И, как следствие, травля не травля, но на Ульянова обрушились со всей тяжестью системного гнета. Само собой, оглядываясь на Его Императорское Величество, ведь почетная медаль спасителя наследника престола, позвякивающая на груди Владимира, несколько напрягала. Открыто не ударишь. Вот и давили, пытаясь вынудить самого уйти. А в столичных газетах раз за разом всплывали пикантные подробности из жизни того или иного высокопоставленного офицера Морского ведомства. Без имен, но все и так было понятно. Да и претензии, которые выкатывал Технический комитет, были нешуточные. Ведь когда все честно считаешь - не всегда дебет с кредитом сходится. И возникает масса вопросов. Очень неудобных вопросов, которые так неловко просачивались в прессу.
Скандал нарастал.
Чего добивался этой выходкой Владимир?
Старшие морские офицеры считали его выскочкой. И чем выше был их ранг, и, как следствие, возраст - тем сильнее неприятие. Кто-то больше, кто-то меньше. Для молодых офицеров, напротив, Ульянов становился в какой-то мере символом успехом. Простой дворянин приехал из провинции и буквально за несколько лет сделал блистательную карьеру. Этакий д'Артаньян наших дней. Многие слушатели Морского училища и юные мичмана да лейтенанты смотрели на него как на образец для подражания. И не только они. Он вообще с каждым днем становился все более резонансной фигурой.
Так вот. Капитан второго ранга Ульянов старался не просто найти повод уйти со службы, но и выиграть с этого. А также подготовить почву для своего триумфального возвращения.
Поэтому он целенаправленно и не только своими руками нагнетал обстановку. И чем дальше - тем хуже. Раз в неделю от него как по расписанию поступал доклад. Очень толковый и здравый. Но Адмиралтейство его неизбежно подвергало критике, либо, если это было невозможно, старалось 'затерять' в необъятных пространствах под сукном. Однако уже в следующем месяце, на страницах стремительно набиравшем популярность журнала 'Техника молодежи' выходила развернутая статья Ульянова на основании его предложений. А потом следовала незамедлительная цепная реакция других СМИ. Причем, что любопытно, Владимир упорно избегал резких слов и каких-либо обвинений. Вместо этого, опирался исключительно на доказательную базу из области математики, физики и экономики. Упорно, спокойно, методично. В то время как в Адмиралтействе не стеснялись в выражениях. В разумных пределах, конечно. Однако выскочкой, недоучкой и дилетантом Ульянова клеймили постоянно.
Закончилось все тем, что первого апреля 1892 года капитан второго ранга был обвинен в превышении должностных полномочий, при попытке инициировать проверку соблюдения технологии строительства эскадренного броненосца 'Император Александр II'. Его как раз только летом минувшего года ввели в строй. Фактически. Официально-то еще в 1889 году. Да и то - так ввели, что вполне можно было описывать этот результат исключительно матом. И не ошибиться, потому что после голословного обвинения в его адрес, пошел поток информации, доказывающий правоту Вовы.
Уволить просто так капитана второго ранга не могли. Как и перевести командовать брандвахтой на остров Врангеля. Газетная шумиха была изрядной. Но и продолжаться так дальше не могло, поэтому уже третьего апреля его пригласил на приватный разговор генерал-адмирал Великий князь Алексей Александрович.
- Не я начал эту травлю, - пожал плечами Владимир, прямо и спокойно смотря в глаза Великому князю.
- Но вы же понимаете, что она не просто так возникла? - Повел бровью Алексей Александрович.
- Понимаю, но разве от меня что-то зависело? - Вполне искренне удивился капитан второго ранга. - Любой офицер Российского Императорского флота, окажись он там и тогда, поступил также. Иного я даже помыслить не могу. Нас так воспитывали - служить, не щадя живота своего, Престолу и Отечеству. И вас, и меня.
- И вы не отступитесь? - После минутного размышления и пристального разглядывая этого странного молодого человека, поинтересовался Великий князь.
