Взрывы снарядов, которые швыряли линкоры с самого утра, переместились на север города. Наши союзники прикрывали нас от вступающих в город частей противника. Не смотря даже на их поддержку, я отлично понимал, что грядет наш последний бой. Бронепоезд, мой КВ, два линкора, - ничто из этого не даст нам уже победы. У нас было слишком мало людей, чтобы противостоять верным правительству частям. А ведь таких на островах было, конечно же, большинство. Мадзаки поддерживало очень ограниченное число людей, преданных "нашему делу" и, судя по списку требований, который я видел мельком, большая часть их была в Квантунской армии.
Вокзала достигли на удивление быстро. Из грузовиков вынули все ящики с боеприпасами, сложили за баррикадой, прикрывающей громаду бронепоезда. Израненные солдаты и матросы улеглись за мешками с песком и цементом, разложили на них захваченные в резиденции ручные пулемёты, добавив их к тем, что уже имелись на оборонительном рубеже. Мой КВ поставили на левом фланге, где было больше всего разрушенных зданий и врагу проще всего наступать, используя имеющуюся у него технику. За спиной моего БМА сложили все ящики с боеприпасами к его орудиям. Тут же расположились и доспехи прикрытия вместе с самоходом.
И все замерли в ожидании противника. Перевязывали по-человечески тех, чьи раны наспех перемотали в пылу сражения за резиденцию, чем попало. Солдаты и матросы, имевшие отношение к артиллерийскому делу, забирались внутрь бронепоезда, занимая позиции у его орудий. Остальные просто залегли, держа винтовки и пулемёты, внимательно вглядываясь в улицы, ожидая врага. Некоторые делились захваченной едой или табаком. Но надо всем этим витало напряжённое ожидание. Бой стал бы для всех только что не радостью, потому что ждать его было худшей пыткой.
Прорываться к императорской резиденции под градом снарядом, сыплющихся с линкоров, было, наверное, самым тяжким испытанием из тех, что пришлось вынести отряду. Доспехи бежали на полной скорости, какую только могли выжать из своих двигателей, а кругом гремели взрывы. Сверху сыпались обломки зданий и каменная крошка, превращая по временам боевые машины в подобия древних статуй из старинных буддийских храмов. Крупные куски камня грозили им не меньше снарядов, некоторые из них могли превратить любой доспех в груду покорёженного металла. А уж что останется от его пилота, и думать не хотелось.
Однако единственное спасение отряда было в максимально быстром движении. Только так можно было не попасть под вражеский снаряд.
Когда обстрел внезапно прекратился, бойцы этого поначалу и не заметили. Даже скорость не сбавили. Тем более, что снаряды продолжали рваться и довольно близко. Правда, постепенно они стали смещаться к северу.
- Что это значит? - поинтересовалась первой заметившая это Марина.
- У линкоров появилась цель поважнее, - ответил Ютаро. - Скорости не снижать. Нас ждут в императорской резиденции.
Однако у изъязвлённых многочисленными попаданиями стен её врага не оказалось. Вокруг неё бродили какие-то потерянные бойцы гарнизона, и стояла плотная группа бронегвардейцев. Среди них Ютаро с высоты доспеха заметил смотрящуюся даже тщедушно фигуру в зелёной форме. Это мог быть только один человек - точнее божественный сын неба, микадо и прочая, и прочая.
- Противник отступил, - связался с Ютаро командир Первой дивизии. Молодой человек разглядел Хори-тёсё, стоящего около переносной радиостанции. - Скорее всего, к вокзалу. Им не удалось взять резиденцию, а теперь в город с севера входят верные нам войска, и мятежники поспешили скрыться.
- Значит, - сделал вывод Ютаро, - это наши войска обстреливают сейчас с линкоров.
- Верно, - сказал Хори, - однако им удалось прорваться, не смотря на град снарядов, обрушиваемых на них кораблями. Они движутся к вокзалу, где закрепились мятежники. Вы возглавите это наступление.
- КВ также ушёл туда? - уточнил Ютаро, а после поправился, ведь Хори-тёсё не читал папку, забытую в их штаб-квартире Рудневым. - Громадный мех, я имею в виду.
