Тыкает в грудь, в лицо, в нос какой-то сверточек, узелок, белый платочек - пальчики в жемчужных чешуйках, пахнут речкой.
- Вот, я сама испекла, в угольках! Никто не помогал! Смотри, смотри какая зажаристая получилась! Для тебя, князь!
Выхватила из распустившегося узелка что-то золотисто-рыжее, хрустяще-переломчивое, с белыми, сладкими, жаром пышущими пластинками плоти внутри.
- Осторожно, миленький князь! Горячо-прегорячо!
И тут же, с ходу:
- Закрой глазки, открой уста сахарные, скорей-скорей!
Синие смеющиеся глазки, подтягивает к моему лицу крохотную ручку с рассыпчатой бело-розовой мякотью, я невольно открываю рот: хлоп! теплой ладошкой по губам, хлесткими пальчиками по щетине на щеках.
- Вот тебе, хи-хи! А спасибо сказать?
Едва не подпрыгивает, пританцовывает - жаркие волосы повлажнели на концах, прилипли к стальным колечкам кольчуги, белые рукавчики сорочки выбились из-под тесных железных рукавов, тоже мокрые…
- Я очень благодарен вам, любезная княжна…
Вдруг - будто туча надвинулась:
- Я вам не мешаю?
Боже мой, Данила! Что за сумрачный голос…
- Ой, братец, любименький братец! - Рута в ужасе кинулась к нему. - Прости меня, прости! Я совсем забыла-презабыла! Тебе тоже хочется рыбки, я сейчас поймаю, мигом!
- Я не люблю рыбу.
Все, уходит. Стряхнул девчонку с плеча, как рыжего котенка.
- Братец… прости меня… я глупая и злая! Что за чудовищный характер… Меня передернуло. Быстро, в несколько широких шагов я нагнал Каширина.
- Мы не закончили разговор, Даня. Ты женишься на Метанке?
- Ой, братец! Какая прелесть! - завизжала Рута, подскакивая на стройных ножках. - Ты нашел себе суженую! Ой, а покажи мне ее, ну пожа-алуйста, бра-атец!
Он обернулся с сонным лицом.
- Да плевать я хотел. На все. Делайте, что хотите. Я удовлетворенно кивнул.
КЕГЛИ
(дневник Мстислава-бедолаги)
Страшное мохнатое фасеточноглазое чудище висело на моей стене, вонзив жуткие когти в обои. Я откинул красивое тело на пухлую спинку кресла, прицельно сощурил левое око, подвигал челюстью, собирая в пасти необходимое количество слюны, и…
Плюх! Харкотина жахнула в стену в трех миллиметрах от твари. Перепуганная муха резко стартовала - охая, дергаясь от ужаса и хватаясь за сердце, перелетела десятью сантиметрами южнее, чуть левее лубочной картинки.
- Дыщ! - озвучил я. - Проклятие! Наши косые зенитчики никак не научатся нормально сбивать еропланы противника. Необходимо срочно поправить прицел.
Протянул руку к кружке и, с удовольствием купая нос в рыхлой пене, качественно поправил прицел "Опорьевским Крепким". Воспользовавшись вынужденным техническим перерывом в деятельности наших сил ПВО, вражеский летучий объект на стене нагло расслабился и принялся издевательски сучить ножищами.
- Ах ты падла, - хрюкнул я. - Ну берегись.
Дыщ! На этот раз плевотина ушла совсем мимо, залепив прямо в лубочное изображение моего друга Лехи Старцева (Лех, прости, я случайно). Плохо дело, подумал я. Совсем никакой меткости. Надо тренироваться на мишенях, а уже потом пытаться сбивать реального противника.
Вошла мишень. Вежливо постучав, слепой Лито с ворохом бумаг под мышкой скользнул в кабинет, скользя рукой по стеночке.
- О, привет, - сказал я, чудом заставив себя сглотнуть. - Хрен ли ты приперся, дружище? Пива и так мало осталось…
- Свежие военные сводки принес, - деловито сообщил Лито, активно шаря ручищей по столу в поисках бутылки. Я быстро подхватил ее и поставил на пол, под кресло.
- О, сводки, это классно. Давай.
Лито недовольно шмыгнул. Нудным голосом зачитал, водя пальцам по царапинам в бересте:
- От нашего информбюро. Только что ребята сочинили.
