- Прошу простить, Высокая Госпожа, - Эйлиана могла только снова поклониться, чувствуя себя при этом полной дурой. - У меня и в мыслях не было оскорблять Метатрон-саму…
Галэдриэль вздохнула:
- Вот об этом я и говорю. Никто не причинит тебе вреда. Давай, смелее, задавай свои вопросы, которых у тебя, должно быть, накопилось немало - и пусть это станет первым шагом.
- Небесный Трон - замок Перворожденных? - рискнула спросить Эйлиана после недолгих колебаний. Уж если ей почти приказывают задавать вопросы…
В ответ Галэдриэль тихо рассмеялась:
- Мои глупые сородичи до сих пор называют себя этим абсурдным титулом? - сквозь смех спросила она. - И нет, мы не имеем к Святому Королевству никакого отношения.
- Значит, Высшие не первые творения? - задала Эйлиана следующий вопрос, показавшийся ей наиболее нейтральным.
- И даже не вторые, - покачала головой Галэдриэль.
- А кто тогда - драконы?
- И не они… - неожиданно на лице Высшей появилось неуверенное выражение. - Если честно, вряд ли ты мне поверишь, если я отвечу, кто же все-таки может называть себя Перворожденным с полным на то правом…
- И все же? - отважилась настаивать эльфийка, готовая в любой момент пойти на попятную.
- Первым творением, открывшим глаза и увидевшим мироздание, - медленно проговорила Галэдриэль. - Был Лорд Метатрон.
- …Что?
Она ожидала чего угодно - но только не этого.
- Ну, я же говорила, - мягко засмеялась Галэдриэль. - Впрочем, я тебя не виню - мне тоже было трудно в это поверить, когда я только оказалась здесь.
- А как это произошло?
Эйлиана задала вопрос прежде, чем успела подумать. Мягкая дружелюбная форма общения Галэдриэль сделала свое дело, заставив ее на секунду забыть об осторожности.
- Ну… давно, - улыбнулась Высшая. - И очень далеко отсюда…
- Вы расскажете мне?
- Ну… могу и рассказать. Присаживайся.
Галэдриэль похлопала ладонью по кровати рядом с собой и продолжила только после того, как Эйлиана опустилась рядом.
- Я родилась на земле, называющейся Алинор, которой правили Пресветлые Алар, называвшие себя первыми созданиями Творца. Это место было… незыблемым, застывшим в своем совершенстве тысячелетия назад. Уходя из какого-то места, ты могла быть уверена, что когда вернешься, годы или столетия спустя - там все будет по-прежнему.
Не всем из нас это было по нраву. Мне и моим единомышленникам хотелось перемен, движения вперед… или хоть куда-то. Нас было мало - едва набралось тысяч тридцать, но с нами был один из Алар, "пресветлый" Мелиор, так же недовольный неизменным застывшим блаженством Алинора.
Мелиор возглавил нас и повел в новые земли, лежащие по ту сторону Рокочущих Морей, где власть его Пресветлых братьев была куда слабее. На новой земле, названной Срединной, мы обнаружили людей - беспокойную, суетливую расу, находящуюся в вечном движении. Казалось бы - все обрели то, что хотели: Алар - свое мерзлое совершенство, мы - свои перемены, люди - наставников, с радостью делящихся своей мудростью.
Однако мы, ослепленные силой и мудростью Мелиора, бесконечно благодарные ему за предоставленную возможность, не знали, что привезли в Срединные земли Зло. Сами мы желали лишь отделиться от Алинора, жить своим умом и своей жизнью, однако Мелиор… он хотел войны, уничтожения нашей родины и… не знаю, чего еще. Нам он говорил, что жизнь без движения подобна смерти, а смерть противна его природе. Некоторые верили…
Не имеет смысла рассказывать тебе всю историю этой долгой кровопролитной войны между Алинором и Мелиором - достаточно будет сказать, что она длилась тысячелетия, то затухая, то вспыхивая вновь. Великие делили мир, а сражались и умирали в их войне - мы да еще люди. Ранее действительно Пресветлый Мелиор век за веком терял свою суть, заложенную в нем от рождения. Его мудрость сменилась расчетом, жажда перемен - наслаждением хаосом, а огромная сила, не сдерживая более ничем, причиняла все больше боли и разрушений.
