- А по-моему, все ясно. Иначе не вертелся бы хан вокруг и не отдавал свою столицу на сожжение. Нет и не было у него стотысячной армии!
- Риск…
- Да, и немалый. Зато мы бы решили все раз и навсегда. А теперь придется идти снова. Мало того, сожжением городов мы практически ничего не добились. Ни серьезных потерь у противника, ни контроля над населением. В результате хан просто обязан ответить ударом. Иначе его не поймут подданные и могут сменить при помощи удавки. Значит, все равно стоять на линии, так почему не на Перекопе? Лучше один раз положить десяток тысяч в сражении, чем каждый год по тридцать от болезней и еще десяток угнанных в рабство. Есть возражения?
Никто не возмутился. Да и не предлагаю новаторские идеи. Все лежит на поверхности.
- Уход в российские пределы и оставление Перекопа считаю еще одной крупнейшей ошибкой. Можно было закрепить за собой причерноморские степи, поставив там укрепленные городки и мешая татарам вырваться на простор, даже пойди они через Сиваш.
- Вряд ли это удастся без серьезных потерь, - усомнился Фридрих Ломан.
- Будут. Но они и так случатся. Орда может ударить в тыл под Очаков, и придется держать на линии те же самые войска… И я уж не вспоминаю про невыполняемые рекомендации пить только кипяченую воду, мыть руки и следить за чистотой, включая отхожие ямы. Где не лучшая вода, употреблять ее, добавляя уксус.
Еще серебро хорошо бы, оно микробов тоже убивает, но недостижимо. Это я могу позволить себе серебряную фляжку. Большинство обходится выдолбленными тыквами. Деревянная еще хуже, вода в ней быстро приобретала вкус и запах дерева. А металлические тяжелые и дорогие.
- И где брать дрова в степи для подогрева воды? - осведомился очередной скептик.
- Полевая кухня позволит уменьшить расход. И идти нужно вдоль берега, где есть деревья. Для чистоты эксперимента предлагаю пари. Мой полк против любого. В каком заболевших будет меньше. За разницу с командира полка рубль с головы.
- Нет, - под смех отказался полковник Ломан. - Всем известно, с Ломоносовым спорить нельзя. Дорого для кармана.
- Философского камня у меня нет, - переждав счастливое ржание армейских козлов, говорю. - Правильного рецепта победы тоже. Но скорость и сплоченность важнейшие компоненты военных действий. Потому спокойствия для Воронежского полка не будет и зимой. Тренировки продолжатся. Можете всем так и передать.
Глава 11
КРЫМСКИЙ ПОХОД И КАЛМЫКИ
- Я не люблю русских, - надменно произнес Галдан-Норма на вполне приличном русском языке.
Я посмотрел на сидящего рядом с видом задумчивого Будды калмыка, прекратив наблюдать за движением турецкого флота, недвусмысленно собирающегося расправиться со скопившейся у песчаной косы Азовской флотилией. На первый взгляд преимущество осман подавляющее, что невольно заставляет вспомнить пессимистический прогноз Лебедева.
Два больших корабля, один поменьше: ну не флотофил я и не разбираюсь, линейный там или фрегат. Достаточно, что в подзорную трубу видно десятки пушечных портов. Под сотню больших и поменьше галер с артиллерией и куча мелких судов.
Наши силы по количеству намного превышали, а вот качество явно много хуже. Тут и моряком не требуется быть. Как водится, старые галеры оказались гнилые, новые с Дона пройти за мелкостью фарватера не смогли. В результате наклепали полтысячи судов, как я понимаю, на манер казачьих "чаек": сорок-пятьдесят человек и две полковые пушки.
Может, грабить прибрежные поселки и ходить по морю годные, но по части мощи серьезно уступали турецким судам. Припасы и свыше десяти тысяч человек доставили, и тут заявился враг. Вице-адмирал Бредель навстречу очень разумно не пошел. Затем внезапно задул сильный ветер, продолжавшийся добрых четырнадцать часов, и все дружно дожидались, пока стихнет.