- Да, - ответил Хори, - и кроме него, не забывайте, Ютаро-тюи, что там же стоит бронепоезд, чьи орудия дадут фору нескольким таким мехам, как тот, что обстреливал резиденцию.
- Благодарю вас, Хори-тёсё, - вежливо произнёс Ютаро. - Отряд, за мной! - скомандовал он. - На вокзал.
Отряд "Труппа", не сбавляя прежней скорости, поспешил за ним к вокзалу.
Наше ожидание завершилось достаточно быстро. Сначала появились несколько бронеавтомобилей разведки. Они обстреляли наши позиции из пулемётов и поспешно отступили. Ни я, ни канониры бронепоезда не стали тратить на них снаряды. Минут через пять началась первая атака.
Солдаты в зелёной форме бегом преодолевали расстояние, разделяющее развалины ближайших домов, где они, по всей видимости, группировались перед нападением. Они стреляли из винтовок, по ним вели ответный огонь. И пускай орудия бронепоезда, как и моего КВ, пока молчали, площадь перед вокзалом быстро усеяли трупами. Однако верные правительству солдаты продолжали наступать с небывалым упорством. И всё же обороняющимся удалось удержать их и отбросить.
Вторая волна пошла в атаку под прикрытием тех же бронеавтомобилей. Те без устали палили из пулемётов, засыпая наши позиции свинцом. Вот тут и пришло время для бронепоезда и КВ.
Головное орудие бронепоезда, установленное на полноповоротной башне, швырнуло снаряд в толпу солдат, разбросав их в стороны. От взрыва фугаса один из бронеавтомобилей загорелся, а ещё парочка перевернулась, оставшись лежать кверху днищем, беспомощно вращая колёсами. Вряд ли внутри остался хоть кто-то живой. Я поддержал его выстрелом из безоткаток. Четыре орудия выплюнули снаряды, уничтожив ещё два бронеавтомобиля. Снаряды превратили их в настоящее решето. Осколки покалечили ещё десяток солдат. Жахнуло ещё одно орудие бронепоезда - калибром побольше. Попадание вышло на редкость удачным. Взрыв прогремел между тремя катящими довольно близко друг к другу бронеавтомобилями. От них осталась только груда покорёженного металла, в которой отличить остатки одной боевой машины от другой было невозможно. Тела же сопровождавших их солдат превратили в кучу кровавых ошмётков.
После этого вторая волна наступления захлебнулась.
- Хорошо мы их! - крикнул Мадзаки в трубку полевой радиостанции. - Если и дальше будут так лезть, мы всех перебьём и снова сможем напасть на резиденцию императора!
Я не разделял его уверенности, но ничего говорить не стал. Для того, чтобы расстраивать нашего лидера, есть рассудительный Усуи-дайсё. Пусть он ловит на свою голову все громы и молнии, которые станет метать Мадзаки.
* * *
- Они отбили две наших атаки, - докладывал Ютаро командир прибывших в столицу частей, верных правительству. - Бронепоезд и громадный мех сделали только по паре выстрелов, но этого хватило, чтобы опрокинуть нас.
- А какой техникой вы располагаете? - спросил у него молодой человек. Чтобы нормально поговорить с командиром, ему пришлось выбраться из доспеха.
- У нас осталось пять бронеавтомобилей, - ответил тот, - остальные были уничтожены во второй атаке.
- Что с артиллерией? - продолжал Ютаро.
- Пять лёгких орудий, - был ответ, - и два тяжёлых, но они ещё не выведены на позиции. Никак не могут пройти по городу, - как бы в оправдание добавил командир. - Завалы кругом.
- И это вся артиллерия? - удивился Ютаро. - Почему так мало? Ведь не могли же отвести все орудия, что притащили к Токио, перед последним боем с Юримару, настолько далеко.
- Нет, - покачал головой командир. - Их вернули. Именно из-за орудий мы задержались. Вот только… - Он запнулся, но продолжил. - Их перемололи, когда мы входили в город. Прорваться смогли только солдаты и самая скоростная техника, вроде бронеавтомобилей. Остальных же накрыли с линкоров.
