- Уважаю! - раздался за его спиной насмешливый голос бродяги. - Мощно, упрямо и… тупо! Все равно что лбом стены прошибать. Глеб, дорогой, учти, что веревочная лестница - это мой выход из миражей! Я - кот, и для меня взобраться наверх ничего не стоит! Человеку, да и тигру, это сделать сложнее: масса тела другая и габариты тоже. Но ты и не обязан следовать за мной. Придумай свой выход отсюда и поверь в него!
- Простите, - прорычал журналист, - но я пока не так развит, чтобы на ходу придумывать новую реальность. Лучше запаситесь терпением и ждите, пока я поднимусь.
Георгий Матвеевич несколько минут прислушивался к усердному сопению Глеба и, казалось, наблюдал за ним сквозь непроницаемые очки, затем резко выдохнул и заявил:
- Ой, не пойму я, что ты паришься?! Лестница-то деревянная!
В ту же секунду опора под лапами тигра приобрела прочность. Журналист почувствовал, как легко и уверенно карабкается наверх.
- Да еще и са модвиж у ща яся… - добавил рыжий бродяга, поднялся на первую ступеньку, и вся конструкция пришла в движение.
Изумленному Глебу ничего не оставалось, как просто наблюдать свой подъем к небесам, которые к тому моменту стали розовыми.
Вскоре компаньоны оказались в месте, очень напоминающем розовую сахарную вату. Чуть впереди виднелся гигантский прозрачный мяч.
- Отлично! - потер руки Георгий Матвеевич. - До нашего триумфального выхода осталось совсем чуть-чуть.
Он направился к мячу, жестом показывая Глебу следовать за ним. Затем рыжий бродяга забрался внутрь мяча и втащил за собой тигра. После этого он толкнул мяч, и тот с ускорением помчался куда-то по розовой долине. Журналист не был готов к столь стремительному передвижению. Он попытался упереться лапами в стенки мяча, но тот закрутил его и стал швырять, как водоворот щепку. Все вокруг замелькало и понеслось. Глеб не видел ничего, зато он слышал громкий хохот Георгия Матвеевича. В какой-то момент парню стало дурно. Он поймал себя на мысли, что еще немного - и он потеряет сознание. Но вдруг мяч подскочил высоко вверх и… взорвался, а компаньоны с шумом рухнули вниз… в воду. Вокруг них поднялись тысячи брызг, и все это сопровождалось оглушительной музыкой, криками и аплодисментами.
Глеб почувствовал, что захлебывается. Он начал беспомощно перебирать лапами и внезапно ощутил под собой твердую площадку. Она мерно поднималась из воды, а на ней стоял улыбающийся Георгий Матвеевич.
- Наш выход! - сказал он тигру.
Журналист кивнул и примостился рядом с рыжим бродягой. Площадка поднялась еще выше, и Глеб увидел, что они находятся над фонтаном, а вокруг них кричат от восторга сотни людей. Он приосанился и принял гордый вид. Разноцветные световые волны стали отходить от его шкуры все более интенсивно. В свою очередь, Георгий Матвеевич раскинул руки и приветствовал публику. Действо сопровождалось звуками чилийской флейты и возникающими то тут, то там струями воды.
Площадка с компаньонами подъехала к краю фонтана и опустилась. Рыжий бродяга и тигр спустились к зрителям, которые тут же принялись их фотографировать. Началась суматоха. Каждый стремился запечатлеть себя со странными незнакомцами, взявшимися ниоткуда.
Неожиданно журналиста начало слегка потряхивать. Он догадался, что действие миража скоро закончится, и стал сумбурно соображать, что же делать. А вокруг толпились люди, которые не давали компаньонам сделать ни единого шага. Тогда Глеб, собрав все свои силы, издал зловещий рык. Зрители закричали от ужаса и кинулись врассыпную. Тем временем Георгий Матвеевич вскочил на спину тигру, и они помчались сквозь толпу к выходу. Поскольку зрители были охвачены паникой, никто уже не следил за передвижением незнакомцев.
