Где-то Эдвайстел имя Сторна уже слышал. В его жизни произошло так много встреч, что попробуй упомни все имена. Но если оно задержалось в памяти, значит, за этим что-то стоит. Ну да Гитур с ним, со Сторном, возможно, он ошибся и в том, что Угнуд о нем что-то знает. Но у наемника теперь будет лишняя причина оказаться в Голинтере. Эдвайстел криво усмехнулся. Голова все еще побаливала.
Вернувшись в Аннейд, Дариус прошел мимо расположенной на самой окраине корчмы, где они остановились, и направился в глубь города. У него имелась просьба от старосты Лидена - передать кое-что на словах одному из тех двух торговцев, что время от времени навещают затерянный в лесах Лоринт.
Ну и собственное поручение для торговца у Дариуса тоже нашлось. Предстоял еще разговор со своими людьми, он мог затянуться надолго, завтра времени не будет, так что лучше найти купца сразу…
- Долузсцы, говоришь?
Ториан полностью отошел от вчерашней пьянки и выглядел так, как будто вкус браги, вина, пива или хмельного меда неведом ему вообще в отличие от Галуга, сидевшего рядом с изрядно помятым лицом. Ну а Бист, тот всегда и во всем знает меру, разве что не в синеглазых и светловолосых особах женского пола.
- Чего лыбишься? - не дождавшись ответа на первый вопрос, Ториан задал Дариусу второй.
- Да так, смотрю, вчерашняя твоя подружка успела на твоей морде отметину сделать, чтобы руки не распускал.
На левой скуле Ториана действительно имелся желвак, грозивший в скором времени расцвести, - память о вчерашнем побоище, устроенном им во дворе корчмы.
- Нет, - и Ториан довольно улыбнулся, вспоминая только одному ему известные приятные подробности прошедшей ночи. - Женщины меня любят. А это… - И он осторожно приложился ладонью к щеке.
- …А это - пускай не лезут, - закончил за него Галуг.
- Можно и так сказать, - согласился Ториан. И, обращаясь снова к Дариусу, спросил: - Гонорт, оплата-то хорошая?
Дариус молча, как и вчера, поставил перед ним кошель. Тор, взвесив его на руке, довольно ухмыльнулся:
- Нравится мне жизнь в последнее время. Сидишь себе в корчме, целый день пиво пьешь, ночью тоже есть чем заняться, а гонорт по делам сходит да и принесет кошель с деньгами. Еще недельку посидим, а там, глядишь, и богачами станем. Эх! - мечтательно протянул он. - Сразу в купцы пойду. Сам ходить с караванами не стану, еще чего, дома буду сидеть. А уж молоденьких служанок заведу!..
- Если раньше без башки не останешься. - Настроение у Галуга явно было под стать его виду.
- Смерть, она такая - и дома под лавкой отыщет, если пора пришла, - спокойно возразил ему Ториан. Затем обратился к другу: - Дар, когда отправляемся?
- Завтра с утра, - ответил ему гонорт. После чего задал вопрос уже сам: - Ну так что, мне с вами весь вечер сидеть, чтобы опять ничего не случилось, или все же уйти можно?
- Горазд же ты спать! - притворно удивился Ториан. - Поди, Элика во сне приходит? - не удержался он от того, чтобы не поддеть друга. - Иди отдыхай, гонорт, - продолжил он, и слова его прозвучали как благословение. (Дариусу не удалось удержаться от улыбки.) - Вот тебе мое честное купеческое слово, что ничего на этот раз не случится.
- Да из тебя купец, как из… - Галуг огляделся по сторонам, чтобы придумать подходящее сравнение, но Ториан успел его перебить:
- Ты, Луга, тоже иди спать, - заявил он. - С таким настроением нельзя на людях находиться. Иди, иди! Или мне прямо сейчас придется свое слово нарушить, - то ли в шутку, то ли всерьез пригрозил он.
Когда утром они приблизились к воротам замка, их поджидал Сахей.
- Вы задержались, - с самым недовольным видом произнес он. - Солнце скоро взойдет.
