- Садитесь, прошу, - гостеприимно указал на табуреты командир Охл. Подавая добрый пример, сам плюхнулся на топчан рядом с Истребительницей и тут же приобнял её хрупкую фигурку здоровенной зелёной лапищей. Мирон невольно улыбнулся. Иллюстрация к вечной теме "красавица и чудовище" получилась настолько впечатляющая, что, куда там кинофильмам и мультикам, даже самым лучшим. Причём, как и положено в классическом варианте, красавицу внимание чудовища ничуть не обеспокоило. Эльфийка и зелёный великан сидели, словно влюблённая парочка вечерком на лавочке.
Но рассевшимся на табуретах людей было не до идиллии.
- Мы рады знакомству и готовы услышать то, ради чего пришли сюда, - подчёркнуто спокойно произнёс Йеми.
Верзила окинул кагманца одобрительным взглядом и согласно кивнул.
- Правильно. Сразу к делу. Вы ищите следы оборотня, верно? У нас, честно сказать, другие цели. Поэтому, мы не слишком ломали голову над тем, как его найти. Ищем, инквизиторы довольны, и ладно. А вчера мы задумались всерьёз: как такое могло случится, что оборотень в городе есть, а никаких следов его нет. Должно же быть объяснение.
- Этому может быть много объяснений, - заметил Йеми. - Начать с того, что опытный оборотень контролирует свои инстинкты даже при полном Умбриэле. А уж сейчас, накануне новоумбрия…
- Согласен, только опытный оборотень вряд ли отправится в город, где в любой момент может попасть в лапы Инквизиции.
- Может быть, у него на это есть очень веская причина, - не сдавался кагманец.
- Может быть, - зеленокожий Олх держался с абсолютным спокойствием, присущим тем, кто уверен в себе и своих силах. - Вот только торчит в городе уже целую хексаду. Не могу себе представить, что он может делать здесь столь долгий срок. Гораздо более вероятным нам кажется другое.
Верзила отпустил эльфийку и с наслаждением откинулся на стену. Мирон бы с удовольствием последовал его примеру, вот только табуреты стояли на середине комнаты, куда уж тут откинешься? Если только затылком на пол.
- И что же именно? - спросил он, чтобы заполнить паузу.
- Оборотень лишен свободы. Он находится в заточении, потому и не оставляет никаких следов в городе. Сопоставляя это с историей о похищенной неким толийским наёмником маленькой девочке-оборотняшке, мы пришли к выводу, что речь идёт именно о ней.
- Мы? - переспросил Йеми.
- Я и мои друзья, - пояснил Олх, снова подавшись вперёд и приобняв эльфийку.
"А ведь они, похоже, на самом деле любят друг друга", - с удивлением подумал Мирон. Сам Нижниченко никаких чувств к Льют не испытывал. Её красота была слишком совершенной, слишком идеальной, слишком не человеческой, чтобы он мог воспринимать её как женщину. Это всё равно, что исходить вожделением по мраморной статуе. Для кинофильма - прекрасная идея, "Формулу любви" Мирон пересматривал не реже раза в полгода. Но вот для жизни - прямая дорога в психушку.
А вот Олх явно видел в эльфийке именно женщину. Красивую, привлекательную женщину. К счастью, свой интерес к ней он удерживал в границах, не мешающих разговору.
- Если добавить к сказанному то, что наёмник, похитивший девочку совсем недавно был в городе и покинул его только позавчера, - дополнила Льют.
- Даже так? - удивился Олх.
- Именно. Кто-то из друзей уважаемого Лечека выяснил вчера это в братстве наёмников. К сожалению, на кого работал этот человек, осталось загадкой.
- Значит, мы должны сделать это сами, - бодро потёр руки зелёнокожий.
- Интересно, каким образом? - Йеми продолжал играть роль вечного скептика.
- А вот подумай: кто может в городе обеспечить заточение?
- Власти, - усмехнулся кагманец.
- Могут, - кивнул Олх. - Могут, но это не они. Местным это слишком опасно: если что, то они потеряют всё. А какая выгода от оборотня может быть толстобрюхим из ратуши? Никакой. Ну, а если это были имперские власти, префект или наместник, то тогда бы Инквизиция оборотня не искала.
