Почувствовав мой взгляд, Главный быстро повернул голову. О том, что прочитал ханх в глазах полковника Ветрова, я никогда не узнаю, а вот то, что открылось мне… Главный был доволен, вернее даже не столько доволен, сколько удовлетворен делами рук своих. Какими именно делами сегодняшними или может миллионлетней давности, понять я так и не успел. Ханх отвернулся и стал глядеть на восток, туда, где уже вовсю золотела пелена плотных низких облаков.
С каждой минутой поток светящихся багровых анаконд становился все более редким и, в конце концов, последние из них исчезли где-то вдалеке среди уже отчетливо видневшихся зданий бригадных оружейных складов.
Наступал день, и следовало поразмыслить о плане дальнейших действий. Естественно основная наша цель была Белоруссия, Могилев. Но до него пятьсот километров, из которых мы сегодня преодолеем в лучшем случае пятьдесят. Это, конечно, если очень и очень повезет.
Глава 7
Нашей первоочередной задачей являлось выбраться на Киевское шоссе. По нему можно будет добраться до Обнинска, там выйти на Калужское направление и двигать дальше в сторону Малоярославца, Медыни и Юхнова.
Широкая лента автомагистрали проходила юго-восточней, километрах в шести от того места, где мы сейчас находились. Собственно говоря, не так уж и далеко, да только добраться до него… Цирк-зоопарк, как же до него добраться? Я напряженно думал. Вернуться назад и пройти по моему обычному маршруту от "Логова" до Киевского не получится. Нету больше "Логова" и дороги тоже нет. На месте всего этого нынче обожженные овраги глубиной метров так тридцать-сорок. Гравилуч поработал, будь он неладен! И вообще… это же надо, выследили, суки! Гады, ублюдки, подлые твари!
– Рассвело, – бесстрастный голос Лешего отвлек, остудил клокотавшие внутри гнев и досаду.
– Рассвело, – кивнул я, нервно барабаня пальцами по рулю.
Последние четверть часа мы сидели внутри БТРа, надежно задраив люки. Ночной обстрел, конечно же, расшевелил всю округу, и обитавшие здесь бестии могли начать вынужденную миграцию, подавшись в более спокойные места. Честно говоря, только этого нам еще и не доставало!
– Надо бы на трассу выбираться, – предложил Андрюха.
– Да ну? А то я не знал! – мне не удалось удержаться от сарказма.
– Жаль карты нет, – подполковник не прореагировал.
– Да нахрена мне тут карта! – я даже скривился. – Я тут дома, каждый переулок знаю, как свои пять пальцев.
– Ну и куда двинем?
– Напрямик… – я призадумался. – Нет, напрямик нельзя. Кладбища тут у нас возникают на пути, причем целых два.
К нашему разговору прислушивались все пассажиры "302-го", которые моментально отреагировали на слово "кладбище". Кто-то чертыхнулся, кто-то напряженно засопел, кто-то заерзал на сидушке и загромыхал оружием. Опыт "общения" с трупоедами у нас имелся, и вряд ли кто-нибудь из здесь присутствующих пожелает дополнить его новыми, наверняка незабываемыми штрихами. Со всеобщим мнением, конечно же, был солидарен и я, тем более что на Проклятых землях обитали трупоеды несколько иной породы, чем те, с которыми довелось столкнуться около Щапово. Как-то раз пришлось подстрелить парочку таких путешественников, добравшихся аж до складов ГСМ. Сделал я это из крупнокалиберного КПВТ, так как не желал подпускать тварей уж очень близко. На хрена мне такая "радость"! Ведь кто знает, смог бы я потом уделать их из 7,62. Только вот об этом в нашей компании лучше не распространяться. А то, говорят, нервные клетки не восстанавливаются.
История с упырями сразу напомнила об одной очень даже немаловажной детали. Новые пулеметы! Петрович с Нестеровым их поставили, да так и не привели к нормальному бою. Не порядок! Следует это сделать, и причем срочно!
