- Пожалуйста! - взмолилась она. - Позвольте, вместо нее пойду я.
- Причин для беспокойства нет, - деревянным голосом промолвила Коллинз. - Ваша дочь скоро вернется.
Всем хотелось в это верить. Но когда Бетти в сопровождении Коллинз и двух гибридов скрылась в дверях, надежда умерла. Сквозь тонкие перекрытия было слышно, как все четверо прошли в обеденный зал, расположенный прямо над кухней. Затем до ушей пленников донесся шум борьбы, отрывистые крики и глухой стук упавшего тела.
Мать Бетти испустила отчаянный вой. Майра обняла ее за плечи, пытаясь утешить.
- Бедную девочку съедят, - шепнул на ухо Уокеру Берл. - Гады ее съедят. И помогает им Коллинз. Как знать, быть может, Коллинз достанутся объедки. Лично я не удивлюсь.
Пленникам не оставалось ничего другого, кроме как устраиваться на ночлег. Все понимали, что завтра придется не легче. Майра заснула, прижавшись к мужу, но к Уокеру сон не шел. Даже в тусклом сиянии свечей он видел темное пятно, расползающееся по потолку, и знал, что на самом деле оно алое.
Когда наступило утро, пленников погнали наверх. Пройдя через забрызганный кровью обеденный зал, они вышли на холодный дневной свет. К этому времени мать Бетти полностью замкнулась в себе, ее взгляд стал пустым. Если несчастная женщина видела кровь и поняла, чья она, то никак этого не показала.
Погода стояла холодная, но ясная. Когда колонна направилась на север, Уокер разглядел высоко над головой три белых инверсионных следа, расчертивших голубое небо. Скорее всего, "Сейбры", летящие на высоте двадцать пять тысяч футов, находились в полном неведении по поводу пленников на земле. Впрочем, летчики все равно ничем не могли помочь несчастным - разве что положить конец их страданиям.
К счастью для Уокеров, при обыске у них не отняли теплую зимнюю одежду и прочные ботинки; однако так повезло далеко не всем. Некоторые пленники были одеты относительно легко и были вынуждены утепляться чем придется. В борьбе с холодом они накидывали на плечи одеяла и обматывали ноги тряпьем. Колонна напоминала сборище оборванцев. Пленники шли мимо домов, таращившихся на дорогу пустыми глазницами выбитых окон, мимо автомобилей, раздавленных лапами боевых машин, и мимо исклеванных вороньем трупов, обернутых саваном сверкающего инея.
Прошел час, затем еще один, и наконец колонна подошла к перекрестку, где уже ждала другая группа пленных. Обратив внимание на дорожный знак, Уокер понял, что они обошли стороной Рокфорд и попали в штат Висконсин.
После непродолжительной паузы, когда гибриды общались друг с другом на своем языке, Коллинз, которой, видимо, не терпелось продемонстрировать свою сомнительную власть новичкам, озвучила новые приказания.
- Построиться в колонну, не раскрывать рот и шагать вперед.
Пленникам запрещалось разговаривать между собой, однако с этим не возникало никаких проблем, если только Коллинз находилась далеко. Уокер поравнялся с Берлом и тихо спросил:
- Итак, Харли, какие у тебя мысли? Куда нас ведут вонючки? И зачем?
- Понятия не имею, - признался Берл. - Но ведь это ты у нас министр обороны, ты и скажи мне.
Уокер ответил не сразу. Они с Майрой тщательно старались ничем себя не раскрыть, опасаясь, что если вонючки прознают, кто они такие, то обязательно используют это каким-либо образом. И все же, учитывая, сколько раз фотографии Уокера мелькали в газетах, было ясно, что обман не сможет продолжаться до бесконечности. Уокер взглянул на Берла.
- И давно ты знаешь?
- С прошлой ночи. В гостинице на столе лежала газета. Месячной давности. И ты был на второй странице. Корреспондент приводил твои слова: "все под контролем, и мы победим", - Берл криво усмехнулся. - Не хочешь пересмотреть позицию?