Ютаро опустил глаза. Прорвавшись через обстрел без потерь, он как-то не представлял, что у других может быть иначе. А ведь это не могло быть так. Никак не могло.
- Тогда собираем ударный клин для атаки на тяжёлый мех, - сказал молодой человек. - Уничтожим его, и это проделает серьёзную брешь во вражеской обороне.
- Но он же станет идеальной мишенью для огня вражеской артиллерии! - воскликнул командир.
- Ваши и наши машины послужат щитом для главной ударной силы отряда, - жестко ответил Ютаро. - У вас не больше пяти минут на то, чтобы собрать бронеавтомобили позади наших доспехов.
И завершая диалог, молодой человек повернулся спиной к командиру. Широким шагом направился к своему меху.
- Наэ-сёи, - связался он с кореянкой, - у тебя десять минут, чтобы проверить свой доспех. Он не должен нас подвести. О любых неполадках докладывай мне немедленно.
- Хай, - ответила та.
Конечно, пяти минут, которые Ютаро отвёл командиру на сбор лёгкой техники, не хватило. И через десять минут клин выстроен не был. Лишь спустя четверть часа, они были готовы к атаке.
- Орудия сосредоточатся на бронепоезде, - сообщил командир. - Бронеавтомобили готовы.
- Тогда вперёд, - скомандовал Ютаро.
Ждать третью волну атаки пришлось достаточно долго. И лично меня это сильно настораживало. Оказалось, не зря. На моём фланге из-за домов показался ударный клин бронетехники, возглавляемый доспехи "Труппы". За ними катились те же самые бронеавтомобили. Все они обрушили на меня целый град свинца, не рассредоточивая огонь на другие цели. Пули и снаряды дождём застучали по моему БМА, но я не обратил на них внимания.
Первый залп безоткаток пришёлся на "Труппу". Длинными очередями из ШВАКов я прочесал бронеавтомобили. Повреждения были достаточно серьёзны. Бронеавтомобилям приходилось объезжать вставшие машины, доспехи "Труппы" несколько оторвались от них. Чем я и воспользовался, сосредоточив огонь из всех орудий на бывших товарищах.
Бронепоезд не мог поддержать меня. Его начали обстреливать лёгкие орудия, занявшие позиции в развалинах на другой стороне вокзальной площади. Снаряды рвались на наших позициях и среди руин домов, разбрасывая в разные стороны куски камня из стен и мостовой.
Я дал новую очередь по наступающим доспехам "Труппы", буквально срезав один из них. Кажется, он принадлежал Готон, а может и Ютаро. Он покачнулся, но удержался на ногах, броня его исходила дымом из нескольких пробоин. Развивая успех, я дал залп из безоткаток. Накрытие оказалось крайне удачным. Доспех Ютаро - или Готон - развернуло из-за прямого попадания снаряда, куда-то в плечо или левую сторону груди. Ноги его подкосились, и он рухнул на бок, более не подавая признаков жизни. Кроме того, остальные доспехи затормозили, сплотившись вокруг ракетной машины Наэ. Они быстро закрыли брешь в этой своеобразной стене.
Я тщательно навёл на них ШВАКи - и нажал на гашетку. Авиапушки выплюнули едва ли не все снаряды одной длинной очередью. Я поводил рукой вдоль строя доспехов врага, чтобы поразить как можно больше противников. Снаряды прокатились по ним, оставляя дымящиеся пробоины в броне, однако они продолжали наступать.
Я кинул взгляд на счётчик боеприпасов. Пусть мой КВ и зарядили под завязку непосредственно перед третьей волной атаки, но снаряды к безоткаткам подходили к концу. Собственно, кроме тех, что были уже заряжены в казённики, оставалось ещё на один залп. Да и с боеприпасами к ШВАКам было немногим лучше - пусть их и было больше, но и тратил я их намного активней.