Сегодня наконец османский флот снялся с якорей и пошел воевать. В двух верстах от берега построились полумесяцем, в семистах саженях от берега открыли огонь. Малый калибр российских орудий мешает отвечать. Казалось бы, чего еще надобно, гвоздú издалека до посинения беззащитных. Нет, пошли на сближение.
Видимо, не мне одному кажется, что попаданий минимум и так можно использовать весь порох, толком ничего не добившись. Парочка утопленных плоскодонок казацкого производства никого не впечатлит. Ни начальство в Стамбуле, ни русскую армию. Патовая ситуация.
- А нас не надо любить. Тем более всех, - отвечаю Галдан-Норме. Странное имя - Норма. Но все же лучше звучит, чем у его папы: Дундук. - Мы же не золото, не степь и даже не породистый жеребец. Такие же люди, как все. Есть плохие и хорошие, подлые и благородные, вороватые и честные. Лично я нормально отношусь к тем людям, независимо от веры и происхождения, кто ведет себя по-человечески. Согласно общим для всех народов правилам и законам.
- Христианские не укради, не убей…
- А что в том плохого?
Он скривился, аж вся невозмутимость дубленного степными ветрами лица куда-то исчезла. Реакция вполне предсказуемая. Кочевой удалец не размышляет на тему морали и можно ли украсть у соседа. Сначала джигит берет у кого-то сущую ерунду. Барана, к примеру. Это не против обычаев. Так ведется с давних пор. Сама кража не стоит плевка, но задета честь мужчины и главы семьи. Нельзя не совершить ответное действие.
Пострадавший уводит уже коня у вора. Лошади в степи дороже женщины. Ужасная обида, и смыть ее можно, исключительно угнав целый табун. Дальше все идет по нарастающей, пока при очередной краже не проливается кровь. И в дальнейшем столетиями норовят при встрече взять с соперников убитыми плату за прежние происшествия и давние страдания. На этом фоне все его воспитание, впитанное с молочных зубов, восстает против дурацких "не убий" и "не укради".
- Сами сначала выполняйте свои заповеди, - хмуро отвечает сын калмыцкого хана. - Потом других учите.
У берега забухали пушки Азовской флотилии, посылая ядра в противника. Видать, османы соизволили подойти достаточно близко. В чем смысл нахождения моего полка рядом с интенсивной стрельбой, не очень доходит. Оказать помощь мы вряд ли сможем. Четыре (еще в прошлом году в штатном расписании присутствовало две, однако главнокомандующий настаивал на увеличении полковой артиллерии по опыту действий в Крыму) трехфунтовые пушки не напугают самого нервного флотоводца. Сейчас одновременно палят буквально сотни орудий, и наша поддержка никому не сдалась. Кстати, по-прежнему не особо много попаданий. Похоже, пока не сойдутся вплотную, толку не будет.
- Приказы они отдавать станут! - восклицает с негодованием. - Указания давать!
А, вот оно в чем дело… Калмыки появились возле русских границ откуда-то из глубины Азии, как бы не с границ с Китаем, лет полтораста назад. И вроде бы родственны монголам. Лица, по крайней мере, вполне монголоидны, и язык схож. Хотя последнее не показатель. Тюркские народы прекрасно понимают друг друга, проживая в сотнях и тысячах верст от соседей.
Выйдя к берегам Волги, калмыки разгромили и вынудили ногаев уйти на Терек, Кубань и в Крым, сами заняв места их былых кочевий и включив в союз часть покоренных групп кочевников. Для казаков они вовсе не были друзьями, и тем приходилось пахать землю, косясь и на ногаев с татарами, и на новых пришельцев. Поведение их по части грабежей и захвата полона не особо различалось. Причем официально калмыки имели дружественный договор с Россией и даже обменивались посольствами.