Затем вскарабкался на мышастого мула и ударом пяток в бока послал его вперед. Мужчина ехал впереди всех с видом полководца, ведущего не знающую поражений армию к новым победам. Дариус на поведение Сахея не обратил внимания, занятый мыслями о том, что, возможно, в Голинтере ему удастся что-нибудь узнать о судьбе Сторна. Да и барон Эдвайстел сказал: утром. А утро - такое понятие, что длится почти до обеда. Ториана тон провожатого почему-то задел, и он громко, в полный голос, начал объяснять Галугу, что в Фагосе на мулах ездят только скопцы.
- Даже особый королевский указ есть. - И вид он при этом принял самый убедительный.
Сахей действительно походил на скопца: рыхлый, со свисающими по бокам жировыми складками, их даже под одеждой заметно. Лицо круглое, без всяких намеков на бороду и почти безбровое. Сахей недовольно покосился на Ториана. Тот, несший глефу на плече, внезапно перехватил ее за самый конец древка, после чего молниеносным движением снес голову одинокому подсолнуху, уже повернувшему ее к показавшемуся над горизонтом солнцу. Миг - и тяжеленная глефа снова покоилась на его плече, при этом другой рукой он все время держался за ухо.
Ториан весело посмотрел на Сахея, и весь вид его говорил: "Ну и что ты сделаешь? Пожалуешься хозяину барону? Так я ведь тебя сейчас с мула стащу и выпорю, как дитя малое. Как ты потом об этом хозяину расскажешь?"
Толстяк отвернулся от Тора, как будто бы ничего и не произошло.
Дариус, помня вчерашние слова барона, поначалу хотел выяснить у него кое-какие подробности о Голинтере, но затем плюнул: слишком уж неприступное лицо было у Сахея.
Солнце поднялось уже высоко, когда их провожатый внезапно придержал мула.
- Дальше сами пойдете, - заявил он. - Не заблудитесь, следующий поворот направо. Он будет вон за тем пригорком, - указал Сахей рукой. - Там вдоль дороги ручей бежит, через него мостик перекинут, как увидите его, так и поворачивайте. Ну а мне необходимо в Голинтер вперед вас добраться.
С затаенной злобой взглянув на Ториана, толстяк пустил мула легкой рысью.
- Наверное, Сахей торопится, чтобы в Голинтере успели праздничный ужин приготовить по случаю нашего прибытия, - прокомментировал его действия Ториан. - Кстати, и жрать чего-то хочется…
- Как дойдем до поворота, так и перекусим, - успокоил его Дариус. - Сахей сказал, там ручей бежит, вот возле него и остановимся.
Вдоль дороги тянулись поля с налившимися колосьями ржи, но когда наемники поднялись на указанный Сахеем пригорок, то действительно увидели в низине мосток из нескольких бревен, а по другую сторону блеснуло небольшое озеро.
- Дальше дорога поворачивает на запад, - подал вдруг голос Галуг, молчавший все время пути. - А еще дальше - на юг, к нам, в Фаронг. Мне именно этой дорогой и довелось здесь проезжать.
- А что на западе? - поинтересовался Бист.
- Кандестуд, герцогство такое, - охотно пояснил Галуг. - Именно там дорога на юг и поворачивает.
Они устроили привал на обочине, возле самого мостка через ручей, протекающий краем заболоченной низины.
- Эх, помню, была у меня подруга в Тогсине, - вздохнув, поведал Ториан, с хрустом выламывая ногу из запеченного гуся, приобретенного ими утром в корчме. - Вот она готовить умела, - продолжил он после того, как поднес кусок гусятины к носу и принюхался. - Не то, что этот корчмарь - такую птицу испортил! Как бывал в Тогсине, обязательно к ней заглядывал. И обласкает, и в дорогу наготовит столько, как будто на войну отправляет, - усмехнулся он. - И когда успевала? - Удивление его было искренним. - Как будто бы и всю ночь под боком, а утром проснешься - и на тебе, полный мешок всяких вкусностей.
- Это та вдовушка, которая, чтобы тебя оженить, к ворожее бегала? - поинтересовался Галуг.
- Она самая. Тварь, - неожиданно зло добавил он.