Спустя несколько минут журналист вдруг осознал, что он никакой не тигр, а обычный человек, который бежит среди толпы, неся на руках рыжего слепого кота. Глеб не помнил, как домчался до шоссе и поймал такси. В себя он пришел только тогда, когда таксист несколько раз настойчиво его спросил:
- Что случилось? С вами все в порядке?
- Да-да, - кивнул парень. - Просто во время шоу у музыкального фонтана взорвалось несколько петард. Началась паника, и мы с котом пострадали в давке.
Больше таксист ничем не интересовался. Он довез журналиста до станции метро "Речной вокзал", а дальше Глеб отправился пешком. Он опасался, что рано или поздно военные выйдут на след таксиста, поэтому не решился подъезжать близко к дому.
Поднявшись в свою квартиру, он опустил на пол кота и пошел мыть руки. Каково же было его удивление, когда вода вновь перестала смачивать его кожу.
- Что за черт? - удивленно пробормотал парень. - Огненный братан вернулся?
Он взглянул в зеркало и увидел, как вокруг его головы распространяется оранжевое свечение.
- Добро пожаловать! - хмыкнул Глеб. - Только дай мне возможность помыться и обработать рану. Заражение крови нам обоим сейчас ни к чему!
Он снял с себя пропитанную кровью куртку, затем футболку и осмотрел плечо. Хотя рана и была поверхностной, но при малейшем движении руки из нее начинала сочиться кровь.
- Вот видишь! - сказал журналист и демонстративно подставил плечо зеркалу.
Внезапно оранжевое свечение над его головой собралось в небольшой пульсирующий шарик, съехало вбок и зависло над раной. Затем шарик спикировал вниз, и парень вскрикнул от резкой боли. К его удивлению, рана стала затягиваться прямо на глазах, и через несколько секунд от нее не осталось и следа. Сам же шарик погас.
- Спасибо, конечно! - громко произнес Глеб, обращаясь к огненному мыслеобразу. - Теперь бы вымыться, и жизнь показалась бы сказкой!
Через несколько минут он смог, наконец, принять душ. Хотя в этот раз чувствовал он себя под струями воды неуютно. Его лихорадило, зубы стучали, а сердце билось так громко, что казалось, оно задевает ребра.
- Похоже, скоро я не смогу находиться в воде, - пробормотал журналист. - Оно и понятно… вода и огонь несовместимы!
Он с трудом выбрался из ванны, присел на ее край и стал дожидаться, когда огненный "братан" включит защитную оболочку. Примерно через четверть часа ему стало лучше. Глеб вышел на кухню и, заметив там развалившегося на стуле Жорика, сказал:
- Так дальше дело не пойдет! Нужно срочно искать диадему, иначе все закончится для меня очень печально.
Кот понимающе приподнял голову и мяукнул. Парень закинул грязную одежду в стиральную машину, положил корм Жорику и присел у окна, задумчиво глядя вдаль. Страха не было, было чувство неестественности происходящего. Словно Глеб спал и ему все снилось. Дождавшись, когда кот доест аппетитные мясные кусочки, журналист обратился к нему:
- Георгий Матвеевич, устройте мне, пожалуйста, аудиенцию с дедом Матвеем. Нужно высказаться.
Кот потряс ушами и уверенно отправился к зеркальному шкафу, стоящему в коридоре. Парень последовал за ним. Довольно долго Жорик прохаживался туда-сюда перед зеркалом, затем вдруг остановился и зашипел. Глеб взглянул в отражение и увидел кухню деда Матвея. Сам старик сидел за столом и пил чай, смакуя каждый глоток. Заметив журналиста, он зычно произнес:
- Ну, парень, молоток! Вырастешь - кувалдой будешь! Не ожидал я, что удастся тебе Жорика из миражей вытащить. Однако не вижу радости на твоем лице. Что не так?!
- Здравствуйте, дед Матвей! - хмуро проговорил Глеб. - Хочу у вас спросить. Правда, Георгий Матвеевич уже кое-что объяснял мне по этому поводу, но я не все уловил. Дело в том, что, когда я был в миражах, во мне не было огня. Я был обычным парнем без каких-либо признаков присутствия языческого мыслеобраза. Затем я стал котом, но огонь так и не появился. Однако когда я вернулся в реальность, "братан" решил за все отыграться. Мне стало так плохо, что я думал, помру прямо в ванной. Как такое могло случиться? Почему огонь покинул меня там и чуть не прикончил здесь?