Фактически связи Москвы с ханом Аюкой, дедом нынешнего Дундука, больше всего напоминали средневековые отношения сюзерена с вассалом. Калмыки были практически полностью самостоятельны вплоть до проведения собственной внешней политики, приема послов соседних государств и объявления войны. Все их "подданство" ограничивалось обязательством выставлять определенное количество воинов, если сюзерен начинает войну, и правом просить подобной же помощи у русских при собственных неурядицах. А поскольку они во многом жили доходами от успешных боевых действий, обычно с удовольствием прислушивались к просьбам России.
Как меня просветил Гена, еще добрых восемьдесят лет назад участвовали в войне с поляками, присутствовали под Полтавой, неоднократно воевали с крымским ханом, ходили и в Персию вместе с Петром. Сам по себе Аюка ходил против туркменов и Хивы, заставив признать зависимость. Нет-нет, не от Российской империи. От калмыцкого хана.
Недавно их отряд присутствовал под Азовом, а основное войско, отвлекая ногаев от помощи осажденной крепости, ударило на Кубань. Надо сказать, результат был противоречивый. Сначала союзники нанесли поражение крупному отряду, по донесениям до двадцати тысяч человек (наверняка преувеличение), взяв огромные трофеи. Затем татары Малого Ногая, узнав о приближении калмыцких войск к их кочевьям, создали укрепленный лагерь.
Дундук-Омбо продержал их в осаде в течение тридцати семи дней, не пытаясь штурмовать, и наверняка, доведя до крайности, ворвался бы внутрь, но к калмыцким войскам прибыли донские казаки и полуторатысячный кабардинский отряд во главе с Мамбетом Кургокиным. Ногаи согласились перейти в русское подданство, рассчитывая, что те не позволят их вырезать калмыкам, и даже сформировали тысячный отряд в подмогу России. Лично я бы им доверять не стал. Но больше всего оскорбился хан, не получив за воинский труд чужого барахла.
Ничуть не удивлюсь, что приход всего лишь четырехтысячного калмыцкого отряда во главе с моим собеседником Галдан-Нормой, сыном Дундук-Омбо, объясняется именно этой веской причиной. Казаки определенно говорят: хан может выставить до пятидесяти тысяч всадников. На Кубани находилось тридцать тысяч, на Волге двадцать тысяч, охранявших калмыцкую степь от набегов казахов. Получается, определенно высказал "фе", прислав десятую часть возможного.
- Вмешиваться в выборы хана на каком основании стали? Не ваше собачье дело, кто правит у калмыков!
Кажется, причины недовольства много глубже, чем мне показалось. В 1724 году калмыки дали шерть, то есть присягу на верность Российской империи. Не думаю, что собирались как-то изменить поведение. После смерти Аюки-хана в степи началась замятия, и российское правительство моментально вмешалось в вопрос престолонаследия. Слишком сильное калмыцкое царство Москве под боком не требовалось. Междоусобица родственников и обращение за арбитражем к русским выгодно для нас, не для них. Потому и влезли в их разборки. А вот насколько правильно и красиво, не мне решать. Просто по недостатку информации.
Очень может быть, вышло и не лучшим образом. Когда умер хан Аюка, из Петербурга последовал приказ завести всех калмыков за Царицынскую линию - цепь укреплений, протянутых от Волги до Дона с целью защиты русских поселений от нападений калмыков, ногайцев и кавказских народов. За линией калмыки были полностью свободны. Могли творить все что угодно, от ухода на неконтролируемые русскими земли до полномасштабной гражданской войны. Перейдя рубеж, калмыки оказывались в русском окружении, и войска империи, заманив основную массу туда, немедленно этим воспользовались.
- Зачем русские назвали главой калмыков Доржи Назарова, младшего сына Аюки, ханом?
Между прочим, причины имелись и достаточно веские.
- А Церен-Дундука?
Не настолько я в их делах разбираюсь, кто там старший сын, а кто от любимой жены, чтобы ответить с умным видом. Зато точно знаю: после смерти Петра калмыки неоднократно ходили грабить в русские границы. Ничего удивительного в попытке применить старый способ империй: разделяй и властвуй. Кончилось это откочевкой Дундука с его сторонниками на Кубань, в татарско-турецкие земли. С одной стороны, удалось ослабить ханство, с другой - получили явного врага.