- Инквизиция не подчиняется наместнику, - не согласился кагманец.
- Хорёк хорьку глотку не перегрызёт, - парировал нечка. - Если это государственное дело, то Инквизиция не мыкнет. А собственных удовольствий у благородных сетов и без оборотней хватает. И потом, скажи мне, на кой благородному сету может оборотень понадобиться? Для себя. Или скажи, чего от оборотня может быть нужно какому-нибудь здешнему эшевену?
- Понятия не имею, - честно признался Йеми, уже понявший куда клонит огр.
Что тут скажешь: можно только было винить себя за недогадливость. Всё просто кажется, когда отгадка уже известна. А пока не знаешь ответа, ходишь, ходишь, вокруг да около, а его никак не замечаешь.
Теперь же приходилось, как нерадивому ученику, внимательно выслушивать чужое решение. Интересно, сколько из того, что знает, расскажет ему Олх. И сколько он знает на самом деле? Во всяком случае, пока что огр останавливаться не собирался.
- Вот и выходит, что незачем. А кто кроме властей может оборотня удержать? Маги да священники, правильно?
Йеми убито молчал. Мирон, почувствовав, что пауза неприлично затягивается, постарался в меру понимания подыграть товарищу. Сделав неопределённый жест рукой, задумчиво промямлил:
- Пожалуй так…
Зеленокожий одобрительно кивнул.
- Богомольцев отметаем. Если этим понадобился бы оборотень, то они бы его у властей выклянчили. Или у тех же Инквизиторов. Значит, остаётся только маг. Умелый маг, способный удержать оборотня в неволе. Богатый маг, способный заплатить наёмникам за поездку в Кагман. И, кстати, маг у которого есть место в городе, где оборотня можно спрятать от посторонних глаз.
- Называй уж сразу имя, - предложил Мирон.
Верзила с интересом уставился на генерала.
- С чего ты взял, что я его знаю?
- Да ладно темнить. Разве в городе много магов, попадающих под твоё условие? Мне кажется, что сильных-то магов тут не больше дюжины.
Кажется, что-то такое Йеми вскользь упомянул во время морского путешествия.
- С полдюжины. Семь, если быть точным, - заметил Теокл. - Но кто из них?
- Перечисляй по именам, - предложил вошедший во вкус Нижниченко. - Сейчас мы выведем мерзавца на чистую воду.
- Архимаг Кожен, глава братства Мастеров Слова, - предложил изонист.
- Не он, - подал голос Йеми. - Кожен серьёзно болен, ему не до колдовства. Не то, что оборотня, кролика силой магии не удержит.
- А может, притворяется? Чтобы отвести от себя подозрения, - скептически предположил Нижниченко.
- Его постоянно навещает лекарь, один из лучших в городе, а значит - очень дорогой. К тому же, его дом наводнён родственниками, надо полагать, надеющимися урвать себе побольше из наследства, если богатый старичок отправится в мир иной. В таких условиях никакой обман долго не проживёт.
- Хорошо, кто следующий?
Аргументы Йеми полностью Мирона не убедили, но надо было рассмотреть и остальных кандидатов. В крайнем случае, к старичку всегда можно было вернуться.
- Архимаг Жилле, эшвард братства, - продолжил Теокл. - Тоже не тот, кто нам нужен.
- Почему же?
- Потому, что его нет в городе. Примерно додекаду назад отбыл в Тампек по каким-то своим делам.
- Убедительно, - согласился генерал. - Остальные все в городе?
- Не все. Нет ещё Левека, а он-то как раз очень подходит на эту роль. Известный авантюрист. Но сейчас в очередном похождении.
- Итого, минус трое. Осталось четверо. Продолжим.
- Нурлакатам, уршит. Его сюда привёз сам наместник. Живёт одиноко в башне Нэлль.
- То есть, очень подходит? - уточнил Нижниченко.
- Похоже, - согласился Теокл.
- Один есть. Дальше.
- Коллетт. Вряд ли он. Во-первых, его специализация - големы.
- А во-вторых?
