Придя в себя от невероятного факта, что еще жив, а также живы и даже не ранены парни моего отделения, кое-как размял затекшие конечности и поплелся в очередь к местному аналогу санузла, где вскоре смог кое-как привести себя в порядок.
Мохнатые медвежата, оказавшиеся самыми опытными обитателями камеры, снабдили нас эластичными белыми комбинезонами. Несколько непривычно, когда обувь, белье и верхняя одежда - три в одном, и оно не скафандр, мне подумалось, что был не самый подходящий момент качать права или привередничать по поводу фасона.
В этой странной, по-армейски единообразной униформе нас выстроил лейтенант и осчастливил краткой речью о том, что и в плену мы остаемся боевым подразделением с уставной дисциплиной. В силу вдолбленных за годы службы рефлексов мы все дружно вякнули "да, сэр!", комвзвода скомандовал "вольно", после чего вперед вышел гуупи, который, судя по сине-седой рожице, был старшим среди своего племени, а по татуировкам на лбу - имел воинское звание не ниже нашего подполковника.
Несмотря на явно больший срок выслуги, чем наш взводный, гуупи не напирал на строевой устав и с ходу объявил, что эта камера - часть огромного гладиаторского комплекса, а мы, стало быть, гладиаторы. Да, ничто не ново под лунами миров.
На его заявление парочка моих обормотов - Пит и Жак - ухмыльнулись и толкнули меня локтями. Действительно, оборжаться. Фамилия моя земная - Сартаков. Естественно, в казарме получил погоняло "Спартак", которое стало моим официальным ником. Кто не знает, был такой в древности гладиатор на земле. И в XX–XXI веках был еще спортивный клуб в Евразии, откуда мои корни. Так что, мать, биться мне на арене. Или поднимать восстание, но вряд ли: восстание того, античного Спартака было в момент смято при столкновении с регулярной римской армией. Смог бы он посражаться с кляксами? А что, я попробую.
Со слов гуупи, устраивались гладиаторские поединки как между представителями одной расы, так и с другими гуманоидами, а в единичных случаях - даже с галактами. Зашибись. Значит, у нас есть шанс еще раз подраться с уродами, и гады сами организуют этот шанс.
Три дня спустя я стоял в крохотном закутке, заменявшем нам душевую, поливая холодной водой здоровенную гематому на ребрах. К арене готовился всерьез и не жалел себя, потому периодически мне попадало больно. И никакой медицинской помощи, кроме струи воды.
Первые дни на Кентерре, планете галактов, ранее освоенной расой гуупи, мы были заняты преимущественно ничем. Оставались в той же камере, напоминающей грузовой отсек транспортного космолета, только пронзительно белой, и хозяева планеты о себе не напоминали. Общаясь с гуупи и мохнатыми самуатянами, так называли себя эти маленькие добродушные гуманоиды, я осознал общую картину того, во что вляпался взвод.
Самуатяне и другие расы делили всех черных ублюдков на две группы - воинов и звероводов. Невозможно сказать, были ли это родственные кланы, касты, народности или иные социальные группы. Никому еще не удавалось по внешнему виду отделить одну особь от другой. Но, видимо, воины были каким-то высшим классом. Чтобы стать авторитетом у воинов, необходимо участвовать в военных действиях с риском для жизни. Или победить в столь же рискованных кровавых игрищах - схватках с себе подобными или с фауной с захваченных планет. Мы, наверное, для них тоже вроде фауны.
Нам повезло, насколько галактский плен можно вообще считать везением. "Мадагаскар" штурмовали продюсеры игрищ, постаравшиеся захватить живьем самую боеспособную группу "фауны" - десантный взвод. Воины с удовольствием перебили бы нас в ближнем бою, если б только раньше не взорвался наш штурмовик, что сейчас гадать. Какая судьба постигла остальную часть экипажа, я, наверно, не узнаю никогда. Скорее всего, выжившие попали к звероводам.
Зная, что бойцы в безделии и от смертной тоски в замкнутых пространствах ищут приключений на свой задний фасад, я, как замкомвзвода, организовал какое-то подобие физподготовки и спарринговые бои. Готовил ребят к карьере гладиаторов. О восстании Спартака не мечтал, просто ставил задачу протянуть как можно дольше.
Жизнь полностью утратила долгосрочную перспективу и какой-либо смысл, кроме самой жизни, то бишь выживания. Задача - день простоять да ночь продержаться, там видно будет. В десантно-штурмовые части всех времен и народов подбирали парней без интеллигентских рефлексий. Никаких мировых скорбей о смысле бытия. Если нет команды идти на прорыв - ждать и выживать самому, помогать товарищу. Сложил лапки и приготовился к гибели, значит признал свое бесповоротное поражение. Десант умирает, но не сдается. Даже в плен мы попали парализованные, все пытались с честью пасть в бою. Плен - не конец всему. Надо дать судьбе время, чтобы она подкинула шанс на лучшее будущее.
