– Думаю, нет, – медленно проговорил блондин. – Ведь проверить, что именно тебе сделали, в этих условиях невозможно, – он обвел комнату рукой. – А твое личное дело еще, наверное, не исправили. Бюрократии у нас хватает, знаешь ли… Честно говоря, я еще сам не решил, что с тобой делать. Чует мое сердце, что-то здесь не так. Может, ты как хакер выполнил некое важное задание, а потом тебя заставили его забыть. Может быть такое? Легко. И гуманно, согласись. В прежние времена просто закатали бы в бетон, и дело с концом. Смотришь ведь остросюжетные фильмы? Ну вот.
– Но я-то не хакер, я вообще программирую довольно слабо, – возразил Пашка.
– Так ты этого просто не помнишь!
– Но я же не мог им стать за пару месяцев!
– А по нашим сведениям, за два года! Может, в тебя запихнули ложные воспоминания?
– А такое возможно?
– Не слышал о таком, но исключать нельзя. Дело в другом – зачем?
Они помолчали. Толстяк думал. Пашка ждал. Прошла минута, вторая, началась третья… Что он тянет? Боится?
– А что это за тестер, которым вы меня проверяли? – спросил Пашка. – Ну, коробочка с лампочкой?
– Чекер. Это называется чекер, – задумчиво пробормотал толстяк. – В тебе сидит уникальная биоэлектрическая метка, мы ловим конфигурацию создаваемого ею поля, а затем сверяем ее по базе данных наших сотрудников… В общем, ничего сложного.
– И как эта метка во мне оказалась?
– Видимо, завербовали тебя когда-то. Оттуда и метка…
– А подделать ее можно?
– Нельзя. Много раз пытались, но в этом ее смысл – в неподдельности, понимаешь?
– Ну а саму базу данных можно же взломать и подменить код прямо в ней? Или перехватить линию передачи данных и на лету подменить неправильный код на правильный? Или просто заставить этот чекер выдать нужный сигнал в нужный момент? По-моему, это проще всего.
– А говоришь – не хакер! – рассмеялся блондин.
– Так это же очевидные вещи… – пробормотал Пашка.
В комнату заглянула связная.
– Что у вас тут: все нормально, Гельмут? – спросила она. В ее губах дымилась сигарета.
Блондин кивнул.
– Прописать ему, что ли, порошочки?.. – протянул он. – Так ведь что-то не то с ним…
– А что такое?
– Не сходятся некоторые даты и факты, не вяжутся между собой…
– Значит, я не подстава, – подал голос Пашка. – Логично?
– Почему это?
– Подстава так криво не делается. Тогда даты вязались бы, как ты заметил.
– Слабый довод, – покачал головой Гельмут, – ты ведь вообще можешь не знать о том, что являешься подсадной уткой! Хорошо, я все же рискну, и мы попытаемся помочь тебе. Неофициально. Совсем неофициально, ты меня понимаешь?
– Понимаю.
– Ни черта ты не понимаешь… Лизка, принеси-ка розовую .
Лиза равнодушно пожала плечами и исчезла, плотно прикрыв за собой дверь.
– Будешь колеса катать, – тем временем заявил Гельмут. – Курс долгий, может занять до месяца. Но ты – странноватый случай, так что ничего гарантировать не могу.
Пашка промолчал, не зная, как реагировать. Он ожидал, что у них тут высокие технологии, лаборатория, томография и синхрофазотроны, мертвенный свет люминесцентных ламп, ну хотя бы хирургический стол, а они ему какие-то самодельные порошочки предлагают! Колеса, значит? Очень интересно! Это что, наркопритон? Наверняка варят всякую дурь, а потом испытывают на дурачках вроде него! Может, еще неделю назад он был как раз у этих двоих и валялся тут в соседней комнате в бессознательном состоянии? И вот он, идиот, повелся на полную белиберду и по собственной воле снова здесь!
Вошла Лиза и протянула небольшую продолговатую таблетку бледно-розовой окраски.
– Положи под язык и соси, не глотай, – сказала она. – Невкусная, зато действенная, уж поверь.