- Я рад бы, но не знаю, как это сделать.
- Серьезно?!
- Более чем. Видимо, такова моя судьба. Лихая удача изменчива. Я прекрасно понимаю, что создаю массу проблем уважаемым и заслуженным людям. Но пока что - куда не кинь, везде клин. Отправят в отставку - сделают мучеником. Дескать, Империя не нуждается молодых и талантливых. Но ведь это неправда! Подам прошение сам - еще хуже. Скажут - затравили. И ведь никому не объяснишь, что это не так. Особенно моим сверстникам.
- Пожалуй, - с интересом смотря на капитана второго ранга Ульянова, произнес генерал-адмирал.
- Вот я и не знаю, как быть. Еще и газеты эти, масла в огонь подливают. Я уверен - дай им только повод - сожрут заживо. Им, видите ли, нравятся сенсации.
- Вы еще упустили тот момент, что если адмиралы уступят вам, то это станет примером для молодых и горячих. Очень плохим примером.
- Совершенно с вами согласен, - кивнул Владимир. - И он ничем хорошим не закончится. Бардак никому не нужен. Особенно на флоте, где дисциплина важна радикально.
- Полагаю, что раз вы все понимаете, то думали над сложившейся ситуацией. По старой морской традиции, я хочу выслушать сначала младшего по званию.
- Ваше Императорское Высочество, - чуть пожевав губы, произнес Ульянов. - Я не знаю, как без потерь для Морского министерства выйти из этой ситуации. Меня надобно убрать с занимаемой должности, сохранив во флоте, хотя бы формально. Но так, чтобы никто не уличил Адмиралтейство в травле.
- Мне говорили, что вы ловкий человек, но такой наглости даже я ожидал, - произнес Великий князь, вполне искренне улыбаясь от уха до уха. - Повышение… надо же! Просто поразительно!
- Я понимаю, что мое предложение не совершенно, а потому и не настаиваю.
- Отчего же? - Хохотнул генерал-адмирал. - Признаться, такого простого и очевидного решения мне в голову не приходило. Вы мне нравитесь, Владимир Ильич. И я искренне сожалению, что вы попали в эту весьма неприятную историю….
С того разговора прошел месяц.
И вот теперь Владимир Ильич Ульянов стоял на полуострове между Закрытой бухтой и Выборгским заливом, где самыми ударными темпами шло строительство судостроительного завода. Его завода. Да и он сам слегка переменил статус. И серьезно, хотя на первый взгляд неуловимо. Великий князь Алексей Алексеевич оценил знаменитую советскую схему устранения неудобного чиновника путем его повышения. Поэтому, Вова теперь был флигель-адъютантом Свиты Его Императорского величества, в звании капитана второго ранга, но уже гвардейского экипажа. Ну и, само собой, с работы в Техническом комитете Морского министерства его убрали, направив по личному ходатайству генерал-адмирала учиться в Николаевскую морскую академию на кораблестроительное отделение. Само собой - с наставлением учиться, учиться и еще раз учиться. И чем дольше, тем лучше. А вообще - желательно дома, заочно и всю жизнь.
Получилось все как в лучших домах Хайфы - и волк обожрался до кишечных колик, и овцы целы.
Глава 2
5 июня 1892 года. Российская Империя. Выборг
Владимир смотрел на громаду корабля, совсем недавно имевшего звучное имя 'Belgic'. Выкупить его было непросто. Все-таки относительно свежая машинка - только лишь семь лет 'в строю'. Но деньги зачастую позволяют убеждать намного лучше, чем талант самого виртуозного оратора. И вот теперь, у временного причала, еще только создаваемого Выборгского судостроительного завода 'Валар', швартовался его первый корабль с весьма колоритным названием 'Испаньола'.
- Ты уверен, что стоит действовать так нагло? - Задумчиво почесав затылок, произнес Кривенко, наблюдавший за суетой у временного пирса.
- Нам нужно легализовать деньги. Много денег. Очень много денег. Ты знаешь другой способ? - Усмехнулся Владимир.