"Продолжается массированное дезертирство скелетов-воителей из лагеря Маринки Потравницы в лагерь Траяна Держателя. Сегодня свою прежнюю хозяйку покинули еще девять остяков из батальона "Желтая челюсть". Десять из них сразу заявили о своем желании перейти под знамена Держателя. После полудня все одиннадцать отважных перебежчиков приняты с радостью на Траяновой тропе. Уже завтра дюжина новых бойцов получит вдоволь хлеба, зрелищ - и новые доспехи. "Мне гораздо больше нравится у Траяна, - заявил один из воителей, 230-летний Херст Шкруст Клац. - Маринка была слишком теплокровная; нам, остякам, это не по душе"."
- Сойдет, - кивнул я. - Пускайте в народ. А что там по твоей епархии? Как наши ведьмушечки-хохотушечки поживают?
- Все чудно, атаман. Вот послушай:
"Сегодня рано утром младшая баба-яга Гноэсса Патриция Флюсе угнала секретную реактивную ступу в лагерь Траяна. Гноэсса Флюсе - одна из лучших асих ВВС Муравии, пилот с 50-летним стажем, на ее счету более сотни боевых вылетов. Теперь она будет работать вместе с вилами Держателя. Гноэсса Патриция отказалась отвечать на вопросы журналистов, однако, по многочисленным свидетельствам, летчица чувствует себя хорошо, очень довольна приемом у нового хозяина"…
- Слушай, Лито! - перебил я. - Ты умеешь сбивать мух плевками?
Лито задумался.
- Только в полете, босс. Я вычисляю их по звуку. Бью на шум двигателей. А что?
- Ничего-ничего, - зевнул я. - Продолжай.
Продолжить не удалось. Ворвался дежурный "боевой жаб" - совсем молодой, но уже одноглазый паренек с сизым носом и блестящим топором за поясом.
- Хозяин! Тревога! Вот так всегда.
- Уйди, одноглазый… - промычал я. - Не хочу ничего знать! Какие тревоги в тихий час?..
- Хозяин! Разбойники! Напали на твой загородный лагерь!
- Ну и хрен с ним. Лито, закрой за дурачком дверь.
Лито вытолкал глупого "жаба" в коридор, и снова стало тихо. Впрочем, мое литое, хромированное спокойствие дало трещину. Разбойники напали на лагерь? Какой лагерь имеется в виду? Надеюсь, не любимый бункер "У кактуса"? Тот самый, где я так люблю проводить рабочие совещания с секретаршами, горничными и переводчицами?
- Лито, ты слышал? - взревел я, вылетая из кресла (треск половиц, пыль взметнулась). - Там же целых десять бочек "Опорьевского"! В подвальчике, помнишь?!
- Надо ехать, атаман, - серьезно сказал Лито.
- Телегу к подъезду! - рыкнул я. Ну, тля! Щас этим разбойникам не повезет. Они узнают, как обижать скромного беззащитного скомороха!
Через минуту мы уже летели по проспекту на спортивной телеге с мигалками.
- Я выцарапаю им уши, - хрипел Лито.
- Я оторву им глаза, - шипел Язвень.
- Я отгрызу им задницу! - визжала Ластя, дергаясь на заднем сиденье. Девочка тоже любила "Опорьевское".
Народ в ужасе разбегался, издали заслышав рев нашей сирены (сегодня в роли сирены выступал Гнедан). Я улыбался, задыхаясь от встречного ветра: терема, домики, заборчики свистели мимо с безбашенной скоростью; в стороны разлетались лихо посшибанные собаки, куры и старушки - щедро наскипидаренные лошади летели впереди собственного визга. Следом едва поспевала охрана на паре "квадратных" - черных повозок, запряженных четверками вороных чудовищ.
Изрядно пошумев, кавалькада вынеслась из престижного района Студеной горы, пропахала огненный след по мостовым, помпезного Овручича, шуганула пешеходов в ремесленном Кариче, выломала пару шлагбаумов в зазаборенной, фортифицированной Напреди - и наконец, вылетев на простор пригородных полей, устремилась к Холмистой Плешине.
