– Организовать вам небольшую войну? – поинтересовался тай-Тирон.
– Вернер, Дитрих, вы задачу поняли, решайте сами.
– И все равно зря, господа, – вздохнул шут, – вы забываете про огненную леди. Боюсь, муж – это единственное существо, способное ее хоть как-то сдерживать.
Но король от этих слов только отмахнулся.
Последнее усилие – и копыта Кошмара застучали по плитам двора. Под конец этой сумасшедшей охоты даже дайхор начал спотыкаться. Обвожу взглядом ставшие за эти годы родными башни, стену, в которой знакома каждая трещина, донжон, чья крыша, кажется, протыкает низкие тучи. Дом. Вдруг наваливается дикая, отупляющая усталость. Сознание словно укутано толстым слоем пыли, через которую еле-еле пробиваются какие-то звуки, образы, мысли. Откат от выпущенного на свободу безумия разрушителя, передозировка силы и украденных жизней.
Тяжело спускаюсь на землю. Кошмара нужно отвести в конюшню. Движением руки отогнав грума, расседлываю и чищу свое ездовое животное. Связь между нами очень тесна, и сейчас Кошмар больше демон, чем конь, глаза стали почти черными. Людей к нему пока лучше не подпускать. Даже Тень держится в стороне. Волчица радуется нашему возвращению, сообщает, что все спокойно, ждет похвалы.
Лестница кажется бесконечной. Кивнув стражнику, поднимаюсь выше. Сейчас бы просто упасть и уснуть. Делать этого, конечно, нельзя, да и не получится с таким раздраем в энергетических структурах, но слабое человеческое тело требует именно этого. Хрупкая фигурка в центре полутемного зала смотрится особенно одиноко и беззащитно. Или все дело в ауре, в какой-то обреченности, безысходности и боли, что пропитывают воздух? Некоторое время рассматриваю жену, но в душе нет никаких эмоций, кроме жалости. Не хочется ни ругаться, ни злорадствовать.
– Тебе стоит аккуратнее относиться к собственной крови, – вот и все, что я могу сейчас сказать. Служанка, передавшая образец людям маркиза, мертва, остальное пока не важно.
Пытаюсь обнять Тин, но та отстраняется. Эмоции в ее ауре сходят с ума. Я бы, может, и насладился этим безумным коктейлем, но сейчас слишком устал. Мне все равно. Даже удивление не в силах пробить пыльный кокон.
– Я беременна, – звучит наконец еле слышно.
– Избавься, – безразлично пожимаю плечами. Там еще даже сердце не бьется.
Вспышка. Мышцы и связки вопят о пощаде, но я все же успел – огненный клинок проходит вплотную, срезая прядь волос, обжигая. Боль рождает ярость, и, скользнув под следующий удар, я бью наотмашь, не сдерживаясь.
Некоторое время смотрю на тело жены, рассыпавшиеся волосы, перепачканные кровью. Поднимаю отлетевший в сторону меч и покидаю зал. Постепенно приходит боль. Правую половину лица словно окунули в кипящее масло, глаз не видит совершенно, болит все, каждая мышца, каждая связка. Подозреваю, завтра я не смогу двигаться без посторонней помощи. А значит, здоровьем нужно заняться прямо сейчас. Сделал все, что смог, опустошив экстренную аптечку почти на треть.
Проверить, как Александр. Мало ли что могла натворить эта ненормальная. В порядке, сопит, сунув кулачок под щеку. От няньки, вскочившей при моем появлении, просто отмахнулся. Поставить решетки из пустоты на двери и окна сил еще хватило, а дальше я просто вырубился, упав тут же, у детской кроватки.
Утром выяснилось, что Тин сбежала, прихватив с собой Тео и чернявую служанку. Впервые в жизни я пожалел, что вообще проснулся.
Часть третья
Глава 1
Пальцы, унизанные дорогими перстнями, обнимали стенки высокого кубка, только указательный едва заметно подрагивал, отбивая ритм. Взгляд из-под полуопущенных век, словно бы рассеянный, отмечал мельчайшее движение бело-золотой фигуры, что металась по комнате. Слух ловил едва слышное бормотание, выхватывая лишь отдельные слова: "Предатели… негодяи… трусы…" Впрочем, человеку искушенному достаточно и этого. Не нужны даже слова, чтобы увидеть злость, раздражение, спрятанный страх. Эрондейл тай-Шерган умел читать людей. Опытный придворный знал, когда молчать, а когда говорить.
