Загремели выстрелы. Красиво смотрится со стороны. Сегодня удалось добиться дополнительного выстрела в минуту. Правда, стрельба еще не закончилась. Сейчас эти, отбивая шаг для пущего впечатления гражданских любопытных, отойдут, и в дело вступит третья рота.
- Куда прешь! - зарычал сержант, когда очередной дурень шагнул не с той ноги.
Муштровка, безусловно, важна и нужна, только меня в первую очередь интересовало умение стрелять. Скорость и точность. В этом мы с офицерами категорически не сходились. Для них, берущих пример с регуляров, самое важное - ходьба по команде и внешний вид. А мне, к сожалению, в нормальную форму переодеть рядовых не удалось. Средства выделили, ничего плохого сказать не могу. Правда, частями и на определенные нужды. Тратить по своему усмотрению нельзя. Торговцы, прослышав о военных закупках, бешено взвинтили цены и даже на срочные и жизненно необходимые вещи полученного золота не хватило. Драгоценное время упускалось в бесконечных торгах по любому поводу - от лошадей до продовольствия и фуража. Мало ли обещали - две тысячи пятьсот лошадей и двести повозок. Почти ничего этого не прислали.
Приходилось заниматься всем - от строительства казарм до улаживания проблем с выплатой жалованья, при этом не забывая о тщательном планировании военных операций. Великие стратеги в Альбионе потребовали соорудить вдоль западной границы цепочку фортов, после длительных споров назвав цифру аж в тридцать семь штук на триста пятьдесят миль границы. На объяснения, что колонию не спасти пассивной обороной, а требуется незамедлительный удар всеми наличными силами, мой прямой начальник де Клерон, командир Седьмого заморского полка регулярной пехоты, реагировать не хотел. Повторялась прежняя история, только сейчас я руководил не самим собой, а кучей так называемых вояк, и спросят за все потом со специально приглашенного героя из Мичигана.
Ко всему здешние ополченцы кардинально отличались от уже знакомых. Все время поступали сообщения о нападениях индейцев, высылаемые отряды прибывали поздно и находили сожженные дома с трупами без скальпов. Оставалось хоронить изуродованные трупы пионеров и их семей. Кто не сбежал во внутренние районы колонии, категорически не желал покидать жен с детьми и защищать соседей. Понять их можно, но поскольку призыва не существовало, а ассамблея колонии отказывалась заставлять служить в ополчении имеющих право голоса, то есть владеющих участками земли площадью не менее двадцати пяти акров с домом, то оставалось довольствоваться голытьбой, привлеченной денежным содержанием, и добровольцами.
Первые при малейшей возможности моментально дезертировали и охотно продавали армейское имущество. Вторые были очень высокого мнения о себе и нередко лезли с советами, а то и отказывались выполнять ненужные, по их мнению, приказы. Положить этому конец можно было единственным способом: пойманных беглецов секли, невзирая на заслуги, возраст и происхождение, до полусмерти. Советчиков заставлял маршировать в свободное время до посинения, на глазах у остальных. Достаточно скоро урок усвоили, но многие возжелали избавиться от контракта. Пришлось и этих пороть, вкладывая ума.
В какой-то момент вроде навел зверскими мерами порядок и отправился на месяц с инспекционной поездкой вдоль границы, заодно заехав к нескольким индейским племенам с предложением о союзе. С чикасо, чокто и чероки удалось договориться о совместных действиях. Все едва не лопнуло, когда губернатор колонии отказался выделять на это средства. Хорошо ассамблея поняла резоны и согласилась еще подкинуть деньжат. Их припекало много сильнее не вылезавшего из дворца графа.
Поскольку две роты из батальона показали практически идентичный результат по скорости, пришлось сравнивать количество попаданий в щиты. По результатам обещана дополнительная чарка рома и отпуск. Проигравшие пойдут на хозработы по лагерю и в караул. Второе место просто отдыхает. Особых криков огорчения не прозвучало, в отличие от радости победителей. Все это было озвучено еще до начала соревнований. Потому отправил батальон в лагерь и, постояв слегка на виду у марширующих, двинулся к дез Эссару, давно уже наблюдающему за здешним действием. Раньше он не появлялся на подобных мероприятиях в числе глазеющих, и это наводило на определенные, не самые приятные мысли.
- Вы освободились? - спросил суперинтендант после взаимных приветствий.
- Для вас всегда, - заявил я, старательно изображая внимание.
- Разговор будет долгим, лучше его перенести в более удобную обстановку.
- Мой дом устроит? - Пришлось купить небольшой.
Удачно вышло с покупкой. Совсем рядом с лагерем полка возле Потомака. Бывший помещичий. Земля здесь от интенсивного выращивания табака истощилась, и хозяин с удовольствием избавился от собственности, перебравшись в другое место. Он и не рассчитывал получить нечто серьезное, а мне требовалась территория для размещения подразделений со всеми дополнительными службами, артиллеристами и прибывающими индейцами. Причем, чтоб не передрались, раздельно размещать.