Ух ты! Вот они, гады, появились на горизонте - гнусное множество каких-то оборванных разбойников! Ряхи славянские, недобрые… Тусуются вокруг моего бункера, бегают с копьями, оцепили вершину холма, срубили любимый кактус! Вот гады. Чует мое чуткое сердце, быть большой драке…
Передняя телега нашего кортежа круто вылетела на склон холма, с визгом затормозила - "боевые жабы" с гиканьем посыпались в траву, выхватывая заблестевшие железяки. Вражеские негодяи тоже засуетились - заметались из угла в угол, собираясь в боевые порядки, вытягивая стрелы из колчанов. Человек пятьдесят, не меньше. А сколько у меня охранников? Десять? Отлично, значит мы их замочим!
Я решительно спрыгнул с телеги и, вальяжно почесывая задницу сквозь полосатые штаны, с хозяйским видом двинулся вперед, навстречу опасности.
- Эй, козлы!!! Вы че, в натуре, казни хотите? А ну, Гнедан, подай-ка мою любимую дубину…
- Патрон, не ходите туда, - с идиотской улыбкой сказал подбежавший Гнедан. - Их много, они нам попы оторвут.
- Да? - растерялся я. - А что же делать? Там, в бункере, - десять бочек "Опорьевского"…
- А! Ну тогда ладно! - понимающе кивнул Гнед, протягивая дубину.
Я вздохнул и скомандовал своим:
- Мужики! Наше пиво в опасности! Гранаты к бою!
"Боевые жабы" радостно заревели, расхватывая бутыли с зажигательной смесью. Перед боем я всегда разрешаю своим отважным берсеркам хлебнуть из заранее заготовленных бутылей "Перпендикулярного" лосьона. Чтоб ловчее разить врага - не в смысле перегаром, а в смысле чтоб насмерть.
Bay! Я не поверил своим заплывшим глазам: среди гадских захватчиков отчетливо нарисовалась знакомая наглая харя! Мерзкий тип! Тот самый козлище, который у меня сапоги пытался перехватить в Дымном Урочище! Помните белобрысого гада с исцарапанной спиной? Вот он, сволочь, - стоит в красной рубахе, глядит на меня злобными глазками и ловчей перехватывает в пальцах рукоять топора!
- Эй ты! - гаркнул я, дурея от ратного пыла. - А ну иди сюда, на честный бой! Щас мы с тобой, как Пересвет с Ослябей, сразимся.
Ну, думаю, нынче раззудится мое богатырское плечо. Давненько мы, Бисеровы, не крушили чужих позвоночников!
И вдруг… появился Старцев и все испортил. Растолкав передний ряд вражеских громил, он вышел вперед в модном импортном доспехе, поднял забрало и говорит:
- Здравствуй, Славик. Не надо убивать Стырьку, он свой. Это мы к тебе в гости приехали… Я только руками развел
- Ну, - говорю, - вы даете. И все пошли в бункер брататься.
* * *
- Дико рад видеть вас, парни, в моем комфортабельном бункере, - сказал я, с трудом приподнимаясь над праздничным столом и прилагая все силы к тому, чтобы не расплескать из дрожащего кубка. - Первым делом предлагаю принять. За встречку, А потом будет дискотека по полной программе: сначала, как говорится, хали-гали, потом жуки-пуки, а в итоге - полные люли-пилюли. И холодное пиво в постель. Ура?
- Ура! - хором сказали все.
Мы выпили, и Данька Каширин спросил:
- Ну, как у тебя дела?
- Ой, - отвечаю, - не спрашивай. Веду информационную войну на два фронта. Вот, кстати, могу развлечь вас новым рекламным роликом. Наш общий друг доктор Язвень только что подготовил свежий компромат.
Свет в подземном зале потух, и на стене засветился экран демонстрационного блюдца.
- Поразительно, - прозвучал в темноте голос Лехи Старцева. - Этот Бисер даже в былинной Руси себе киношку обустроил…
Между тем на экране возникло изображение рыкающего тушканчика в вензелях с надписью "Лубочное Видео представляет". Под напряженную музыку величаво расцвела багровая надпись:
ВЗГЛЯД ПОД ПАРАНДЖУ
Документальный фильм об истинном облике Плены Кибалы
(Примечание: только для взрослых! Фильм содержит детальное изображение отвратительных предметов и явлений.)