Только я об этом подумал, как из-за спины послышался встревоженный возглас мотострелка:
– Это что еще за чудо-юдо такое?
Как я помнил, бывший комбат сидел с правого борта. А потому, то, что видел он, для меня оставалось тайной за семью печатями.
– Какое еще чудо-юдо? Холера тебя забери майор! Докладывай внятно!
Петрович еще даже не успел ответить, а я уже запускал мотор. Сделать это следовало в любом случае. Мы либо отправляемся в путь, либо принимаем бой. При первом варианте все понятно, а вот во при втором… При втором возникала маленькая проблемка. Позади башни теперь располагались блоки энергетического щита, которые наглухо перекрывали заднюю полусферу. Пулеметы туда не развернешь. Отсюда напрашивается простой и логичный вывод: разворачиваем сам БТР.
– Шар, светло-песочного цвета, в бурых пятнах, – от охранника Фомина поступила первая стоящая информация. – Волочится по земле вслед за коротким толстым туловищем…
– Из которого торчат три длинные лапы, – закончил я за мотострелка.
– Точно, так оно и есть, – подтвердил уже Нестеров.
– Кальмар, – назвал имя твари Главный.
– Кальмар и есть, – подтвердил я. – Большой?
– Шар метра три, – доложил Петрович.
– Большой, – резюмировал я.
– Это опасно? – изо всех сил стараясь не терять присутствия духа, спросил бывший банкир и руководитель Рынка.
– У него каждая лапа заканчивается здоровенным когтем, – я запнулся и поежился, припоминая это жуткое орудие. – Даже не когтем… это кол прямо какой-то, с полметра будет. Не знаю из чего он сделан, но только эта сволочь им нашу крышу враз проломает. Видел однажды, как три таких твари БМП всколупнули. Минут за пять. – После этих слов я стал медленно сдавать назад, потихоньку разворачиваясь носом к наползающему чудовищу. Знал, рвану я, рванет и оно. И еще вопрос кто окажется ловчее.
– Петрович, в башню! Заряжай товарища Владимирова.
Приказ я отдавал холодным, самым ровным голосом, на который только был способен. Если запаникуем, засуетимся, то можем и не успеть. Сейчас ведь все решают секунды.
Кальмар попал в поле моего зрения, когда разворот был уже практически закончен. Зверюга ползла к нам, это без вариантов. Три мощные как стрелы экскаваторов лапы поочередно вздымались и резко опускались вниз, глубоко вгрызаясь в землю. Вогнав один коготь, страшилище подтягивало к нему свое мерзкое тело и тут же выбрасывало вперед вторую лапу. Зацепившись вторым когтем, подтягивалось и к нему. Затем наступал черед третьего. Далее цикл повторялся, и кальмар неспешно, размеренно полз вперед. Правда я отлично знал, что эта медлительность обман, маскировка. При необходимости лапы зверя замельтешат так, что и не уследишь. Повстречай я такую тварь за пределами Проклятых земель, то несомненно постарался бы смыться, но здесь… Здесь быстро не ездят. Иначе повстречаешься не с кальмаром, а кое с кем или с чем похуже. И от этой опасности не спасет никакой КПВТ. Кстати, а как он там? Чего это Петрович копается?
– Саша…! – начал было я, но тут же осекся, среагировав на движение за бортом.
Словно спугнутый моим голосом, кальмар кинулся в атаку, а буквально через секунду крупнокалиберный пулемет ударил ему на встречу длинной очередью. По люку у меня над головой забарабанили стрелянные гильзы. До кальмара в этот момент оставалось с пол сотни метров, не больше, поэтому я отчетливо разглядел как слева от него заклубились небольшие пыльные облачка. Первые пули прошли мимо, однако бывший комбат еще до окончания очереди сумел сделать поправку, и последний из увесистых кусков стали калибра 14,5 миллиметров угодил точно в цель.