– Вы несомненно правы, ваше высочество. Действия малого совета и… – пауза, но слово так и не сказано, – сомнительны.
– Сомнительны?! Да эта кучка трусливых стариков совсем обезумела! Темный маг вырезает лучших людей королевства, а они просто сидят и делают вид, что ничего не происходит!
– Сочувствую, я тоже был весьма дружен со старшим из Борвейнов.
– Более того! – Принц пропустил реплику мимо ушей. – Они отдают под трибунал моего лейтенанта! Человека, который пытался сделать хоть что-то! И мне стоило немалых усилий вытащить его из тюрьмы.
– Это мудрый поступок, ваше высочество. Преданность нынче – товар редкий. Я всегда говорил, что из вас выйдет великий правитель.
– Вот как?
– Несомненно. Управлять государством должны люди молодые, энергичные. Я бы даже сказал: дерзкие. Только тогда у государства есть шанс не утонуть в болоте осторожной повседневности, а двигаться вперед, развиваться. Как говорят дарсийские мастера фехтования: "Пока я двигаюсь, я живу". Вы именно такой человек. А я, если будет угодно, стану вашим Кассе.
– Сейчас я чувствую себя словно зверь в клетке, который видит жертву, но не может до нее дотянуться! – Принц в ярости пнул кресло.
– Успокойтесь. – Шерган протянул принцу миниатюрную шкатулку из полированного дерева. – Не желаете?
Принц все-таки уселся в кресло и с интересом открыл тугую крышку.
– О! "Прах вечности". – Аларик привычным движением вдохнул щепоть порошка. – Тоже увлекаетесь?
– Не увлекаюсь, – на секунду тонкие губы сложились в презрительную гримасу, – но у меня есть.
– Вы хотели что-то предложить. – Принц взглянул на собеседника выжидающе.
– Нас не слушают?
– Я активировал защиту. – Аларик шевельнул пальцем, демонстрируя кольцо.
– Хорошо. Итак, вернемся к тому, с чего начали. Мунго. Он мешает вам, он мешает мне. Но именно сейчас у нас есть шанс эту проблему решить… окончательно. И в этом нам поможет барон Ривертэйна.
– Нет! Я не приму помощи от темного! Этот выродок должен сдохнуть!
– Я бы предпочел видеть его на своей стороне, но раз вы так хотите… Вы ведь знаете, что неофициально этот маг уже приговорен к смерти, и Мунго с Пауком плетут интриги, чтобы прикончить его чужими руками?
– Знаю, но без подробностей. Я слышал, что Паук организует набег варваров.
– Я слышал больше, – самодовольная улыбка мелькнула на лице придворного, – как я уже говорил, преданность нынче – товар редкий. Так вот, пока Мунго будет готовить ловушку для мэтра разрушителя, мы обернем эту ловушку против него. Жертва, считающая себя охотником, становится весьма беспечной.
– О! Ваш изощренный ум славен среди знающих людей. Вы действительно можете сравниться с легендарным Жаном Кассе. Но темный должен умереть!
– Пожалуй, вы правы, мой принц. Я уже говорил, что вы станете великим правителем! Барон Ривертэйна может быть полезен, но может быть и не менее опасен. Сейчас он в ссоре с Мунго, и мы используем это. А потом он действительно будет не нужен.
– Когда я стану правителем, я не забуду вас, граф.
– Благодарю вас, ваше высочество. – Глубокий поклон скрыл удовлетворенную и несколько хищную улыбку. – Еще "Праха"?
