деньги тогда назад возьми, - хмуро потребовал усач.
- Да ладно, - попытался, было, возразить кагманец, но трактирщик его решительно перебил:
- Возьми, я сказал. Деньги - не камушки, нечего разбрасываться. Коли и вправду корабельщик, значит, знаешь каково это, своими руками лорики зарабатывать.
Паук Господаря в который раз порадовался собственной предусмотрительности. Ведь чуть было с языка не сорвалось, что корабельный плотник. А хозяин, как назло, оказался человеком проницательным. И сколько не рассказывай ему про тонкости плотницкого мастерства, рукам, на которых нет характерных мозолей, у трактирщика всё равно веры будет больше.
- Я, знаешь, больше не руками, головой работаю. Перед тем, как топором да долотом тюкать, корабль ведь продумать надо, а иначе от первой волны развалится. Это, я тебе скажу, искусство. От отца к сыну передаётся. Или думаешь, знай себе доски гни, да на нагеля насаживай?
Ответить хозяин не успел. Из кухонной двери в зал вошел белобрысый мальчуган с натугой неся в руках большую деревянную бадью.
- Вот вода, баарс Дедекен.
- Поставь-ка на стол, - взял инициативу в свои руки Йеми.
Мальчишка вопросительно глянул на трактирщика, тот кивнул: мол, делай, как господин говорит. Подойдя к бадье, Йеми с размаху опустил голову в холодную воду, разметав по сторонам тучу брызг. Парнишка невольно попятился, кагманец, ничего вокруг себя не замечая, с полминуты держал лицо в холодной до ломоты воде, потом распрямился.
- Уф… Хорошо…
Йеми старательно растёр лицо руками - не приведи Иссон хозяин или мальчишка заметят, как подтекает грим. Но усач стоял за стойкой и вообще не видел лица посетителя, а мальчишка смотрел на кагманца сбоку, да и подходить не торопился. Если добавить к этому что в трактире было довольно темно… Нет, не должны были они ничего заподозрить.
Йеми ещё раз окунулся лицом в бадейку, потом накинул капюшон плаща, тщательно ополоснул руки и скомандовал мальчугану:
- Всё, можешь воду унести.
Затем повернулся к трактирщику и с чувством произнёс:
- Да хранят боги тебя и твою таверну, почтенный. Благодарен от всей души, что помог мне в моей беде.
Легонько поклонившись, кагманец вышел на улицу. Подумалось, что самое обидное будет, если сейчас выяснится, что тот парень был вовсе не соглядатаем, а шел вслед за Йеми по роковому стечению обстоятельств. Хотя, если так и случится, то обида быстро и легко забудется, а вот радость будет долгой и искренней. Лучше уж лишний раз зря проявить осторожность, чем столкнуть с действительно серьёзной угрозой.
Пройдя немного вперёд по улице, Йеми как будто зазевался, чуть не столкнулся со встречным прохожим, развернулся и бросил из-под капюшона быстрый взгляд назад. Так и есть, парень в тёмно-зелёном плаще держался неподалёку. Что ж, значит, предосторожность лишней не была.
А теперь пора было избавляться от непрошеного попутчика.
- Значит, в порту ты оторвался от него довольно легко?
- Да, это было совсем не сложно. У него явно не было опыта тайной слежки.
- И что же дальше?
- Дальше? Дальше я в свою очередь сел ему на спину. Как только он понял, что меня ему не найти, то отправился сообщить своим хозяевам о том, что не справился с делом.
- Он тебя не заметил? - на всякий случай уточнил Мирон.
Йеми коротко улыбнулся.
- Я не люблю хвастать, но это был всего лишь ученик. Или просто первый попавшийся под руку человек, которого заставили заняться незнакомым делом. Он даже ни разу не проверился.
- Или проверился так, что ты не заметил…
"Как же он похож на дядьку Сейтара", - кагманец вспомнил своего старого учителя. - "Тот тоже всегда старался дать понять, что дело можно сделать и лучше. Наверное, командиры и наставники все такие".