- Прислать людей низкого звания с требованием делать то или иное, где это видано? А принять грамоту стоя? Нарушение всех обычаев и прямое оскорбление!
А ходить на русскую территорию набегами и грабить соответствует древней народной традиции, кто бы сомневался. Это, естественно, не вслух. Еще не хватает за сабли хвататься. Дела прошлые и мало затрагивающие сегодняшнее положение. Хотя не такие уж давние.
- Отцы наши, деды и прадеды в холопстве ни у кого от начала времен не бывали!
- Так чего вернулся хан с тридцатью тысячами кибиток? - невинно спрашиваю, будто не в курсе.
- Земли для кочевок мало, - нехотя ответил Галдан, теряя запал.
Конечно, при их образе жизни требуются огромные территории. От Каспия до Терека, от Самары до Дона и Яика простирались их и подвластных народов земли. А какой кочевник без пастбищ и скота? Сначала бедный, затем мертвый. Вот и занимают в самом лучшем варианте (подсчеты крайне приблизительны) эту территорию всего полмиллиона душ.
Потому и просил Дундук-Омбо позволить вернуться на Волгу, а там, став ханом по благословению русских, принес присягу. Да только не в первый раз нарушаются клятвы степняками. Сегодня ему выгодно грабить ногаев, завтра возьмется за собственного сюзерена.
- Ваша проблема в первую очередь в собственных сварах. Мало дрались между собой?
- Это наше дело, - щерясь не хуже волка, отвечает со злостью, - кто имеет право властвовать.
Особенно когда ты сын того самого победителя, мысленно заканчиваю. С этого уже тогда начиналось. Новая ханша из джунгарского рода хотела почета и власти для своих сыновей, прежние дети делиться не собирались. Обычная история, когда нет твердого закона о преемственности и кто сильнее, тот и прав. Под старость великий дед стал изрядно зловреден, плел бесконечные интриги и ссорил родственников, будто намеревался утянуть ханство за собой в могилу.
- Разве сильные всегда не вмешиваются в дела слабых, - спрашиваю, старательно игнорируя вспыхнувшую в его глазах злобу. - Закон должен быть твердым: от старшего сына к младшему. И в случае смерти нового хана к его детям. Не дяде и не потомкам от второй жены. А гарантом того должны служить русские.
"Воля самого хана не значит ничего" произносить не стал. Он не глуп и все прекрасно понимает. С того и началось в прошлом, когда хан Аюка начал проталкивать наверх сына от младшей жены, обделяя остальных. Довод на него должен подействовать сильно. Галдан как раз и является таким наследником по предложенной схеме. Поддержка Петербурга, точнее, Астрахани и подчиненных губернатору войск в дальнейшем может весьма пригодиться.
- И для получения вашей благосклонности надо принять крещение? - с презрением спросил он.
- Даже Нитар-Доржи, - то есть родной сын хана Аюки, - склонялся к тому.
- Но не стал как Баксадай-Доржи!
Потому что, по уверениям Гены, Нитар был натуральный псих. Слов таких крестник не употреблял, но смысл кристально ясный. И что характерно, присутствовавшие при разговоре казаки мнения не опровергали, кивали уважительно на речи гладкие. Он был одним из самых авторитетных представителей калмыцкой верхушки. Прославился боевыми подвигами в стычках с казахами и ногайцами. И все бы замечательно, но, не убив кого-то, не чувствовал себя хорошо. Конечно, подходящий человек подворачивался не каждый день, так запросто шел кончать скотину. Было в нем нечто от маньяка, балдеющего от крови.