Уокер поморщился.
- Да, хочу. Наши дела плохи - но я по-прежнему убежден, что мы сможем победить. Если будем сражаться как одержимые. Вся беда в том, что Грейс, похоже, намеревается выкинуть белый флаг.
Брови Берла поползли вверх.
- Вот как? Будь добр, поделись ценной информацией.
Уокер понимал, что больше не может хранить тайну один. Если с ним что-нибудь случится, то кто поможет Майре доставить диктофон "Только свободе". Поэтому он рассказал Берлу все. Когда Уокер закончил, тот кивнул.
- Ты прав, Генри. Если все так, как ты говоришь, эта запись дорогого стоит. Дороже некуда. Можешь на меня рассчитывать. Сделаю все, что в моих силах.
Уокеру стало немного легче. Казалось, даже время потекло быстрее. Колонна шла мимо заброшенных пашен. Небо оставалось чистым, и солнце даже начинало греть. Один раз Уокер увидел вдалеке три огромных силуэта. Вспомнив прошлогодние донесения, он опознал "голиафов". Громадные четырехногие машины имели высоту почти двести футов и несли на себе мощное вооружение. Тот факт, что боевые машины абсолютно безнаказанно передвигались среди бела дня, был очередным свидетельством тотальной власти химер над севером континента.
Где-то через час к колонне присоединилась еще одна группа пленных. Очевидно, химеры прочесывали местность в поисках людей, а затем сгоняли их в некий единый центр.
Начало смеркаться. Колонна тащилась на север медленно, и Коллинз приходилось подгонять пленников.
- Ускорить шаг! - строго кричала она, расхаживая в связке с гибридом вдоль растянувшейся колонны. - Мы уже почти прибыли на место. Или вам хочется провести эту ночь под открытым небом?
Никто не знал, что это за "место", но и под открытым небом спать никому не хотелось, поэтому измученные пленники брели дальше. Наконец гибриды, шедшие в голове, свернули на разбитую грунтовую дорогу, отмеченную указателем "Карьер Хасбро", и вдалеке показалась россыпь ярких огоньков. По обе стороны от дороги высились огромные механизмы и здания, которые постепенно исчезали в сгущающихся сумерках и за пеленой сухого снега, повалившего с неба, как только стало холодать.
И вот пленники оказались "на месте": их подвели к краю открытого карьера, освещенного установленными на столбах фонарями. Уокер увидел дорогу, которая спиралью уходила вниз по стенам карьера, и лачужный городок, сооруженный на самом дне. Вокруг трех мерцающих костров жались друг к другу десятки людей.
- Дом, милый дом, - съязвил Берл.
Гибриды повели пленников вниз. Глядя, как стены карьера уходят все выше и выше, Уокер размышлял о диктофоне и о Чикаго. Смогут ли они с Майрой бежать из этого карьера?
Уокер не собирался сдаваться, но чем глубже он погружался в чрево земли, тем труднее было сохранять оптимизм.
Глава двенадцатая
АНГЕЛ СМЕРТИ
Неподалеку от Валентайна, штат Небраска
Понедельник, 3 декабря 1951 года
На Уильяме Дентвейлере были шапка-ушанка, костюм и теплое пальто, но в пулеметные бойницы СВВП врывался ледяной ветер, и главе президентской администрации очень хотелось накрыть колени теплым пледом. Только вот пледа не было, по крайней мере, Дентвейлер его нигде не видел, а спросить никак не решался. Отчасти потому, что не хотел выставить себя скулящим штатским, отчасти потому, что знал: стоит встать - и тонкая прослойка теплого воздуха между кожей и одеждой исчезнет. А встать нужно было обязательно, если он хотел обратиться к бортмеханику в шлеме, сидевшему на ящике с надписью "патроны 7,62 мм, модель М-5А2".