- В таком случае, Мирон, этот парень столь великий мастер, что я недостоин с ним состязаться и могу лишь смиренно просить дать мне урок. Но, поскольку мы с ним сражаемся на разных сторонах, то цели у него явно другие. Рассуждая логично, он посадил мне на спину нового соглядатая, которого я не заметил, хотя и проверялся несколько раз. Рассуждая далее, я привёл этого неизвестного прямиком в "Дом Дельбека" и теперь нашим врагам известно, где остановился ты, Наромарт и дети. Что будем делать?
- Будем надеяться, что ты прав и этого не случилось, - серьёзно ответил Нижниченко. - Сначала следует отработать более вероятный вариант, а именно тот, при котором ты выследил этого парня до его логова. Кстати, куда он направился?
- В Вальдский замок, - с немного наигранным спокойствием сообщил Йеми. - Следить за мной его послала Инквизиция.
- Да, будь у него иные хозяева, к инквизиторам бы он не пошел, - задумчиво согласился Мирон. - И что это, по-твоему, может означать?
- Всё, что угодно. У Инквизиции есть масса причин, чтобы пообщаться со мной поближе. Во-первых, как ты понимаешь, моя вера. Во-вторых, мой род занятий.
- Я думал это не по их части…
Йеми скривился.
- Мирон, не заставляй меня думать о тебе хуже, чем ты этого заслуживаешь. Разумеется, по этому поводу инквизиторы меня судить не станут. Но, поймав чужестранного лазутчика и передав его имперским властям, они могут попросить у властей что-то нужное для себя.
- Извини, мне показалось, что подобные комбинации слишком сложны для вашего времени.
- Вообще-то такие истины были известны ещё до Катастрофы. Должно быть, это ваши предки были ленивы и нелюбопытны. Или же вы слишком мало и плохо знаете, как они жили.
- Второе вернее, - примирительно заметил Мирон. - В моём мире люди намного больше интересно будущее, чем прошлое.
- Вы умеете предсказывать будущее?
- Нет.
- Тогда как можно интересоваться тем, чего нет и неизвестно, каким оно будет?
- Э… Йеми, ты не находишь, что сейчас не самое подходящее время для обсуждения этого вопроса? Может, вернёмся к интересам инквизиторов? У них есть к тебе ещё какие-нибудь претензии, кроме того, что ты уже назвал?
Йеми усмехнулся.
- Сущие пустяки. Наш общий друг Олус, за которого тоже можно получить немалую выгоду. Ну и Серёжа.
- Серёжа?!
- Честно сказать, я думаю, что дело именно в нём. Не забывай, где ко мне прицепился этот хвост. А пришел я туда, чтобы выкупить Серёжу.
- Всё верно, но чем он мог заинтересовать Инквизицию?
Кагманец деланно пожал плечами.
- Инквизицию интересуют нечки, неправильные маги и слуги неправильных богов. Ты знаешь мальчика лучше.
Мирон даже на мгновение остановился, но тут же взял себя в руки. Когда два человека идут по краю рыночной площади и ведут между собой тихую беседу - это никого не удивляет. И никто не подслушает: в гомоне рынка в двух шагах ничего не слыхать. А вот если остановиться, да ещё голос повысить, то можно и привлечь чьё-нибудь ненужное внимание.
- Йеми, в нашем мире нет нечек. Серёжа - человек, это - раз. В нашем мире нет магии, значит, он не маг - это два. Что же касается религии…
Мирон на мгновение задумался. Русский мальчик из Приднестровья, безусловно, мог быть православным христианином. Но крестика на мальчишке не было, это точно. И потом, девяносто второй год. Скорее всего, ни в каких богов Серёжа не верил. Во всяком случае, из того, знал про него Нижниченко, красный пионерский галстук смотрелся на шее у парнишки гораздо логичнее крестика.
- Ваших богов в нашем мире нет. Так что…
- Насчёт магов звучит особенно несерьёзно: Балис до сих пор не может понять, что с ним происходит.
- Вот именно, не может понять.