Пашка неуверенно взял таблетку. Она была холодной. Держат в холодильнике?
– Первая бесплатно, – сказала девушка. – Затем по три тысячи.
– Что?.. По три тысячи?! Рублей?
– Хо! – уперла Лиза руки в бока. – А ты думал, я – мать Тереза, да? Рублей, рублей! У нас тут не благотворительный курорт!
Ну кто бы сомневался!
– И сколько их нужно всего, таблеток-то?
– Обычно семь-восемь. Для тебя, забывчик, не знаю. Может, и больше. А может, и меньше, но это вряд ли.
Пашка посмотрел на Гельмута. Тот виновато развел руками, мол, все это просто бизнес. Пашка нахмурился, протянул было таблетку обратно, замер, опять поднес ее ко рту, снова задумался…
– Тебе решать, – сказал толстяк. – Мы не настаиваем. Но не жди чудес, особенно поначалу. Но первая-то – бесплатно!
Ага, всегда так говорят. Бесплатный сыр…
– Принимать каждые четыре дня, желательно перед едой, – продолжала Лиза, словно профессиональная медсестра. – Алкоголь пить нежелательно. После каждого второго приема – к нам на контроль, если так можно выразиться. По записи. – Она подмигнула.
– Да не бойся ты, не наркотик это, – усмехнулся блондин. – Мы таким не балуемся. Только иногда раскуриваем… трубку мира.
– Точно, – кивнула девушка.
– Но тебе не предлагаем. Во избежание.
В приоткрытую дверь вошла белая ухоженная кошка. Презрительно посмотрев на Пашку зелеными глазами, она уселась посередине комнаты и принялась методично вылизывать свою холеную шерстку. "Да они тут все поголовно блондины", – хмыкнул про себя Пашка, приоткрыл рот и…
– А где вы их берете? – напоследок спросил он с напускным подозрением.
– Варим по проверенному рецепту. Или ты думаешь, их можно взять в ближайшей аптеке? – усмехнулся Гельмут. – Ешь уже. Хуже не будет.
Пашка вздохнул и положил таблетку под язык. У нее оказался кисловатый яблочный привкус.
– Ну как, не страшно? – спросил толстяк.
Пашка покачал головой. Язык тут же немного онемел, затем на несколько секунд в ушах появился шум. Потом таблетка стала очень горькой. Наркота какая-то… Подсадят на эту гадость и начнут затем тянуть деньги.
– Побочных эффектов почти нет, – говорил где-то вдалеке Гельмут. – Ну, после пятой-шестой таблетки может немного тошнить, бессонница там, резь в глазах, понос, но это все фигня. Почки с печенью не посадишь, волосы не выпадут. Но часто такую процедуру проводить, конечно, нельзя, скрывать не буду.
– Если есть деньги, можешь сразу купить еще, – предложила Лиза. – Хотя бы две-три штуки. А то часто встречаться будет проблематично, сам понимаешь. Мы люди скрытные и очень занятые.
Пашка с недоверием посмотрел на нее.
– Потом. Сейчас денег нет.
– Ну, как хочешь… Да, и еще – пей больше воды, чтобы метаболиты скорее выводились.
Пашка сидел на лекции профессора Жолданова, сгорбленного нудного старика, и красными, воспаленными глазами пялился в окно, ничего за ним, однако, не замечая. Зато он буквально чувствовал, как клетки его мозга шевелятся, растут, обмениваются всякой разной информацией, поднимают "архивы" уже давным-давно забытых воспоминаний, перетасовывают их и проталкивают на уровни выше. Будто у этих нейронов выросли крылья, с них стерли пыль, заправили топливом и дали мощного пинка, напоследок наказав: "Вспоминайте! Вспоминайте! Вспоминайте!", работал конвейер, крутились шестерни, тарахтели миллиарды маленьких моторов и насосов, перекачивая драгоценные порции мозгового сока – вверх-вниз, вверх-вниз.
