На глазах у сотен людей полковник де Бюиссон с адъютантом под гневный крик солдат пали под выстрелами. Когда армия подошла к Сан-Бернардито, он сам вызвался отвезти предложение о сдаче и предупредить о последствиях штурма.
Неизвестно, по чьей инициативе это произошло или чистая случайность, бывающая частенько на войне, но результат вышел вполне ожидаемым. Драгунский полк, подошедший в авангарде, в едином порыве взревел, готовый пойти в атаку и отомстить за погибших офицеров.
- Стоять! - закричал, срывая голос, Дарю. Это были не его люди и подчиняться не обязаны, однако на начальственный крик невольно оборачивались. - Они именно этого и ждут. Не сейчас, - уже спокойнее произнес, убедившись - слушают. - Важнее обложить город, чтобы ни одна гнида не сбежала. А потом сотрем его с лица земли, чтобы запомнили, как нарушать правила, навечно. Чтобы трясло от ужаса при слове "американцы"!
А вот это драгуны поняли. Развалившийся было на кучу отдельных групп полк медленно приходил в себя, перестраиваясь.
- Как старший по званию… - провозгласил Корсель. Его подразделение вечно находилось впереди. Иногда это было даже хорошо. Первыми брали трофеи и всегда обеспечены продовольствием. А вот сейчас он бы предпочел находиться далеко. Не очень приятна ответственность за сожженный город. - Я обещаю: они за все заплатят. Командиры, ко мне!
Совещание было недолгим. Фактически он просто отдал серию приказов. Подталкивать уже не требовалось. После минимальной паузы командиры повели эскадроны, блокируя город. Четыре орудия авангарда под прикрытием двух сотен галлийских милиционеров принялись закидывать с высоты ядрами прекрасно видный город. По размерам он не так и велик, тысяч шесть-семь населения и несколько сотен солдат дополнительно. Очень скоро многие дома горели, внизу метались в панике люди, пытаясь спасти имущество. В противоположном от артиллерийских позиций направлении собралась немалого размера толпа, в панике стремящаяся покинуть улицы. Только вместо свободы их встречали пули драгун. Вряд ли большинство спасающихся было в курсе о причинах, но для осаждающих это значения не имело. За глупость и кровожадность всегда платят, и часто не те, чья вина.
Даже минимального военного опыта хватало, чтобы понимать, насколько глупо было позволять Континентальной армии занять высоты. Генерал Сото в очередной раз продемонстрировал сомнительные полководческие качества. А потом отряд испанской кавалерии, которому мешали проехать все эти беглецы, галопом прорвался прямо через испуганную толпу, оставляя после себя кровавый след! Их встретили драгуны дружным залпом, и утратившие всякую координацию конники рванулись во все стороны. Кто вперед, под клинки и револьверы врага, кто назад в город, надеясь спрятаться.
- По-о-олк, - закричал Корсель, - пришел наш час доказать, что не зря получаете жалованье. Барабаны - атаку!
И под знакомую каждому дробь его черные роты двинулись вперед. Большинство так и ходило в отрепьях, но воевать они умели не хуже индейцев. Лишь к подобным атакам не слишком привычные, предпочитали действовать рассыпным строем и из засады. Грудь на грудь сходиться еще не доводилось. Но они шли, и даже встречный залп из-за перегораживающей улицу баррикады, выбивший многих в первом ряду, ничуть не замедлил шага. Напротив, забыв обо всех приказах и наставлениях, бойцы сломали строй и с диким ревом побежали вперед. Испанцы были разорваны почти мгновенно. Не помогла и попытка бегства, их догоняли и убивали на улицах и в домах.
Восемьсот с лишним бывших рабов получили возможность отомстить за все. О, отнюдь не за убитых парламентеров. За всю прошлую жизнь. Они врывались в дома, убивая без разбора и не обращая внимания на плач и просьбы. Достаточно быстро к ним присоединились и ополченцы, а с противоположной стороны в город вошли драгуны, ничем не отличающиеся по поведению.
Корсель шел по улицам в сопровождении Дарю с его взводом по направлению к здешнему арсеналу, даже не пытаясь остановить происходящее. Повсюду валялись трупы, и в форме были немногие. Из очередных выломанных дверей вылетела молодая девушка в разорванном платье и упала на колени перед ними, завизжав от ужаса. Двое в красных шапках, выскочившие следом, при виде начальства остановились ухмыляясь. Достаточно внятно прозвучало на франкском, явно для их ушей:
- Да ладно, пусть попользуются офицеры.