Йеми вздохнул.
- Мирон, пойми, инквизиторы вникать в тонкости не станут. Для них достаточно подозрений в том, что что-то не так. И в порядке вещей казнить восьмерых, если есть предположение, только предположение, что среди этих восьмерых один - преступник. Я хочу сказать преступник по их понятиям.
- Я понял, - кивнул Нижниченко. - Для них все мы - преступники.
- Вот именно. И, если в Серёже им что-то показалось подозрительным…
Кагманец выразительно смолк. Молчал и Мирон. В памяти всплыл разговор на Дороге у костра, когда на огонь вышел Балис. Как там говорил Наромарт? "Ребёнок с особыми способностями", "койво". А что если Серёжа, как и Лесь, как и тот мальчишка из Андреевского… да, тоже Серёжа, - действительно не совсем обычные люди. Как там было у Стругацких? Людены, кажется. Да назвать-то можно как угодно. Суть в том, что там у себя в мире они всё равно - люди. А здесь, для инквизиторов они уже могут быть и не людьми. Иные. Нечки. А когда тебя считают другим по рождению, попробуй, докажи, что ты такой же, как все. Гиблое дело.
- Не знаю, Йеми. Честное слово, не знаю. Я знаком с этим мальчиком лишь немного больше чем ты. По мне - мальчишка как мальчишка. Жаль, ты не рассказ всё это в трактире - мы могли бы посоветоваться с Наромартом.
- Я с Балисом вечером поговорю…
- А что - Балис? Ему сейчас бы с собой разобраться. А у Наромарта - чутьё какое-то на всех этих людей-нелюдей. Помнишь, как он архимага сразу расколол?
- Помню, - хмуро ответил Йеми.
- Значит, я с ним сегодня поговорю, как только вернусь к себе, - решительно подвёл итог Мирон. Заставлять кагманца лишний раз каяться в антипатии к чёрному эльфу было бессмысленно: тут нужны не слова, а реальные дела. Раз даже в такой сложной и запутанной ситуации Йеми пренебрёг помощью Нара - значит, недоверие имело прочные и глубокие корни. Вмешательством со стороны тут дело не подправишь.
А вот предложение Нижниченко кагманца явно обрадовало. Значит, понимал Йеми, что это нужно. Понимал, а через себя переступить не мог. Оставалось только надеяться, что, в конце концов, он с собой справится. Лишь бы не слишком поздно…
- Хорошо, - облегчённо согласился Йеми. - Ты поговоришь с Наромартом, а я - с Балисом. Если выяснишь что-то очень важное, то придёшь в мой трактир. Скажешь, что благородный лагат Порций Паулус Простина тебе покровительствует. Это подозрений не вызовет: многие благородные лагаты и даже сеты покровительствуют купцам и ремесленникам.
- Ты рассказывал, - коротко кивнул Мирон.
- Если что-то важное выясню я, - продолжал кагманец, - то пришлю Балиса к тебе. Это тоже не вызовет подозрений: мало ли, где и как могли познакомиться винодел и воин. И не такие знакомства бывают.
- Это точно.
Йеми глянул на небо.
- А сейчас идём в "Солёную треску".
- Пора?
- Не то, что пора, а мы даже немного опаздываем.
В ожидании встречи Теокл и Льют времени не теряли. Перед изонистом стояла глубокая деревянная миска с дымящимся супом, а закутанная в плащ воительница что-то прихлёбывала из вместительной кружки.
- Приносим извинения за наше опоздание, - проговорил Йеми, присаживаясь напротив эльфийки.
- Оно было недолгим, - примирительно ответил Теокл. - Со своей стороны мы хотели бы извиниться, что пока что не выполнили своих обязательств. Человек, который мог бы побеседовать с эшвардами наёмников, вчера был занят очень важными делами. Но сегодня вечером он свободен и отправится в "Тяжелый топор".
- Благодарю за помощь, но в этом уже нет нужды. Вчера там побывал один из моих друзей. Наёмник по имени Джеральд действительно хорошо известен в этих краях. Но пару дней назад он с несколькими своими друзьями отплыл на юг, куда-то в Анганду.