Теперь я прицелился как можно тщательней, чтобы залп задел побольше противников. За этим безличным словом я теперь прятал своих товарищей, с которыми пришлось снова сойтись в смертельной схватке. Залп вышел крайне удачным. Снаряды разворотили два доспеха, буквально до состояния груды металла. Большая часть досталась именно им. Они повалились на развороченную мостовую, искря и исходя дымом. По всем правилам войны мне следовало ещё добавить им, да и первому сражённому тоже, из авиапушек, чтобы уже точно не поднялись, но я не мог сделать этого. Противники - не противники, а это мои бывшие товарищи.
И только в этот момент я как-то по-настоящему, самым сердцем, осознал, что снова оказался на самой настоящей гражданской войне. Точно такой же, как в далёком уже восемнадцатом.
Вместо того, чтобы добить поверженных врагов, я дал очередь по последним двум доспехам. Но снарядов к ним было немного, да и вмешались успевшие подъехать удивительно вовремя бронеавтомобили. Снаряды прошивали их стенки, убивая бойцов экипажа, вот только большую часть остановить не могли. Какие-то останавливались, сталкиваясь друг с другом, один даже проехал на полной скорости и ткнулся носом в ноги моего БМА. Однако главное дело они сделали - прикрыли последние два доспеха "Труппы". Кроме того, вместе с доспехами они поливали меня почти непрерывными очередями из пулемётов. Да, их калибра не хватило, чтобы повредить моей броне, да только они задирали стволы как можно выше, стремясь попасть в приборы наблюдения. Какими бы прочными не были их линзы - попадания пулемётной пули, не говоря уже о снаряде авиапушки, им не выдержать.
В казённики безоткаток автоматика зарядила последние боеприпасы. Я снова прицелился так тщательно, как позволяла ситуация, но в линзах уже было несколько "звёздочек" трещин, лучики которых разбегались во все стороны, делая картинку раздробленной. Последний залп вышел крайне корявым, по контрасту с предыдущими. Мало того, что прицелиться толком не удалось, так ещё и безоткатки выстрелили вразнобой. Снаряды достались в основном бронеавтомобилям, взрывая их и переворачивая. Ещё один взорвался в непосредственной близости от доспеха, прикрывающего кореянку с её ракетами.
- Заряжайте! - крикнул я по внутренней связи. - Как хотите, но мне нужны снаряды!
Тем временем я наклонил корпус КВ, чтобы обстрелять врагов из ДШК на плечах. И это была моя ошибка. Доспех Марины, теперь я узнал его, на столь небольшом расстоянии, вскинул руку с авиапушкой и дал по мне очередь в три снаряда. Все они врезались в приборы наблюдения, разбив их вдребезги.
Я остался практически слепым. Наверное, так видит муха с её фасеточными глазами, я помнил большую картинку с головой мухи из учебника.
Щёлкнул счётчик боеприпасов. В казённиках ШВАКов снова были снаряды. Я тут же дал очередь по раздробленной на множество маленьких фрагментов фигуре доспеха Марины. Наверное, удача была на моей стороне. Потому что враг покачнулся и рухнул на спину. Правда, и из этого положения Марина продолжала вести огонь, хоть и весьма неэффективный. Пули и снаряды стучали по броне без толку.
Новый щелчок. Теперь заряжены безоткатки. Но было слишком поздно.
Из-за рухнувшего доспеха выступила боевая машина Наэ. Я выпрямил корпус, кое-как навёл орудия на нового врага - и нажал на гашетку.
И вот тут произошло самое невероятное.
Я плохо видел из-за разбитых линз, однако и то, что разглядел, выходило за рамки моего понимания. Верхняя часть доспеха Наэ отделилась от ходовой во вспышке векторного двигателя. Снаряды безоткатки превратили ноги его в груду металла, но это ничем не могло помочь мне. Сделав заход, совсем как лёгкий мех, доспех Наэ выпустил в мою сторону рой эресов. Взрывы их скрыли от меня мир окончательно.
Я понимал, что ждать залпа тяжёлых ракет долго не придётся. А потому рванул рычаг аварийного покидания БМА. Из-за впечатляющих размеров КВ выбраться из него можно было и через нижний - запасной люк. Находился он прямо под креслом пилота. Его развернуло в сторону, вжав в стенку кабины. Я выпрыгнул из него, быстро провернул кремальеру - люк тут же открылся.