У него чесался мозг. Реально чесался! Как будто там выросли волосы! От каждой клетки, каждого аксона тянулись маленькие шевелящиеся волосики и щекотали, щекотали, щекотали… Иногда это было просто невыносимо. Хотелось хохотать и бить ладонями по столу. Но он сдерживал себя. Наверное, стоило посидеть пару дней дома, но ведь обещанный курс лечения мог затянуться на целый месяц…
Но самое главное заключалось в том, что таблетки работали. После первой из них Пашка, конечно, не почувствовал ничего. Может, лишь некоторое возбуждение и легкость в голове. Правда, на следующий день вдруг ни с того ни с сего вспомнился школьный стих Пушкина и прошлогоднее расписание гатчинской электрички – дословно. Это было неплохо, но все еще недостаточно. По-видимому, какой-то эффект присутствовал, но сможет ли он победить амнезию полностью?
После встречи с Гельмутом Пашка целые сутки вяло раздумывал, стоит ли продолжать это сомнительное дело, денег у него было немного, но потом любопытство все-таки взяло верх. Он связался по электронной почте с Лизой, и вечером они встретились у станции метро "Международная".
Первое, что бросилось ему в глаза: девушка была в нормальной одежде, умыта, причесана, модно накрашена и показалась ему почти симпатичной. "Наверное, в прошлый раз она здорово шифровалась", – предположил он. С классической бомжихой ему встречаться даже по делам было бы не очень приятно.
– Хорошо выглядишь! – не кривя душой, сообщил он ей.
– Отвянь, – последовал незамедлительный ответ. – Делай вид, что мы незнакомы!
Передача проходила, будто Пашка покупал наркотик. Как бы невзначай они встали рядом друг с другом, он незаметно сунул ей деньги, а она ему – пакетик со второй таблеткой, на этот раз более насыщенной розовой окраски.
– Приходи через два дня на ту же квартиру к трем часам дня, – шепнула Лиза. От нее исходил легкий аромат сирени. – И не опаздывай. На ту электронку не пиши! Новый адрес получишь при встрече.
– Э-э… Понял… – Пашка хотел развернуться к ней, интересуясь ее новым имиджем, но девушка резко отошла и через мгновение скрылась среди прохожих.
Новая таблетка была еще более кислой на первом этапе и куда более горькой на втором. Рассасывая ее, Пашка даже закашлялся, пожалев, что не захватил с собой чего-нибудь попить. С выступившими на глазах слезами он несколько минут просидел на оказавшейся рядом скамье, а потом на нетвердых ногах отправился домой.
И вот с того самого вечера мозг-то у него и зачесался. Поначалу Пашка немного испугался, но потом успокоился. Потому что из темных глубин памяти начали всплывать вещи не просто забытые, а те, на которые в свое время в принципе не обращал внимания. Он дословно мог воспроизвести совершенно ничего не значащие разговоры трехгодичной давности и даже более старые – правда, пока лишь вырванные из контекста обрывки. Он вспомнил вереницу прохожих, встреченную им на пути в школу или магазин пять лет назад, но в какой точно день это произошло или что он, например, купил потом в этом магазине, было пока за семью печатями. Из небытия также всплыли события, привязанные к некоторым датам, и хотя их беспорядочный выбор оставался для него загадкой, он мог точно сказать, о чем думал или что конкретно чувствовал седьмого апреля четырнадцатого года или двадцать второго мая двенадцатого года. Что же происходило последние два месяца – молчок и темнота, здесь никаких изменений пока не произошло.
Он также в мельчайших подробностях вспомнил огромное количество своих детских снов, однако теперешние его кошмары кошмарами быть не перестали. Хуже того – сюрреалистические эпизоды стали еще более продолжительными, красочными, тревожными и кровавыми в своей развязке. В одну из ночей он целую вечность падал в горящем самолете без крыльев, привязанный к трупу полусгнившего пилота, а толстая конопатая девчонка методично выбивала ему зубы гаечным ключом, и это было больно. В следующую ночь Пашка мучительно долго выбирался из плена гигантской ледяной пещеры, покинув которую, замерзший, в полуобморочном состоянии, на берегу студеного океана он был со смаком сожран зеленым двухголовым монстром с рыбьей чешуей и перепончатыми лапами. По сюжету сна, будучи проглоченным, он сам стал этим чудовищем и, затаившись в ледяной воде под голубоватой льдиной, принялся ждать нового неосторожного путника… В общем, Пашка надеялся, что таблетки нормализуют его сон, но этого пока не произошло.