Сзади снова послышались ругательства. Устало вздохнув, Элеандор обернулся, чтобы помочь спутнице. Ворчать девушка начала, как только вышли из леса. А что делать? Между прочим, лошади шарахаются именно от нее. Нет, Каролина умница и в столице послушно сидела в гостинице, пока Эл бегал по делам. Отлично понимает, что Хольтс гораздо опытнее в этих вопросах, но вот признать, что люди могут представлять реальную опасность… Издержки воспитания. А потому необходимость менять облик и тащиться пешком, да еще и в гору считает пустой блажью, а оттого злится еще больше. Интересно, что она скажет, когда увидит Даркина? Надеюсь, они не поубивают друг друга. Хотя темный, конечно, мог бы поселиться и поближе. Что ж, осталось совсем немного, вот уже и тень массивных башен, подсвеченных заходящим солнцем.
– Это они? – Каролина застыла перед картиной, украшавшей одну из стен библиотеки.
– Да, они. – Эл улыбнулся и остановился рядом, любуясь мастерством художника.
Массивный резной трон подчеркивает хрупкость замершей на нем фигуры. Темно-рыжие волосы убраны в строгую прическу, складки алого платья, волнами ниспадающего на плиты пола… и все равно ощущение порыва, движения. Может быть, дело в блеске глаз, может, в позе, игре теней, но Тин, изображающая статую, все равно осталась порывистым огненным демоном. Ярко-алое платье – словно вспышка пламени во мраке. Тьма, сгустившаяся за спиной, рождает еще одну фигуру. Белые волосы, неизменная бородка, как всегда черный камзол, что сливается с тенями. Глаза, как ни странно, обычные, серо-голубые, но смотрят серьезно, словно оценивая или предупреждая. Темнота кажется лишь продолжением плаща, да и во всей фигуре, внешне спокойной, чувствуется мощь и скрытая угроза.
– Мастер Элеандор! – Радостный возглас за спиной заставил резко развернуться на месте. Звякнули бусины и заколки многочисленных косичек.
– Ричард тай-Гивер? Ты-то что здесь делаешь?
– Я теперь оруженосец сэра Даркина! Ой, вас же так давно не было, вы же ничего не знаете!
– Приветствую мастер, – вошедший следом Годвер расплылся в улыбке. – Рад видеть живым и здоровым! А уж благоверная-то моя как обрадуется! Она сейчас маленького сеньора Александра спать укладывает, но потом уж вы покажитесь, порадуйте старуху.
– Ну теперь, когда моя личность подтверждена, могу я увидеть хозяев? – Эл иронично взглянул на сухого, высокого старика, что невозмутимо замер у лестницы.
– Боюсь, это все еще затруднительно. – Старик поджал губы. – После того как леди уехала…
– Сбежала, – поправил Годвер.
– Так вот, после того как леди уехала, – кастелян недовольно взглянул на наемника, – господин барон не очень хорошо себя чувствует.
– Пьет он, – хмуро уточнил Васкар. – Уже вторую декаду. С утра еще ничего, даже делами иногда занимается, а к вечеру в кабинет и заходить-то страшно. Двоих слуг вон то ли не узнал спьяну, то ли еще чего. А…
Старый боец расстроенно махнул рукой.
– Сэм, поднимись, позови барона, – обернулся он к стражнику у дверей.
– Смерти моей хотите? – возмутился тот. – Еще и эта черная бестия поперек порога улеглась и рычит.
– Элеандор Хольтс, рыцарь ордена Меча, рыцарь ордена Лилии, я верно запомнил? – чопорно поклонился старик.
– Можно просто Эл.
– Я сообщу барону тай-Ривертэйну о вашем прибытии.
Ирония не произвела на старого кастеляна никакого впечатления.
Через полнима наверху послышался какой-то шум, затем на лестнице появился маг собственной персоной. Споткнувшись о ступеньку, чуть не упал, но смог выпрямиться, схватившись за перила и превратив падение в странный пируэт. Некоторое время просто стоял, пошатываясь, потом все же заметил гостей. Глаза тут же стали черными.
Эл чуть вздрогнул от полузабытого ощущения, словно резкий, колючий ветер пробивает насквозь. И плюс ощущение присутствия – еле улавливаемое организмом, но не сознанием давление силы, отзвуки эмоций, сливающиеся в неразличимый гул. Раньше это воспринималось как-то легче, почти незаметно. То ли маг себя хуже контролирует, то ли сам Элеандор изменился за прошедшие годы. Хотя может быть, дело просто в привычке.