- Во-вторых он большую часть времени проводит в расположении эскадрильи тяжелой авиации, в полулине к югу от города. Драконов хоть и воспитывают в послушании с самого момента, когда они вылупляются из яйца, а всё же под рукой у любого командира такого соединения должна быть хоть парочка големов и маг, который умеет ими командовать. А сейчас ему ещё за диктатором в школе Ксантия Линвота надо приглядывать. Не до оборотней.
- С этим можно согласиться. Кто ещё?
- Маннон. Мы думаем, тоже не подходит.
Йеми усмехнулся.
- На Маннона можно подумать только после кружки гномьей водки.
- А что так? - недоверчиво переспросил Мирон.
- Этот старик - любимец студиоузов городской школы. И последние вёсен тридцать высокая философия его интересует куда больше натуральных наук.
- Мне кажется, - сухо заметил Мирон, - ты излишне доверчив, друг мой. Плохие люди очень часто имеют благопристойный вид и безупречную репутацию.
Зеленокожий довольно улыбнулся. Нижниченко снова подумал о том, какую реакцию способна вызвать такая улыбка в его мире. В Одессе, наверное, можно будет отснять прекрасный римейк "Броненосца Потёмкин": как народ, не разбирая ступенек, несётся вниз по Лестнице. "Дежа вю" отдыхает.
- Почтенный Лечек совершенно прав, - заметил Теокл. - Маннон живёт в Школьном квартале, а там не то, что оборотня, кролика не спрячешь так, чтобы об этом назавтра не узнала вся улица. Когда в твою комнату в три часа ночи вваливается вдрызг пьяный студиоуз, которому захотелось от избытка чувств прочитать свои гениальные вирши… Там это в порядке вещей.
- Ладно, пусть не Маннон. Кто последний?
- Луж. Тинк вье Луж.
- Благородный? - подозрительно поинтересовался кагманец.
- Третий сын мелкого графа с севера, - пояснил Теокл.
- Понятно. Было у графа три сына. Два - графы, а третий стал магом… Так что этот вье Луж?
- Зимой получил статус имперского мага. Открыл лавку, в которой торгует волшебными снадобьями и амулетами. Так себе лавчонка. С торговлей Жилле не сравнить.
Йеми усмехнулся.
- Ну, Жилле-то торгует не первый год. И потом, до него лавка самому Тарло Уойссу принадлежала, а тот был магом не чета нынешним.
- Значит, либо уршит, либо графский сын. Больше вроде некому, - подвёл итог Мирон. - Что ж, почтенные, вы и вправду оказали нам существенную помощь. Мы вам крайне признательны, верно, Лечек?
- Конечно. Мы очень благодарны.
- Вот об этом мы сейчас и поговорим, - огр хищно подался вперёд. - Мы помогли вам, теперь ваша очередь помочь нам. Мне кажется, это справедливо.
- О чём речь, - с деланной весёлостью ответил Нижниченко. - Что ты от нас хочешь?
- Вы - мудрые и знающие люди. Мы пришли сюда, чтобы спасти дракона Ская, который томится в гладиаторской школе Ксантия Линвота. К сожалению, пока что у нас не очень получается. Возможно, если мы объединим усилия, то сможем освободить и дракона и оборотня. Что скажете?
- Гм… Мирон, кажется, ты просил меня предупреждать, когда возникнет опасность? - будничным тоном поинтересовался кагманец. - Так вот, если нас поймают за попытку освобождения дракона, это, безусловно, означает сожжение заживо. Разумеется, после соответствующих пыток в подвалах Инквизиции.
- Можно подумать, что если вас поймают на попытке освободить оборотня, то судьба будет иной, - хмыкнул огр.
- Разумеется, нет. Но про оборотня он давно предупрежден, а про дракона услышал только сегодня.
Нижниченко был готов поклясться, что в чёрных глазах нечеловека промелькнула лукавая искорка.
- Это меняет дело, - с почти торжественной серьёзностью согласился Олх и, повернувшись к Мирону, поинтересовался: - И как тебе такая новость?
Генерал развёл руками:
- Поскольку второй раз сжечь меня у Инквизиции не получится, я, вроде, ничего не теряю.