И вот сегодня он должен был получить третью таблетку, а также консультацию по поводу происходившего лечения. Благополучно отсидев на задних рядах третью пару, он ушел из института и довольно быстро добрался до места, благо было недалеко. Только уже подойдя к дому, который он и так еле отыскал в глубине дворов, Пашка понял, что забыл номер квартиры. Он не был уверен даже в этаже. Третий? Четвертый?
Пашка хотел было уже ткнуть кнопки домофона наугад, как дверь открылась, и из подъезда вылезла толстая тетка в солнцезащитных очках, черном блестящем платье и претенциозной шляпке с длинным пером.
– А вы это к кому? – подозрительно спросила она, схватившись за дверь наманикюренными "сосисками". Пускать незнакомцев внутрь здесь было не принято.
– По заданию профкома института, – ляпнул Пашка, не моргнув глазом. – Доцент Афанаскин здесь проживает? Ну тот, который распад наноплазмы в соседнем дворе измерял?
– Чего? – открыла рот тетка. – В соседнем дворе? Это еще зачем?
– Вот и мы хотим узнать, – понесло Пашку. – Зачем?! Нужно ведь проверить данные, так сказать, засвидетельствовать. Вы пойдете понятой?
– Ну вот еще! – возмутилась тетка и, чуть не наступив Пашке на ногу, спустилась со ступенек. – Встретитесь со своим Фантомаскиным – передайте ему, что наша общественность не потерпит тут никаких опытов с электричеством, пусть так и знает!
– Обязательно, – чуть не расхохотавшись, пообещал Пашка и прошел в подъезд.
Кажется, все-таки третий этаж. Да, третий. И сразу налево. Он поднялся по узкой лестнице. Вот она, дверь. Но что это?! Следы взлома, расщепленное дерево у замка, порванная кожа обивки, щель, через которую был виден паркет и даже часть вешалки. И почему эти химики до сих пор не поставили вторую дверь, металлическую?! С их-то спецификой этим давным-давно нужно было озаботиться!
Пашка осторожно коснулся двери, замешкался, но потом толкнул ее. С противным скрипом она открылась, и он медленно прошел внутрь. Послышались приглушенные всхлипывания.
– Извините! – крикнул Пашка. – Тут было не заперто!
– Конечно, не заперто! – раздраженно ответила Лиза, выходя из зала. Она вытирала слезы. – Черт! Это ты… Ты!..
– Ну да, я… Назначено же.
– Назначено! – Лицо Лизы исказила гневная гримаса. Казалось, она готовилась кинуться на него с кулаками. – Из-за тебя все! Кого ты с собой еще притащил?!
Девушка подскочила к входной двери и выглянула на площадку.
– Что из-за меня?! – Пашка удивленно уставился на нее. – Что тут вообще случилось?!
– Что, что!.. Иди, смотри! – Лиза кивнула на зал и устало привалилась к вешалке. – Пока мы не связались с тобой, все было нормально! А ты, ты!..
Пашка заглянул в зал. Там творился полный бардак: все перевернуто, раскидано, диван разобран, подушка вспорота, у окна лужа пива и осколки бутылки, по всему полу рассыпаны чипсы. А посередине комнаты, выделяясь ярким пятном, труп кошки со вспоротым животом – ее лапы были сломаны и демонстративно растянуты в стороны, словно ее хотели распять. Крови почти не было, наверное, убийство произошло в другом месте.
Пашка в ужасе отвернулся.
– Кто это сделал?.. – прохрипел он. – Где Гельмут?
– Хотела бы я знать! Он пропал!.. – Девушка, заломив руки, снова всхлипнула.
– Ты звонила в полицию?! Когда это произошло?
– В полицию? Ты сказал – в полицию?.. – зло зашипела Лиза, подойдя к нему. – Ты в своем уме?!
– А что? – Пашка на всякий случай отодвинулся от нее.
– Ты действительно ничего не понимаешь?