Виктор ткнул пальцем в девушку, ее подхватили солдаты и закинули на коня, игнорируя судорожные рыдания и слабое сопротивление. Спасать каждую женщину Корсель не мог и не собирался, однако так уж вышло. Тут навстречу попался пьяный до изумления, когда успел, рядовой драгун с корытом. Зачем оно ему сдалось, осталось неизвестным, потому что, бросив, нырнул поспешно в переулок. Этот оказался стеснительным.
- Мне не отмыться, - сказал он Симону через час, глядя в окно на продолжающийся погром. - Надо прекращать грабежи.
- Война, - равнодушно отозвался Дарю. - Вольно же им было стрелять в людей под белым флагом переговоров.
- Убивали одни - страдают другие.
- А когда было иначе? Побежденный плачет. Прежде взятый на шпагу город отдавали на три дня для разграбления вполне официально. А ты уже к вечеру хочешь порядок наводить. Какими, простите, силами? У нас вместе с офицерами хорошо если три десятка соберется. И те смотрят и тоскуют. Могли бы прибарахлиться. Не все же нищета в Сан-Бернардито. Есть и солидные особняки.
- Надо послать гонца к остальной армии.
- Будет исполнено, - грохнул Дарю, отдавая честь. - Разрешите идти, проверить заодно караулы?
- Ступай, - после паузы сказал Корсель.
Не нравилось ему поведение товарища. Ощущение, что он и сам не прочь присоединиться к происходящему вокруг. Понять, конечно, можно, живет на одно жалованье в банкнотах Конгресса. А оно нерегулярно выплачивается и обесценивается на глазах. Но все же чуть не единственный, кому можно доверять. Не бросит и выполнит приказ. А охрана нужна непременно.
Уселся и еще раз перечитал список захваченного: три десятка пушек, включая восемь легких полевых, четыре с половиной тысячи мушкетов, огромное количество пороха, риса, пшеницы, вина и табака. Запасы на складе нуждались в тщательной ревизии, но и так ясно, что весь их корпус может прокормиться несколько месяцев и воевать без дальнейших поставок. Казна обнаружена не была и скорее всего уже никогда не всплывет. Но уже одно это достижение с запасами придавало походу целесообразность и выгоду.
Война кормит сама себя, а страдают простые люди, вспомнилась фраза генерала Эймса. Интересно, а у того как дела?
Под навесом снаружи в жаркое время намного приятнее находиться, чем в доме, особенно попивая неплохое вино и не имея серьезных забот. Только у меня они не заканчиваются никогда.
- Они никак не могут согласиться с вашим предложением, - деловым тоном заявляет герцог Жозеф Поль Ив Рош де Молье.
Он сам себя назначил посредником на переговорах и создает впечатление, что Англия здесь обладает огромным влиянием. Фактически я в нем не особо нуждаюсь, но приходится терпеть. Конгресс настоятельно рекомендовал прислушиваться к его предложениям. Уж больно сладкий кусок пирога в виде союзного договора и ссуда немалого размера пришли из Лондона. Вот и изображаю внимание.
- Максимальная уступка - это граница по тридцать четвертой параллели. Вы сами должны понимать, насколько нелегко в нынешнем положении даже на это пойти. Требовать двадцать восьмую - ставить переговоры в полный тупик.
Идея Адама себя оправдала полностью. Отсутствие серьезного флота у Новой Испании сделало Веракрус легкой добычей, тем более что комендант прикрывающей важнейший порт крепости сдал ее моментально при нашем появлении, изобразив внезапность. Обошлось это недешево, но дело того стоило. Внешняя торговля страны замерла, а три месяца каперства принесли дополнительно тридцать захваченных торговцев и триста пятьдесят тысяч песо призовых. С чем Адаму не повезло, так это с серебром. Караван с выработкой рудников ушел под охраной военной эскадры в Европу, и несколько десятков, а может, и сотен тонн драгоценного металла проплыли мимо носа.
Пару раз к оккупированному Веракрусу подходили отряды ополчения и местных, чем попало вооруженных крестьян. Пришлось разгонять, пуская кровь. В самом городе показательно плевали в спины, где-нибудь в таверне могли зарезать глупого солдата, польстившегося на дешевую выпивку. Но в целом обстановка достаточно спокойна.
В отличие от прочей Мексики, округа имела возможность сбывать продукты и изделия за настоящее серебро. На этот счет было проведено строгое внушение: за все платить, баб без согласия в кусты не таскать. Отбирать под угрозой оружия ничего не сметь. В экспедицию я отбирал лучшие подразделения, и вешать показательно не пришлось. А вот выданные суммы от Конгресса подходят к концу, и длительная задержка абсолютно не устраивает. И так сидим без настоящего дела который месяц. Солдат приходится постоянно гонять, чтобы в голову глупости не приходили.