- Он не покидал тебя ни на секунду. Просто в миражах твое подсознание создало образы, согласные с твоими мыслями на тот момент, и огонь ушел в пассив. А теперь он снова с тобой! Пока ты искал Жорика, мыслеобраз тоже не сидел без дела, он развивался. И ты почувствовал его силу, вернувшись в реальность. У тебя осталось не так много времени, Глеб! Вскоре огонь окрепнет настолько, что твое тело станет ему ненужным, и тогда он сожрет тебя.
- Радужная перспектива…
- Не все так плохо! У тебя теперь есть Жорик. Он поможет ослабить атаки мыслеобраза и составит тебе компанию в поисках диадемы. Ты, главное, не тяни!
- А какой сегодня день? - вдруг спросил журналист. - Сколько времени я пробыл в миражах?
- Сегодня суббота. Как раз неделя пролетела с тех пор, как мы с тобой последний раз разговаривали.
- Не может быть! Мне показалось, всего-то пара дней прошла.
- Увы… Кстати, должен тебе напомнить, что на поиски диадемы у тебя неделя остается. А потом… прости, Глеб, но за твою жизнь я уже ручаться не смогу.
- Понял. Постараюсь уложиться в срок. Сегодня переночую дома, а завтра навещу одного диггера и отправлюсь в поход.
- Да уж постарайся! Ведь это в твоих интересах. А теперь запоминай! В следующее воскресенье вы с Жориком и диадемой должны быть у меня до десяти часов вечера. Я подготовлю все для обряда, а к полуночи мы спустимся в подземный ход и сдвинем-таки этот энергетический поток к центру Земли. Заодно и твоего квартиранта выпустим. Сколько ему можно в твоем убогом теле маяться?!
- Почему же убогом? - обиделся журналист. - Есть и похлипче меня.
- Так для твоего огненного красавца все человеческие тела убогие, - хохотнул дед Матвей. - В общем, в воскресенье жду!
- Можем не успеть, - задумчиво проговорил Глеб. - Надо же не только диадему найти, но еще и до Великого Устюга добраться.
- Используйте Жигулевские миражи. Через них можно в любую точку земного шара за считанные секунды переместиться. У Жорика на них нюх хороший, так что искать долго не придется. Ну вот, вроде бы все!
Старик замолчал и пристально посмотрел на парня.
- Держись, Глеб! - абсолютно серьезно сказал он. - Я в тебя верю!
После этого изображение в зеркале померкло и исчезло. Журналист подхватил снующего под ногами Жорика на руки и отправился в зал. Там он расправил диван и лег спать, решив, что обо всем подумает завтра. Кот пристроился у него в ногах и тоже задремал.
Впервые за несколько последних недель Глеб решил выспаться. Он проспал почти до обеда следующего дня, ни о чем не беспокоясь. Разбудило его требовательное мяуканье Жорика. Кот оголодал и теперь просил очередную порцию корма. Парень нехотя встал, прошел на кухню и положил еду в миску. Затем он вернулся и прилег на диван. Голова была пустой. Журналист машинально взглянул на часы и увидел, что уже полдень. Он поморщился, понимая, что нужно вставать. Кроме того, нужно было еще и ехать на встречу к Волку, а затем отправляться за Черной диадемой. На Глеба навалилась тоска. Он закрыл лицо ладонями и пробормотал:
- Господи, да за что ж мне это все?! Жил бы себе и жил… репортажи бы делал, статьи писал. Нет, угораздило меня в камеру на огненного монстра поглазеть! А теперь вся жизнь кувырком. Того и гляди - или сгоришь заживо, или военные подстрелят.
Внезапно он почувствовал, что его лба касается что-то мягкое. Он убрал ладони с лица и увидел, что к нему подобрался Жорик, который мягко тыкал его лапой в лоб, как бы говоря: "Успокойся! Все будет хорошо!"