– Да нет же! Для того и связался с вами!
– Идем со мной! – Лиза дрожащими руками накинула на себя белую кофточку. – Пошли-пошли!
– Куда?.. – немного растерялся Пашка.
– На кудыкину гору! Нужно скорее покончить с этим – мы теперь в одной авоське. Ну, чего таращишься? Ты ведь хочешь вспомнить все?
Пашка уже не был уверен в этом на сто процентов, но молча кивнул.
– Ты кому-нибудь рассказывал о нас? – спросила Лиза. – Признавайся!
– Нет, ты что, никому! Мы же договорились, я и молчал…
Лиза хмыкнула, внимательно посмотрев на него, и они вышли из квартиры.
– Расскажи мне все, что знаешь, – сказал он. – Чувствую себя дураком.
– Да нечего рассказывать, – хмуро ответила девушка, плотнее прикрывая за собой разбитую дверь. – Я же не живу с Гельмутом, мы просто… общаемся, это его квартира, не моя. Специфика работы, знаешь ли.
– Ну а в чем эта работа заключается? – нетерпеливо спросил Пашка, но Лиза невозмутимо проигнорировала его.
– Это уже не первый раз, если честно, – вздохнула она. – Правда, кошку его еще не убивали, и он вот так бесследно не пропадал – ни записки, ни письма, и на звонки не отвечает. Боюсь что подумать. Его похитили, понимаешь?! Раньше с подобным наши чекисты разбирались, но… сейчас не тот случай.
– Чекисты?
– Служба безопасности, что непонятно? Наша, секретная.
– То есть ты им сейчас не звонила?
– Нет.
– Хм… – Пашка озадаченно почесал затылок.
– Не буду я пока им сообщать, – пояснила Лиза и принялась нервно тереть виски. – Плохие предчувствия.
– Какие? Типа это все… ваши же и устроили? Наверное, из-за меня, да? Потому что помогаете мне?
– Возможно… А чему ты удивляешься? Думаешь, в сказку попал? Большие дела делаются жестко – это закон джунглей, знаешь ли.
– А когда это все случилось?
– С час назад, пришла вот со смены, увидела все это и…
– Осталась дожидаться меня?
– Вас обоих… Ты вот пришел, но больше никого. Расспросила соседей – никто ничего не слышал, но тут нечему удивляться, ты же понимаешь… Вот в общем-то и все.
– А что-нибудь пропало?
– Таблетки почти все прихватили, наверное, решили, что наркотик. А то, что должно было бы по идее пропасть – на месте. Не могу пока сказать, в чем тут фокус.
Ее немного трясло.
– А почему он железную дверь не поставил себе? – удивился Пашка.
– Не смеши меня! От некоторых наших знакомых, будь они неладны, и подземный бункер не спасет. Так что лучше не привлекать к себе лишнего внимания.
– Хм. Ну ладно… Лучше расскажи обо всем, что тут у вас происходит. Ну, о метро, вы же там располагаетесь? О чекере этом вашем; что у вас за организация такая, что вы делаете и главное, откуда у вас такие крутые технологии?
– Обойдешься, – беззлобно буркнула Лиза.
– Но почему? Вы что, из будущего?!
– Да не ори ты на весь подъезд!
– Да я не ору… А может, – он понизил голос, – тут замешаны инопланетяне?
– Фу, ну и загнул, – фыркнула девушка, и они вышли на улицу. – Самому-то не смешно?
– Смешно, – вздохнул Пашка. – Но только немного.
– Фантастику, значит, любишь, да?
– А что в этом плохого?
– Да ничего, собственно. Может, это и хорошо.
– И куда мы идем?
– Узнаешь.
Девушка принялась набирать кому-то эсэмэску.
– А таблетки? – решился напомнить Пашка, когда она закончила. – Неужели ничего не осталось? Я тут чувствую, память у меня и вправду нехило улучшилась. Только пока ничего имеющего отношения… ко всему этому не вспомнил. Но это работает, теперь я верю!
– Да? – мрачно осведомилась Лиза. – И как именно она улучшилась?
Пашка рассказал ей о своих ощущениях и новых снах.