В действительности я здесь находился совсем за другим. Новый Амстердам насквозь продажный город. Стоит показать нужным людям, а таковых моментально подсказал Игнацуис, даже не золото, а серебро, - и известие мне преподнесли на блюдечке. Немного неожиданное, но достаточно любопытное.
- Принимают девочек всех конфессий, - продолжал поражать меня собеседник. - По уставу запрещено внушать определенные взгляды, позволяя каждой исполнять привычные обряды. Там есть католички и протестантки многих направлений.
Хотелось бы знать, сколько это стоит, подумалось. Вряд ли кого попало берут и наверняка хорошо с этого имеют.
- Они изучают не только этикет, домоводство, рукоделие и другие важные для супруги и управления хозяйством вещи. Еще и основы математики, географию, литературные композиции, рисование, музыку, латынь, греческий.
Он так напористо доказывал преимущества и удобства школы, что невольно смотрелся в качестве одного из компаньонов предприятия, уговаривающего сомневающегося отца поместить дочь в пансион. Скорее просто местный патриотизм с гордостью. Хотя, возможно, гости и родители останавливаются здесь, и это дополнительный неплохой источник дохода. По мне, иностранные языки девицам мало потребуются в жизни.
- Но у них ведь преподаватели женщины? - наконец добрался я до нужной темы.
- Конечно! Вот недавно новая наставница появилась. Очень знающая по отзывам и умеет с детьми обращаться.
Это могу и сам подтвердить. Умеет заинтересовать и учить.
- Старая грымза, - говорю небрежно, - не сумевшая выйти замуж.
- А вот и нет! - вскричал добровольный осведомитель, стремясь посрамить плохого пророка. - Достаточно молодая, симпатичная, приветливая. И безусловно замужем! Супруг у нее один из наших воспитателей. - Так и произнес "наших", будто школа ему принадлежит. - Естественно, в отделении для мальчиков. Прежде месье Гайтнер держал в Монреале индейскую благотворительную школу. Для туземцев, - пояснил на случай особой тупости жителя пограничья. - В связи с последними событиями, ну войной, заведение закрылось. Учеников забрали родители по домам, да и горожане не очень приветствовали существование их у себя под боком. Тогда они перебрались сюда.
И это первое, что я выяснил про Дениз, приехав в Канаду. Уехала в Новый Амстердам достаточно быстро. И не одна. На письма, не очень частые, но все ж посылал, не отвечала. Будучи честным с самим собой, не сильно и ожидал. Не потому, что не нравилась, как раз напротив - очень. Но слишком мы разные, и вряд ли полезна для женской репутации переписка с человеком вроде меня. Бывшим батраком и сомнительным типом, младше по возрасту. Но не слышать про меня она не могла. В газетах регулярно появлялись сообщения и практически без купюр донесения о событиях в Мичигане. Значит, сознательно не хотела продолжать знакомство. Но здесь была еще одна тонкость…
- И хотя госпожа недавно родила замечательную девочку, с ходу включилась в процесс и быстро стала своей среди преподавательниц и горожан.
Да-да. Именно вот эта новость и здорово выбила из колеи. По срокам выходило, что она беременной была еще до замужества. Специально в церкви проверял дату венчания, а потом человечка заслал для выяснения времени родов. Такое любопытство могло навести на неприятные мысли. Зачем портить Дениз жизнь? Хотела бы - сообщила. Не такая уж великая сложность даже в колониях переслать весточку. В чем в чем, а в том, что ребенок мой, я не сомневался. Не бывает таких совпадений. Добрую дюжину лет не брюхатела от мужа, и вдруг случилось именно накануне наших забав в лесу.
Была бы свободной - обязательно заявился бы в гости. Обсудили бы всерьез. Если не имя, то деньги непременно дал бы. Моя кровь, и помочь обязан. Но сейчас - нет. Не от обиды. Мы слова друг другу не давали, и она устроила жизнь как хотела и сумела. Постоял возле дома, но внутрь не сунулся. Нет смысла влезать грязными сапогами в распланированную судьбу и комфортное существование. Не уверен, что сообщила новому мужу, от кого ребенок. Даже прежний, как автор случившегося, под вопросом. Вполне могла сочинить про преждевременные роды - уж больно быстро замуж выскочила, - никто бы не удивился.
Ко всему здесь все учителя-мужчины пасторы. Значит, такое супружество ее устраивает больше подозрительного майора без твердого будущего. Вторично пошла по прежнему пути и явно не по настоянию родных, а собственной волей. И теперь я знаю это точно.