- Чего это ты так на нее? - удивился Бист. - Только что хвалил - и вдруг на тебе.
- Да тут такое дело… - Ториан на мгновение замолчал, вспоминая. - Я сам не понимал, а люди вокруг замечать стали - изменился я, совсем на себя не похож стал. Тянуть меня к ней начало со страшной силой, одни думы о ней, да и пил много. Хорошо одна бабуля попалась, сняла с меня наговор.
Дариус отлично помнил то, о чем рассказывал сейчас друг. Действительно, он тогда сам на себя стал непохож. Дорван ту бабку и нашел, хотя предположил у Ториана совсем другое.
- Это еще что, - начал Бист. - Знал я одного человека…
Сверд, глядевший куда-то за спину всем остальным, вдруг внезапно прервался, и лицо его посерело. Таким Дариус однажды его уже видел.
По дороге, показавшись из-за рощицы на пригорке, к ним приближались с десяток всадников. Несомненно, это были сверды. Одежда, доспехи, конская сбруя, наконец, оружие - все отличалось от того, что принято на севере.
Причем сверды знатные, по крайней мере тот, что ехал впереди. Не может обычный воин себе позволить такой раззолоченный доспех и такую важную осанку, так держат себя люди благородных кровей, с детства впитывающие презрение к черни.
Дариус и его люди встали, пропуская южан. Когда те почти поравнялись с ними, Дорвану и в голову не пришло склониться в поклоне.
Он не крестьянин, не горшечник и не слуга - он воин, и ему недостойно склонять голову перед иноземной знатью.
Ехавший впереди сверд в остроконечном шлеме и панцире с богатой насечкой, полуприкрытом плащом, смуглый, горбоносый и черноглазый, равнодушно посмотрел на стоявших у обочины наемников. Когда его взгляд переместился куда-то за спину Дариуса, глаза его расширились. Он резко дернул поводья грациозно выступающего коня, заставив его остановиться как вкопанного.
- Бистеаль? - произнес сверд полным изумления голосом. Затем сказал длинную фразу на гортанном, абсолютно незнакомом Дариусу языке.
Сзади раздался голос Биста, ответившего ему, и опять ни слова не было понятно. Дариус оглянулся, чтобы увидеть: сверд, по-прежнему бледный, ухватился за рукоять сабли и водит головой из стороны в сторону, что на всех языках означает: "Нет". Дариус взглянул за его спину. Там, всего в нескольких шагах, протекал ручей, а следом за ним начиналось болото. Не трясина - вероятно, когда жаркая погода стоит долго, болото полностью пересыхает, - но пеший воин будет иметь там преимущество перед конным хотя бы потому, что у него есть возможность прыгать с кочки на кочку, чего не сделаешь на коне. Но отступать в ту сторону нельзя: все сверды помимо сабель вооружены луками, и от стрел защиты не будет. А они умеют ими пользоваться, если судить по тому же Бисту, или Бистеалю, как назвал его повстречавшийся им человек.
На другой стороне дороги болота нет, там луг, одним краем упирающийся в поросшее по краям камышами озеро, а уже за ним - лес.
Если случится бой, то его нужно принимать здесь, на дороге. Что будет дальше? А к чему так далеко загадывать? Тем более Ториан прав: понадобится - смерть и дома под лавкой разыщет, если подошел срок.
Никто не ожидал, что на привале с ними может произойти нечто подобное, и это очень плохо. Глефа Ториана лежала на траве, перевязь Галуга с мечом - недалеко от нее, да и сам Дариус освободился от лишней тяжести. Вот он, меч, прежде принадлежавший Тациру, у самых ног, но на то, чтобы нагнуться, а затем выхватить его из ножен, уйдет драгоценное время.
Дариус прижал левую ладонь к лицу и медленно провел ею вниз, закончив движение на подбородке. Это знак, чтобы ни для кого не стало неожиданностью то, что в любой миг может произойти. Затем он снова взглянул на Биста, выглядевшего решительно и по-прежнему державшегося за рукоять сабли, после чего глазами нашел сверда, бывшего главным. Их взгляды встретились.