И Дентвейлер сидел на месте, глубоко засунув в карманы руки, и так одетые в перчатки. Мерно гудя двигателями, СВВП летел на север к базе АСНИП номер шесть. Как и президент Грейс, Дентвейлер придерживался мнения, что дать АСНИП право строить и самостоятельно обслуживать собственные базы было ошибкой, хоть этого и требовали соображения секретности. Ведь теперь, когда война затягивалась, высшие чины армии, военно-морского флота и морской пехоты по-прежнему оставались покладистыми, а вот агентство начинало демонстрировать строптивость.
Но отнимать у АСНИП базы было слишком поздно, а пока бюджетом агентства распоряжался Грейс, верхушке АСНИП приходилось держать себя в руках.
От этих мыслей главу администрации президента отвлекла резкая перемена в гуле двигателей. Сквозь одежду Дентвейлер ощутил вибрацию другого рода: самолет на мгновение завис в воздухе, разворачивая двигатели вертикально. Затем СВВП быстро устремился вниз, и внутри у Дентвейлера все оборвалось. Меньше чем через минуту шасси с ощутимым толчком соприкоснулось с механической палубой, перепачканной машинным маслом.
Поспешив к Дентвейлеру, бортмеханик расстегнул его ремни безопасности.
- Добро пожаловать в Небраску! - радостно воскликнул сержант. - И будьте осторожны, трап очень скользкий.
Рядом с СВВП, но подальше от его молотящих воздух винтов собралась группа офицеров, встречающих главу президентской администрации. Майор Блейк возглавлял делегацию, в которую входили взъерошенный офицер разведки капитан Бо Ричардс и лейтенант Натан Хейл.
Успешно выполнив операцию в занятом неприятелями Хот-Спрингсе меньше недели назад, Хейл надеялся получить трехдневный отпуск и смотаться в Денвер к Касси. Тогда бы он смог и навестить в госпитале доктора Барри - у которой, по слухам, дела шли на поправку.
Но все надежды развеялись в прах, когда от командования АСНИП Блейку поступила так называемая ракета с приказом встретить высокопоставленного гостя и подготовить диверсионно-разведывательную группу для выполнения специального задания. В ее состав вошли и Ричардс, и Хейл.
Так что Хейл, глядя, как потрепанный в боях СВВП совершает посадку, испытывал смешанные чувства. Винты перестали вращаться, и крышка грузового люка ударила по бетону. Мужчина в штатском, спустившийся по наклонному трапу, огляделся по сторонам и, заметив делегацию, направился к ней. Офицеров представлял Блейк, и когда очередь пожимать Дентвейлеру руку дошла до Хейла, он заметил, что тот до сих пор не снял перчатки. Мелочь, но Хейл знал, что вся жизнь состоит из мелочей.
Тем не менее он продемонстрировал подобающее уважение.
- Рад знакомству, сэр, - отчеканил Хейл, обратив внимание на то, что Дентвейлера, похоже, нисколько не удивил цвет его глаз.
- И я тоже рад возможности познакомиться с героем, - ответил высокий чиновник. - Кстати, вы прекрасно поработали в Хот-Спрингсе. Президент Грейс лично попросил меня передать вам его благодарность.
Поздравление от президента Соединенных Штатов значило многое, и Хейл ощутил прилив гордости. Но все же было в холодной любезности Дентвейлера что-то такое, что не позволяло Хейлу проникнуться к этому человеку симпатией.
- В этом заслуга всей нашей группы, сэр, - искренне ответил он. - Я передам ваши слова.
- Да, передайте, - рассеянно бросил Дентвейлер, уже поворачиваясь в сторону Блейка.
Все четверо направились к лифтам. Форма на Ричардсе была мятая, волосы слишком длинные, а обветренное лицо покрывала трехдневная щетина. Хейл только познакомился с ним, но уже успел полюбить офицера разведки за чувство юмора, не признающее чинов.
- Опаснее железноголового с "огером" наперевес только штатский с чемоданчиком в руке, - шепнул Ричардс так, чтобы слышал только Хейл. - Да хранит нас Господь.
Лифт доставил их на административный уровень, там их встретил молодцеватый сержант и провел через контрольно-пропускной пункт в тот самый зал совещаний, где происходило обсуждение операции "Железный кулак".