Глава 3
Столица колонии
Ну вот зачем надо было требовать срочно мчаться в Альбион? С корабля на другой, потом на третий - и наконец высадка в столице колонии. Одна радость, Адам весь цвел и довез совершенно бесплатно в качестве услуги, не забыв загрузиться подходящим товаром для продажи. Превратившись во владельца "Форта" (переименование прошло в торжественной обстановке с молебном), он моментально озаботился возможностью подработать, а поскольку особых денег у него не имелось, приобретал на мои капиталы. Фактически корабль я ему подарил, а выходило - мы в доле. Никто другой ссуду под его судно не дал бы.
Попутно новоиспеченный капитан в дороге проверял, на что способно его судно, порой совершая достаточно рискованные маневры и ставя все паруса в непредназначенных для того условиях. На удивление, никуда не влетели и никаких скал не попробовали на прочность. Оказалось, он и обязанности штурмана способен исполнять. Сплошной кладезь достоинств и умений. Доставил в нужный порт с рекордной скоростью, чем был счастлив.
Естественно, о нашем приезде никто оказался не в курсе, но отнестись нормально можно? Когда, почистившись и нарядившись в специально сшитый мундир колониальных ополченцев Квебека, я прибыл с докладом, чиновники долго не могли разобраться, кто я и откуда взялся. Было крайне обидно, и хотелось заорать, а потом уйти, хлопнув с максимальной силой дверью.
К сожалению, пока я не в том сословии состою, чтобы капризничать. Вежливо попросил губернатора об аудиенции и даже, о счастье, меня смогут принять завтра после обеда. Можно сказать, отнеслись с превеликим уважением, поведал хозяин гостиницы La Brize Marine, где остановился, под бутылку хорошего вина. Для налаживания отношений иногда не вредно и слегка раскошелиться. Из двенадцати комнат половина занята моими людьми. А выяснив, кто я есть такой, он проникся добрыми чувствами. Тем более что остановился я в шикарном номере. Кровать для одного, на окнах занавески, половичок на полу, стул и умывальный столик с белым фарфоровым тазиком и кувшином. Не многие позволяют себе такую роскошь.
На этой почве хозяин поведал кучу любопытных подробностей. То, что с Соединенными Королевствами, включая Версаль, не существовало регулярного почтового сообщения, особой новостью не являлось даже для бывшего сервента. Например, губернатор Галлии обычно получал свою почту из Альбиона, которая, в свою очередь, часто получала ее из Нового Амстердама. Соответственно и задержки в исполнении указаний из метрополии огромны. Но гораздо важнее, что и между колониями связь достаточно нестабильна. Властям приходилось полагаться на случайные услуги дружественных торговых судов. Потому каждая колония по большей части руководствовалась собственным законодательством. Повседневная жизнь протекала почти полностью по законам местной колониальной ассамблеи, хотя изредка возникали крайние случаи королевского запрета или обращения к тайному совету.
Фактически корона вела внешние дела, руководила армией и флотом, объявляла войну и заключала мир. Еще она выступала гарантом сохранения индейских территорий, прямо признав ирокезский союз в качестве государства, а также еще несколько конфедераций аборигенов. В теории форты должны были охранять землю Лиги от поселенцев. Из восьми тысяч солдат около половины стояли гарнизонами в Канаде, примерно две на южных рубежах и где-то три квартировали в колониях. Невозможность контролировать такими силами границу - а содержание войск возложено на местных жителей, и те не рвались платить и просить об увеличении численности регулярных войск - всерьез аукнулась в последней войне.
Тем более что индейцев власти метрополии частенько использовали для давления на колонистов, среди которых было очень много протестантов самых разных направлений. Отсюда вытекало неприязненное отношение к губернатору и его действиям. Дополнительный повод для недовольства: назначенцы из Парижа обычно долго не задерживались, стремясь в первую очередь набить карманы за счет местных жителей. В свою очередь, те при малейшей возможности норовили плюнуть на любые приказы губернатора.
Если бы не столкновения с индейцами и не внезапный интерес Парижа к моей персоне, сидеть бы мне под дверью не одну неделю в ожидании приема. Не та фигура, что принимали с распростертыми объятиями. Честное слово, прежде крутился в другом обществе, и во все эти тонкости меня не посвящали. Да и было то вне моих интересов. Начиналась новая жизнь, и требовалось вписаться в нее. Не так просто найти место. Для всех я был чужим, но одновременно это давало шанс. Вопрос - как выбрать сторону.
Пока что, отобедав, я отправился на прогулку и прихватил с собой Глэна. Тому полезно после лежки немного физических усилий. К счастью, он уже оправился от качки и громогласно провозгласил, что его нога в жизни не ступит больше на палубу, чего бы то ни стоило. Ага, это он так думает. В Мичиган посуху не так просто вернуться, да и гораздо быстрее по воде. Что бы мне здесь ни вручили в качестве награды, оставаться не собираюсь.