И однажды его могущество стало настолько велико, что всем стало очевидно - мы проиграем, быть может, не сегодня и не завтра, но точно в ближайшие годы. Тогда из Алинора пришел приказ - отступать, оставить Срединные земли Врагу, укрывшись под крылышком почти всемогущих Алар. Люди, в которых мы вложили столько сил и времени, те, кто верили в нас все эти тысячелетия - они приказали нам бросить их один на один с почти всемогущим противником!
Эйлиана поежилась, стараясь делать это незаметно. Увлекшаяся рассказом Галэдриэль, казалось, не замечала, как ее глаза ярко засветились изнутри хищным желтым светом, как зашевелились волосы, раздуваемые невидимым ветром, а все стороны хлынула ничем более не сдерживаемая первобытная мощь - казалось, еще чуть-чуть и изящная эльфийка обернется огромным разъяренным медведем, сметающим все на своем пути.
- Я отказалась. Послала их к демонам и осталась сражаться - вместе с людьми, что еще не сдались Врагу; вместе с потомками тех, кого я учила письменности и азам магии; вместе с теми, кого поклялась защищать.
А потом… - она фыркнула, разом возвращаясь к прежнему облику мудрой и кроткой эльфийки. - А потом мы победили, вопреки всем прогнозам, логике и здравому смыслу. Маленький слабый человечек, едва перешагнувший порог зрелости с горсткой соратников умудрился нанести удар в сердце могущества Врага - и сделал то, перед чем оказались бессильны лучшие из бессмертных.
Галэдриэль замолчала, невидящим взглядом уставившись куда-то в пространство и грустно улыбаясь очевидной иронии произошедшего.
- А что было потом? - рискнула спросить Эйлиана.
Высшая вздрогнула, будто успела позабыть, что не просто вспоминает прошлое, а рассказывает его кому-то.
- Прости, - немного неловко улыбнулась она. - Кажется, то время еще живо в моей памяти, несмотря на прошедшие с тех пор века.
Потом… потом те из нас, кто остались в живых, покинули Срединные земли, разбредясь кто куда, ведь в конце концов - именно мы принесли с собой Зло в страны смертных. Ушла и я. И потом, спустя годы странствий, так далеко от мест, где родилась, я нашла замок Небесный Трон. Он похож на мою родину, Алинор - и очень от нее отличается. Совершенство, что живет здесь - живое, постоянно меняющееся и ни мгновения не стоящее на месте. Свет, что горит в его окнах - одинаково добр ко всем, смертным и наделенным даром вечной жизни, он не бросит их умирать, сам отсиживаясь за неприступными стенами.
Это место стало мне домом. Здесь я стала куда сильнее, чем была раньше - встреться мне сейчас Мелиор и я бы не была так беспомощна, как в те годы.
Так я оказалась в замке и уже не мыслю своей жизни без этого места - здесь я нашла то, что безрезультатно искала всю жизнь.
На некоторое время в спальне воцарилось молчание.
- Знаешь, к чему я все это тебе рассказываю, дитя? - с ласковой улыбкой спросила Галэдриэль.
- Нет, Высокая Госпожа.
- Тебе посчастливилось оказаться в месте, в котором нет места злу - в любой из его многочисленных форм. Забудь о том, что тебя кто-то может несправедливо обидеть, выкинь из головы мысли, что с тобой может случиться что-то плохое. Лорд Метатрон дал тебе слово - теперь его даю и я.
Конечно, то, что с тобой произошло, не проходит просто так, дитя. Боль, через которую тебе пришлось пройти, не исчезнет в мгновение ока - но здесь ты найдешь все, что бы тебе ни понадобилось для исцеления. Скажи мне… ты уже знаешь - что это?
- Я…
Эйлиана растерялась, не зная что ответить. После лет, прожитых под рабской Печатью, с худшим Хозяином, которого она только могла себе представить - спрашивать у нее о том, что она хочет? Это было слишком.
