Их губы снова слились в поцелуе, долгом и страстном, Лешка никогда еще ни с кем так не целовался… даже с почтальоншей Ленкой. А руки девушки уже ласкали его тело, и твердые, налитые любовным соком соски крепко прижимались к груди…
- Балия… - сладко простонал юноша. - Поистине нет тебя прекрасней… Нет! Нет! Нет!
Они уговорились встретиться через день, и Лешка еле дождался, когда этот день наступит. На этот раз Балия танцевала для него, тихонько ударяя в бубен. Босые ноги ее скользили по ворсистому ковру алькова, обнаженное оливковое тело изгибалось… так, что юноша увлек ее в постель, не дожидаясь окончания танца.
- Балия…
- Мне тоже хорошо с тобою, Али! Налей еще вина… Впрочем, как хочешь.
Поднявшись с ложа, девушка подошла к узенькому окну и посмотрела в небо:
- Опять тучи. Кажется, снова пойдет дождь.
- И пусть…
Балия зябко поежилась:
- Все равно, не люблю зиму. А ты?
- Замерзла? - вскочив на ноги, Лешка обнял девчонку за плечи, погладил по животу и груди…
- О, ты хочешь меня согреть, мой господин? - девчонка изогнулась, упираясь руками в край столика. Обернулась лукаво: - Что ж, я не против.
- Балия…
Потом они наконец допили вино и, обнявшись, уселись на ложе.
- Расскажи мне о себе, - попросила девчонка и, вдруг оглянувшись на портьеру, добавила шепотом: - Расскажи то, что хочешь рассказать, а чего не хочешь - не рассказывай. Абдылчак, хозяин, заставляет нас расспрашивать посетителей. Расспрашивать не просто так - с хитростью. А я не хочу хитрить - устала. Тем более, ты мне очень понравился… Ты не такой, как все. Другой. Я это чувствую!
- Да ладно, - Лешка не знал, огорчаться или радоваться. - Ну, если тебе надо - расскажу. Только предупреждаю, рассказ будет длинным.
Он рассказал Балии почти все, естественно, исключая трактор, Черное болото и прочее. Почему-то утаил и Гюльнуз, но все, что касается рабства, пиратов, побега и нынешней работы на старика Николая Скадоса - изложил в подробностях и даже с юмором.
- Так, говоришь, этот старикашка запрещает вам заводить любую дружбу? - хохотала девчонка. - А ты со своим другом все ж таки его обманули! Молодцы. Сколько он вам платит, этот старик?
- Десять денариев за каждую ездку.
- Сколько?! - Балия удивленно округлила глаза.
- Десять… А что, это мало?
Девушка пристально посмотрела на Лешку:
- Десять серебряных монет - это много, очень много, Али. Никому столько не платят. Что, вы получаете их после каждой ездки?
- Да нет… - юноша пожал плечами. - Старик обещал расплатиться потом. Правда, мы все же вытребовали у него немного.
- Потом… - тихо повторила Балия. - Ты добрый парень, Али… - Она немного помолчала, а затем продолжала серьезно и тихо: - Мне почему-то очень не нравится ваш хозяин, уж больно много он обещал заплатить.
- Думаешь, кинет? Ну, не заплатит?
- Клянусь Джебраилом, я уверена в этом! Ну, кто будет платить столько денег за такую простую работу? И… как бы не обошлось и хуже… Вот что, - девушка приподнялась, посмотрев Лешке в глаза. - Я бы на вашем месте поскорее ушла. Просто взяла бы - и скрылась. Слишком уж все подозрительно.
- Да брось ты! - расхохотался Лешка. - Думаешь себе, черт знает что. Николай Скадос - нормальный мужик… Ну, если и кинет, так и черт с ним - мы, чай, за его счет сейчас и живем.
- И все ж я б убежала.
* * *
Этот разговор с Балией оставил в Лешкиной душе неприятный осадок. И в самом деле, с чего бы деду Николаю им так много платить? Согласились бы и за меньшую плату - никуда б не делись. И впрямь, подозрительно.