Естественно, жилье приобрел за собственные средства, полностью истощив запасы. Но тут у меня дальний прицел на будущее. Сама усадьба - деревянный дом в шесть комнат с конюшней и парой хозяйственных построек. Уж больно накладно жить серьезной компанией при гостинице. Теперь стало достаточно тесно, зато можно быть уверенным в каждом. Не украдут и не поделятся за денежки некими сведениями не для общего пользования. А заодно в сарае уже работают опять гвоздильные станки, принося приятный доход вне щедрости губернатора и суперинтенданта.
Прежние, естественно, остались в Де-Труа и продолжают клепать товар для Канады. А здесь поставили улучшенную версию, с учетом практического опыта. Заказывали детали прямо в городе у разных мастеров. Вряд ли тайну удастся надолго сохранить. Многие уже в курсе моей деятельности и рано или поздно станки скопируют. Пока еще не сперли чертежи, и монопольно забиваем продукцией всю колонию. Адам настойчиво просит лишнее ему продать, но еще хватает желающих приобрести прямо в Альбионе.
Дез Эссар молча кивнул на предложение. Я обернулся подозвать Джонатана со Злюкой - тем самым неказистым конем. Скорость у него оказалась изумительной, только на скачки и выставлять. Да не доросли еще до собственного ипподрома в Альбионе. На охоту ездят, а построить специальный стадион пока руки не доходят. Заведомо убыточное мероприятие. А могли бы с моим конюхом, с его изумительным нюхом, брать призы и выигрывать на тотализаторе. Как минимум в самом начале никто не поставит на это странное животное, выкидывающее ноги в стороны. Увы, пока не до этого.
- Кстати, - сказал мой покровитель, - что это у вас за странная мания все тройками? Три батальона, три роты, три взвода, три отделения.
- Удобнее управление и снабжение, - объяснил я, садясь в седло. - Полк сверху донизу поделен на десятки плюс сержанты и капралы с офицерами. Третий батальон является запасным, и там проходят начальный инструктаж и тренировки. Лучшие потом идут в первый, похуже - во второй. Заодно и соперничество создается.
И попутно это позволило мне раскидать засланных губернаторских клевретов в третий и второй батальоны. Должностей оказалось больше обычного (визг по поводу штатного жалованья подняли в ассамблее до небес), несмотря на ликвидацию десятой роты. Вместо нее имелись артиллеристы, кавалеристы и саперы. Последние отбирались не только по умению махать топором и с прекрасным здоровьем. Кроме строительства бараков и прочего необходимого (взяли за образец ради скорости мои каркасные дома и здорово наловчились их возводить) еще и забоем скота занимались. Дополнительные подразделения были как бы сверх нормы, и пришлось буквально вырывать деньги на их содержание и обучение.
Зато получил возможность в первом батальоне поставить офицерами своих или хотя бы пришедших от дез Эссара с рекомендациями. Не то чтобы они частенько были лучше, но хоть не требовалось ставить на место. Достаточно быстро сообразили, что звание и должность могут быть равными, а вот почет и задачи - разными. Первая рота первого батальона считается гренадерской, и даже платят в ней больше. И так далее по понижающей. Причем из третьего переводятся выше исключительно отличившиеся, а остальные вечно на черной работе. И не факт, что служить в верхнем номере легче. У меня и адъютанты прыгают зайчиками, показывая чудеса меткости и выносливости на общих маршах. Полковник должен быть уверен в своих помощниках, а не держать за титул. Вот и устраиваю регулярно проверки, отправляя с поручениями и командовать на маршах.
- Не проще было бы развести по разным ротам цветных, черных, белых нищих и зажиточных фермеров?
А вот это не в бровь, а в глаз. Некоторые категорически отказывались служить, когда понимали, во что вляпались. Хотя чаще всего делились по наличию доходов, а не по каким иным признакам. Вольных негров и цветных было достаточно много. Белые при земле не очень рвались воевать в пехоте. А для этих доход и возможность подняться в иерархии, отличившись в бою.
- Наверное, да. Правда, мне важнее не ненависть друг к другу, а слаженность подразделений. Чтобы считали своего товарища опорой в бою вне зависимости от цвета кожи, происхождения или еще каких глупостей. Когда столкнемся в схватке с индейцами, все должны доверять своим соратникам по взводу и роте. Полагаю, армия - единственное место в колониях, где это реально достижимо.
Ничего подобного в тщательно проштудированных трудах Жомини и "Трактате о военном искусстве" Хамфри Блэнда, англичанина по происхождению, обнаружить не удалось. И десятки с тройчатками, а также сознательное смешивание в одном подразделении людей с самыми разными доходами - чисто мое изобретение. По причине чистой рациональности и удобству. Гораздо проще обеспечить снабжение при четком количестве людей во взводе и роте. А не хватает - перевести до положенного штата из третьего батальона, чем держать в голове постоянно списки.