- Я… - она с трудом сглотнула, пытаясь избавиться от комка, застрявшего в горле. - Я хочу, чтобы эти годы в ошейнике никогда не повторились. Я хочу, чтобы само это слово "рабство" - исчезло с лица земли, чтобы искусство создания Печатей было забыто и похоронено в земле, вместе со всеми, кто использует его на разумных. Я… я хочу стать достаточно сильной, чтобы воплотить это в жизнь.
Эйлиана, ранее неловко отводившая глаза, перевела взгляд на Галэдриэль, желая увидеть ее реакцию на свои слова - и одновременно страшась этого.
Высшая улыбалась - ласковой, понимающей улыбкой, будто откровением эти слова были только для самой Эйлианы.
- Я пообещала, что в этом месте ты найдешь все, что поможет тебе исцелиться. Если для этого тебе нужна сила, чтобы защитить себя и весь мир от зла, с которым тебе пришлось столкнуться - значит, будет так. Я, Галэдриэль Лорэнская, даю тебе слово.
Часть 4. На равнинах Каз
- Просто удивительно, как в этой пустой черепушке помещается столько злобы, - протянул Метатрон, задумчиво наблюдая, как извивается схваченный за горло скелет, с хлестким сухим стуком клацая зубами в попытке добраться до живой плоти. - Меч Света.
В свободной руке мгновенно сформировался длинный узкий клинок, будто сотканный из обретшего плотность белого света. Он медленно поднес меч к скелету, который, казалось, задергался еще сильнее - будто чувствуя приближающийся конец его жалкой не-смерти. Внезапно он содрогнулся всем телом, вытянулся в струнку, а затем рассыпался кучей костей, хотя меч даже не успел его коснуться.
- Почти полметра, - констатировал Метатрон, отпуская горло скелета. - В Иггдрасиле такого эффекта не было, урон проходил только при касании. Хотя я никогда раньше не использовал этот меч против монстров третьего уровня. Думаешь, мы найдем здесь кого-нибудь хотя бы двадцатого, Габриэль?
- Я не знаю, Создатель, - виновато потупила глаза заклинательница.
Под ее ногами, надежно зафиксированный на земле кованным кончиком ее посоха, дергался еще один скелет, в бессильной злобе пытавшийся прокусить ее ботинок.
- Да это все равно был риторический вопрос, - ничуть не расстроился Метатрон. - Не помнишь, сколько в прошлый раз было?
- Десять метров, Создатель.
- Отлично…
Взглядом смерив расстояние между ним и Габриэль, он отошел назад еще на несколько шагов.
- Теперь будет пятнадцать. Аура Справедливости-1.
Последний оставшийся скелет повторил судьбу своего предшественника, после чего затих так же, как и все остальные.
- Кажется, на этот раз он протянул подольше.
- Мне тоже так показалось.
Хмыкнув, Метатрон огляделся, проверяя, не шевелится ли где какая недобитая нежить. Увы, ни один из двух десятков мертвяков не подавал признаки жизни, - подопытные кончились.
"Интересные, вообще говоря, дела творятся" - думал он - "Меч Света" - редко используемый навык, который я применял только против приемов, выбивающих оружие, чтобы продержаться как-то до того момента, пока не смогу вернуть себе меч. Сам по себе, в моем исполнении, соответствует Редкому уровню, против уязвимых к Свету и божественной магии потянет на слабую Легендарку. Откуда у него вдруг взялись новые возможности?
Та же "Аура Справедливости", усиливающая персонажей с добрым мировоззрением и ослабляющая злых, - в Иггдрасиле оказывала один и тот же эффект на всей площади действия. Теперь же ее воздействие возрастает по мере приближения к эпицентру, то есть ко мне. И так - со многими заклинаниями и навыками. По большей части они остались прежними, но в каждом втором внезапно обнаруживаются несуществующие ранее ньюансы.
"Почему так?"
Единственный приходящий ему в голову ответ, что это - просто следствия "натягивания" игровой магии на реальный мир.
- Скучно, - вслух сказал он. - Келесс, где здесь можно найти кого-нибудь посильнее?