Первый взрыв потряс мой КВ, когда я собирался нырнуть в проём. БМА удержался на ногах. Я поспешил выпрыгнуть, повис на руках. Высота была не такой уж большой - всего около двух метров. Я отпустил руки, приземлился на мостовую, перекатился через плечо и бросился бегом прочь от гибнущего БМА.
И всё-таки не смог не обернуться, когда грянул второй взрыв. Колосс моего КВ содрогнулся, левая рука его отвалилась, в небо потянулся столб жирного дыма. А затем он рухнул. Повалился с чудовищным грохотом. Наверное, так падал Голиаф, сражённый камнем Давида, подумалось мне мельком.
Выбросив лишние мысли из головы, я кинулся бежать к нашим позициям.
Хидэо-дайсё вынул из кармана кольцо с ключом от каюты Ямамото-тёсё.
- Освободите нашего командующего, - велел он младшему офицеру. - Я отправляюсь в свою каюту.
Он хотел было покинуть мостик, но решил дождаться-таки адмирала. Тот не заставил себя долго ждать. Не прошло и пяти минут, как пожилой командующий флотом уже занял своё место.
- Позволите мне покинуть мостик, Ямамото-тёсё? - склонился в поклоне Хидэо.
- Конечно, - кивнул адмирал, которого занимали уже совершенно другие мысли.
- И ещё одна просьба, - не спешил уходить Хидэо. Ямамото недовольно глянул на него, но решил всё же выслушать, такой уж был взгляд у капитана флагмана флота в этот момент. - Я не озаботился кусунгобу. Наверное, слишком верил в нашу победу. Поэтому я хотел бы попросить ваш для сэппуку.
- Конечно, - повторил адмирал. - Моя каюта не заперта.
Хидэо церемонно поклонился и вышел с мостика.
Ямамото же взял трубку громкой связи, уточнил, будет ли его слышно и на "Муцу", и после кивка радиста, заявил:
- Я, Ямамото-тёсё, командующий Объединённым флотом, беру командование на себя. Предатель Хидэо Яно-дайсё помещён под арест. Прекратить обстрел столицы немедленно. - Он обернулся к старшему артиллерийскому офицеру. - Для уверенности, поверните наши орудия в сторону "Муцу". - Тот кивнул. - И передайте приказ лёгким мехам, чтобы возвращались.
- А как быть с матросами, что сейчас дерутся на берегу? - спросил старший помощник, теперь исполняющий обязанности отправившегося "под арест" Хидэо.
- Они участвовали в штурме императорской резиденции, - ответил Ямамото, - а значит, покушались на особу божественного микадо. Это хуже предательства. И они понесут справедливое наказание за свой проступок.
Я повалился за мешки с песком и цементом, подхватил винтовку с примкнутым штыком и открыл огонь. С одним пистолетом много не навоюешь. Рядом палили солдаты и матросы. Вокруг нас свистели пули. Где-то около бронепоезда рвались снаряды. Враг сумел подтянуть и несколько тяжёлых орудий - и теперь неподвижному бронепоезду приходилось туго. Собственно, он представлял собой практически идеальную мишень.
Давно мне не приходилось воевать вот так. Я чувствовал себя практически голым без ставшей привычной в любом сражении брони БМА.
- Надо уходить отсюда! - выкрикнул оказавшийся тут же Усуи. - Скоро бронепоезд окончательно подавят и тогда нас можно брать голыми руками.
- А где Мадзаки-тайсё? - спросил я.
- Ранен, - ответил Усуи. - Сейчас вокруг него собирается отряд для прорыва в здание "Асахи".
- Почему туда? - зачем-то спросил я, приподнимаясь над краем мешков, но голову стараясь держать как можно ниже. Конечно, не всякая пуля - в лоб, но свою поймать как-то совсем не хочется.
- Там заперся отряд резерва, - ответил Усуи. - Соберёмся и попытаемся вырваться из Токио.
Я не стал расспрашивать о дальнейших планах. Они не имели особого значения. По крайней мере, сейчас.