Он всех достал своими нападениями, от ближайших родственников до русских властей и обычных пастухов. В результате Нитар-Доржи удавили в юрте шелковой лучной тетивой родные братья. Задушили, спасая себя и свой народ. Дасанг, его ближайший родич, видя многочисленность российских войск, направленных против калмыков, совершающих беспримерное количество нападений, а фактически вина на одном, всеми силами раздувающем мятеж, "принужден брата своего Нитар-Доржи за вышеписаные многие его злодейства удавить, и сам приехал к губернатору Волынскому с раскаянием о разорении братьев своих, все вины возлагая на умерщвленного брата своего Нитар-Доржи", сказано было в донесении губернатора.
Зато Баксадай и впрямь крестился. Причем не где-нибудь, а в Петербурге, и крестным его стал сам государь-император Петр Великий, а у зайсанов, то есть людей рангом чуть ниже ханского, новоявленного православного Петра Тайшина воспреемниками выступили князь Меншиков и другие сановники из ближайшего окружения Петра. Княгиня Анна Тайшина, например, увлекла за собой креститься две с половиной тысячи подвластных калмыков. И теперь, сведения напрямую от Анны Карловны, просила исполнить обещания дать ей села с крестьянами. По мне, ни в какие ворота. С какой стати русских крестьян раздавать кому ни попадя?
Поскольку часть крестившихся калмыков уже занялась земледелием, а другая продолжала кочевать, было решено подыскать им место для поселения на стыке степи и лесостепи. Такое было найдено в Поволжье. Здесь заложили город, который Татищев хотел символически назвать Просвещение. Предложение это, однако, не прошло, и город нарекли Ставрополем.
Устройство крещеных инородцев вообще было для казны делом нелегким. Анне Тайшиной с ее калмыками в Москве выделено около десяти тысяч рублей, не считая постройки города-крепости. Самой ей было положено жалованье - пятьсот рублей. Денежное довольствие получали также командные чины калмыков, организованных по типу казачества. Остальные должны были нести службу за земельные наделы.
Короче, все это излишество. Есть способы заставить принять православие гораздо более дешевые. Я не про инквизицию, совсем нет.
- Насильственное крещение противно духу православия, - провозглашаю со всей возможной торжественностью и убежденностью в голосе. - Никто этого делать не будет. Черт! Что происходит?
А это уже не по поводу нашей доверительной беседы. Гребной флот турок не выдержал орудийного огня и отвернул. Ну это ладно. Удивительнее другое: капитан-паша тоже прекратил огонь, не прошло и часа, и стал отходить. Мы победили? Воистину сегодня день чудес. Я, оказывается, ничего не соображаю в морских баталиях. При взгляде на многопушечные суда и мощные галеры находился в глубоком убеждении, что Азовскую флотилию раскатают и армия Ласси, в которой я нахожусь отнюдь не в качестве корреспондента заграничных газет, окажется в жуткой переделке.
Согласно плану кампании 1737 года, мы двигались на Крым, не давая ударить основной армии, направляющейся под командой Миниха к Очакову, в тыл. И про атаку татар вовсе не беспочвенные опасения. В феврале они вышли с полуострова немалыми силами и атаковали Украинскую линию. Прорвавшись, разбились на множество отрядов и произвели серьезное опустошение, убивая и угоняя в полон людей аж до самой Полтавы. В одной из стычек погиб генерал-майор Юрий Федорович Лесли. Генералы частенько оказывались на передовой и подвергались опасности наравне с нижними чинами, что отнюдь не вдохновляет.
Собрав армию с квартир, Ласси двинулся татарам навстречу, и хан отошел обратно без особых потерь. Угнаться за легкой конницей пехоте не дано, а наши заслоны они просто обходили, прекрасно зная местность.
Почему опять дождались лета, а не пошли весной, я так и не получил внятных объяснений. От нехватки рекрутов, лошадей, волов, амуниции и прочего все равно окончательно не избавились. Так нечего было и затягивать сроки. Одна радость: ожидаемо переться к Перекопу Петр Петрович не стал. По сообщениям, стены восстановлены, внутри семитысячный турецкий гарнизон, сам крымский хан Фетх-Гирей, и вся татарская армия в готовности к длительной обороне роет окопы.