Будь тварь чуток полегче, ее бы непременно отбросило назад. Но такая махина даже не вздрогнула и продолжала нестись на нас. Нанесенный противнику урон оценить было очень сложно. Кто знает, может сейчас мы наблюдали за последним предсмертным, наполненным отчаянием рывком, которого хватит метров на десять-пятнадцать? А может тварь просто ранена? Эта рана лишь разозлит ее и уже через мгновение кальмар кинется на нас с еще пущей яростью и рвением. Однако Петрович не стал этого выяснять. Пулемет Владимирова выпустил новую очередь, и еще две пули вошли в отвратительное чешуйчатое тело. Кальмару переломало одну из лап и вдрызг разорвало его мерзкое шарообразное брюхо. Зверюга наконец остановилась и принялась судорожно молотить по земле двумя уцелевшими конечностями. Со стороны складывалось впечатление, что она пытается прикончить гурьбу мелких, незаметных нашему глазу насекомых, которые вдруг кинулись на нее со всех сторон.
– Ах ты, сука, жив еще! – прогорланил распалившийся башенный стрелок. – Ну, сейчас ты у меня получишь!
– Отставить! – скомандовал я и с удовлетворением заметил, что мой голос чуток восстановился. Хрипяще-сипящих ноток в нем теперь стало куда меньше, чем часа назад.
– Не добили ведь… А вдруг снова кинется? – высказал опасения сидевший рядом Загребельный. – Тварь то, судя по всему, живучая. – При этих словах подполковник с подозрением покосился на крышку люка у себя над головой, из чего стало понятно, что история о погибшем БМП произвела впечатление, даже на цельнометаллического ФСБшника.
– Патроны надо тратить с умом, – пробурчал я, думая о своем.
Приблизив лицо к бронестеклу смотрового люка, я стал выискать разбросанные по полю фишки. Мы тут прямо перед войной нарезали всякие фильдеперсовые фигуры. Был такой идиотизм в те годы. Мода что ли последняя. Танковые войска оказались в немилости у Верховного главнокомандования. Говорили, мол, военная доктрина изменилась, да и танки в современных условиях это просто самоходные гробы. Их легко и непринужденно уделают из самого незатейливого гранатомета или ПТУРа. Так что привлекали мы к себе внимание, напоминали о своей нужности и полезности самыми разнообразными способами, в том числе и идиотскими. Фигурное катание танковой роты под классическую музыку, на глазах у высоких московских гостей – один из них. Бред собачий! Как вспомню, так вздрогну. Так вот именно для отработки этого безобразия весь полигон фишками утыкали, разбили на квадраты двадцать пять на двадцать пять метров. Где-то тут они и должны оставаться.
Вскоре я действительно стал замечать теперь уже совсем не оранжевые, а скорее бурые конусы, торчащие то там, то сям из низкой грязно-желтой травы. Одна такая вешка находилась аккурат возле бьющегося в агонии кальмара. Что ж, это очень хорошо. В правильном месте его Петрович остановил.
Взревев мотором, я развернул БТР и покатил по полю. Предварительно скомандовал всем: "Не зевать! Глядеть по сторонам и следить!".
– За чем следить-то? – уточнил Леший.
– А за всем, абсолютно за всем, – ответил я. – Неправильные тени, колыхание воздуха, необычные предметы и образования, участки с полеглой травой и углубления с четкими обрывистыми краями. Докладывать обо всем немедленно.
Конечно же, я и сам время от времени приглядывался к окрестностям, но все же основное внимание было сосредоточено на поиске фишек. Только бы не просчитаться, не сбиться.
С гордостью могу сказать, что нам все удалось. Леший вовремя указал на участок засеянный "огненными пузырями", а от зоркого глаза Лизы не укрылась нора очень похожая на логово вьюнка. Одним словом, бог миловал и уже минут через десять я остановил "302-го" около четвертой от бестии фишки. Сделал я это предварительно развернувшись, так что все еще не упокоившийся кальмар стал вновь отчетливо виден через смотровые люки. Я заглушил двигатель, включил первую передачу и затормозил машину стояночным тормозом. После этого зычным голосом прокричал нашему башенному стрелку:
– Петрович, до цели точно сто метров. Сможешь пристреляться? – майор еще не успел ответить, как я дополнил свой вопрос: – Выверочной мишени у нас, увы, нет. Ты уж извини.
