До того дня я и не знал, как же много разной живности обитает под нами. Здесь были и узкомордые, вытянутые, иногда длиною в ярд, хищники, и блестящие сочными, округлыми боками ленивые увальни. Колючие, и кожистые, зубастые и нет. Несколько раз мы вылавливали шаркунов, и они разительно отличались от тех созданий, что добирались до поверхности моего мира. Нежно розовые, мягкие, покрытые сотнями тоненьких вьющихся волосков. Бородач объяснил нам, что это молодняк. Что только зрелые особи обрастают броней и ползут наверх. Шаркунов он попросил сбрасывать в отдельную корзину, чтобы не мешать их с рыбой. Потом они должны были пойти на корм животным, на удобрения для теплиц, ну или же для виноваров. Каждый по-своему распоряжается дарами моря.
Попадалась и совсем мелочевка, но только один раз Фадар выбросил улов. Яростно извивающееся чешуйчатое создание бурого цвета всплеснулось в темных водах, и быстро ушло на глубину.
- Это тварга. Ее есть нельзя, - сообщил нам бородач. В следующий миг он уже подхватывал багром большую рыбину.
К концу дня я устал еще больше, чем вчера. Болели исколотые крючками и рыбьими плавниками руки. Ныла спина от постоянных наклонов. А от запаха добычи, неистребимого, тяжелого, раскалывалась голова, и когда последний из ярусов закончился, то у меня не осталось сил даже на вздох облегчения.
Весь улов мы сгрузили на специальную телегу, которую вскоре затащили на платформу, и Фадар, закрепив колеса в пазах, дернул за свисающую сверху веревку. Там, наверху, должен был зазвонить колокольчик, чтобы дежурный включил подъемный механизм.
Тросы загудели, заскрипели, и платформа тяжело двинулась наверх, отрезая от нас освещенную площадку монолитом льда. Я вдруг почувствовал страх Фарри и вспомнил, что сегодня нам предстоит пройти посвящение в гильдию Снежной Шапки. Нанести себе на тело ее знак.
Татуировка есть защита, но она же и привязывает тебя к чьим-то законам. К иным порядкам. Она становится немым указателем всей твоей жизни, если ты готов ему подчиняться.
Признаться честно, я никогда не собирался становиться рыбаком, как мой погибший отец. Особенно после близкого знакомства с тем, как на самом деле работают в шахтах. Но после того как татуировка будет нанесена, по всем законам я стану принадлежать гильдии и вся моя жизнь должна быть направлена на углубление моих знаний. На совершенствование. На становление. И когда-нибудь, возможно, лицо мое украсит синяя вязь, в которой будет играть рыба и плескаться темная вода океана.
Но я знал, что это временно. Что я никогда не посвящу свою жизнь гильдии Снежной Шапки. Надо будет - сбегу. Никто не любит беглых гильдийцев, но и охоту за ними не объявляют. Все можно побороть.
Однако сейчас судьба не предоставила нам выбора. Найвэлу ничего не стоит сдать капитану Бургену меня и Фарри, если мы откажемся подкрепить его легенду об ученичестве. Потому я готов был смиренно принять знак гильдии на своей руке.
Или откуда начинают вить свою паутину эти узоры?
Меня терзала совесть, что из-за компаса и нашего знакомства с Фарри, рыжеволосый мальчуган тоже должен принять участь рыбака.
Мы поднимались все выше, и с каждым оборотом ворота там, наверху, страх и отчаянье все больше переполняли моего приятеля.
Фадар молчал, думая о своем. А Фарри едва ли не трясся от непонятного мне ужаса. Неужели ему настолько было страшно? Или корень его паники крылся в чем-то другом? Я внимательно посмотрел на мальчика, чье бледное лицо едва освещали проплывающие мимо фонари. Что скрывается в душе циркача? Почему он так боится? Это всего лишь наколка. Рисунок, скрытый от чужих глаз, если хозяин не хочет его показывать.
Наверху мы узнали, что на шахтах есть и ночные вахты. Когда платформа остановилась, мы встретились с тремя рыбаками, ожидавшими нас.
- Хорошо, - сказал один из них, поглядев на тележку с уловом. - Сегодня лучше, чем вчера.
Фадар кивнул им, и мужчины, выпустив нас с платформы, взошли на нее сами. Один из них махнул дежурному, и тот опять включил механизм.
А мы выбрались на улицу. Уже стемнело, но я сразу увидел огни ледохода, все еще стоявшего неподалеку от рыбацкого поселка. Это расстроило меня. Видимо, где-то в глубине души еще тлела надежда, что Бурген и его люди уйдут прочь, ничего не добившись от местного старосты.
- Идемте, я провожу вас к Эккеру. И пока он будет работать схожу за ужином. Заодно товарища своего проведаете, - прогудел Фадар.