- Этот человек разыскивается у себя на родине, и тому есть причины, - сказал ему всадник, шлепком ладони по крупу успокаивая гарцующего под ним коня.
- Нет. - Дариус постарался рассеять зрение, чтобы при необходимости вовремя уловить опасность, пришедшую сбоку.
- Нас больше. И в конце концов, достаточно будет привезти голову Бистеаля.
- Нет.
Всадник что-то пробормотал себе под нос и, обратившись к сверду, находившемуся справа от него, бросил ему что-то короткое - то ли имя, то ли приказ. Тот откликнулся немедленно, вынув из чересседельной сумки кошель и передав его старшему.
Кошель, звякнув, шлепнулся в дорожную пыль у самых ног гонорта, как бы давая этим понять, что внутри него то, чему и положено там быть.
- В нем золото. - Теперь сверд смотрел не на Дариуса, на других - Ториана и Галуга.
- Нет, - ответил за всех Дорван.
Дариус думал о том, что, если он сейчас поднырнет под лошадь, то вполне успеет вонзить кинжал в того, кто только что передал кошель своему господину, для него атака непременно станет неожиданностью. Ударит в подколенный сгиб, у свердов там защиты нет. Этого достаточно, раненый быстро истечет кровью. Что будет дальше? Время покажет.
Он успел заметить, что Ториан как бы невзначай сместился чуть в сторону, и теперь глефа находилась у самых его ног. Всего этого мало, шансов победить нет почти никаких, но продать за деньги человека из своей котерии - нет, на это он не пойдет ни за что.
Почему-то из глубины памяти явственно всплыло лицо Элики. Не тогда, когда она с ним прощалась перед расставанием, в тот момент оно у нее было очень грустным. А тогда, когда девушка думала, что он уснул, и глядела на него такими глазами, что он лежал, боясь даже шевельнуться. Ведь так смотрят только на тех людей, которых очень-очень любят.
- Прости, Элика, видно не судьба нам увидеться снова, - прошептал он одними губами. - Только не подумай, что я тебя обманул.
Сверд выругался себе под нос уже во второй раз, затем обвел взглядом сопровождавших его воинов. Он явно чего-то дожидался. Когда из-за рощицы на пригорке появились всадники, Дариус понял, что сверд тоже слышал их приближение и потому тянул с приказом.
Всадников появилось много, не меньше полусотни, у всех торчали вверх длинные пики с развевающимися треугольными флажками, и шли они на рысях. Спустившись в низину, конный отряд перешел на шаг и повернул направо, к озеру.
"Встанут привалом. Наверное, будут поить лошадей, это надолго. Мы еще встретимся с тобой, Элика!" - сразу повеселел Дариус.
- Уходим, - не оборачиваясь, громко сказал он и снова взглянул сверду в глаза.
"Ну так что? Я не сомневаюсь, что у тебя есть охранная грамота от короля Фрамона, да и от других королей, чьи земли тебе пришлось пересекать, тоже. Но не любят здесь, на севере, свердов, слишком уж они отличаются от всех. И те всадники тоже не исключение. Это не рыцарский отряд, а такие же наемники, как и мы. Так что нетрудно догадаться, чью сторону они примут".
Подхватив с земли свои вещи, они перешли мостик и быстрым шагом направились в сторону Голинтера. Сразу за болотом начинался лес, и в нем среди густо растущих деревьев преимущество всадника над пешим сойдет на нет. Тем более если говорить о всадниках, выросших посреди песков.
- Вовремя эти наемники появились, - прошепелявил Галуг, когда они удалились достаточно далеко от дороги.
- Я слышал в корчме, король Фрамон новую войну затевает, - ответил ему Ториан. - Вот и стягиваются к столице те, кто хочет заработать. Старшой, - обратился он уже к Дариусу, - если бы не долузсцы, мы бы тоже на войну отправились?
- Конечно, Тор, без нас и война-то не война. А там, глядишь, Фрамон, насмотревшись на твои подвиги, и в рыцари тебя посвятит. Поговаривают, что он такой же бабник, как и ты.