Глеб взял себя в руки и переключился на обдумывание предстоящего похода. Через четверть часа он окончательно пришел в себя, встал, поел и оделся. Затем он разыскал бумажку с адресом, которую ему дал Снегирев. Журналист помнил, что надо найти некоего Виталия, который отвезет его к Волку. Прочитав и запомнив адрес, парень вышел из дома, сказав напоследок коту:
- Жди меня, я скоро!
Доехав на метро до центра, Глеб быстро разыскал невзрачную высотку, на втором этаже которой размещался клуб московских диггеров. Он постучал в железную дверь, и через минуту ему открыл небритый тип с длинными засаленными волосами, собранными в хвост.
- Добрый день! - поздоровался Глеб. - Я ищу диггера Виталия.
- День добрый, - ответил тип. - Я Виталий! Чем обязан?
- Меня Женя Снегирев прислал, сказал, что ты меня к В ол к у…
Журналист не успел договорить, как Виталий, оглянувшись назад и оттолкнув его, вышел на лестничную клетку и аккуратно прикрыл за собой дверь.
- Говори тише, - сказал он. - Ты Глеб?
- Да.
- Тобой и Жекой тут уже интересовались. В клубе камеры и "жучки" установили на случай вашего появления. Завтра здесь, над дверью, будут ставить. Так что тебе повезло, что раньше пришел.
Журналист сглотнул слюну, переваривая информацию, затем спросил:
- К Волку отвезешь?
- Сделаю. Но там, скорее всего, тоже "жучки" да и камеры понатыканы. Давай так! Ты сейчас едешь в клинику один и ждешь меня у входа-арки между корпусами. Я двинусь следом, проверю - нет ли хвоста. Встречаемся через час-полтора.
10
Глеб кивнул. Он прекрасно понял, о каком входе идет речь. Уж почему-то так сложилось в народе, что любую другую больницу кто-то мог и не знать, но о знаменитой клинике Алексеева, называемой попросту "Кащенко", не слышали разве что грудные младенцы.
- Спасибо, - сказал он, - я пошел!
- Благодарить будешь после, - заметил Виталий. - Пока не за что.
Он повернулся и исчез за дверью клуба. Журналист не стал медлить и сразу же отправился к метро. Доехав до станции "Тульская", он пересел на автобус и уже вскоре выходил на остановке возле больницы. Он не стал подходить к главному входу, а двинулся вдоль корпусов к арке.
Хотя этот вход и не был главным, но возле него почему-то было людно. Глеб чертыхнулся, но вдруг вспомнил, что был воскресный день, а значит, многие приехали проведать своих родных. Он прошел во внутренний двор, сказав санитару, что у него назначена встреча с братом. Санитар был в благодушном настроении и даже не стал ничего уточнять. Журналист отыскал во дворе свободную лавочку под елью и уселся на нее с таким расчетом, чтобы видеть вход-арку, но в то же время не сильно бросаться в глаза посетителям. В этом ему помогли раскидистые ветви дерева, за которыми он и устроился. Вскоре он по достоинству оценил свое убежище. Он мог с легкостью наблюдать за тем, что творится во внутреннем дворе. Зато на него никто не обращал ни малейшего внимания. Лишь один раз к нему подошел странный субъект, который минут пять стоял рядом, пристально глядя на Глеба и улыбаясь. Журналист почувствовал себя неуютно, затем решил, что, очевидно, это один из пациентов больницы, и перестал обращать на него внимания. Мужчина постоял еще немного, затем махнул рукой, что-то пробубнил и удалился.
Прошло два часа с тех пор, как Глеб поговорил с Виталием, а новый знакомый еще не появился. "Может, что случилось?" - стал беспокоиться журналист. Ко всему его начала мучить жажда, а уйти со своего поста, чтобы найти воду, он не решался, опасаясь пропустить диггера. В следующие полчаса парень едва не извел себя дурными мыслями. Ему казалось, что Виталия схватили спецслужбы и допытываются о местонахождении его и Снегирева. Но внезапно у входа-арки Глеб заметил знакомую фигуру. Это был Виталий! Журналист вышел из своего укрытия и махнул рукой. Диггер быстро подошел к скамейке и тихо сказал:
- Извиняюсь за задержку. Мне показалось, что за мной был хвост. И даже сейчас я не вполне уверен, что удалось от него оторваться. Поэтому сделаем так… Ты продолжаешь сидеть здесь, а я поднимусь к Волку и выведу его на прогулку. После этого я уйду, а вы решайте ваши проблемы сами. На этом моя миссия закончится. И запомни! При любых обстоятельствах - мы незнакомы!
