В следующий миг хэнак зашевелился и переступил с лапы на лапу, негромко закудахтал. То ли он не привык к подобному обращению, то ли не мог, подобно любому живому существу, слишком долго пребывать в неподвижности. И Артем сообразил, что ядовитая подданная никуда переползать совсем не намерена.
- Что, решил от меня избавиться? - ехидно осведомилась паучиха. - А шины? Или думаешь, что у меня лапы сами зарастут?
Блин… Вот зануда!
- Сядь-ка на птичку, - прошипел Артем, чувствуя, что вот-вот взорвется. - И подожди. Что я тебе, из воздуха шины сделаю?
Фрау Матильда что-то прошипела, но повиновалась.
- У Брама все возьмешь, - сообщила она. - Мази, бинты… Потом найдешь две палки…
Но Артем не дослушал. Он почему-то был совершенно уверен, что знает, как накладывать шину с использованием подручных материалов. Тем временем паучиха перебралась в седло… и предстала перед ним во всей красе.
Зрелище впечатляло. Самая ядовитая подданная барона Пако была черной, как смоль, и походила на мокрую ворону… или мокрого попугая, если учесть определенное сходство ее жвал с клювом неразлучника. Правда, ядовитых попугайчиков с четырьмя парами глаз во времена Артема еще не вывели. Восемь крепких лап, которыми паучиха цеплялась за вьюк, напоминали надломленные колючие ветки. Две из них и в самом деле были согнуты немного не так, как задумала природа.
Говорят, каждый глаз паука смотрит в свою сторону. Но не исключено, что с обретением разума арахны эту способность утратили, а может, Матильда просто не сочла нужным комментировать красноречивую мину на лице Артема. Во всяком случае, она позволила ему мирно удалиться.
Бродя по поляне в поисках Брама, Артем столкнулся еще с несколькими членами экипажа погибшего бота, которых при всем желании было невозможно причислить к гуманоидам. Например, с малиновым осьминогом, который сидел на хэнаке и с безумной скоростью сортировал проржавевшие обломки. И с огромной прямоходящей кошкой, облаченной в бесформенный комбинезон, неопределенного цвета халат и что-то вроде разношенных до неприличия…
Как же это называется? Барсетки? Нет, барсетки - это что-то другое. Болонки?..
- Эй, Ар-тем! - послышался знакомый голос. - Опять хэнаками любуешься?
Пару секунд Артем таращился на Брама, который появился точно из воздуха, и тщетно пытался собраться с мыслями. Многозадачность человеческого мозга все-таки не беспредельна… и сейчас Артем убеждался в этом на собственном опыте. В то время как одна часть его сознания пыталась вспомнить, ради чего ему потребовался Брам, другая продолжала предлагать все новые и новые названия обуви на ногах разумного потомка мурок и васек - вернее, подбирать словечки, созвучные истинному названию оной.
А третья… Третья часть его разума тоже подбирала название, но на этот раз для состояния, в которое вогнал Артема оклик безносого гуманоида.
А… Вот. Шизофрения.
Решив одну задачу, разум вышел из зависа.
- Слушай, - пробормотал Артем, обращаясь к Браму. - Как называется… ну… то, что у нее на ногах?
- У кого?
Артем молча ткнул пальцем в сторону прямоходящей мурки. Обзывать ее "кошкой" он не рискнул. Опять назовут нацистом, и доказывай, что ты не верблюд…
- Не "у нее", а у "него", - проворчал Брам. - У тебя, похоже, и впрямь брень закислилась. Шузы - они шузы и есть, что тут думать. Ты за этим меня искал?
Смущенный Артем все-таки объяснил, что ему нужно на самом деле. Гуманоид кивнул и полез в поясную сумку.
"Вот что такое "барсетка", - подумал Артем, следя за его манипуляциями. - А туфли называются "балетки". Вот как".
Наконец, Брам протянул Артему чистый бинт в вакуумной упаковке и пузырек с какой-то мазью.