Своими подозрениями - вернее сказать, подозрениями Балии - Лешка, опасаясь насмешек, не делился с друзьями, а решил для начала уяснить самому - беспочвенны они или все же нет. Просто-напросто начал повнимательнее присматриваться к тому, что творилось - сопоставлять, анализировать. Старик Николай в последнее время заставлял друзей делать по три ходки за день - так, что тем пришлось пока бросить все развлечения на стороне. Чем вызвана такая спешка, Лешка не знал и у старика не спрашивал, опасался вызвать подозрения. Пытался догадаться сам. Думал. Что такое случилось в последнее время? Выходило, что ничего. Абсолютно ничего - все так же уныло, постыло, скучно. Пригородная мастерская - кирпичи - подворье - опять мастерская. И так - по три раза в день. Но в их жизни ничего не менялось! Как же так? А если… Лешку вдруг осенило. Как-то ночью, вернее, поздним вечером, когда все уже улеглись, а ему вот что-то не спалось, юноша вдруг вспомнил одну интересную головоломку. Там нужно было соединить расположенные в три ряда точки тремя прямыми линиями. Сделать это было бы невозможно, если не видеть, что точки - это не точки, а небольшие кружки, а линии могут выходить далеко за границы рисунка. Далеко за границы… Вот именно! Лешка даже сел на постели.
А утром специально заговорил с привратником о городской жизни. И узнал такое…
- Ты знаешь, Владос, что в город приехало турецкое посольство? - поинтересовался юноша, когда повозка выехала со двора.
- Не знаю, - грек пожал плечами. - Да и не очень интересуюсь, честно сказать. Ну, посольство… Что нам до него?
- Турки приехали ровно три дня назад, - тихо пояснил Лешка. - И уже ровно три дня мы делаем по три рейса.
- Совпадение! Случайность.
- Совпадение? Может быть…
Владос расхохотался:
- Ну и мысли тебе в голову лезут! Вот что значит - три дня без женщины. Уже ведь три дня?
- Да ну тебя, Владос! - обиделся Лешка. - Я ему серьезно, а он…
- А, если серьезно, старик мне тоже весьма подозрителен, - понизив голос, признался грек. - Думаю, он и не собирается нам платить. Но - пока-то мы ведь живем за его счет! Ждем себе корабля - что еще надо? Дождемся - сговоримся матросами. И никаких денег не надо!
Лешка покачал головой:
- Завидую тебе, дружище! Все-то у тебя просто выходит. А в жизни так не бывает!
- А как бывает? - завелся грек.
- Не знаю… Но точно - не просто. У нас поговорка такая есть - простота хуже воровства.
Разогнавшаяся повозка чуть было не своротила тележку зеленщика.
- Смотри, куда правишь, тетеря! - Владос выхватил у Лешки вожжи. - Заладил - просто ему, сложно… Чего это они там столпились? - привстав, он посмотрел вперед.
Лешка тоже вытянул шею, увидев впереди, у пересечения с улицей Комнинов, скопление людей и повозок.
- Во, блин - пробка!
- Там и стражники… Наверное, ждут, когда проедет кортеж правителя.
Ждали почти до обеда. Кто-то ругался, кто-то искал обходные пути, а парни просто радовались возможности повалять дурака. Тем более день-то выдался славный - теплый и солнечный.
- Смотри, смотри! - вдруг закричал грек, показывая пальцем вперед.
Лешка и сам уже увидел проехавших по широкой улице воинов на красивых конях, с чалмами и тюрбанами на головах. За спинами всадников развевались разноцветные плащи, у поясов, в золоченых ножнах висели тяжелые сабли. Разноцветные бунчуки развевались на копьях, гремели привязанные к седлам барабаны.
- Турки уезжают, - пояснил кто-то в толпе.
- Туда им и дорога - пусть катятся.
Лешка ухмыльнулся:
- Ну, что, Владос? Спорим - мы завтра съездим за кирпичами только один раз?
- Да не буду я с тобой спорить.
- Ну, давай… Ну, хоть на денарий. А я поставлю десять.