Маг, нужно сказать, выглядел не лучшим образом: красные глаза, опухшее, заросшее щетиной лицо, грязные, криво остриженные волосы. Да и некогда белоснежная рубашка явно не менялась с начала пьянки.
Удостоив Эла многозначительного: "О!" – Даркин повернулся к Каролине. Судя по тому, как напряглась девушка, ощущения были не из приятных.
– Это кто? – на родном языке бросил маг. На секунду сквозь пьяницу снова проступил прежний спутник и участник многочисленных авантюр – резкий, опасный.
– Она друг! – Хольтс всерьез опасался, что любое движение со стороны девушки может спровоцировать атаку.
Хмыкнув, Даркин развернулся к кастеляну, сообщив:
– Карл, у нас гости! – и зигзагом, словно идущая против ветра шхуна, направился к двери в нижний зал.
– Это и есть твой "человек способный свернуть гору, если та мешает ему пройти"? – уточнила Каролина. Впрочем, она дождалась, пока шаги не затихнут на лестнице, да и спросила на родном языке отнюдь не из-за плохого знания даркаана.
– Неужели не впечатлил? – Хольтс лукаво прищурился. – А голосок-то дрожит!
– Да я чуть облик прямо тут с перепугу не сменила! – всплеснула руками девушка. – Он же не человек, да?
– Не волнуйся, мы теперь гости. Он сам сказал. А законы гостеприимства мой темный друг чтит.
– Ты уверен, что остальные об этом знают?
Только сейчас Эл сообразил, что последняя фраза мага была произнесена тоже на русском и, судя по выражению лиц, никем из присутствующих не понята.
– Господин барон изволил сообщить, что мы теперь его гости, – объяснил он старику, названному Карлом.
– Тогда прошу за мной, – кажется, кастеляна вообще ничто не могло вывести из равновесия.
Элеандор даже подумал, не испробовать ли на нем несколько шуточек из тех, что так бесили дядю? Просто из интереса. Потом все же одернул себя, напомнив, что человек взрослый и вообще почти женатый.
К ужину Даркин уже привел себя в порядок, побрился, подровнял бороду и вообще выглядел вполне нормальным человеком. Впечатление портил бледный цвет лица – явно следствие отрезвляющего заклинания, и правый глаз, красный от лопнувших сосудов. На правом виске змеился свежий шрам и след от плохо залеченного ожога. Впрочем, нечто подобное было у него после драки на Радужном мосту, когда маг вытаскивал Матеуша из огня. А сейчас только если приглядеться, можно заметить участок кожи, несколько отличающийся по цвету. Да и волосы отрастут, скрыв шрам.
– Сэр Элеандор Хольтс, рад приветствовать в Ривертэйне вас и вашу спутницу.
Поклон получился изящный. Маг явно тренировался, чтобы добиться подобной непринужденности.
Эл чуть улыбнулся, представив Даркина, отрабатывающего поклон даме перед зеркалом.
– Позвольте представить мою спутницу: леди Каролина Гер…
– Просто Каролина. – Девушка остановила его жестом.
Лучник хмыкнул. Полное имя девушки состоит из восьми слов, включая видовую принадлежность. И, кстати, ошибка хоть в одном из них считается смертельным оскорблением. Здорово, видно, ее проняло, если Каролина сократила его до почти неприличного минимума.
– Просто Каролина, – послушно повторил Элеандор.
Даркин чуть усмехнулся и выжидающе уставился на лучника. Тот уточнил:
– Леди Каролина из алой ветви истинных драконов, – и, перейдя на русский, добавил: – Моя вроде как невеста.
Глаза мага чуть расширились. Похоже, фраза о невесте удивила его больше, чем принадлежность к драконам.
– Приятно познакомиться. – Снова поклон. – Прошу к столу.
Накрыли тут же, в библиотеке. В нижнем (по задумке, кажется, тронном) зале шел ремонт. После ужина Каролина, сославшись на усталость, ушла к себе, а мужчины наконец-то смогли поговорить.
– Ну, давай рассказывай, где пропадал. – Даркин разлил вино по кубкам и наконец улыбнулся. – Я уже почти поверил, что ты мертв.