После чего поинтересовался у Биста, выглядевшего уже как обычно:
- Что он крикнул нам вслед?
- Эмбатель? Сказал, что обязательно меня разыщет, - пожал плечами сверд. И затем так, чтобы слышал только Дариус, негромко добавил: - Спасибо, гонорт.
Дорван попробовал отшутиться, указав левой рукой на плечо правой:
- Да, не вовремя твой Эмбатель, ему бы через недельку обратиться.
Рана, скорее царапина, полученная Дариусом в бою с варисургами, заживала плохо, но Бист обещал, что за неделю он ее вылечит.
ГЛАВА 10
Голинтер внезапно появился из-за поворота дороги. Мысли о том, что это не он, ни у кого даже не возникло. Сахей сказал прямо: "Когда свернете с большой дороги, первым повстречавшимся селением и будет то, что вам нужно".
Почему-то Дариус считал, что Голинтером окажется село, окруженное со всех сторон полями. Но нет, то, что они увидели в излучине реки, не походило ни на село, ни даже на хутор. На берегу расположилось несколько строений, и все. Полей не было вовсе, вокруг раскинулись лишь заросшие высокой травой луга, где паслись лошади, сбившиеся в два больших табуна. В ближнем от них табуне паслось голов полтораста. Другой выглядел если и поменьше, то не намного.
"Голинтер - лошадиная ферма", - сообразил Дариус.
Вид табунов напомнил ему об обещании барона Эдвайстела предоставить ему и его людям лошадей.
"Тут будет из чего выбрать", - решил он.
Чуть в стороне от Голинтера виднелись остатки какого-то укрепления с невысоким, едва сохранившимся валом, густо поросшим кустарником. С того места, где сейчас находились наемники, удалось разглядеть несколько домишек, крытых, должно быть, камышом, слишком уж цвет кровли подходил. Откуда-то оттуда тянулась вверх сизоватая струйка дыма.
- Вероятно, нам туда. До заката успеем точно, - взглянул Дариус на еще высокое солнце.
Внезапно в руке у Галуга громко хрустнуло, и все дружно на него посмотрели. Тот показал лежащие на ладони две половинки пружины, затем с явным сожалением забросил их далеко в сторону от дороги.
- Попросил бы меня, я бы давно твою забаву сломал, - хмыкнул Ториан.
Галуг покосился на него, но ничего не сказал в ответ. Как бы там ни было, забава действительно помогла - рука стала почти такой же крепкой, как и прежде. И пусть мизинец Галуг так и не мог согнуть до конца, но в стрельбе из лука это ему уже нисколько не мешало.
Когда до остатков бывшего укрепления оставалось не так много, Ториан громко потянул носом:
- Как раз к ужину успеем, вон как пахнет-то вкусно, голова кругом.
- Ты всегда только о еде и думаешь, - почему-то укорил его Галуг, хотя и сам проголодался не меньше всех остальных. - Ну и о бабах, - добавил он после короткого раздумья.
- Еще и о деньгах, - спокойно возразил Ториан. - Чтобы было много жратвы и баб.
Галуг уже открыл рот, когда Дариус взглянул на них обоих: замолчите. Они подошли уже близко, и не хватало еще, чтобы наемники услышали их препирания.
Дорван оказался прав: наемники действительно расположились там, где он и предполагал. И их ждали, пусть и не сидя за по-праздничному накрытым столом. Наоборот, во взглядах наемников явственно читалась настороженность, и Дариус терялся в догадках, что бы это значило. Как будто бы их появление в Голинтере не должно принести никому ничего плохого.
Прибывшие, все четверо, остановилась там, где в вале, окружавшем укрепление, когда-то располагались ворота.
Восемнадцать человек, встречавших котерию, выглядели опытными воинами, и тем непонятнее для Дариуса казалась создавшаяся ситуация. Впереди стоял воин ростом если и чуть ниже Ториана, но не менее широкоплечий. Он смотрел на прибывших так, будто давно желал встречи с ними и она наконец-то произошла. И теперь им всем придется ответить за что-то содеянное. Нехороший такой взгляд у него оказался, таким не встречают братьев-наемников.