И началось. Поначалу зрители недоуменно пожимали плечами и сдержанно хихикали - особенно когда на экране возникла фигура женщины в черно-золотистой парандже с садовой лейкой в руках. Приблизительно пять минут женщина расхаживала среди цветочных клумбочек, рассеянно поливая цветики водицей Но вот зазвучал за кадром вкрадчивый голос Язвеня: "Эти чудовищные кадры сняты скрытой камерой. Очевидец проник в личную резиденцию Плены Кибалы, чтобы посмотреть, как живет величайшая злая волшебница современности. Каково же было его удивление, омерзение и ужас, когда он своими глазами увидел Плену Кибалу… в цветнике! Нет, не в бестиарии, не в камере пыток, как можно и должно было предположить! Увы! Только на публике наша почтенная богиня ласкает аспидов и тарантулов. Но стоит ей остаться одной - и она окружает себя страшными разноцветными созданиями, источающими дурманящую вонь… Кто бы мог подумать такое?! Повелительница темных сил тайком разводит омерзительную флору - словно теплокровная деревенская самка! Эти кадры заставляют о многом задуматься. Что еще Плена Кибала скрывает от посторонних глаз?"
Блестяще, думал я, жадно пожирая глазами изображение на экране. Смена кадра - и вот: женщина в парандже, воровато оглянувшись по сторонам, присаживается за обеденный стол, сплошь заставленный клевым дизайнерским хавчиком. Крупным планом - шокирующий план: серебряная вилка вонзается в сочный помидорчик. Помидорчик кроваво брызгает, хлюпает… Шлеп! - на экране мигом возникает черный прямоугольничек цензуры, голос Язвеня поспешно сообщает: "Мы не можем показать вам полностью этот кошмар. Нам бы не хотелось, чтобы у кого-то из зрителей не выдержало сердце Между тем приходится с горечью констатировать: наша повелительница Плена Кибала - тайная вегетарианка. У себя дома она запирается одна в комнате и… оскверняет себя растительной пищей. Она жадно поглощает чудовищные блюда из овощей, неядовитых грибов и даже фруктов!"
Да. Это был самый фантастический компромат в истории черного пи-ар. Время от времени я с удовлетворением поглядывал на Старцева, сидевшего рядом. Короткие сюжеты сменяли друг друга, и челюсть Старцева отвисала все ниже: глядите! Кибала спасает птенчика, выпавшего из гнезда! Перевязывает ему крылышко! Гладит бездомную собачонку! Сногсшибательный, мозгодробительный успех! Фильм уже закончился, слуги внесли факелы - а зрители сидели молча еще с минуту, глядя в погасший экран.
- Браво! - выдохнул наконец Леха Старцев. - Такого наваристого нонсенса я еще не видел.
- Ты молодец, Бисер, - кивнул Каширин. - Будь я скелетом или упырем, крепко бы призадумался.
- Одного я не пойму, - нахмурился Леха. - Почему вы показали Плену Кибалу в образе Маринки Потравницы?
- В смысле? - не понял я. Старцев почесал переносицу:
- Ну вот вы говорите, что это Плена Кибала. А выглядит она у вас как Маринка Потравница. Точь-в-точь. По былинам, именно Маринка носила глухую узорчатую паранджу, изукрашенную каменьями-самоцветами. Вы даже покрой угадали: множество пуговок, длинные рукава, капюшон…
- Видимо, это совпадение, - зевнул Каширин.
- Язвень! - Я обернулся к талантливому режиссеру, гордо восседавшему в дальнем конце стола. - Ты с чего взял, что у Кибалы паранджонка с капюшончиком?
- Гм… - Язвень поднялся с места, изящно поклонился. - Видите ли, господа… Некоторое время назад я имел несчастье сотрудничать с господином Куруядом. Однажды довелось сопровождать Куруяда на праздник девок-полуночиц в окрестностях Здитова, что в Червоной Руси. Там я имел возможность мельком повидать великую Плену. Я запомнил одежду - и нынче постарался воспроизвести ее в точности…
Дзинь! Симпатичная рослая девица из Данькиной ватаги вдруг уронила серебряный ножичек… Резко вскочила и, вильнув аккуратной попкой под жемчужной кольчугой, пулей вылетела из комнаты.
- Ой. - Я удивленно воззрился ей вслед. - Девушка, вы чего? Чай, живот прихватило? Замучила диарея? У меня есть иммодиум!
- Не удивляйся, - шепнул Старцев. - Это вила Шнапс, Стенькина комиссарша. Очевидно, побежала срочно звонить своему боссу по телефону.