– Не дождешься! Хотя я действительно подошел к краю слишком близко. Но обо всем по порядку. То, что морские путешествия не для меня, я осознал уже на второй день пути, в очередной раз скормив морским гадам свой завтрак. То ли боги моря не любят некого Элеандора Хольтса лично, то ли капитан попался неудачливый, но на третий день я понял, что все предыдущие мучения были всего лишь приятным отдыхом. Такого жуткого шторма я в жизни своей не видел и, если будут милостивы боги, и не увижу. Впрочем, бывалые моряки тоже только и могли, что хвататься за канаты, перемежая молитвы проклятиями. Три дня мы мотались где-то между небом и землей, не видя ни того, ни другого. В итоге то, что осталось от "Белого единорога", размолотило о скалы, и лишь немногим удалось остаться в живых. Как ни странно, кусок камня посреди моря оказался обитаем. Помнишь, Сола как-то рассказывала об острове драконов, к которому не может подойти ни один корабль? Вот-вот. Только оказалось, что таких островов несколько. Местные называют эту цепь пиков Зубами Дракона и используют как наблюдательные посты. Сам архипелаг, где живут драконы и служащие им люди, находится дальше. Собственно, цепь островов отрезает земли драконов от остального мира, и это не случайно. Живут крылатые очень замкнуто и чужаков не любят. У них даже язык собственный, больше похожий на язык демонов, чем на общий или даркаан.
– Представляю, как удивились ящеры, когда ты заговорил на местном, – хмыкнул Даркин.
– Не представляешь, – улыбнулся в ответ Элеандор, вспомнив глаза Тамидиса. – Но тут нужно кое-что пояснить. Истинные драконы, как они себя называют, забились на острова не случайно. Как я понял, они бежали с материка еще во времена Падения империи Дарткан. Я подозреваю, что хоть они и называют себя истинными, но на самом деле были созданы кем-то из демонов-магов империи. Кстати, для поддержания человеческого облика они вынуждены прикладывать некоторые усилия. Спасибо, – Эл пригубил из наполненного кубка, – но история в общем-то не об этом. Драконы делятся на четыре клана. Черные – самые быстрые и сильные. Красные – огнедышащие. Зеленые – самые большие, сильные и выносливые, но медлительные. Легенды сохранили сведения о еще одном клане – драконов-магов. Но белые драконы погибли, прикрывая отход во время переселения. Клан считается вымершим. Вся прелесть в том, что способность разговаривать на любом языке была отличительной особенностью белых.
– То есть ты дракон-полукровка? – удивился Даркин.
– Только на четверть или даже меньше, но в остальных нет и этого.
– Подозреваю, ящеры вцепились в тебя руками и ногами.
– Хвостами и крыльями. Пройти мимо такой возможности они не могли. По расчетам мудрецов, наши с Каролиной дети смогут вновь возродить белую ветвь. Сама-то она только магией иллюзии и может пользоваться, но слабо.
– Дети всего одной пары клан не возродят, – покачал головой маг. – Или выродятся от внутрисемейных браков, или кровь будет разбавлена, утратив силу.
– Не знаю. У крылатых вообще все сложно с наследственностью. Как я уже говорил, там что-то сильно намудрили при создании. Но не верить тем, кто всю жизнь занимается отслеживанием линий крови, у меня нет оснований. Слушай, а тебе не хватит? – резко сменил тему Элеандор, пытаясь отодвинуть от Даркина кувшин. – Ты же опять напьешься.
– Обязательно напьюсь, – хмуро кивнул маг. – Если выпить достаточно много, снов не видишь.
Эл вздрогнул, вспомнив услышанные в столице сплетни. Если хотя бы часть из них правда, он бы тоже предпочел не спать вовсе, чем заново переживать такое.
– Хорошо, я не буду спрашивать, что у вас тут произошло с Тин, захочешь – сам расскажешь, но и спиваться – тоже не дело. Мне кажется, тебе нужно развеяться, занять мысли чем-нибудь другим. Нужно какое-нибудь хорошее приключение, как в старые добрые времена, чтобы о глупостях думать просто времени не было.
– Давай уже выкладывай, – невесело усмехнулся маг. – То, что ты не просто так приехал, я понял. Хотелось бы услышать подробности.