Жаль, лейтенант практически отошел от дел и впал в прострацию. Поддерживая видимость контроля за взводом, он выстраивал нас поутру, ставил боевую задачу позавтракать и приступить к тренировкам, после чего совещался с гуупи или изображал мыслительную деятельность.
На ударных кораблях десантные подразделения очень маленькие. В нашем взводе было всего два штурмовика, выполнявших по совместительству роль атмосферного транспорта и бравших на борт по девять человек. Одним штурмовиком и, соответственно, отделением, командовал взводный, а вторым - замок, то есть я. Сейчас, когда нас стало на двоих бойцов меньше, а летеху можно было исключить из общего состава, в строю осталось пятнадцать, два отделения с капралами во главе, и фактический комвзвода, то есть опять я. Далеко до численности десантных батальонов, где на роту приходилось шесть штурмовиков и три десантных бота, но в плену все по фиг.
Гуупи и самуа полностью игнорировали наши потуги по физподготовке, а мантаноиды несколько раз задирали моих бойцов, и спарринги переходили в реальную драку стенка на стенку. Мантаноиды достаточно сильные рукопашники, выше ростом и порядком тяжелее. Главное, они - низкоразвитая раса, совсем недавно вышедшая из периода размахивания холодным оружием. Мы, как и гуупи, давно привыкли полагаться на импульсное и плазменное снаряжение, а физическую силу в бою нам обеспечивает экзоскелет скафа.
Как и ожидалось, на меня однажды бросился их предводитель, краснорожий детина на голову выше ростом. Я блокировал предплечьем его удар правой сверху, перехватил руку, резко дернул на себя, а затем впечатал пятку в его нервный узел между лопатками. Когда красный на миг утратил ориентацию, успел прижаться спиной к его спине, захватил подбородок и рванул голову к себе. Разрыв спинного мозга в шейном отделе смертелен для любого гуманоида, здесь у нас абсолютное равноправие, независимо от биологического вида, пола, возраста, расы и вероисповедания.
Так я стал главарем еще одной группы существ, заняв место вожака по праву сильного. Вместо стычек начались спарринги, которые были весьма полезны моим десантникам.
Нас считают крутыми. Все правильно, только наша крутость основана на умении убивать быстро и эффективно всеми доступными способами, которые обеспечивают штурмбот и боевой скаф. Естественно, все мы натасканы в единоборствах, но больше для физического развития и психической устойчивости: никто всерьез не ожидает, что десантура с криком "кия" будет ладошкой разбивать переборки вражеских кораблей. От общей массы космопехоты нас отделяло лишь то, что десант флагмана готовился не для стандартных операций по высадке-зачистке-эвакуации, а "на всякий случай", который был непредсказуем. Попросту нас готовили ко всему, что может стрястись, исходя из опыта и фантазии инструкторов. Мы бились в вакууме, в атмосфере, в плазме, в жидкости, сдавали норматив по действиям без скафандра при низком давлении, должны были уметь управлять любым транспортным средством, известным человеку и нелюдям, владеть любым оружием от каменного топора до дезингратора, а также чинить его (пробовали чинить дезингратор?) в невесомости и при трех "жэ".
Мы действительно умели очень многое, но далеко не в совершенстве, так как не были специализированы ни на чем. Космические супермены на побегушках.
Получив самую элитную для десанта подготовку, я до Сиенны не участвовал ни в одном боевом столкновении, а в составе обычного десанта не принимал участия тем более. Поэтому рассказы бывалых - высадились и отбили у галактов сто тысяч рабов - не про меня. Да и на Сиенне получилось, попал в бой только потому, что нашу команду решили брать живьем.
Ну хорошо, гуманоида завалю и без бластера. Пит и Жак, моя боевая ячейка, тоже, хотя я все же сильнее. И остальной взвод, кроме командира, также не подарок.
Лейтенанта жаль. Большие папа-мама отправили сынка делать карьеру на флагман, зная, что тамошнюю десантуру в общую бойню не пошлют. А через год планировали выдернуть парня наверх с записью в личном файле о службе в качестве комвзвода спецназа в самом пекле войны. Кто ж знал, что галакты вдарят именно по Сиенне, в стороне от магистрального пути наступления? Теперь сидит он с нами, пролетариями, в одной клетке, а ему было что терять.
Вот если придется махаться с черным, просто не знаю что делать. Я даже понятия не имею, как устроен галакт. Никто не смог захватить хотя бы одну тварь в плен - в критический момент эта черная клякса взрывается, в наследство победителю остается вонючая смесь обычных газов. Масса галакта, видимо, близка к человеческой, но он произвольно меняет форму. Все инструменты, которыми эта мразь орудует, ухватываются тут же отрастающими ручками.