- И умоляю, не продолжайте с обычного вопроса.
- Насчет формы? - не удивился дез Эссар. - Да уж приходилось слышать ответ из самых разных уст.
Не получив достаточно заказанного материала (в принципе заявки полностью не выполнялись по любому пункту, и при этом с меня не забывали требовать), я нарядил полк в индейские охотничьи рубахи и леггинсы. Громогласно заявлял про неподобающий наряд и вынужденную необходимость. Фактически кроме экономии в подобной одежде гораздо удобнее нести службу и совершать долгие и утомительные переходы с полной выкладкой, чем в мундирах. Впрочем, одна одежда еще не делает человека великим воином. Даже лучшие из белых людей не сравнятся с индейцами в лесах, в их привычной обстановке.
В дороге мы молчали, и, лишь расположившись со всеми удобствами, я позволил себе после выставления на стол легкой закуски и вина доставшимся заодно со зданием слугой с дурацким именем Вулкан (плантаторы считают нормальным давать имена из мифологии своим рабам, отчего пришлось и на эту тему нечто прочитать) изобразить глубокое внимание.
- A votre sante, - сказал я, поднимая бокал, наполненный рубиновой жидкостью.
- Неплохо, - отпив, одобрил начальник.
Еще бы. Специально для высоких гостей держу несколько маленьких бочонков. Разные сорта вина из Франции. Мне и пиво местное сойдет, в Англии оно в большем почете у простых людей, но положено держать марку и изображать перед гостями знатока импортного пойла. Местное не очень хорошее, и его мало.
- У повешенных нашлись родственники, - сказал наконец суперинтендант, - крайне недовольные случившимся. Жалобы о ваших всевозможных нарушениях законов и правил пошли уже не только губернатору, но и в Париж. Завтра появятся и в газетах.
Понятно, некоторые вещи остановить не в его силах, однако решил предупредить заранее. Бывает, люди приходят в бешенство, прочитав о себе несправедливые или клеветнические слова. Подготавливает заранее, чтобы вел себя сдержанно. Самое отвратное в моем положении - необходимость заставлять повиноваться и получать одновременно приказы от полковника де Клерона, губернатора Генри Уильяма, а также неведомых господ из метрополии, вообще в здешних делах не разбирающихся и притом убежденных в собственной значимости. Да и командующий на пару с графом тоже не сильно блещут умом.
- Джон Марсье и его двое подельников, - произнес я скучным тоном, - были казнены на основе принятого Законодательным собранием одна тысяча семьсот шестьдесят восьмого года, во время прежней войны с криками, закона о смертной казни за мятеж, дезертирство и неповиновение. Повторный побег, призывы других к оставлению воинской части, кража оружия. Однажды уже были выпороты за такое же действие, но милосердие не оказало воздействия. Не мог же я спустить подлый поступок и дожидаться третьего повторения?
А вешать отдал указание сознательно. Расстрелять проще, но пусть видят болтающиеся тела. Намного нагляднее. И проблема не в двух вздернутых собутыльниках Джона, а в нем самом. Мальчик из зажиточной семьи с немалыми связями. За разное отребье никто бы и слова не возразил. Все согласно правилам. Но эти думают, для них законы не писаны. Еще как. Насильно сюда его не тащили, и я сделал наглядный пример из глупца.
- Еще девять дезертиров получили свою порцию кнута у позорного столба. Не усвоят урок - последуют за этими. Я предупреждал не раз и больше утруждаться не собираюсь. Дисциплина превыше всего.
- А отбирать лошадей у фермеров под угрозой штыков, выдавая расписки на ассамблею, нормально?
- Пока она не перечислит достаточно средств, никто не отдаст своих животных. А мне определенно обещали коней. Можно подумать, такое происходит в первый раз. Армия всегда брала необходимое и даже бумажки не оставляла.
- Недолго дождаться и пули в спину.
Он нечто знает или случайно в цель угодил? Не стану рассказывать.
- Не уступлю ни на дюйм, где затрагиваются интересы службы королю, - подчеркнуто воскликнул я, - и где мои действия оправдываются полученными указаниями. Так и передайте всем. А пуля… Ну пусть попробуют. Не обещаю адвокатов.
- На требование вернуть кабальную служанку Софию Геншен есть столь же содержательный ответ? - еле заметно улыбнувшись, спросил суперинтендант.