Однако карты, фотографии и схемы теперь были другими. Вид аэрофотоснимков Хейла нисколько не удивил, но там присутствовали и фотографии, снятые с земли. А это уже было необычно: большинство диверсионно-разведывательных операций выполнялось в глубоком тылу врага, где сделать подобные снимки было практически невозможно. Хотя Хейл и не был знатоком Чикаго, он угадал на фото истерзанные войной силуэты города - и почувствовал, как по всему телу разливается холодок. Если вылазка возле Хот-Спрингса была неслыханной дерзостью, то операция в захваченном вонючками Чикаго граничила с безумием.
- Итак, - начал Блейк, когда все расселись и гость снял пальто, - слушайте внимательно… Мистер Дентвейлер прибыл сюда, чтобы рассказать о совершенно секретной диверсионно-разведывательной операции. На этот раз нам предстоит доставить через линию фронта не предмет, а человека. Мистер Дентвейлер, вам слово.
Белая сорочка, галстук в полоску и синий костюм главы президентской администрации были с иголочки. Дентвейлер обвел взглядом лица собравшихся, блеснув стеклами очков без оправы.
- Благодарю вас, - ровным тоном произнес он. - Майор Блейк справедливо указал, что предстоящая операция будет совершенно секретной. Ни при каких обстоятельствах вы не должны раскрывать детали этого совещания и самой операции друзьям ли, родственникам или прессе. Это понятно?
Все присутствующие прилежно закивали, и Дентвейлер начал, судя по всему, тщательно подготовленную речь.
- Как вам известно, дела у нас не слишком хороши. Химеры полностью захватили Канаду и продвигаются на юг, в Соединенные Штаты. И все же на прошлой неделе вы вместе с пятым десантным батальоном насолили вонючкам в Хот-Спрингсе, полным ходом идет сооружение оборонительной линии "Свобода" - все это позволяет президенту сохранять уверенность в том, что мы не только остановим продвижение химер, но и в самом ближайшем времени начнем широкомасштабное контрнаступление.
Это из раздела хорошего, - вещал Дентвейлер. - Плохие новости заключаются в том, что правительство помимо борьбы с химерами вынуждено разбираться с внутренними врагами. Речь идет об организациях, нацеленных на свержение избранного правительства, о всевозможных диссидентах и, как ни прискорбно это признавать, о немногочисленных изменниках. В данном случае один из членов кабинета не только проникся пораженческими настроениями, но и бежал из Вашингтона, чтобы связаться с вонючками и начать с ними переговоры о мире.
Дентвейлер многозначительно помолчал и заговорил снова.
- Знаю, поверить трудно - но, уверяю вас, это действительно так. Самое шокирующее обстоятельство в данной ситуации то, что высокопоставленный чиновник, о котором я веду речь, не кто иной, как министр обороны Генри Уокер!
До сих пор собравшиеся хранили безмолвие, но после этих слов с уст капитана Перко, представляющего на совещании военно-воздушные силы, сорвалось выразительное "твою мать".
- Да, - торжественным тоном подтвердил Дентвейлер, - моя реакция была такой же. Откровенно сказать, мы даже не уверены, возможны ли подобные переговоры в принципе, особенно если учесть, насколько чужды людям вонючки. Однако, если министру обороны Уокеру удастся найти способ общаться с химерами, это обернется полной катастрофой. И дело не только в том, что он может заявить, что выступает от лица правительства Соединенных Штатов. Уокеру известны все данные о линии "Свобода". Вот почему крайне необходимо установить местонахождение Уокера и вернуть его. Или, если это не удастся, - добавил он зловещим тоном, - устранить.
Прежде молчавший Блейк нахмурился и кашлянул.
- Прошу прощения, мистер Дентвейлер. Устав, в соответствии с которым осуществляет деятельность АСНИП, категорически запрещает личному составу принимать участие в физическом устранении людей. Однако если мы сможем найти мистера Уокера, то, смею вас заверить, доставим его сюда.