- Ты с ней поосторожней, - предупредил он. - Цо - она у нас такая. Сперва кусанет, а потом иди, ищи правды. Яд у нее знатный. Одна капля тринокса запаит.
Артем не стал уточнять, кто это такой. В том, что упомянутый тринокс существенно крупнее его самого, сомнений не возникало, а прочее было не столь важно.
Теперь оставалось заняться исцелением Матильды, а именно: обмазать поврежденные лапы мазью (страшно вонючей), забинтовать, наложить сверху шины и забинтовать снова. Дело пошло на диво споро, словно Артем всю жизнь только и делал, что лечил пауков-переростков. Он почти вспомнил, как называется специалист по уходу за больным зверьем - а также кто такой "ветеран", - когда над поляной разнесся вопль Алларта:
- Kамай! Шнелимся!
Артем взгромоздился на свою "квочку", вспоминая скачку по пустыне и мысленно готовясь к повторению.
Но мрачные ожидания не оправдались. Джунгли оказались слишком густыми, чтобы разгоняться без риска для жизни. Растянувшийся цепочкой караван подстраивался к шагу двух копателей, которые шли впереди, прорубая путь огромными мачете - это название Артем вспомнил сразу. Хэнаки ступали осторожно, словно боясь намочить или испачкать лапы, но их круглые янтарные глаза зорко оглядывали окрестные кусты. Время от времени то одна, то другая "несушка" делала быстрое движение наподобие того, которое совершает молоток. Пару раз Артем замечал у них в клювах что-то зеленое и явно живое.
Через некоторое время Артема укачало, и он начал клевать носом. Ему даже начало что-то сниться… и тут что-то крепко щелкнуло его по лбу. Артем охнул, взмахнул руками и едва не вывалился из седла.
- Эй, ты там! Поосторожней! - завопила Матильда, восседающая за его спиной. - Прекрати лапами махать!
Артем уже собирался объяснить ей, как называются конечности у гуманоидов и что термин "лапы" применим скорее к членистоногим, когда впереди что-то громко ухнуло. Послышался приглушенный визг. Хэнак шарахнулся, но тропка была узкой, сзади напирал один его сородич, а спереди замер второй. Артем приподнялся на стременах, но не увидел ничего, кроме пушистых тел и спин.
- Что случилось? - пробормотал он.
- Да ничего, - в голосе Матильды звучало неприкрытое презрение. - Хищник какой-нибудь…
- А что, тут много хищников? - поинтересовался Артем, с опаской поглядывая на густые стены зарослей слева и справа от тропы.
- Вот я, например, - небрежно бросила Матильда и издала звук, похожий на кашель курильщика - очевидно, это означало смех.
- Не смешно, - буркнул Артем.
- А что, грустно? Пялишься по сторонам, вопросы какие-то дурацкие задаешь…
Артем тяжело вздохнул. Ну вот, опять начинается… Оправдываться, и перед кем?!
- Еще раз говорю, - процедил он сквозь зубы. - Эти ребята… Алларт и прочие… нашли меня в пустыне, на планете. Спросишь, как я там оказался? Не помню.
- Совсем не помнишь? - озадаченно спросила Матильда.
Артем пожал плечами.
- Помню, как меня зовут. Помню, как был маленьким, как ходил в школу… Маму, папу помню. Но это был другой мир, понимаешь? Никаких пустынь, никаких дисков, никаких кур ездовых…
- Врешь!
- Что мне врать? Серьезно говорю. А как так вышло - не понимаю. Хоть стреляй в меня, хоть кусай - не понимаю.
- Насчет "кусать" - мысль занятная, - глубокомысленно заметила Матильда. - Слушай, а может, тебе все это приснилось?
Почему бы и нет… Артем задумчиво посмотрел на пушистую шею своего хэнака. По правде говоря, происходящее гораздо больше напоминало дурной сон, чем обрывки его детских воспоминаний.
- Кама-а-ай! - раздался голос Алларта.
Через некоторое время хэнак, который стоял впереди, перестал переминаться с ноги на ногу и пошел. Артем тронул поводья и для верности стукнул "квочку" пятками по бокам.