- И ты знаешь, на кого он работал?
- Увы, нет. Это был тёмный заказ, - развёл руками Йеми.
- Значит, это нам ничем не поможет…
- Значит, так…
- Что желают почтенные господа? - подошла к столику трактирная служанка: молодая светловолосая девушка в тёмно-синем переднике.
- Два пива. Простой ламбик, - кинув на стол несколько медяшек, заказал кагманец.
"Спиться можно", - тоскливо подумал Мирон. Генерал отлично знал, что пивной алкоголизм - вовсе не шутки, как думают некоторые, а самая настоящая суровая реальность. В своём мире и времени Нижниченко предпочитал общение за чашкой хорошего кофе, на худой конец - чая. Но кофе в этих краях был Мирону не по статусу, а чая, похоже, аборигены вообще не знали. Вот и приходилось каждый день выпивать не меньше литра пива. Прощай, здоровый образ жизни.
Служанка отправилась к стойке за пивом.
- Печальная новость, - констатировал Йеми. - Получается, сегодня мы встретились зря?
- Надеюсь, что нет, - ответил Теокл. - Мы подумали над вашем предложением о помощи и склонны его принять. Я бы даже сказал больше: нам нужна ваша помощь.
- Вчера я этого не заметил.
- Вчера было вчера. А сегодня от вашего решения зависит многое.
- Что-то случилось?
- Случилось, - подтвердил Теокл.
Йеми и Мирон переглянулись.
- А можно рассказать более ясно и подробно? - поинтересовался Нижниченко.
Священник бросил выразительный взгляд на служанку, несущую к столу пивные кружки: деревянные, сужающиеся кверху, вместимостью побольше полулитра. Над вершинами кружек возвышались шапки пышной белой пены. Дождавшись, пока девушка поставит посуду и отойдёт подальше, кагманец сделал большой глоток и поинтересовался:
- Так и?
- Можно и ясно, и подробно. Но - не здесь. В "Графском лебеде".
- Я уже говорил вчера, что не хотел бы мозолить глаза соглядатаям Инквизиции.
- Мы помним, - кивнул Теокл, - но это необходимо. Закутаетесь в плащи, поднимите капюшоны - никто ваших лиц не увидит.
Йеми вздохнул. На покупку плаща, взамен того, что он бросил в порту нищим, отрываясь от слежки, ушла половина ауреуса и уйма времени: слуги в харчевне не должны были заметить, что благородный лагат вышел в одном плаще, а вернулся в другом. А теперь ещё светиться тем же плащом в другом сомнительном деле… Конечно, в таких плащах в городе ходит не одна дюжина человек, но если в Вальдском замке кто-то свяжет купца Рулона, сына Обоя и человека, посетившего Истребительницу Инриэль… Не приведи Иссон, если ниточка потянется дальше, к только приехавшему в город благородному лагату Порцию Простине… Хорошо хоть, что проявил аккуратность и представился ланисте посланцем другого лагата, постоянно проживавшего в Торопии. С Зонием Севером Глабром Йеми Пригский дела никогда не имел, но наслышан был много: моррит слыл очень недурным поэтом. Недурным, для своего места. Ни в столице, ни здесь, на другой окраине огромной империи, о нём, наверное, никто не слышал. Так ведь и правильно: не Рубос же он, в самом деле.
- А зачем всё это нужно? - поинтересовался Мирон. - Здесь мы одни, никто нас не подслушивает. Что есть в этом "Лебеде" такого, чего нет здесь?
- Там сейчас ещё один наш друг, - не задумываясь, ответил Теокл. - Прийти сюда он не может, а его участие в разговоре необходимо. Поэтому, мы настоятельно просим вас принять наше предложение.
- Что скажешь, Лечек? - повернулся к напарнику Нижниченко.