Мы прошли по утоптанной тропе к стоящему на отшибе дому врачевателя. Чуть пригнули головы, войдя в длинные сени. Здесь на стенах тоже горели фонари, и вдоль были аккуратно расставлены нехитрые инструменты. Лопаты, ломы, метла с ведром.
Проход закончился окованной железом дверью, и после нашего стука она мгновенно раскрылась. На пороге появился коренастый Морренгайм с дальнобоем в руках. Увидев нас он, опустил ствол к полу и знаком поманил внутрь. Так мы оказались во владениях доктора Эккера.
Я стащил с себя шапку, с интересом оглядывая простенький интерьер гостиной и наслаждаясь теплом. Отсюда вело несколько темных дверей, и, наверное, за одной из них отдыхал Эльм.
Вообще это было уютное место. Тихое и аккуратно. Дощатый пол тщательно выметен, и на нем почти не виднелись темные пятна подгнивших мест. Стены укрыты белыми волчьими шкурами. Посреди комнаты стоял небольшой столик, за которым доктор, скорее всего и работал и обедал одновременно. На одном углу лежала толстая книга, а на другом оловянная тарелка с ложкой.
- Я позову дока, - сказал человек, сидящий в темном углу и мною не замеченный. Он поднялся, и на его лицо упал свет от фонаря.
Клаус. На лице рыбака блуждала недобрая улыбка, а прищуренные глаза буравили нас так, словно мы оказались исчадьем ледяных демонов.
- Глупость затеял старик, клянусь потрохами Темного, - добавил он. Морренгайм согласно хмыкнул.
Я почувствовал себя в ловушке.
- Многие с возрастом теряют ясность ума. Боюсь это тот самый случай. - Клаус подошел к дальней двери и стукнул в нее кулаком:
- Док! Привели пацанят!
- Одну минуточку! - с той стороны немедленно отозвался глухой старческий голос.
Фарри задрожал. Он старался держаться чуть позади меня.
- Одну минуточку!
Наконец старик в пушистом длиннополом халате вышел в гостиную. Абсолютно лысый, с глубокими морщинами человек едва перемещался, ощутимо опираясь на железную трость. Набалдашник последней был выполнен в виде рыбьей головы.
Искусный мастер изобразил ее с раскрытым ртом.
Доктор Эккер слеповато щурился, а из-за черных татуировок, покрывавших его лицо, щелочки глаз казались неразличимыми. Тонкая шея, на которой отчетливо проступали сухожилия, была покрыта темными пятнами даже там, где не струилась вязь татуировки.
В комнате запахло старостью.
- Здравствуйте, молодые люди, - почтительно приветствовал нас он. - Рад видеть тех, кому удалось выжить в пустыне.
- Найвэл просил… - прогудел озадаченный Морренгайм, но умолк под взглядом старика.
- Ну, юные рыбаки, пройдемте, - прошамкал доктор Эккер и поманил меня рукой. На миг мне стало страшно, но я смело шагнул вперед, понимая, что, может быть, так успокою Фарри.
- Дурацкая идея, - прокомментировал Клаус.
- Станешь старостой, сможешь оценивать, - дребезжащим голосом ответил на это Эккер. - Пойдемте, молодой человек.
Комната, в которую он меня отвел, была очень маленькой. Но очень теплой. Посреди помещения на возвышении стоял стул с ремнями.
- Что это? - занервничал я. Выглядело это приспособление как место для пыток.
- Для блага общего. Садись.
Я осторожно опустился, чувствуя, как пересохло в горле. От старика не исходило никаких злых намерений. Он был занят какими-то своими размышлениями, несущими ему мир.
Но когда он затянул ремнями мою левую руку - я дернулся.
- Сиди спокойно, молодой человек. Я слишком стар, чтобы удерживать тебя. Но если хочешь, то позову сюда Клауса, и он тебя подержит.
Плотно сжав зубы, я судорожно кивнул и даже не сопротивлялся, когда теплая кожа опутала мне лоб и притянула к спинке стула. В носу свербело от запаха лекарств. Точно также пахло в медицинской лавке Кассин-Онгского врачевателя Идианы. Это чуть-чуть успокоило.
- Вот и хорошо. Вот и славненько… - пробормотал старик. Потом, кряхтя, он застегнул ремни у моих ног. - Не бойся.
Наконец вторая рука оказалась притянута к подлокотнику, и я оказался обездвиженным. С каждым мигом страх во мне подбирался все ближе и ближе к горлу. Сердце колотилось так часто, что в груди заныло.
Старик же неторопливо закатал мне рукав на левой руке, протер кожу на предплечье пахучей тряпочкой и потом стал возиться у небольшого столика, звеня инструментами.
- Это почти не больно, - сказал он.