С другой стороны, при всем телесном различии, поведение этих ублюдков из ядра галактики напоминало о нравах диких горных племен, которые жили на моей родине несколько столетий назад: тот же культ силы, войны, агрессии и уничижительное отношение к любым "не своим" индивидуумам.
Вопрос на миллион: как эту суперкляксу помножить на ноль без оружия? Особенно если клякса будет решительно против.
И тут, перебив мои грустные мысли под струей холодной воды, ко мне подкатил робот. Я прервал свое важное дело и побрел за ним.
6
ЗЕМЛЯ-1. 9.09.2317. ТИБЕТ
Когда-то воздушные корабли улетали торжественно. Из широких сопел с ревом вылетало пламя, здоровенные колеса грохотали по бетону, и вознесшаяся ввысь крылатая птица смотрелась гордо.
В наше время отлет так же будничен, как отъезд автобуса в XX веке или кареты в XVIII.
За отлетом грузопассажирской гравиплатформы наблюдали двое.
- Вы точно уверены, господин Заречный, что в данной ситуации было необходимо поступать настолько жестко? Общественное мнение и так не в восторге от проекта, особенно от бюджета строительства. - Начальник комплекса Франк Штрудель скорее рассуждал вслух, нежели спрашивал Михаила. Он уже прекрасно усвоил, что его главный безопасник всегда уверен в своих решениях. Или, по крайней мере, умело это показывает.
- Абсолютно, - ответил тот, привычно любуясь мрачной красотой ночных гор, едва угадываемых на фоне чуть более светлого неба. Мигающие огни улетающего транспорта постепенно смешались со звездными огоньками. - Ситуация наиболее серьезная из всех, что произошли вокруг стройки за время ее существования. Во-первых, к нам впервые проник свальд. Конструкция вживленного в его организм механизма была нам ранее незнакома. Очевидно, что ящерица считала бы свою миссию выполненной, если бы ее просто выпустили наружу за пределы защитного поля. Сканер в одежде - для отвлечения глаз. Спрашивается: какими еще технологиями владеют наши квартиранты и по какой причине утаили их от нас. Второе, - продолжил Михаил. - Эта группа была отвлекающей. Через три часа с того же направления зашел еще один отряд, который мы смогли засечь гораздо позже. Значит, имела место спланированная операция по внедрению на Тибет чего-то непонятного.
- И чем же они объяснили свою настойчивость?
- Ничем. Их никто не допрашивал.
- Почему? Вы же лично работаете с захваченными, - удивился начальник комплекса.
- Этих никто не задерживал. После обнаружения спецоборудования ящерицы у меня не было права рисковать. Неизвестно что им удастся узнать и насколько проницаемо наше защитное поле.
- И что вы сделали?
- Сжег, - кратко отрезал Михаил. Когда дело касалось вынужденного применения насилия, с него тут же слетала тонкая пленка интеллигентности, и на поверхность вылезал волчара, который мог убивать, не терзаясь сомнениями. - Поэтому отправка первой троицы на астероиды просто верх гуманизма.
Герр Штрудель посмотрел на своего сотрудника так, будто увидел его в первый раз. Несмотря на свою сладкую фамилию, он совершенно не был мягкотелым. И внешне выглядел достаточно решительно - подтянутая фигура, худое удлиненное аристократическое лицо, говорящее о длинной веренице арийских предков еще с тех времен, когда в Центральной Европе не установилось мусульманское большинство. Но такое количество смертей за неделю никак не укладывалось в привычные рамки.
- Свальда из первой группы вы также убили?
- И кто его будет жалеть? Обратите внимание, что благодаря его участию в горной экскурсии даже из-за Нгомбо не поднялась шумиха. Так, пару протестов для видимости. А второй группы вообще никто не хватился. Горы, снег, лавины, мало ли что может случиться.
- Почему вы так ненавидите рептилий? Понятно, на бытовом уровне они мерзкие. Но какую опасность они могут представлять для нас? Их всего горстка, у свальдов нет ни планеты, ни ресурсов. Чем они могут угрожать объекту?
- Ситуация непростая, - ответил Михаил, помедлив. Сейчас, когда мгновенная вспышка злости сошла на нет, он снова превратился в заурядного служащего, невысокого ширококостного мужчину с простоватым и незапоминающимся лицом. - Вспомните, какие они дали заверения два века назад, когда просили убежища на Земле. Не только обязались передать нам все научно-технологические знания, которые были у них, но и поклялись, что в галактике больше не осталось ни одной колонии свальдов, только, быть может, разрозненные особи на территории других цивилизаций.
- И в чем же, по-вашему, нас обманули? - Штрудель поплотнее застегнул ворот комбинезона: ночной ветер усиливался не на шутку.