- Но ведь нам станут мешать.
- Кто?! - Хохотнул Ульянов. - Если мы открыто заявим, что плывем выкапывать сокровища, то это сможет представить интерес только для журналистов. Им сенсации нужны. Взрослые же мальчики в сказки не верят. Сам подумай. Ну, кто всерьез воспримет заявление о поиске сокровищ? Тем более в таком антураже.
- Не может офицер Российского Императорского флота заниматься такой ересью….
- Слушай, роман 'Остров сокровищ' издался девять лет назад. И весьма популярен. Год назад я поспособствовал его изданию в России на русском языке. Сейчас помогаю протолкнуть в США, Франции и Германии. Приключенческая литература - штука хорошая.
- И что с того? - Выгнул бровь Аркадий. - Сколько стоит этот корабль? А остров? Подумать только - русский аристократ выкупает полностью небольшой остров в Тихом океане у берегов Чили. Ведь неспроста же!
- Брось. У острова… эм… Isla Más a Tierra всего неполные сто квадратных километров. Причем почти полностью - горы. Зато там прекрасная бухта.
- Вова, ты заплатил за него сто тысяч фунтов стерлингов! Это огромные деньги по местным меркам!
- Не жадничай. Еще напечатаем, - отмахнулся Владимир. - Не золотом же платили. А подрыв экономики Британской Империи - одна из наших геополитических задач.
- Ты о последствиях думаешь? - Покачал головой Кривенко.
- Аркаша, чего ты нагнетаешь?
- Я?
- Да. Ты. Сам посмотри, как выглядит ситуация. Молодой и горячий офицер жаждет реванша. Разве нет?
- Реванша? Ты серьезно?
- Именно так охарактеризовали мое поведение в le Figaro, оценив, кстати, чувство юмора.
- И ты думаешь, что кто-то в это поверит?
- Почему нет, Аркаша? Это ведь очевидно. Богатый, тщеславный и упорный молодой человек не желает отступать перед Адмиралтейством, которое закрыло его на несколько лет в академии. Любой гасконец с детства академик! Или ты забыл об этом? Вот. Поэтому я потратил деньги для организации постоянной стоянки на юге Тихого океана и купил лайнер, чтобы можно было относительно комфортно и спокойно работать во время длительного пребывания в море. Экспедиция с академией согласована и утверждена.
- Что, вот так взяли и согласовали? Ты не говорил об экспедиции.
- Какая им разница? - Пожал плечами Владимир. - Я все за свой счет делаю. Да и контр-адмирал с Адмиралтейством будут вполне довольны, так как я на время пропаду из столицы.
- Тогда зачем этот цирк?
- Чтобы клоуны не разбегались, а цирк не уезжал, - улыбнулся Ульянов. - le Figaro же открыто написало - чувство юмора у меня такое.
- Сам придумал?
- Статью? - Выгнул бровь Владимир.
- Понятно… - покачал головой Кривенко.
- Кроме того, нам нужно развивать наши отношения с Чили. В прошлом году на нужды революционеров мы перечислили миллион фунтов-стерлингов, бумажных, разумеется, отпечатанных нами. И заручились поддержкой ряда структур. Так что, для тех, кто совсем умный и имеет нешуточные связи, после некоторых усилий и массы потраченных денег станет ясно, зачем я еду в Чили.
- На кой нам эта… мира? - Хмуро поинтересовался Аркадий.
- Во-первых, там много дешевой селитры, которая очень пригодится при развитии Дальнего Востока. Да, не так, которая нужна. Но ведь переделывать селитру проще, чем производить ее с нуля. Во-вторых, там и прочей вкусной сырьевой базы немало. В-третьих, России нужен друг на той стороне Тихого океана. Сейчас туда пытаются вломиться англичане. А мы попробуем их заменить.
- Каким образом? - Усмехнулся Кривенко. - Где мы, и где англичане.