- В центр я еще не летал, но местные утверждают, что там опасно, - тут же откликнулся невидимый ангел. - Еще в подземельях местных можно пошарить.
Метатрон покосился на солнце, уже коснувшееся краем горизонта.
- Ну давай по-быстрому, что ли… Где ближайшая?
- На западе. И она занята.
- Вот как?.. - протянул он. - Было бы интересно взглянуть, как справляются аборигены.
- Роб, давай!
- Малое Упокоение Нежити!
Хеккеран, заранее знавший, что последует за этими словами, зажмурил глаза и отвернул голову в сторону. Помогло мало - зловонная жижа мгновенно разложившейся плоти хлынула по рукам, просачиваясь между стыков доспеха, заструилась по груди, попала таки на лицо… В первый десяток раз, когда с ним случалась такая неприятность - его рвало.
Сейчас единственной его реакцией после того, как он выбрался из вонючей лужи с плавающими в ней осколками костей, кое-как встал на ноги и вытерся грязным платком, специально для этого и предназначенным, было:
- Ненавижу нежить.
- Ты всегда так говоришь, - заметила Имина, отодвигаясь подальше.
- И с каждым разом - все искренней, - мрачно заверил ее Хеккеран. - Кроме скелетов - они хоть просто костями осыпаются, а вся эта хрень с псевдоплотью…
- Любая нежить - противна Спящему, - неодобрительно заметил монах Робердейк, складывая мускулистые руки на закованной в броню широкой груди.
- Так то Спящему, - возразил Хеккеран, наконец очистивший лицо. - А я люблю скелетов - они чистенькие.
- Грешники горят в аду, ты знаешь?
- А святоши проживают скучную жизнь, - парировал Хеккеран и, решив на этом закончить бесполезный разговор, продолжил: - Сколько у тебя "Упокоений" осталось?
- Три Малых и четыре Средних.
Он перевел взгляд на хрупкую невысокую девушку, сжимавшую в руках посох размером с себя саму и внимательно оглядывавшуюся по сторонам:
- Арчи?
- У меня еще много маны, - ответила она, даже не повернув в его сторону головы. - Мы можем продолжить.
- Уже поздно, - возразила Имина, глаза и уши отряда. - До заката всего час остался, лучше вернуться в склеп у входа - там удобное место для обороны. Окопаемся и переждем ночь - мы не на прогулке.
Хеккеран задумался. С одной стороны - пока все шло хорошо. На первом этаже сравнительно небольшой гробницы им встретились лишь многочисленные скелеты, вооруженные в лучшем случае ржавым мечом и прогнившим щитом, да гули, один из которых только что умудрился свалить его на землю. С другой стороны - когда они забрели сюда в прошлом году, на одном из уровней ниже им встретился Мясник - огромная гора псевдоплоти и клинков, торчащих из самых неожиданных мест. Они тогда чуть не померли, пока водили его по гробнице, заманивали в ловушки и прикончили, лишь уронив на тварь пару каменных гробов, а затем без помех расчленили придавленную к полу нежить.
К тому же - ту жидкую дрянь, в которую превратился гуль, стоило смыть с себя и кольчуги как можно быстрее, иначе после пары часов кожа начнет зудеть и шелушиться - ничего опасного, но неприятно, а металл - стремительно ржаветь.
Он уже открыл было рот, чтобы дать команду возвращаться, как…
Имина, в чьих венах текла добрая половина эльфийской крови, прянула длинными, пусть и уступающими в размерах своим чистокровным собратьям, ушами. Даже сейчас он не мог не умилиться этому зрелищу - в такие моменты она всегда напоминала ему собаку, что услышала вдалеке шаги хозяина.
Полуэльфийка предупреждающе подняла руку и Хеккеран смолчал, вместо этого дав знак Арчи и Робу приготовиться к неприятностям.
- Малое Усиление Чувств, - тихо сказала Имина и, после пары мгновений молчания, продолжила. - Идут с поверхности. Двое. Один лязгает металлом - воин, второй - ступает куда мягче, но громко стучит посохом - заклинатель, скорее всего. Люди.