Вместе двинулись осматривать Акиндек. Если не считать присутствия на пристанях торговых городов Северной Америки, до сих пор я не видел ни одного приличного города в колониях. Было любопытно сравнить со знакомыми. Конечно, до Лондона или Бирмингема здешней столице было крайне далеко, однако десять тысяч жителей уже достаточно серьезная цифра. Promenade des Anglais, несомненно, впечатлял. Двух- и трехэтажные кирпичные дома. Лавки, мастерские и новые здания попадались на каждом шагу. Никаких сомнений, город рос прямо на глазах, будучи центром колонии и торговым портом.
На веранде одного из ресторанов за столиком сидела молодая дама, попивая кофе и задумчиво глядя на снующие по улице экипажи и людей. Как положено благородной мадемуазель, она была не одна, а в сопровождении компаньонки. Прямая, как жердь, уже в возрасте и с кислым выражением физиономии. Зато девушка определенно делала честь женскому полу. Белая кожа, прикрытая от солнца шляпкой, тонкий стан, выгодно подчеркнутый на вид простым платьем из очень дорогой ткани. Да и грудь внушительная. Приятно смотреть и наверняка не менее славно пощупать.
Глэн рядом булькнул очень странно. Я посмотрел, а он совершенно бесстыдным образом пялился на мадемуазель.
- Джеки Кеннеди, - прошептал, явно не соображая, что произносит вслух. - То есть Жаклин Бувье, если девичья фамилия. Поразительное сходство.
- Кто-то знакомый?
- Из прежней жизни, - нервно хихикнув, ответил.
А почему бы и нет, резко свернул я, направляясь к веранде. Поднялся по ступенькам, и, когда намерения стали явными, пожилая женщина как бы случайно поднялась и неуловимо сдвинулась, преграждая дорогу. Вслух ничего не прозвучало, но бесцеремонный незнакомец лишился возможности подойти вплотную. Где-то наверняка лежит не только наставление для отроков, изученное мной, а еще и правила для девушек, запрещающие прямые контакты с чужаками без представления.
- Мадемуазель, - стащил я шляпу и старательно поклонился. А в глазах у нее смешинки. Вряд ли вышло образцово. Ну не тренировался я в лесах Мичигана точному уровню наклона при знакомствах с особами другого пола. - Простите мое нахальство, но вы очень напоминаете одну знакомую. Вам фамилия Бувье ничего не говорит?
- О! - Она весело рассмеялась, и в зеленых глазищах мелькнули искорки. - Так со мной еще никто не знакомился. Или вы случайно попали, или тщательно подготовились. - Компаньонка наклонилась к уху и нечто прошептала. - Моя бабушка в девичестве была Бувье. Насколько я знаю, та ветвь семьи по-прежнему живет в Оверне, что в прекрасной Франции. Вы оттуда, - маленькая пауза, - шевалье?
Кажется, мне дают понять, насколько невоспитан, и пора представиться по всей форме.
- Ричард Эймс, - старательно поклонился вторично, - майор колониального ополчения, всецело к вашим услугам.
Опять быстрый шепот-подсказка.
Уточнять, откуда именно и из каких происхожу, не стал.
- Убийца ирокезов? - Глаза округлились забавно.
Очень быстро просветят, раз уж моментально признали.
- Не подозревал, что слухи и сюда докатились, - проговорил я лицемерно, изображая скромность.
- Да-да, - сказала она оживленно, - в последнее время о вас постоянно говорят. - Героические подвиги, посрамление военных, уважение ополченцев, награда из Парижа…
Взгляд при этом был отнюдь не наивным. Скорее оценивающим.
- Слухи частенько имеют тенденцию к преувеличению.
А насчет "тенденции" удачно ввернул. Сразу видно, не совсем мужлан.
- Знаете, а заходите вечером. Будет приятное общество, заодно и расскажете истинную правду о войне и ваших приключениях от первого лица.
Она поднялась, явно собиралась уходить, и я, с трудом удержав мычание, взмолился:
- Простите…
- Да? - Изумленно поднятая бровь придала милое выражение личику, попутно намекнув, что у наглости тоже должны быть границы.
- Как вас зовут, мадемуазель?
- Вы действительно не в курсе? - вновь веселый смех. - Элизабет де Харрингтон.
Фамилия достаточно известная и старинная. Но на самом деле этих Харрингтонов целая куча, и всех не упомнишь. Один точно английский пэр, а другой был министром чего-то важного в Париже, но в колониях настоящие аристократы попадаются не так часто. За океан ехали все больше гугеноты. Какая-то боковая и обедневшая ветвь, перебравшаяся от отсутствия других перспектив на родине.
- Нет, - привычно занудил под ухом Глэн, когда дамы изволили удалиться, - ты видел, она на меня вообще внимания не обратила. Только к тебе и обращалась!