- Я одного не пойму, - снова заскрипела Матильда. - Как ты на планете не подох? Без воды, без еды…
- Да откуда я знаю! - возмутился Артем. - Спал я! Дрых. Потом эти… копатели твои… пришли и меня разбудили. Ну, я им вставил маленько…
- Что ты им вставил?
Артем хотел было объяснить, что вставляют в таких случаях… но перегружать речь незнакомой собеседнику терминологией не стоило - во избежание недоразумений.
- Отлупил я их, - признался он.
- Ты - их? - в голосе паучихи прозвучало неподдельное сомнение. - И сколько же их было?
- Трое. Алларт, Брам… и Тейс, кажется.
- А это тебе точно не приснилось?
- Спроси Алларта, - отрезал Артем.
- Сейчас, полетела!
- Не интересно - можешь не спрашивать. Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман.
- Как ты это сказал? Нам… Нас…
Артем изо всех сил сжал губы, чтобы не рассмеяться. Женщины… Похоже, стихи действуют на них на условно-рефлекторном уровне. Прочел стишок - и вот ты уже рыцарь на белом коне. И не важно, что e коня перья и клюв, а у дамы восемь лап.
Так или иначе, но следующие десять минут дама о восьми ногах молчала и только вращала глазами - видимо, повторяла про себя строки, что так удачно пришли на память Артему. Если бы еще что-нибудь вспомнилось…
- Прива-а-ал!
Зычный голос Алларта огласил джунгли, спугнув несколько тварей с радужными перепончатыми крыльями.
Заросли расступились, и взору Артема открылась просторная поляна, раза в четыре шире той, возле которой упал бот копателей. А посреди, точно странный гриб, вылезающий из земли, торчала пирамида. Земля у основания странного сооружения казалась свежей и усиливала это сходство. Если поставить друг на друга двух хэнаков, то всадник мог бы с некоторым трудом дотянуться до ее вершины. Материал, похожий на застывшую смолу, Артем узнал сразу.
- Это еще что такое? - пробормотал он.
- Вход на нижние уровни диска, - фыркнула Матильда. - Знаешь, если ты притворяешься, то у тебя кулёво выходит.
Она замолчала и, судя по тому, как ее коготки-иголочки впились в правый рукав Артема, попыталась выглянуть у него из-за спины.
Артем уже собирался повернуть хэнака, чтобы обеспечить ей нужный обзор без ущерба для своей одежды и того, что под ней, когда заметил Алларта. Гуманоид решительным шагом направлялся в их сторону, и вид у него был встревоженный.
- Сейчас мы тут малость отдохнем, - начал он без лишних предисловий. - Давно пора. Камай, айсик, слазь.
Артем повиновался. Откровенно говоря, от езды на хэнаках он удовольствия не получал.
- Матильда, - продолжал Алларт. - Ты обтяни поляну сигналкой. Мало ли что. Только что двух хондов запаили. Да и смотрители, юзни их, могут заявиться. Так что уж будь любезна…
Артем услышал за спиной шипение, обернулся… и поневоле отступил на шаг. Паучиха, кажется, собиралась лопнуть от злости. В буквальном смысле слова. Она раздувалась, точно аэростат.
- Ты это мне? Ты что, не видишь, что у меня две лапы сломано? Ты бы про меня вспомнил, когда вы ноги делали с бота! А теперь, значит…
- Я с тобой спорить не собираюсь…
- Сам посторожишь!
- Да ладно тебе капризничать, Матильда. Куда мы без твоих сигналок?
- Туда! Шагу не ступлю, пока лапы не срастутся, компринаешь? Хочешь сигналки - бери меня и прыгай по кругу, раз такой шнелевый.
На лице Алларта появилось совершенно непередаваемое выражение.
- А это идея. Ар-тем, камай сюда.