В какой-то момент, абсолютно независимо от наших действий, разозленная отказом метрополии помочь (там уже пал Мадрид и испанцы отошли в португальские земли), подстегнутая блокадой, группа местных богатых креолов провозгласила независимость. Четыре дня на улицах Мехико шли бои между войсками и мятежниками, поддержанными по всей стране индейцами, требующими земельной реформы. Победили восставшие и без длительных проволочек провозгласили Конституцию.
- В данный момент я мог бы оказать военную помощь любому здешнему лидеру, - произнес я с нажимом, - согласившемуся на мои условия, и получил бы что хотел.
Наверное, первая мексиканская Конституция была самой прогрессивной в мире. В Мексике законодательно запрещалось рабство, и любой раб, попадавший на ее территорию, автоматически обретал свободу. Ликвидировались все сословные привилегии - "фуэрос", и все жители страны получали одинаковые политические права. Духовным лицам запрещалось избираться в парламент и на пост президента. Учреждалась Национальная гвардия. Главу государства - президента - избирали всеобщим голосованием на четыре года, депутатов - на два.
Тут незамедлительно последовал второй раунд гражданской войны. Мексиканская церковь немедленно предала Конституцию анафеме, а часть креолов, испанские военные и многочисленные белые, объединившись в хунту, в свою очередь свергли предыдущее правительство. По всей стране шли бои и шлялись многочисленные отряды, неизвестно кому подчиняющиеся и вовсе не имеющие авторитетов. Навести порядок можно было только большой кровью, но я со своим десантом перекрывал основные источники доходов, мешая нормально дышать свежеобразованной республике.
- На словах! - воскликнул собеседник.
В дверь заглянула Мерседес, здешняя хозяйка. У нее четкий график, когда подавать на стол. Самое забавное, что сама его составила и строго придерживалась, выговаривая непослушным полковникам и генералам вражеской армии.
Блюда заметно отличались от привычных по части перца и разных соусов, но было вкусно. Готовить она умела. Вернее сказать, кухарки под ее руководством. Мадам все же не прислуга. Просто мы расположились в ее особняке. Военные обожают становиться на квартиры к зажиточным гражданам. И постель, и питание много лучше. Да всякая мелкая живность не так заедает, как на земляном полу со сгнившей соломой в бедняцких домах пеонов. Что владельцы особняков думают на этот счет, полагаю, зависит от поведения постояльцев. Имея в особняке целого генерала, можно рассчитывать на нормальное отношение и что не загадят все углы. Мы даже продуктами делимся, позволяя здешним питаться из одного котла, а не просто отбираем, как частенько случается.
- Я занят! - сделал я резкий жест. Мерседес исчезла. Кстати, следует наказать стоящего в дверях на карауле. Сказал же, чтобы никто не мешал!
Занятно, она про дочек своих знает? Скорее всего, да. Обе чертовски привлекательны и темпераментны. Судя по моим впечатлениям, род древний, капитал отсутствует, а замуж без приличного приданого можно разве за богатого хрыча, а не молодого красавца. Вот и бесятся втихую. Только старшая ныряет ко мне в постель по ночам, а младшая довольствуется Раусом, все время делая мне авансы. Аж неудобно перед старым товарищем, но ведь не жена? Можно разок и попробовать.
Их же никто не заставлял. Сами инициативу проявили и от подарков не отказываются. Дико было бы отбиваться мужчине. Ну сколько же можно обходиться без женщины. Скоро два года как не был в Акиндеке. С Элизабет даже больше близости не имел. Сначала ей после родов было не до того, потом отсутствовало желание. Она вообще сильно изменилась. Похоже, боится опять забеременеть и прикрывается сыном.
- Можно подумать, кто-то мне гарантирует выполнение условий после ухода из Веракруса, - сказал я, выбрасывая из головы посторонние мысли.
- Англия! - с пафосом провозгласил де Молье.
- Да? И сколько у нее дивизий в Америке? О, я верю в вашу искренность! - с честными глазами сказал, ни в медный денье не ставя искренность враля. У иностранных посланников профессия такая - добиваться для своей страны выгоды, а чужие интересы в любой момент отметаются. - Но боюсь, - продолжил я после паузы. - Британия очень занята в Европе. Поэтому просто вынужден учитывать будущие сложности. Федерации важен буфер между нами и соседями во избежание повторного беспричинного вторжения. Чем больше, тем лучше. Поэтому, не желая довести до тупика и идя на значительные уступки, последнее предложение.
Собственно, мы с Раусом в самом начале обсуждали разные варианты. Максимальный, минимальный, на что замахнулся Конгресс и какой грани не стоит переступать, чтобы вся эта история не затянулась на годы.
- По Рио-Браво до города Охинага, а дальше по прямой, вплоть до Тихого океана.