- Главный обман состоял в том, что они рассчитывали влиться в наш мир и постепенно прибрать его к рукам. Да, у пришельцев были выдающиеся технологические рецепты и ноль ресурсов. Дырявая кастрюля, на которой они притянулись к нам, едва не была сбита противометеоритной защитой. Всего около сотни существ, две сотни яиц, и даже сейчас их численность на Земле не превышает трех тысяч. Видите ли, на Шпицбергене им холодно даже под куполами. А тогда, получив кусок суши на планете с пригодной для дыхания атмосферой, ящерицы рыдали от счастья. Кстати, знаете, почему плачут крокодилы, проглотив жертву? Для улучшения пищеварения. Но у ящеров ничего не получилось, люди просто не приняли их, содрали всю информацию с бортового компа из звездолета и оставили практически в изоляции.
- Верно, свальды недооценили отталкивающее впечатление, которое произвели на людей, - заметил начальник объекта.
- Мы не одиноки, - согласился Михаил. - Галакты не берут рептилий в плен, сразу стреляют на поражение. Но с кем-то наши квартиранты общаются, 0-передатчик имеют. И как-то смастерили гаджет, что я вырезал из задней ноги покойничка. Вопрос: на кого они работают? Пусть не на галактов напрямую, но могут дать информацию кому-то другому, кто попадет к черным, которые, бросив все дела, рванут в Солнечную систему на джихад-пати. И тогда прощай, вундервафля.
- Что, простите? - не понял Штрудель.
- В середине двадцатого века ваши предки продули большую войну. Причем моим предкам. И когда Третьему рейху вломили по самые помидоры, а танки союзников уже топтали травку на немецких полях, у вас придумали такое слово: вундерваффе.
- А-а, Wunderwaffe, чудо-оружие.
- Правильно. Вашим солдатам внушали: надо еще немного потерпеть в окопах, и фюрер на белом коне с вундерваффе в клешнях перебьет всех врагов. Непременно, как только гениальные немецкие ученые завернут в вундерваффе последний, самый главный шуруп.
- Да, и такое оружие действительно было: реактивные самолеты, баллистические ракеты, и до создания атомной бомбы оставалось чуть-чуть. Фюрер имел то, чем люди пугали друг друга сто лет до прилета свальдов, а его противники - нет.
- К огорчению ваших земляков, чудо-оружия не хватило против сотен тысяч примитивных танков, поршневых самолетов, а еще винтовок, пулеметов и пушек времен Первой мировой войны. В насмешку его и прозвали вундервафля.
- Все равно не понимаю.
- Вафля по-русски - такая сладость, почти как штрудель. И еще непристойный намек.
- Знаю, - ответил немец. - К сожалению, через английский язык вся эта русская грязь попала во всеобщий.
- Верно. Иначе все говорили бы "швайн шайзе". Но мы отвлеклись. Так вот, вундервафля означала, что немцы ничего не добились со своими изобретениями.
- Вы считаете, Михаил, что все, чем мы занимаемся, есть вундервафля? И нам нечего противопоставить галактам?
- Не знаю, - глухо ответил безопасник. - Боюсь, не хватит времени. Оно играет против людей. Не факт, что наш безумно дорогой комплекс после запуска гарантирует изобретение супероружия за два, три года и даже за пять-десять лет. Причем должно получиться абсолютное оружие. Если мы покажем зубы, но не сможем разбить врагов наголову, черные обрушат на Землю все, что у них есть сейчас. Всю мощь ядра галактики. У немцев было техническое превосходство, а оружия просто не хватило. Даже если бы нацисты успели создать атомную боеголовку и установить ее на баллистическую Фау, три-пять ядерных взрывов ничего не изменили бы. Скорее всего, их бы просто вырезали как нацию, и я не имел бы радости служить под вашим началом, Франк. А у нас в запасе лет пять-десять. И то при условии, что никакая чешуйчатая дрянь или земной правозащитник не натворят утечки информации, при которой черные бросятся на нас. Прошу простить, но с сегодняшнего дня я буду убивать всех, кто несет угрозу режиму секретности объекта.
- Что вы конкретно предлагаете? - Штрудель выдержал паузу.
- Объявить Тибетский комплекс военным объектом. По законам военного времени за попытку проникновения дать право охранной автоматике стрелять без предупреждения. Аналогично поступать при инфильтрации шпионов через наем персонала. Мало ли какие военные базы есть в Солнечной, и что там копошится местная фауна, это никак особенно не заинтересует разведку врага, пока они не получат намек, что, собственно, здесь затевается. Выиграем время - тогда есть еще какой-то шанс, что здесь на самом деле родится Wunderwaffe, а не вундервафля.
Два совершенно разных человека созерцали верхушки гор на фоне постепенно светлеющего неба. Все-таки общий непримиримый враг дает свои преимущества. Сплачивает. Есть против кого дружить.