- Один к десяти? Идет!
Улыбаясь, грек тряхнул поводьями, и пустая повозка, быстро набирая ход, покатила…
Глава 12
Зима 1440 г. Трапезунд
Лазутчик
Глядит оно, как будто разъяренный лев,
Из-под бровей густых и нависающих,
А глаз его по мере меньше бычьего,
Налит густою кровью…Мануил Фил
…По улице Великих Комнинов.
И впрямь Лешка оказался прав - буквально со следующего же дня у них началась череда относительного отдыха, который оба молодых человека использовали примерно одинаковым образом. Естественно, по очереди. Правда, длилась эта идиллия недолго - совсем скоро дед Николай снова потребовал возить кирпичи почаще. И что такое случилось в городе? Опять посольство? Да нет вроде бы ничего подобного не было. А что же было?
- Завтра поедем в объезд, - ложась спать, предупредил Владос.
Лешка поднял голову:
- А что случилось? Улица перекопана?
- Маневры.
- Что?!
- Понимаешь, - грек улыбнулся. - Моя знакомая девушка… ну, ты знаешь, откуда… Так вот, она сказала, что Великий Комнин проводит смотр войскам - и как раз завтра отряды панцирной пехоты промаршируют по центральным улицам.
- Смотр войск?! - волнуясь, переспросил Лешка. - Так вот значит, что…
- Ты это о чем?
- Да все о том же…
Парень задумался. Ведь так и выходило - один к одному, - как только в городе происходит какоенибудь важное событие, так резко увеличивается число вояжей за кирпичами. Нет, это уже никакая не случайность, закономерность! Странная, говоря прямо, закономерность, странная - если не сказать больше…
Что же, получается, старик Николай - шпион? Турецкий или еще неизвестно, чей… Лешка аж вспотел. Если все непредвзято проанализировать, получается так. А через кирпичную мастерскую - с помощью ничего не подозревающих парней - он держит связь с центром! Получает задания, отправляет шифровки… ну, пусть даже не шифровки - просто сведения. Стоп! Интересно, каким же образом он их отправляет? Ну, получает - понятно как: с кирпичами, а вот отправляет… Черт его знает. А что если старик прикрепляет какой-нибудь свиток прямо непосредственно к телеге? Или прячет сведения в ярме, да мало ли что можно придумать, повозка-то немаленькая. Вот бы поискать! Да-да, прямо завтра, как раз его, Лешкина очередь… хотя нет, вместе поедут, одному на три ходки не управиться, а сведения наверняка будут - маневры-то еще не закончились. Завтра… Да, завтра и посмотреть - выбрать момент, поискать повнимательнее…
Назавтра дед Николай поднял всех самолично:
- Быстрей, быстрей запрягайте, парни, - суетился он. - Да поезжайте сегодня не прямо, в обход, по Влахернской улице - от церкви налево.
- Да знаем, - зевая, махнул рукой Владос. - А с чего б это такая спешка?
- Видишь ли, - старик замялся. - Аристарх, кирпичник, собирается вскоре повысить цены. Так что нам выгодно купить и привезти кирпичи сейчас. И - как можно быстрее.
- Ну, уж поспешим, раз такое дело, - солидно заметил Лешка. - Не беспокойся, дядь Николай, не подведем.
- Да я и не беспокоюсь, - старик на миг хищно осклабился, но тут же кривоватая улыбка его стала весьма дружелюбной. - Чего мне беспокоиться-то? Вы - парни надежные. Видно, придется увеличить вам плату.
- Золотые слова! - обрадованно потер ладони грек. - Поистине золотые.
Они быстро запрягли лошадей и, усевшись в повозку, выехали с обширного подворья церкви Святой Софии. Как и советовал Николай, сразу же свернули налево и, понукая коней, покатили по узкой Влахернской улице, ведущей вдоль крепостной стены. Солнце, золотое утреннее солнце, разогнав облака, поднималось в небо. На башнях сменялась ночная стража.