– Сделаю, тут как говориться не до жиру, – ответил мотострелок. – Где тут у тебя трубки ТХП?
– Там где и положено, – возмутился я. – В ящиках на штатных местах.
Тут у меня екнуло сердце. Цирк-зоопарк, а целы ли? Не так давно внутри моей "восьмидесятки" рванула граната, так что от трубок холодной пристрелки могли остаться…
– Есть, нашел! Нормально! – голос Петровича свалил с моей души не камень, а целую скалу.
– А мужик здорово шарит, – шепнул Леший и скосил глаза в сторону мотострелка.
Я кивнул, а про себя подумал: ясное дело, шарит. Целый майор, как никак. Да и БТР это штатная боевая техника любого мотострелкового подразделения, ее то уж строевой офицер должен знать как свои пять пальцев.
– Я наверх выйду. С ПКТ пламягаситель снять надо, – подал голос Петрович, тем самым подтверждая мои мысли.
– Погоди, – остановил я майора. – Подполковник сделает. Ему только люк открыть, и пулемет прямо над головой окажется. Ты только его разряди от греха подальше.
– А я Калашникова еще и не заряжал, – успокоил меня мотострелок.
– Вот и славно, – порадовался я и тут же повернулся к Загребельному. – Ну, ФСБ, давай. Помни, резьба там левая. – А что бы Андрюхе было поспокойней добавил: – Мы все тебя страховать будем.
Не успел я это произнести, как сзади грянул выстрел из СВД.
– Какая-то тварь многолапая поблизости крутилась, – пояснила Лиза.
– И что?
– Уже не крутится, – по-деловому доложила моя подруга.
– Понял, – я удовлетворенно кивнул. – Только ты все равно на нее время от времени поглядывай. У них тут, как у кошек, девять жизней, блин.
Когда Леший полез свинчивать пламягаситель, я подтянул к себе автомат и стал внимательно оглядывать свой сектор. Огненный змеи давно ушли, а вместе с ними и чувство безопасности. Кстати, интересно было бы узнать, что за существа такие были?
– Олесь! – не оглядываясь назад, позвал я. – Подойти можешь?
Я попросил, а не приказывал, и это исключительно учитывая былые заслуги нашего знакомого, причем по большей части те… миллионлетней давности.
– Слушаю тебя, – ханх положил руку на спинку водительского сиденья и приблизил свое лицо к моему прикрытому шлемофоном уху.
Честно говоря, куда больше, чем огненные змеи, меня интересовала давешняя бомбардировка, да только вот непосвященных в наши, я бы сказал весьма деликатные дела, вокруг было многовато. Так что хош не хош, а пришлось ограничиться змеями.
– Что за серпентарий мы здесь на рассвете наблюдали? – я скосил глаза на Главного.
– Понравились? – тот слегка улыбнулся и по отеческой гордости, мелькнувшей во взгляде ханха, я понял, что он явно приложил руку к созданию огненно-красных гигантов.
– Понравились, – я не стал скрывать. – Особенно их потрясающая способность разгонять всякую нечисть, призраков и прочих. Не окажись рядом красных змей, может и этого нашего разговора не состоялось бы.
– Чисто практический подход к делу, – хмыкнул Главный. – Узнаю полковника Ветрова.
– Не выпендривайся, а на вопрос отвечай, – пришлось добавить в голос чуток железа.
– Называются… – Главный запнулся, – это сложно произнести.
– Попробуй.
– Варгулиус, примерно так. Это будет звучать на языке людей, – произнося это, ханх мне заговорщически подмигнул.
– Дальше, – я кивнул, тем самым дав понять, что все понял.