- Точно! - бодро поддержал верзила. - Это в столице покушающихся на священную особу Императора убивают по полудюжине раз в назидание другим безумцам. Казнят, оживят, потом казнят снова, другим способом. А здесь, в провинции… Максимум на что хватит толийских жрецов Аэлиса - поднять из могил с дюжину вурдалаков.
Нижниченко поёжился. Он не собирался и один раз попадаться к инквизиторам, но, если в этом мире практикуется многократное придание казни, то того и гляди придётся завидовать судьбе сваренного в масле Михаила-Махмуда. Но, с другой стороны, эти люди и нелюди действительно серьёзно помогли им. У самого Мирона версии о магах и близко не было, у Йеми, похоже, тоже. Да к тому же в гладиаторской школе Ксантия Линвота томился не только какой-то там дракон, но и Серёжка. И все подходы к школе были утрачены.
- Давайте конкретнее, - предложил Мирон. - На какую помощь от нас вы рассчитываете? Конкретно.
- Нам пригодится любая помощь, - дипломатично ответил зеленокожий командир. - Я ведь не знаю ваших возможностей.
- Это не разговор, - напористо сказал Нижниченко. - Мы третий день ходим вокруг и около. Мне кажется, что сказано уже достаточно, чтобы понять, что у нас с вами общие враги. Давайте уж решаться, что делать дальше. Если объединяем усилия, то надо понять, что мы друг от друга хотим.
- Мы хотим освободить Ская, - холодно произнесла эльфийка. - Ради этого мы готовы зайти очень далеко, хотя, конечно, хотелось бы обойтись без ненужного кровопролития. Беда в том, что сейчас мы не знаем, с какой стороны подступиться к его освобождению.
Йеми вздохнул.
- Хорошо. Предположим, мы готовы зайти настолько далеко, что будем сражаться на вашей стороне со стражей, инквизиторами и кем там ещё придётся. В таком случае, можем ли мы рассчитывать, что вы сделаете то же самое - для нас и для освобождения оборотня?
- Да, можете считать, что мы с вами.
- И ещё одно. Кроме оборотня мы намереваемся освободить ещё и одного человека. Раба. По стечению обстоятельств, он находится как раз в гладиаторской школе Ксантия.
Огр и эльфийка переглянулись.
- Очень странное совпадение. К тому же, если это просто раб-человек, то почему бы просто его не выкупить? Если у вас нет денег, то мы можем помочь.
- Деньги у нас есть. И, в принципе, есть договорённость, что этого раба нам продадут. Но не сейчас, а вначале следующей додекады. Сами понимаете, мы не упустим возможности освободить его пораньше и бесплатно.
- Понятное желание, - кивнул Олх. - Что ж, мы готовы вам помочь и в этом.
- В таком случае…
Кагманец помедлил.
- Думаю, что мы согласимся действовать единой командой. Только, видишь ли, у нас нет командира. Мы должны посоветоваться.
- Мы теряем время, - недовольно произнёс Теокл.
- Теряем, - согласился Нижниченко. - Но времени потеряно и так уже не мало и не только по нашей вине. Мне кажется, будет лучше, если мы позволим себе эту небольшую потерю, но завтра утром займёмся конкретным делом.
- Если это необходимо - пусть будет по-вашему, - согласился Олх. - Хотя, не скрою, мне непонятно, как можно обойтись без командира. Любая шайка разбойников или авантюристов избирает себе вожака.
- Внесём ясность, - жёстко ответил Мирон. - Ты предлагаешь нам сотрудничество, как шайке разбойников?
Олх с недоумением воззрился на собеседника.
- Нет, но я хотел сказать, что командир необходим. Если каждый будет поступать так, как хочется ему… Удивлён, что инквизиторы до сих пор вас не арестовали.
- Мы знаем, что такое порядок, - заверил Нижниченко. - Но решение о совместных действиях должны принять все. Мне почему-то кажется, что если инквизиторы сумеют нас поймать, то они не станут разбираться, кто из нас действовал добровольно, а кто по - команде. Сожгут всех. А тащить кого-то за руку на костёр - против моих убеждений.