- Безусловно. Проверил добровольность ее переезда, распорядился, чтобы похититель возместил ее владельцу стоимость недополученных услуг. Месье дез Эссар, - проговорил с досадой, - у меня здесь почти полторы тысячи здоровых мужчин от шестнадцати до тридцати пяти лет, считая с пушкарями, кавалеристами и - да-да - индейцами. И все они с определенными потребностями. Если не позволять некоторые вещи, завтра начнут бегать в ближайший населенный пункт и ловить уже не служанок с сервентками. Возьмутся за замужних дам. Причем не спрашивая их желания. Потому наличие возле лагеря всех этих прачек, маркитанток и шлюх с торговцами совершенно нормально. Пока по сигналу барабана все на месте и отсутствуют жалобы на насилие любого рода, имеют право даже солдаты в их свободное время отдохнуть не с газетой в руках. А офицеру идти в общую очередь к проституткам зазорно. Потому не собираюсь читать нотации лейтенантам про нарушение морали.
В данном конкретном случае речь шла не об абстрактном человеке, а о командире эскадрона майоре Франсуа Рюффене. Почему-то среди мулатов имена Людовик, Франсуа или Альфонс были очень распространены. Услышал подобное - будь уверен, мама у него черная, папа белый. Но меня данное обстоятельство меньше всего волновало. Даже состоятельные семьи не застрахованы от болезней и смертей. Три старших белых брата, как и их мать, скончались от тифа, пока он служил в армии. Рюффену досталось немалое наследство, и он очень богатый человек. А что гораздо полезнее, воевал в драгунском полку в последней войне в чине лейтенанта. Исполнял, так сказать, долг подданного, а заодно подальше от законной жены папаши.
Поскольку я имел крайне смутные знания об использовании кавалерии в сражении, по большей части почерпнутые из книг, и ни разу не командовал, с удовольствием выбил для него звание более высокое и поручил руководить здешними аристократами. Он умудрялся заставить их подчиняться без дуэлей и мордобития. У меня бы не вышло. Точно кого-нибудь убил бы на очередное замечание со вздернутым носом. Но он сам из богатеньких, имел подход. Именно из таких и набирался данный род войск. Так что меньше всего мне требовалось с ним ссориться из-за какой-то девки. Франсуа был красив по-мужски, про похождения его рассказывали анекдоты, якобы способен уговорить и королеву. Ко всему уже имел парочку внебрачных детей. Ну будет еще один. Не мои проблемы.
- Как бы то ни было, - помолчав, заявил дез Эссар, видимо переходя к сути вопроса, - пора действовать, иначе бесконечные жалобы перевесят вашу до сих пор не доказанную полезность. Под суд не отдадут, но с командования снимут.
И в результате окажусь в том же полку, но рангом ниже. Очень приятно.
- И как вы это представляете? Без разрешения командующего отдельно выступать не имею права. А оборона по периметру ничего не даст. Индейцы продолжат просачиваться мелкими группами, сжигая дома и фермы. Требуется удар в глубь территории. Нынешняя зима выдалась на редкость суровой. Запасов продовольствия они не имеют. Важно не дать собрать новый урожай и помешать заготовке и охоте, оттянув мужчин на себя, ударив по поселкам, а не вылавливая отдельных молодых воинов, показывающих храбрость и завоевывающих славу.
- Это немалый риск.
- Война не бывает без опасности. За пять месяцев почти создан полк. Дальше муштровать бессмысленно. Пора идти в рейд. Но я не имею права! Попробуйте подтолкнуть к действиям де Клерона. Пусть отдаст приказ, а сам сидит в столице колонии и продолжает блистать на балах.
- Попробую, - побарабанив пальцами по подлокотнику кресла, согласился суперинтендант.
Тут наши устремления идеально совпадали. Ему, как и мне, требовался некий результат, позволяющий заткнуть глотки жалобщикам.
- За ваше здоровье, - провозгласил я, уловив окончание столь занимательной беседы.
Не в первый раз с глазу на глаз обсуждаем позиции и согласовываем действия. Он меня прикрывает, а я стараюсь при необходимости его поддержать. В Альбионе любовь ко мне после конфискаций животных, фуража и продовольствия практически испарилась. До ненависти повсеместной еще не дошло, однако к тому идет. Но в целом в колониях и метрополии имя по-прежнему на слуху, и даже мнения спрашивают. На удивление обширную переписку веду последние месяцы. Членам ассамблеи пишу с обоснованием действий. Кой-кому в соседних землях и особенно в газетах стараюсь ответить и получаю любопытные известия о происходящем там.
- В курсе последних событий в Париже? - спросил дез Эссар, показывая на сваленные в кучу газеты.
Я теперь не просто читаю, а внимательно изучаю происходящее в остальных колониях. Ну про Старый Свет тоже листаю, но без особого интереса.
- Реформы Бриена? Сложно судить. В теории сокращение затрат для государственного бюджета - правильный ход. Если верить газетам, расходы за последний год, несмотря на окончание войны, и так повесившей на казну огромный долг, по-прежнему превышают доходы.