Жаль, подумал я. Глазоньки такие голубенькие. Личико правильное, чистый фарфор. Только я хотел познакомиться поближе…
- Еще познакомишься, - тонко улыбнулся Старцев, будто прочитав мои мысли.
- Гм, - сказал я.
- Ты, наверное, недоумеваешь, как я прочитал твои мысли? - Улыбка Старцева сделалась еще тоньше, вот-вот порвется. - Не удивляйся. Все эти нехитрые мысли на лбу написаны.
Я возмущенно фыркнул. Схватил со стула Гнеданову шляпу и надвинул на лоб. Я их тут кормлю, киношками развлекаю, а они мне гадости говорят! Хотелось ответить Старцеву что-нибудь едкое, хлесткое, задиристое. Я напрягся, поднатужился, раскрыл рот, и…
- Господа! Хватит жрать! Аида спортом заниматься! И мы пошли играть в боулинг.
Подземный боулинг - моя гордость. Не удивлюсь, если это вообще первый кегельбан в мировой истории.
- Что это? - в ужасе спросил Старцев, указывая длинным дрожащим пальцем на веселенький желтенький череп песиголовца, подкатившийся к ногам.
- Это шар на восемь, - не моргнув, разъяснил я. - У песиголовцев головы маленькие, легкие. Если хочешь выбрать потяжелее, могу рекомендовать вот такой, белый. Двенадцатый калибр.
- Череп настоящего угадая! - простонал Леха. - Да это же… уникальная находка!
- Угу, - хмыкнул Каширин, перехватывая тяжелую черепушку. - Очень уникальная. В окрестностях Медовы, я думаю, добрая сотня таких находок в земле валяется…
Широко размахнувшись, Даня запузырил страшный оскаленный шарик в самую середину пустых бутылок, расставленных в конце длинной ковровой дорожки. Бац! Дзинь-передзинь! Осколки красиво разлетелись в стороны. Неплохой удар, ревниво подумал я. Впрочем, нет! Две крайние бутылки остались стоять, как влитые.
- Сплит! - радостно заметил я. - А ну, подайте-ка мне тот черненький шарик…
Язвень с поклоном передал потемневший череп дива с огромной красной цифрой "14", начертанной прямо на неандертальском лобешнике. Щас я покажу вам класс, улыбнулся я, вкладывая три пальца в глазницы и носовую дырку черепа.
Разбежался и, грациозно присев на согнутой ножке (как учили!), с легкой подкруткой запустил шарик по соседней дорожке. Бутылки дружно взорвались серебристо-зеленым облаком стеклянных брызг.
- Страйк! - гордо выдохнул я, потирая руки. - Ну че, будем на деньги играть?!
- Есть серьезный разговор, Слава, - вдруг сказал занудный Старцев. - Нужна твоя помощь.
- Не хотите на деньги играть - как хотите! - быстро согласился я. - Я согласен на щелбаны.
- Подожди, Славик. - Старцев мягко отклонил мою руку с вежливо предложенным шариком. - Ты должен спасти жизнь одного человека.
- Вы че, в натуре, издеваетесь? - испуганно прошептал я. - Сколько можно, братцы? Мне уже надоело вас спасать - по три раза в день без обеденного перерыва! Все, не хочу ничего слышать. Играем в боулинг!
Данила глянул как-то странно, сграбастал в лапы дивий черепок, подбросил пару раз в воздух - не очень высоко, - ловко подхватил цепкими пальцами. Улыбнулся:
- Правильно говоришь, Бисер. Долой Старцева с его бредовыми идеями!
Мягко развернувшись, Каширин взмахнул рукой - бросил почти без разбега. Мертвая голова азиатского воителя, мелькая черными глазницами, отправилась по дорожке - бах! Недурно. Только одна бутылка устояла.
- Вы позволите принять участие в игре? - мелодично пропел женский голос за спиной, я круто обернулся, мигом разбухая в улыбке: милочка явилась! Та самая, которая из-за стола убежала, Стенькина комиссарша. Ах сюси-пуси, губки-бантики, глазки-пуговки! А ручки-то длинные, мускулистые… Вмажет - мало не покажется.
- Прошу! - Я скользнул навстречу, протягивая череп песиголовца изящно и бережно, как корзинку с незабудками. - Меня зовут Мстислав Лыкович. Можно просто - Славончичучичек. А вас?
- Псаня… - ясно улыбнулась вервольфочка. - Можно мне бросить шар? Как это делается?