Немного подумав, глава администрации кивнул.
- Да, не сомневаюсь в этом. И это подводит нас к вопросу о том, где скрывается министр Уокер. На основе данных, полученных от ФБР и из других источников, мы считаем, что он в Чикаго.
Хейл, узнавший город на фотографиях, ожидал это услышать. Как, видимо, и Ричардс, полностью поглощенный чисткой ногтей перочинным ножиком. Хейлу захотелось узнать, почему подобное проходит безнаказанно; майор Блейк, похоже, воспринимал поведение Ричардса как нечто само собой разумеющееся.
- Мы проследили путь Уокера от Вашингтона до Индианаполиса, - продолжал Дентвейлер, - и едва не схватили подлеца за шиворот, но за два часа до того, как наши люди окружили гостиницу, где остановились Уокер с женой, парочка покинула город в сопровождении так называемого гонца по прозвищу Дерганый. По словам сожительницы Дерганого, тот направился в Чикаго.
Услышав эти слова, Ричардс встрепенулся. Перочинный ножик исчез.
- Дерганый Сандерс?
Дентвейлер поднял брови.
- Кажется, у него именно такая фамилия… Да.
- В таком случае у них были все шансы добраться до места, - задумчиво произнес Ричардс. - Услуги Дерганого стоят недешево - но он лучший из лучших. Вот только зачем? Зачем Уокеры так рвутся в Чикаго? Город буквально кишит вонючками.
- Полной уверенности быть не может, - ответил Дентвейлер, - но мы считаем, что Уокер собирается связаться с группировкой "Только свобода" и заручиться ее поддержкой. Думаю, вы знакомы с этой организацией.
- Да, - подтвердил Ричардс, - знаком. Повстанцы ненавидят президента Грейса, но еще больше они ненавидят химер и сражаются с ними изо дня в день. Поговаривают, что не меньше пяти тысяч гибридов заняты только тем, что охотятся за повстанцами. А если так, то этих пяти тысяч вонючкам не хватает при продвижении на юг.
- Мне приходилось слышать подобные доводы, - голос Дентвейлера стал ледяным. - Может быть, я даже поверил бы им, если бы не вся та ложь, которую "Только свобода" противозаконно выплескивает в эфир. Ради доступа к которому, скорее всего, Уокеры и направились в Чикаго.
Хейл ощутил нарастающее напряжение. Как и Блейк, который поспешил вмешаться.
- Несмотря на эти нелегальные радиопередачи, следует отметить, что члены "Только свободы" добывают важную развединформацию, - указал майор, - которую передают присутствующему здесь капитану Ричардсу. Уверен, его знакомство с группировкой поможет выяснить, находятся ли Уокеры в Чикаго. Больше того, осмелюсь заметить, что без него мы бы к этой операции и не подступились.
Последние слова были произнесены как недвусмысленное предупреждение, и Дентвейлер его услышал. Он натянуто улыбнулся.
- Да, разумеется. Итак, я изложил суть ситуации, остается добавить только одно. Если - вернее, когда - вы задержите Уокера, у него при себе, возможно, окажется дневник или какие-либо другие материалы. Захватите их с собой. К таким материалам, если они существуют, следует отнестись как к документам особой важности. Без соответствующего разрешения никто не имеет права их читать, копировать и передавать кому бы то ни было. Это понятно?
- Понятнее не бывает, - ответил Блейк, бросив многозначительный взгляд на Ричардса и Хейла.
- А что насчет миссис Уокер? - спросил Хейл. - Ее тоже доставить сюда?
- Конечно, - резко ответил Дентвейлер. - Она является преступником. Как и ее изменник муж.
Вскоре совещание завершилось. Дентвейлера проводили обратно на механическую палубу, где ждал СВВП. Младших офицеров в число провожающих не включили.
- Итак, - сказал Хейл, когда они с Ричардсом направились к лифтам, - ты уже бывал в Чикаго.
- Да, - угрюмо подтвердил Ричардс, - бывал.
Хейл отвел взгляд.
- Ну и как там, очень плохо?