Поглядев на удивлённый взгляд зеленокожего, Мирон пояснил.
- Против моей веры.
- Фрос разберёт разные веры, - с чувством произнёс Олх. - Совещайтесь, раз это необходимо, но только если мы объединяемся, то у нас будет один командир.
- У нас будет два командира, - ровным голосом поправил Йеми. - Ты и один из наших воинов.
- Два командира - всё равно что ни одного.
- Только не в том случае, когда оба - настоящие воины, у обоих общая цель и оба заботятся о её достижении, а не о том, чтобы показать собственную значимость.
Олх недоверчиво покачал головой. Он умел командовать, умел подчиняться. Но всегда надо знать, за кем последнее слово, за кем власть и ответственность.
- И кто будет этот кто-то? Ты, Лечек? Или ты, Мирон?
Люди переглянулись.
- Мы подумаем. Завтра вы узнаете. Последний вопрос - где лучше встретиться? Это место не слишком подходит.
- Лучшего нет, - вздохнул Теокл. - Я хоть и считаюсь купцом, но хозяин сильно удивится, если ко мне придёт сразу много народу.
- Тогда лучше у меня, - предложил Мирон. - После завтрака в трактире "Дом Дельбека". Знаете?
Пожилой изонист кивнул.
- Найдём, - пообещала Льют.
- Тогда, мы уходим, - Нижниченко поднялся с табурета. Йеми последовал его примеру. - Надеюсь, что завтра, наконец, мы перейдём от слов к делу.
В шестьдесят второй драконьей эскадрилье нравы ничем не отличались от остальных подразделений Имперской армии. Если между мужиками возник конфликт, так надо просто дать друг другу пару раз по морде, а потом выпить по кубку хорошего вина за примирение. Командир Юний Ценамий находил это абсолютно правильным, если, конечно, дело не касалось службы. Там уже по обстоятельствам. Мелко провинившийся подчинённый мог рассчитывать отделаться парой ударов по рылу, разумеется, без права ответить, а уж если проступок был серьёзен, ничего не поделаешь, согласно уставу: построение, оглашение вины, а потом на глазах у личного состава подразделения палка или розги. Чтобы другим неповадно было…
Увы, помимо благородных морритов командиру эскадрильи приходилось иметь дело с неблагородными младшими гражданами. Мужчинами Юний назвал бы далеко не многих из них, больше было тех, кто уподоблялся порочным женщинам, лгал, изворачивался и кляузничал на каждом шагу. Ну, не досмотрел за тестом, выпек не хлеб, а импы знают что такое, так признайся честно, получи по зубам и в следующий раз смотри в опару, а не по сторонам. Так нет же, будет жалобно канючить в своё оправдание так, что у самого великого Ренса зубы заноют. И ведь всё равно в итоге плетей схлопочет. Да, быдло - это на всю жизнь быдло, в настоящего человека ему превратиться невозможно…
К числу презираемых нытиков командир причислял и мага Коллетта, приписанного к эскадрильи на случай неожиданного бунта драконов. Драконы, с самого вылупления из яиц воспитанные на положении послушной скотины, никогда не бунтовали, но Юний не считал мага и его големов излишней предосторожностью: мало ли какие мысли могут родиться у проклятых богами ящеров. Но вот человеком младший гражданин Коллетт был препротивным, и командир с удовольствием бы поменял чародея на другого Мастера Слова, если бы такой нашелся. Увы, пока что заменить волшебника было некем. Приходилось терпеть жалкого слизняка, всё время ноющего о писанных законах и не способного в ответ на удар по правой щеке ответить ударившему таким же ударом по тому же месту.
Поэтому Юний Ценамий несказанно удивился, увидав, как малиновый от натуги маг тащит через плац за вороты камиз своих учеников: правой - Танге, а левой - младшего, именем Вермант. А ученики - под стать учителю. Конечно, не атлеты, всё больше мозги развивали, а не мускулы, но всё же здоровые молодые ребята, не калеки. Могли бы и вырваться. Нет, с бараньей покорностью без малейшего сопротивления плетутся, куда влачит учитель.