Артем подошел ближе, держа наготове заряд праведного гнева. Ладно, вытащить паучиху из потерпевшего крушение корабля. Ладно, оказать ей первую медицинскую помощь. Но сейчас от него, похоже, собирались потребовать нечто из ряда вон выходящее. Именно потребовать.
Однако все, что потребовалось - это взять Матильду на плечо и прошагать пару кругов по периметру поляны. Приятного, конечно, мало… Но хоть по веткам прыгать не заставили, и на том спасибо.
Должно быть, он скорчил достаточно красноречивую мину, потому что Алларт свирепо зашипел, снял паучиху с хэнака и сунул Артему.
- И никаких возражений. Камайте. Все устали, всем нужен отдых. - И направился к группе гуманоидов, которые уже достали из вьюка огромный котел, установили его на треногу и явно собирались готовить ужин.
- Что делать будем? - поинтересовался Артем.
- Для начала возьми меня на закорки…
Ну замечательно. Уже на шею садимся!
- …И обходи поляну. Медленно, не спеша, чтобы нить не порвать.
- А если порвем?..
- Начнем сначала.
К счастью, начинать сначала не пришлось. После того, как конец нити был закреплен на толстой ветке, - при этом Матильда весьма чувствительно оцарапала ему шею, - Артем побрел вдоль кромки леса, время от времени поглядывая на "ездовых квочек", степенно прогуливающихся по поляне, а чаще - себе под ноги. Длинная трава цеплялась за ноги, а неизвестные колючки, которые Артем почему-то обозвал "лопухами", - за одежду. Паучиха сидела неподвижно. Неожиданно он взглянул в другую сторону… и едва не споткнулся.
- Матильда!
- Ау?
- Нить порвалась!
В самом деле, тонкая белесая нить, которая тянулась из-под кургузого "хвоста" вдовушки, касалась кривого сука, торчащего из травы… и исчезала.
Матильда поворочалась и возмущенно зашипела.
- Ты чем думаешь, дудук?! Если мою нить будет видно, какой от нее толк?
Пристыженный, Антон посмотрел на кончик нити, которая медленно таяла на глазах и теперь походила на тонкое жало.
- Значит… - начал Артем.
- Не значит! Шевелись, а то нить запу… Это что такое?
За кустами послышался треск, и Артем едва успел отскочить в сторону. Впрочем, тварь, которая выскочила на поляну, явно не определилась с выбором цели - и, во всяком случае, выбрала не его.
- Рукан… - пискнула паучиха. Похоже, на этот раз она была напугана не на шутку.
Больше всего это создание напоминало орангутанга… ростом на две головы выше Артема и весом в пару центнеров. Кудлатая рыжая шерсть некстати напомнила о старой мягкой игрушке, которую мама неизвестно для чего хранила в кладовке. Только мышцы у "игрушки" были отнюдь не игрушечные - ради таких мышц качки часами тягают железо в зале…
"Качки… Железо… О чем это я?"
В правой руке тварь сжимала сучковатую дубину. Только зачем она ее притащила? Кулаки у "обезьянки" не уступали размером футбольному мячу.
Тварь присела враскорячку, глухо ухнула и уставилась на Артема и его спутницу. С желтоватых клыков капала слюна.
Артем бросил короткий взгляд в сторону пирамиды. Но поляна словно вымерла. Похоже, о пословице "Сам погибай, а товарища выручай" Алларт и его приятели никогда не слышали.
Откуда ее знал сам Артем - неизвестно, но ломать над этим голову не было времени. Рукан зарычал и двинулся на него, подняв дубину, свободная рука угрожающе согнута. Артем почти увидел, как она распрямляется, толстые когти впиваются ему в плечо…
И шагнул в сторону.
Правильнее было бы сказать, что его тело шагнуло само. Как и накануне, оно вдруг начало жить самостоятельно жизнью, а разум превратился в безучастного - вернее, слегка удивленного - наблюдателя.
Он увидел, как его рука привычно поднялась, отражая удар. Шаг, разворот на пятке…
И "орангутанг", споткнувшись о небрежно выставленную ногу, грузно рухнул в траву. Дубина отлетела в сторону. Великан лежал ровно столько, чтобы Артем успел подумать, что не успеет добить противника. Снова послышалось глухое ворчание, и рукан начал подниматься.