- Хорошо! - кивнул Глеб. - Большое спасибо!
- "Спасибо" скажешь Снегиреву! Если бы не он, не стал бы я с тобой связываться. Да… больше в клуб не приходи, тебя вычислят.
Виталий огляделся по сторонам и двинулся к ближайшему корпусу больницы. Через четверть часа он появился в сопровождении парня, одетого (к удивлению Глеба) не в больничную пижаму, а в обычные джинсы и футболку. Выглядел тот совершенно здоровым, и журналист ни за что бы не догадался, что перед ним душевнобольной человек, если бы встретил его на улице.
Почему-то парни не торопились идти к Глебу. Они стали прохаживаться по аллее, ведущей к входу-арке. Журналист возмутился таким наплевательским отношением и уже было решил выбраться из своего укрытия, чтобы самому подойти к диггерам и наговорить колкостей. Но вдруг у входа он заметил странного субъекта в штатском. Тот стоял у арки и словно кого-то ждал, но при этом создавалось впечатление, что он наблюдал за прогуливающимися парнями. Неожиданно до Глеба дошло, что это и был "хвост", о котором упоминал Виталий. Журналист тут же задвинулся подальше за ветви ели и стал наблюдать за происходящим.
Через несколько минут диггеры попрощались, и Виталий двинулся к выходу. А парень, с которым он прогуливался, направился в корпус.
- Черт, черт, черт! - прошептал пересохшими от жажды губами Глеб. - Неужели такой облом?!
Тем временем Виталий прошел через вход-арку, а его приятель скрылся в больнице. Однако человек в штатском продолжал стоять у входа. Внезапно из больничного корпуса появился молодой доктор. Он кивнул человеку в штатском и зашел обратно в корпус. В ту же минуту "хвост" повернулся и скрылся за аркой.
- Надо же, как у них тут все четко отлажено, - пробормотал журналист.
Встать со своего места он не решался, опасаясь, что может наткнуться на слежку. Но и терпеть жажду больше не мог. В этот момент из больницы вышел именно тот мужчина, который в самом начале стоял и, улыбаясь, смотрел на Глеба. Он прошелся по аллее к входу-арке и обратно, затем вдруг свернул, подошел и сел на противоположный край той же скамейки, на которой устроился журналист.
- Не смотри на меня, - громко сказал он, обращаясь к Глебу, при этом даже не поворачивая головы в его сторону. - За нами могут наблюдать из окон отделения. Волк ждет тебя в конце этой аллеи на площадке. Там сейчас пациенты гуляют. Постарайся не привлекать к себе внимания.
- Спасибо! - удивленно произнес журналист. - Но откуда вы знаете, что я к Волку?
- Я все знаю, - улыбнулся, глядя на пролетающую мимо бабочку, мужчина. - Даже то, что ты изнываешь от жажды.
Он вытащил из кармана и поставил на скамейку пластиковую бутылку с водой.
- Возьмешь, когда я уйду, - добавил незнакомец.
После этого он поднялся со скамейки и зашагал к больнице. Изумленный Глеб не двигался еще минут пять. Затем он подтянул к себе бутылку и открутил с нее крышку. Некоторое время он с подозрением осматривал и обнюхивал воду.
"А вдруг эти спецслужбы меня отравить решили или память стереть, - с подозрением думал он, - а мужика специально подослали?!"
Однако вода казалась совершенно обычной и безобидной. В конце концов парень не выдержал и сделал глоток. Несколько минут он прислушивался к ощущениям, но ничего странного не почувствовал. Тогда он напился и, прихватив бутылку, отправился по аллее к площадке, о которой говорил незнакомец.