Когда повозка отъехала уже достаточно далеко от подворья, Лешка неожиданно попросил остановить лошадей.
- Кажется, ось как-то не так скрипит, - посетовал он, юркая под телегу. - Я посмотрю.
- Посмотри, посмотри, - щурясь от солнца, благостно кивнул напарник. - Только не очень долго. Небось, старикан и сегодня три ездки сделать заставит. Все ему кирпичей мало…
Ничего не ответив, Лешка забрался под телегу и внимательно осмотрел днище и оси. Вроде бы ничего… Неужели старик положил сведения прямо в повозку? Но это ведь небезопасно - вдруг кто найдет?
- Ну, долго ты там? - сверху прокричал Владос.
- Иду… - Лешка прополз к задней оси и замер. - Есть!
Как раз там, за осью, и был привязан небольшой свиток, который юноша, недолго думая, сунул себе за пазуху, зачем - и сам не знал. Так… Просто…
- Все в порядке, - усаживаясь в телегу, улыбнулся парень. - Думал, ось скоро треснет… Слава богу - нет.
- Ну и вид у тебя, - тронув поводья, хохотнул грек. - Грязный, как чушка!
- Сам ты чушка, - Лешка почесал затылок и попросил остановиться где-нибудь по пути - обмыться.
- Нечего было под телегой валяться, - пробурчал Владос. - Как бы не опоздать.
- Не опоздаем. Я быстро.
Они остановились у фонтана, вымылись, напились… Лешка, улучив момент, отошел в сторону - больно уж не терпелось развернуть грамоту…
- Ну и что ты там от меня прячешь? - заглянув из-за спины, язвительно осведомился грек. - Письмо от любовницы?
- Вот, - Лешка разочарованно осмотрел какие-то непонятные символы и протянул свиток приятелю. - Висело под задней осью.
- Что?!
Ну, в конце концов, почему бы не довериться старому другу? Вредничает, насмехается - да и черт с ним. Самому-то тут все равно не разобраться.
- Ничего не понимаю, - Владос почмокал губами. - Белиберда какая-то.
- Думаю, это из-за нее мы сегодня совершим несколько ездок, - негромко пояснил Лешка.
- Ты так считаешь?
- Да. Думаю, наш хозяин не так-то прост! И главное - как бы его игры не вышли нам боком.
- А мы-то тут при чем?! - вполне искренне удивился грек. - Мы вообще ни о чем таком ни сном ни духом.
- Это все так, - Лешка задумчиво потеребил подбородок. - Вот только чаще всего такие, как мы, и попадаются. Поди потом, доказывай, что ты ни при чем. Боюсь я, дружище! Как бы не запалиться! Не зря нам старик такие деньжищи платит…
- Обещает заплатить - ты хотел сказать?
- Ну да. Обещает. Интересно, на кого он работает?
- На турок, - авторитетно заявил грек. - Или, может быть, на армян, на ордынцев… мало ли. До Трапезунда многие охочи - больно уж вкусен кусок.
- Да уж, - невесело кивнул Лешка. - Это ты верно заметил - вкусен. Как бы только нас вместе с ним не проглотили.
Сказал - и словно накаркал!
На этот раз у восточных ворот, через которые они всегда и ездили, стояла не обычная стража, а совершенно новые люди - надменные, злые, в блестящих чешуйчатых латах и с копьями. Главный - высокий чернявый мужчина с раздвоенной, словно копыто, бородкой - презрительно выпятив губу, вразвалочку подошел к телеге:
- Куда, зачем?
- В керамическую мастерскую Аристарха, что на Валясице, - охотно пояснил Владос. - За кирпичами на ремонт подворья церкви Святой Софии.
- За кирпичами, говорите? А ну, записывайтесь в подорожную книгу! И платите три обола.
- Так мы ж пока пустые…
- Четыре!
Друзья грустно переглянулись: ничего не поделаешь, видно, придется платить. Какой-то молодой воин - совсем еще мальчишка - принес из привратной будки подорожную книгу - длиннющий папирусный свиток.
- Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался копытобородый. - Никогда подобных книг не видел. Интересно взглянуть… - Он развернул свиток, вчитался… - Ага! Вот и вы… Владос и Алексий, возчики господина Николая Стадоса, церковного старосты. Третьего дня с утра везли кирпичи… И в обед везли. И вечером. И за день до того… Ого! Да из этих кирпичей не только церковное подворье отремонтировать, стену крепостную выстроить можно! А не уклоняется ли ваш наниматель от налогов, а?
- А мы почем знаем?
- Верно, не знаете. Но - поможете его побыстрей отыскать! - расхохотавшись, главный щелкнул пальцами. - Взять их!
Рослые стражники враз скрутили парням руки и утащили в воротную башню.
- Да что вы делаете-то, ироды? - нарочно привлекая внимание прохожих, громко ругался грек. - Это же произвол!
- Меньше болтай, дешевле отделаешься, - цинично бросил стражник и подмигнул своим. - А ну-ка, братцы, обыщем их!
Сильные руки зашарили под одеждой.
- Ой-ой! Щекотно! - задергался Владос, а Лешка…
Лешка похолодел - из-за его пазухи уже вытаскивали грамоту. Развернули.
- Ого! Ну и птички залетели в наше гнездо! Господин Каландис, взгляните-ка сюда!
Господин Каландис - тот самый командир, чернявый, с раздвоенной бородкой - заглянул в караульное помещение.
- Ого! - воскликнул он, рассмотрев найденную грамоту. - Да тут пахнет хорошей наградой! Значит, так: этих, - он кивнул на побледневших друзей, - связать. Сторожить. Потом доставить, куда скажу. И смотрите у меня, отвечаете головой.
- Ну, вот оно, - уныло повесил голову Владос. - Дождались.
Лешка ничего не сказал - а что было говорить-то?
Связав руки, их поместили в узкой комнате для задержанных, забранной решеткой из толстых металлических прутьев. Двое воинов, притащив скамью, уселись рядом с решеткой и не отрывали от пленников глаз.
- И не вздумайте разговаривать! - без обиняков предупредил один из стражей. - Не то кА-ак шваркну копьем - мало не покажется.
Владос опустил голову, а Лешка… Сказать, что он был подавлен - значит, ничего не сказать. Ну, как же так?! Как же так получилось? Далась ему эта телега, эта злосчастная грамота… Ведь телегу-то не обыскивали, обыскивали седоков, и то - просто так, для профилактики. И вот, на тебе! Как назло. Да-а, вляпались. И самое главное - виноват-то во всем он, Лешка. Как теперь быть? Как смотреть в глаза Владосу? Выход один - взять все на себя, а уж там - будь что будет.
Их продержали в караулке почти до вечера, и, уже когда начинало темнеть, посадили в закрытый возок и куда-то повезли под усиленной охраной стражников. Повозку подбрасывало на ухабах, скрипели колеса, а на сердце было так муторно, что просто и не сказать, как.
Ехали долго, правда, больше стояли, и Лешка даже попытался представить себе, как матерый шпион - куда везут? Впрочем - а к чему все это? Города-то они толком не знали. Скорей бы уж привезли.
Лешка старался не смотреть на Владоса, и глотал горькую слюну, чувствуя себя виноватым во всем. А грек… Грек вдруг изловчился, ткнул его локтем и вдруг весело подмигнул - мол, еще повоюем!
Как раз в этот момент повозка явно поехала медленнее, а затем и вообще остановилась. Один из сидевших внутри - вместе с арестованными - стражников откинул плотный полог, что-то громко спросил и, оглянувшись, махнул рукой:
- Вылезайте, приехали.
Один за другим узники выбрались из повозки. Уже было совсем темно и над головами холодно мерцали звезды. Холодный ветер дул откуда-то с гор, раскачивая ветви деревьев, пахло конским навозом и почему-то - розами, вернее - шиповником. А, так и есть - повернув голову, Лешка увидел обширный сад. В руках стражников, потрескивая, горели факелы, добавляя к навозу и розам свежий запах смолы.