- Ловко ты его… - проскрипела за плечом паучиха, о которой Артем за эти несколько секунд совершенно забыл.
- Лезь на дерево, - шепотом скомандовал он и добавил, ввернув навязшее в ушах и почему-то знакомое словечко: - Шнель!..
Матильда не заставила просить дважды и ловко перескочила на ближайший сук. Забинтованные лапы ей, похоже, совершенно не мешали. Возможно, в добром здравии она двигалась еще быстрее.
Рукан успел подняться. Вряд ли падение ему повредило - скорее, его ошарашило несколько необычное развитие событий. Правда, Артем смутно припоминал, что существа с несколько большим количеством мозговых извилин, - коих, впрочем, столь же трудно было отнести к существам разумным - в подобной ситуации испытывали сходные…
Додумать Артем не успел. Равно как и осознать движение, которое совершил его противник. Тяжелый кулачище рассек воздух перед самым его носом, а потом этим самым носом Артем ткнулся в вонючую рыжую шерсть. Пальцы щипцами вошли в две впадинки между тугими мускулами, и поляну огласил жалобный вой.
Далее был кувырок через спину "большого шкафа, который громко падает", дабы этот шкаф при падении не придавил ему ноги. И короткий, но хирургически точный тычок кулаком чуть пониже поросшего шерстью уха - там находилась какая-то косточка, название которой вылетело у Артема из головы задолго до пробуждения в пустыне. Рукан вздрогнул, обмяк и больше не шевелился.
Артем выпрямился и вытер взмокший лоб. Мир понемногу становился нормальным - вернее, нормальным становилось восприятие оного. Несколько гуманоидов, размахивая какими-то трубками, подбежали к Артему и остановились на некотором расстоянии, удивленно глядя то ли на него, то ли на огромного зверя, распростертого на земле.
Алларт первым нарушил молчание.
- Вижу, ты и в самом деле искусный воин, - произнес он. - Ценное приобретение… Честно говоря, никогда не слышал, чтобы кто-то вышел с голыми руками против рукана и победил.
Он еще раз взглянул на поверженную тварь, потом на Артема - кажется, с некоторой опаской.
- Значит, ничего не помнишь?
- Что-то помню, - раздраженно буркнул Артем. - Я уже говорил.
- А вот тело твое помнит многое, - отозвался Алларт.
- Это уж точно, - поддакнула с ветки паучиха.
Артем бросил на нее свирепый взгляд. Подпевала восьминогая! Эти попытка окружающих реанимировать его память понемногу начинали приводить в бешенство… наверно, даже не они, а то, что результат оставался нулевым.
- Слезай, - бросил он. - Хватит трепаться, закончим это дело и разойдемся.
Вопреки ожиданиям, паучиха не спрыгнула ему на спину, а плавно спустилась на собственной нитке.
- Камай, - скрипнула она. - Герой…
- А с этим что? - Артем кивнул в сторону поверженного рукана.
- Падальщики разберутся.
- Падальщики?
- Ну да. Звери такие. Слетаются на падаль и ее…
- Вообще-то он жив, - перебил Артем. - Я не собирался его… того-чего-как. Вырубил, и только.
Алларт с любопытством посмотрел на Артема и пожал плечами.
- Увидел рукана - запай! Никогда о таком не слышал?
- Но…
Не дослушав, Алларт махнул рукой копателям.
- За периметр его. И запайте.
- Но… - вновь попытался возразить Артем.
- Хороший рукан - мертвый рукан, - отрезал предводитель.
Артем мрачно проследил, как четверо гуманоидов, подхватив бесчувственного великана за руки и за ноги, уносят его в лес. На душе у Артема было скверно. Алларт некоторое время смотрел им вслед, почесывая скулу, потом перевел взгляд на "героя".
В лесу послышался треск и звук глухих ударов. Словно выбивали пыльный диван…