- Я красивый, - мысленно ухмыляясь, ответил. Естественно, пойду в гости и, конечно, без него. Нечего портить мою репутацию знакомством с не умеющей себя вести в приличном доме личностью. Сам пока не очень, и добавление в виде второго мужлана в грязных сапогах излишне. - И богатый. Она же не в курсе, что ты обязательно украдешь половину.
- Зачем так шутить? - скорбно сказал не особо расстроенный Глэн.
Он давно выяснил границы моего добродушия и редко переступал черту. Соответственно и в морду не получал. Какой-никакой, а мой личный талисман, принесший приличные деньги, и советчик. Надо только правильно отбирать подсказку в куче всякого никому не сдавшегося шлака.
- Из чувства самосохранения. Чтобы знал, что я бдю. Или бдую? Как правильно? Может, не теряю бдительности?
- Откуда мне знать? - желчно удивился он. - Я в такие тонкости франкского не углубляюсь. Купи словарь.
- Что приобрести?
- Ну не может же, - после паузы сказал мой непредсказуемый в диапазоне от полной глупости до проблесков гениальности товарищ, - не существовать франко-английского сборника слов с пояснениями, толкованием и переводом на другой язык.
До сих пор мои недоумения по попадающимся непонятным словам и выражениям толковала Дениз, или просто сам догадывался по смыслу. А ведь можно и иначе. Вот сложнее всего дойти до самых простых вещей.
- Хм… А ведь толковая мысль. Надо найти книжный магазин и ознакомиться с тамошним ассортиментом.
Лавка с соответствующими товарами обнаружилась достаточно скоро. Звякнул колокольчик, задетый открывшейся дверью, предупреждая о посетителе, и откуда-то из глубины раздалось:
- Сейчас, уже иду!
И хорошо, что он отсутствовал. Не застал моего разинутого от изумления рта. Не подозревал, что на свете столько разных книг недуховного содержания. Восемь больших шкафов, в каждом шесть полок, на одной… аж двадцать пять штук! У пастора Ренье вообще было не больше двадцати томов, считая с божественными. Мне казалось, это огромное собрание. Оказывается, он просто мелкий… читатель.
Ага, если присмотреться, слева направо идут более роскошные тома, в обложках из настоящей кожи. А это будет вариантом для более бедных. Хм… Еще и на иностранном языке! Хм… а ведь это не франкский, а английский. Барроу "Физика", Ньютон "Оптика", Дэлтон "Местное правосудие" и еще парочка, не успел рассмотреть.
- Гильом Брюн к вашим услугам, монсеньор.
Опять же, в отличие от моих заочных представлений, отнюдь не старый сморчок с трясущимися руками и в толстых очках. Молодой и симпатичный парень. С очень темной кожей. Такой жгучий брюнет, от которого вечно девки плачут. И усы торчат, как положено настоящему шевалье.
- Ричард Эймс, - снимая шляпу, представился.
- Наслышан!
- А это Глэн.
Он, видно, уловил про нежелание обсуждать газетные статьи и перешел к делу, игнорируя явного слугу.
- Чем могу помочь, господин офицер?
Я объяснил.
Он не стал радостно ржать и глубоко задумался.
- Понимаете, месье, - сказал после короткой заминки, - английский - язык простонародья. Еще со времен Вильгельма Завоевателя высший слой общества говорил на франкском.
Я ткнул в сторону полки пальцем, делая удивленную физиономию.
- Напечатано в колониях, - даже не обернувшись на жест, пояснил он. - На собственные деньги какой-то мелкой прогоревшей типографией. Хозяин хотел донести науку и до простого люда, но тот не очень читает. Вот гравюры с голыми девками - это да.
Я закатил глаза - вроде как за кого принимаешь?
- Очень плохо расходится такая литература, - сказал он уже другим тоном. - Образованные люди предпочитают франкский. Ничего удивительного - после Великого Компромисса взаимопроникновение стало особенно сильным. Брачные связи в среде аристократии, постоянное нахождение королей в Париже, более высокий культурный уровень. Конкретно англо-франкского словаря не печатали. Он просто не нужен. На бытовом уровне сельские джентри способны объясниться, а все официальные бумаги все равно пишутся высоким стилем и на наречии первого сословия.
Если оставить в стороне вежливость, дворянство просто не желает знать языка своего простонародья. Кому требуется, сумеет обратиться. Ну они много чего считают ниже своего достоинства. Торговлю, например, предпочитая получать повинности с крестьян.
- Хотя некоторое заимствование все же имело место с течением времени. Вы наверняка слышали, однако не придавали значения. Скажем, "family" употребляется в том значении, которое оно имеет во франкском языке, а именно: "род", "семья", "семейство". В прежние времена, до нормандцев слово "family" обозначало в английском языке понятие "слуги" или "домочадцы". Также слово "amity", нынче воспринимаемое в качестве "дружба", было вытеснено английским "friend" и сегодня употребляется и дворянством повсеместно.