Хеккеран немного расслабился. Столкновения между людьми на равнинах Каз редко случались - слишком опасное это было место, чтобы тратить силу на сражения друг с другом. Разве что кому-то повезло найти богатую добычу и при этом другим показалось, что он не может ее защитить… Но это был не их случай - на равнины они зашли только вчера, ничего особо ценного до сих пор не нашли, а их команду, "Предвиденье", - в среде "рабочих", или, попросту, наемников, не знал только глухой, слепой и тупой. Причем именно все это одновременно, в противном случае информацию бы до него донесли.
К тому же… Двое? В "Предвиденье" было всего четыре человека, немногие осмеливались соваться на равнины столь малым числом, а тут всего пара… Скорее всего, у их отряда была хорошая драка, которую пережили лишь они двое.
Хотя какого черта они тогда не бегут, сверкая пятками к границе, а лезут в гробницу?
- Держите ухо востро, на всякий случай, - бросил он сокомандникам, привычно выдвигаясь на передовую. Доставать меч не стал, но руку держал на рукояти - мало ли что…
Арчи и Робердейк понятливо кивнули. Заклинательница отошла за спины товарищей и чуть в сторону и поудобнее перехватила посох, готовая обрушить на врагов шквал заклинаний, Роб же остался стоять как стоял - только булаву перехватил поудобнее, закинув ее на плечо. Имина пристроилась сразу за Хеккераном и, в отличие от своего командира, обнажила оружие - короткий широкий клинок, еще больше расширяющийся к кончику - таким очень удобно орудовать в тесных подземельях, рубить плоть и крушить кости слабой к дробящим ударам низкоуровневой нежити.
- Они здесь, - предупредила Имина без нужды - звуки шагов уже слышали все.
И точно - всего через мгновения из-за угла показались двое. Первый - мужчина в роскошной броне, сверкающей даже в тусклом свете магических светильников, которыми пользовалось "Предвиденье". Вторая - невысокая хрупкая женщина, одетая как жрица - в светло-серое одеяние с глубоким капюшоном. Незнакомцы остановились на почтительном расстоянии, после чего мужчина поднял раскрытые руки, демонстрируя отсутствие оружия, и с мягкой улыбкой заговорил:
- Приветствую, уважаемые. Можете опустить оружие, мы не ищем драки.
- И мы должны тебе поверить, потому что… - Хеккеран не спешил расслабляться - что-то в этих людях было не так.
- Ну… вас больше, - снова улыбнулся мужчина. Впрочем, по нему не было заметно, что этот факт его как-то беспокоил.
Да, наверно, именно это и насторожило Хеккерана. Он не видел лица жрицы (предположительно), однако мужчина был настолько безмятежен и дружелюбен, будто не встретился с четырьмя подозрительными вооруженными головорезами в темном подземелье, набитом нежитью, а заводит новые знакомства на светском рауте.
Пока Хеккеран думал, мужчина продолжил говорить, обращаясь к своей спутнице:
- Сними капюшон, невежливо скрывать свое лицо при знакомстве.
- Да, Мэтт-сан, - покорно кивнула девушка, выполняя приказ. - Меня зовут Габриэль, я жрица.
"Красивая…" - против воли подумал Хеккеран и тут же словил удар локтем в бок от Имины. - "Черт! Все женщины - телепатки!"
Улыбка на губах мужчины стала шире при виде этой сцены.
- Меня зовут Мэтт Войс, - представился он. - Я тоже служитель Господа, но предпочитаю служить Всевышнему сталью и кулаками.
Хеккеран отметил, что незнакомец - имперец. Единому Богу-Спящему-в-Крепости поклонялись только в Империи, тогда как в Королевстве и Теократии Слейна отдавали предпочтение Шести Божественным Героям. Он покосился на Робердейка - главного эксперта "Предвиденья" по вопросам веры. Тот пожал плечами, показывая, что не знает этих двоих. Странно - Хеккеран был более чем уверен, что Роб знал практически всех своих единоверцев, наведывавшихся на равнины хотя бы раз в жизни.