- Великобритания пытается войти в сырьевой сектор чилийской промышленности. Инвестирует. Но, не так чтобы и много. Их интересы и ресурсы довольно ограничены. Экономика Империи, над которой никогда не заходит солнце, уже в надломе и трещит по швам. Не по себе ношу взяли. А этим латиноамериканцам хочется больше, что вполне логично. На этом, кстати, англичане в будущем и прогорели. США их на кривой козе объехали, тупо кинув больше резаной бумаги на откуп алчности. Кроме того, торговый оборот Чили сейчас серьезно затруднен из-за очень неудачного местоположения. Ее товары нужны, прежде всего, промышленно развитым странам. А они очень далеко находятся. Рядом есть США. Но их западное побережье сейчас считай пустыня в плане промышленности, все или почти все находится в Новой Англии. То есть, практически в Европе по плечу логистики.
- К чему ты клонишь?
- Я ведь не только за кладом еду. Перед и после Русско-Японской войны нам нужно будет много промышленного сырья для развития Дальнего Востока. В этом плане ключевым партнером я рассматриваю Чили и Перу.
- Именно по этой причине ты берешь с собой несколько чемоданов свежих, ароматных и хрустящих фунтов стерлингов?
- Да, Аркаша. Чили - это бедная латиноамериканская страна. И я везу туда пять миллионов фунтов стерлингов. Для начала.
- А то, что ты на территории Чили выкопаешь восемьсот тонн золота - это ничего? Они на тебя с томагавками не бросятся? Сам же говоришь - страна очень бедная.
- Так кто же тебе сказал, что я буду 'откапывать' золото непосредственно на Isla Más a Tierra?
- Экипаж корабля ведь увидит погрузку тяжестей. Восемьсот тонн - это не игрушки. Такое не скрыть? Кстати, а почему ты Николаю назвал меньшую массу?
- На всякий случай. Лучше потом увеличить, чем занижать. А скрыть погрузку не сложно. На корабль будет загружено полторы тысячи тонн 'оборудования', девятьсот тонн из которого, обычные ящики с мусором. По пути к искомому острову мы несколько раз произведен выгрузку и погрузку оборудования, приставая к ряду ничейных, необитаемых островов. На каком именно мы отрыли клад - никто не будет знать. Просто по возвращению, в некоторых ящиках с 'оборудованием' окажется золото.
- И думаешь, никто не возмутится?
- Возмутятся, конечно. Но кто чего сможет доказать? Лебедь, рак и щука. На каждом острове будет сделан раскоп подходящего размера. А мусор - обычные камни. Вот пусть и гадают, откуда на самом деле мы золото достали. Я буду молчать и улыбаться. К тому же, на Isla Más a Tierra я намерен построить себе дачку, так что вряд ли на него подумают. Не потому что она мне там нужна, а потому что нельзя этот остров просто так бросать. Привлечет внимание. Да и останавливаться где-то при посещении этих мест придется. Свой остров в любом случае безопаснее. Не говоря о том, что ты там сможешь развернуть тайный тренировочный лагерь. А то и секретную базу подводных лодок замутить - одна сплошная скала же.
- Вова - ты сумасшедший, - покачал головой Аркадий. Но, впрочем, больше не возражал, поняв, что к чему. Он ведь в подготовке этого дела не участвовал, пропадая на тренировочной базе под Санкт-Петербургом. У него было свое дело - он готовил 'охрану' из местных. А потому в прочие дела своего 'патрона' он не лез. Не до того было.
Глава 3
2 июля 1892 года. Российская Империя. Санкт-Петербург. Особняк Юсуповых
Зинаида Николаевна сидела у окна с совершенно опустошенным видом. Молча. Тихо. В голове у нее прокручивался тот вечер, когда Владимир заходил последний раз перед отправкой в экспедицию. Они мило играли в четыре руки на фортепьяно и обсуждали какой-то вздор. А потом он ушел и начался ад….