Население бывшей Новой Испании, нынче Мексики, составляет приблизительно три миллиона двести тысяч человек. Пять миллионов триста тысяч вместе с индейцами. Такой груз Федерации ни к чему. Жителей территорий, о которых идет речь, на сегодняшний день не больше пятидесяти тысяч. Нельзя сказать, что те пустынные земли, если не считать индейцев-грабителей, о которых идет торговля, так уж важны для нынешнего или любого будущего правительства Мехико.
Кроме прочего, до тех мест из-за отсутствия дорог и благодаря пересеченной труднопроходимой местности войска будут добираться несколько месяцев. Кстати, одна из причин сложности подавить любые выступления в провинциях. Расстояния огромны, налогов мало, соответственно и войск не имеется. Платить солдатам нечем. Местные гвардейцы раз в десять хуже наших ополченцев и с друзьями-родственниками сражаться по приказу из столицы не собираются. Начальство далеко, а им еще жить здесь.
- Мексиканцы теряют возможность попасть на полуостров по земле, - сразу заявил де Молье, наглядно показывая, какой из него посредник. Не доносит предложения до сторон, а нахально вмешивается в чужие прерогативы.
- Вы правы, - подумав, согласился я. Не стоит давать повода для нового спора. - Но только после их согласия на остальное проведем границу вот так, - нарисовал я на карте при помощи линейки две линии. От Керобаби на север, а затем на Тихуану на западе. Я на вас надеюсь, - попытался вложить в слова максимум сарказма.
Кажется, он уловил, но ответил с невозмутимой мордой:
- Я попытаюсь. Но вы должны снять требование о контрибуции.
- В свою очередь Мексика не станет требовать компенсации в какой-либо форме за оставленные земли, разве в символическом размере. Особенно возврата долгов от прежних граждан. Взаимные претензии за время военных действий как на территории Федерации, так и здесь полностью аннулируются.
- Но хунта захочет получить гарантии прав мексиканцев на переданных территориях и сохранение собственности, предоставленной им законным путем до заключения договора.
- При условии лояльности к новой власти. С момента подписания. Если новое республиканское правительство станет тянуть, вряд ли тамошние жители дождутся от Конгресса подтверждения документов от испанских властей.
Легкая угроза не помешает. Тем более что, пока соглашение ратифицируют, еще много воды утечет в Потомаке. Было бы желание отобрать. Но все же в ближайшее время вряд ли. И так хватает. Миллионы акров пусть и не особо плодородной степи получаем по итогам войны. По-моему, за одно это достижение мне положен памятник из золота в натуральную величину. Если продавать по песо за акр, на десяток монументов хватит.
- Патрулирование границы мы возьмем на себя, - предложил я очередной пункт. Заодно возможность сохранить воинские части и занять их делом. - А подробное и точное размежевание будет проведено в течение ближайшего года с момента ратификации Конгрессом.
- Пограничные вопросы решаются при посредстве арбитра, с обязательными для обеих сторон выводами.
- Нет. Вмешательство чужого государства, - трудно не понять, к чему такой заход, - во внутренние дела Федерации недопустимо. Мы сами с мексиканцами решим свои разногласия. Это окончательно! Или возвращаемся к прежнему. Мы требуем максимально возможной контрибуции, и переговоры срываются по вашей милости.
Пусть не считает себя самым умным. Если понадобится, извлеку наружу принцип. Все равно по факту удержать земли хунта не сумеет. А там уж докуда сумеем дойти. До Рио-Браво - без сомнений.
- Я думаю, блок консерваторов и умеренных либералов поддержит такой вариант, - сказал де Молье, поднимая бокал.
Ну еще бы. А то у меня нет своих источников информации и не в курсе, что де Бурмон и Доминго Баллеста, главы хунты, выторговали у представителя Лондона заем на полтора миллиона фунтов стерлингов. Почти семьсот тысяч уйдет на вооружение и амуницию. Не меньше трехсот пятидесяти тысяч честно поделили два вышеназванных патриота, добрых пятьдесят положил в карман лично герцог за свои посреднические услуги. Остаток получит правительство Мексики на неотложные нужды.
Один я бесконечно трачусь, не получая отдачи. Даже взяток серьезных не дают, а алчный комендант крепости, между прочим, от меня лично на лапу получил. Если бы дожидался перевода необходимого размера, до сих пор сидели бы на севере. Конгресс не торопится возмещать расходы, вопреки давней договоренности. Напротив, в очередной раз создают Комиссию (с большой буквы) для изучения необходимости самого похода на юг, а также расходов и потерь. Опять поговаривают о снятии с поста командующего Континентальной армии. Ничего, пусть только мексы подпишут - утрутся в очередной раз.