Решать должен был Йеми - он лучше знал обстановку. А решал бы Мирон - в "Графского Лебедя" они бы не пошли. Слишком уж много шероховатостей было в поведении таинственных союзников. И потом, может быть им помощь, может быть, и была нужна. А вот что они могли предложить Нижниченко и его друзьям? Откровенно говоря - ничего. Ну так, как говорят в народе, хлеб за брюхом не ходит.
Йеми вздохнул.
- Придётся идти. Надеюсь, это время не будет потрачено впустую.
- Тебе решать, - огорчение в голосе Мирон особо скрыть и не пытался. Даже не огорчение, а, скорее, лёгкое недовольство.
- Поверьте, - обратился к нему Теокл, - для вас это время в любом случае не будет потрачено впустую. Сумеем ли мы договориться или нет, но у нас есть кое-какие соображения по оборотню и мы ими с вами поделимся.
- А почему бы не поделится ими сейчас? - бестактно брякнул Мирон. - Мы уже третий день ходим вокруг да около. Сколько можно? Пора бы уже решиться: можно верить друг другу или нельзя.
- Мы решились, - спокойно ответил Теокл. - Но здесь - не самое подходящее место. Допивайте пиво, я доем суп, а потом мы направимся в "Графского лебедя" и спокойно обо всём поговорим.
- Ладно, - пожал плечами Мирон.
Вспомнились уроки психологии: начинающие разведчики с упоением играют в таинственность и обожают многозначительные фразы. Опытные - наоборот стараются держаться проще и естественнее. Теокл, судя по построению разговора, был даже не начинающим, а просто любителем, волею обстоятельств вовлечённым в заговор и исполняющем в нём не последнюю роль. Таких надо либо сразу обламывать, чтобы понимали, где их место, либо, напротив, всячески ублажать, пока это возможно, чтобы не выкинули какой-нибудь фокус в самое неподходящее время в самом неподходящем месте. Похоже, Йеми избрал вторую тактику. Оставалось только посмотреть, к чему это приведет.
Трапезу закончили в полном молчании, до другого трактира тоже шли молча. Лишь в квартале от "Графского лебедя" Льют посоветовала:
- Оденьте капюшоны.
К удивлению Нижниченко, совету эльфийки последовал и Теокл. Получалось, что и ему было желательно сохранить свой визит в трактир в тайне. Интересно, почему? Если Истребительница работала на Инквизицию, то те должны были знать в лицо всю её команду. Если же Теокл не вместе с ней, то что их тогда связывает?
Не прибавил Мирону настроения и долгий испытующий взгляд, которым наградил визитёров стоявший за стойкой хозяин трактира. Впрочем, попытки заговорить он не предпринял, а потому особой опасности не представлял. Что он расскажет инквизиторам? "Трое в плащах и капюшонах"? Да это может быть кто угодно, хоть три женщины лёгкого поведения - почему нет. Конечно, сотрудник службы наружного наблюдения высокой квалификации мог бы подметить массу нюансов, позволяющих судить неизвестных, но Йеми вчера говорил, что этот малый - простой трактирщик, хорошо известный в городе.
Они поднялись по лестнице на второй этаж и дошли до крайней двери в коридоре.
- Сюда, - Льют говорила в полный голос, не таясь.
Вслед за эльфийкой они прошли в комнату.
- Так, вот и наши гости. Заждался!
Мирон оторопел. С топчана навстречу вошедшим поднялся здоровенный детина в кожаных штанах и длиной просторной рубахе из грубого серого полотна. Плоское лицо с большими раскосыми глазами и широким приплюснутым носом напоминало экзотическую африканскую маску. Острые уши казались грубой гротескной пародией на изящное ухо Наромарта. Дружелюбная улыбка с оскалом острых белоснежных клыков могла бы довести до истерического состояния и не самую впечатлительную женщину. И, в довершение всего, тёмно-зелёная, словно выкрашенная краской для бронетехники кожа.
Очередной не человек. Интересно, кто? Точно не гном, а для гиганта - маловат. Может, тролль какой-нибудь?
- Это Олх, наш командир, - с ледяным спокойствием представила верзилу эльфийка, присаживаясь на топчан.