Кто-то нашептал Феликсу Феликсовичу небылиц и тот буквально забурлил и закипел. Была ли это ревность в обычном понимании? Сложно сказать, потому что Зинаида Николаевна никогда не считала себя любимой. Весь ее брак был в сущности фарсом, потому что они не имели ничего общего. Два человека из разных миров. И он давил на нее, регулярно раздражаясь от ее излишней тяги к умным, интеллектуальным людям. Все старое окружение княгини подвергалось постоянной критике и терпелось только потому, что сама Зинаида Николаевна являлась гвоздем светской жизни столицы. А потому имела нешуточное влияние и могла продвигать его по службе. Что, собственно, она и делала.
Так вот. Когда ему рассказали небылиц о том, что Зинаида Николаевна и Владимир Ильич любовники, Феликс Феликсович откровенно испугался. Ведь перед глазами у него был опыт ее бабушки. А что это значит? Правильно - конец карьеры, ибо сам он не обольщался своими возможностями. Поэтому скандал следовал за скандалом и конца-края этому было не видно.
Все произошло двадцать четвертого июня в Архангельском, куда по настоянию супруги они выехали всей семьей. Отдохнуть от суеты столицы, да мужа увезти подальше от тех шептунов, что отравляли ему жизнь. Однако, не тут-то было….
Феликс Феликсович усугублял свое положение тем, что для притупления своих переживаний пил. Фактически запоем. Уже практически третью неделю кряду. Что не могло не сказаться на его здоровье и адекватности восприятия реальности. Вот он и дал супруге оплеуху за попытку его образумить. Крепкий и сильный кавалерист в состоянии практически 'белочки' потерял контроль над собой и ударил так, что Зинаида Николаевна упала со стула.
Этого стерпеть она уже не могла.
Молча сверкнув разъяренным взглядом, она велела закладывать карету и уехала к Великому князю Сергею Александровичу, имение которого было неподалеку. День-другой переждать под августейшей защитой, пока супруг успокоится и образумится. Однако уже утром прилетел курьер, доставивший ей ужасную новость… худшую в ее жизни….
- Как вы себя чувствуете? - Участливо поинтересовалась Императрица. - Может быть я могу чем-то помочь?
- Мой мир… моя жизнь… все сгорело там… как он мог? - Тихо произнесла княжна. - Я хочу знать, кто во всем этом виноват…
- Петр Васильевич уже работает над этим вопросом. Пока он смог понять, что это кто-то из Адмиралтейства.
- Вот как? - Глаза Зинаиды Николаевны сверкнули, а губы растянулись в кровожадную улыбку.
- Ничего точно пока не известно, - покачала головой Мария Федоровна. - Он думает, что на такой результат не рассчитывали. Вряд ли кто-то мог ожидать от Феликса Феликсовича таких переживаний.
- Но они это сделали… - тихо, почти шипя произнесла княжна. - Известно, чего они хотели?
- Отдалить Владимира Ильича от ваших приемов.
- Так эти злопыхатели все это устроили, чтобы поссорить меня с Володей?
- Зинаида Николаевна, душечка, все не так просто. Твой Владимир смог перепугать лягушек адмиралтейского болота до кишечных колик. Серьезно. И за то, что смог относительно мягко разрешить этот конфликт, мы с мужем ему премного благодарны. Тем более, что Саша сейчас неважно себя чувствует и лично участвовать во всей этой суете ему просто вредно. Но разве кто-то Ульянову простил его выходку? Адмиралы, почувствовавшие насколько легко они могут потерять насиженные места, не на шутку встрепенулись.
- Адмиралы значит, - прошипела Зинаида Николаевна, прищурившись.
- Кто конкретно, нам пока не известно. Но, поверь, они вряд ли хотели такого исхода.
- Они сожгли всю мою семью! - Произнесла, сильно повысив голос княжна. - Вы не видели их тела…. Боже! Они были похожи на маленькие обугленные мумии! - Княгиня вскочила и стала вышагивать. - Я едва рассудка не лишилась, когда их увидела. Безумие! Это же натуральное безумие!
- Вы будете мстить? - Чуть выгнув бровь, поинтересовалась Императрица.