– Здесь их много. Питаются, как ни странно, ионизированным газом, почти воздухом.
– А вот я воздухом не питаюсь, – сообщил подполковник ФСБ, который, забираясь назад в люк, услышал часть последней фразы.
– Со жратвой придется подождать, – окрысился я на приятеля.
– Да понимаю я, – буркнул тот. – Так… для поднятия настроения сказал. Пошутил, одним словом. – Андрюха поигрывал снятым пламягасителем от пулемета Калашникова, будто хвастаясь ловко выполненной работой. А чтобы ее смог оценить и заказчик подполковник громко произнес: – Эй, майор, порядок! Теперь можешь целиться.
Петрович ничего не ответил. Он завозился в башне, загромыхали патронные коробки, заклацали и защелкали механизмы пулеметов. Вслушиваясь в эти звуки, я отчетливо представлял как майор открывает крышки ствольных коробок, оттягивает затворы, вкладывает в стволы трубки холодной пристрелки, как регулирует прицел. Короче, дело пошло!
– Так ты уже решил, куда двинем после того, как закончим с пулеметами?
Леший неожиданно вернулся к теме, от обсуждения которой нас отвлекло появление трехлапого чудовища. А собственно говоря, почему неожиданно? Вопрос был прогнозируемый, правильный и своевременный.
– В объезд поедем, – вариант был единственным. – Сперва через Шибанки, затем по Кубнинскому шоссе, а дальше через центр города.
– А по-другому не получится? – Загребельный скривился. – Так чтоб в объезд города?
Я прекрасно понимал приятеля. Города сейчас куда опаснее чем пустоши. А в особенности те города, на которые наложили лапу Проклятые земли. Там вообще черти что творится. Но другого выхода просто нет. Именно это я и должен был объяснить Андрюхе, а заодно и всем тем, кто внимательно прислушивался к нашему разговору.
– Обойти Наро-Фоминск не получится. Впереди Нара. Мостов поблизости нет. БТР конечно плавает, но сунуться в реку это значит загубить энергетический щит. На купание он не рассчитан. Да и водичка в местных водоемах, мягко говоря, не родниковая. Такая не то что краску на бортах, но и шины вполне разъесть может.
Внимательно выслушав мой ответ, Леший тяжело вздохнул и понурил голову. Ничего не сказал. А что тут скажешь?
В отличие от Загребельного Петрович отыскал тему:
– Подполковник, теперь можешь навинтить пламягаситель. Я навелся.
Лешему ничего не оставалось, как вновь полезть в люк. Правда на этот раз со своей задачей он справился гораздо быстрее. Уже через пару минут чекист доложил: "Готово!" Правда, сделал он это только после того, как захлопнул над собой крышку люка. Ну и правильно. Пулемет ведь может и шарахнуть, причем прямо по башке. И как говорил один всем известный киногерой, "Наделаешь дырок, потом не запломбируешь". Помнится он так и говорил, с колоритным одесским акцентом, ставя ударение на букву "у".
– А ну, все приготовились! – предупредил Петрович. – Сейчас попробуем, как машинки работают!
Вслед за его словами загрохотал КПВТ. Майор, как и положено, дал длинную очередь на десять патронов. Все до единой пули попали в нашего врага, и кальмара разорвало на куски. Перед тем как мотострелок приступил к проверке 7,62 миллиметрового ПКТ, возникла небольшая пауза, посреди которой негромко прозвучали слова Главного:
– А ведь он был разумный.
Конец этой фразы утонул в грохоте новой пулеметной очереди. Выстрелы безжалостно молотили по мозгам и не давали сосредоточиться, но все это время я цепко держался за одно слово "разумный".
Когда еще десять патронов были отстреляны, возможность размышлять возвратилась вновь:
– Что ты этим хотел сказать? Кто разумный? – я в упор уставился на ханха.
– Он, – Главный кивнул в сторону смотрового люка, через который мы все наблюдали за расстрелом бестии.
– Кальмар? – к разговору подключился Леший.