- А можно как-то избавиться от татуировки? - вырвался у меня вопрос.
Эккер не отреагировал, перебирая инструменты. Затем довольно крякнул и повернулся ко мне, держа в дрожащих руках шприц.
- В другой раз, молодой человек, я бы выгнал тебя вон за такие слова. Потом сказал бы об этом Найвэлу, и он отправил бы тебя гулять в пустыню дальше. Но раз обстоятельства требуют спасти никчемные жизни маленьких бродяг, то я отвечу: можно. Но это очень больно, малыш. Конечно, если тебе попадется хороший мастер, то он не оставит тебе шрамов на всю жизнь. Однако если кто-то в гильдии Снежной Шапки узнает о твоих намерениях…
- Спасибо… - мне было достаточно той информации.
И старик приступил к работе. Та жидкость, которой он смазал мне руку, притупила боль. Честно говоря, это было даже чуточку приятно, и я, как зачарованный, наблюдал за тем, как на моем предплечье появляется изображение широкой рыбки с красивыми плавниками. Доктор прокалывал кожу иголкой, впрыскивал туда свои чернила, и так рисовал одну из тех несчастных, что мы сегодня ловили.
- Это лассарь, - пояснил Эккер, заметив мой интерес. - Хорошая рыба. Но простенькая. У посвященных не бывает других рисунков.
Когда работа закончилась, старик закашлялся, убрал инструменты в ящик и неторопливо освободил меня от пут. Я все это время смотрел на рыбину у себя на руке и, клянусь, это удивило меня, наслаждался картинкой. В кой-то веки я принадлежал чем-то большему. Я стал, пусть и понарошку, частью могучей гильдии. Гильдии, которая не боится военных кораблей. Это воодушевляло.
- Позови сюда своего друга, - проскрипел старик и прислонился к столику с инструментами.
Я вышел из комнаты с улыбкой на лице, которую тут же сбил ужас Фарри.
- Иди, не бойся. Это совсем не больно. Смотри! - я показал ему лассаря. - Это Лассарь! Правда, красиво?
Рыжеволосый мальчик был бел, как снег. Его обескровленные губы тряслись, как у умирающего старика. Он покосился на выход, у которого стоял Морренгайм с дальнобоем, потом на меня.
- Я не хочу! - просипел он.
- Не бойся! - попытался успокоить его я. - Все будет хорошо! Давай, иди!
Мне пришлось приобнять его за плечи и он, словно зачарованный, прошел со мною через гостиную и остановился у двери.
- Заходите, молодой человек, - позвал его Эккер.
Фарри отшатнулся, и тут я толкнул приятеля в спину и захлопнул дверь. Иногда кто-то должен дать толчок, чтобы человек принял правильный выбор.
Вот только я не уверен, что в тот раз это не было ошибкой.
Крик Фарри раздался через минуту после того, как дверь закрылась. Вопль ужаса и ярости потряс темное помещение, и в тот же миг Клаус ринулся на помощь доктору. Я хотел последовать за ним, но рыбак отшвырнул меня в сторону и я упал на пол, больно ушибившись локтем.
- Нет! Не надо! - чуть ли не плакал мальчик, оказавшийся за закрытой дверью в компании злого Клауса и старого доктора. - Не надо!
- Заткнись, сученыш! - ревел ему в ответ рыбак. - Закрой пасть, а не то я тебе ее закрою!
- Пожалуйста!
Я забарабанил в дверь, желая помочь приятелю. Не знаю, что бы мне удалось для него сделать, но сидеть и слушать его крики я просто не мог.
- Прошу-у-у ва-а-а-ас!
Грохнула дверь слева от меня, и из комнаты, откуда пахнуло нездоровым духом, появился осунувшийся Эльм. Его покачивало от слабости, но ярость наполняло тело праведной мощью.
- Эй, назад! - увидел его Морренгайм и с угрозой шагнул к здоровяку. Тот неожиданно ловко двинулся навстречу и в два счета вырвал дальнобой из рук опешившего рыбак, перехватил оружие одной рукой и с размаху съездил коренастому сторожу по лицу. Морренгайм без звука свалился на пол.
Эльм, глянув на меня взбешенным взглядом, подошел к двери, откуда просил о помощи Фарри, и грохнул в нее ногой. Выглядел силач не очень хорошо. Под глазами запали темные круги, неровная щетина облепила щеки.
- Открывайте дверь, собачьи ублюдки! - сорвавшимся голосом рявкнул он.
- Эльм! Помоги Эльм! Пожалуйста! - с еще большим чувством завопил Фарри.
- Ах ты гаденыш! - взвыл из-за дверей Клаус, и из комнаты послышался стук падения. - Ах ты тварь какая! Поганый воришка!
Эльм зарычал, отбросил в сторону дальнобой и одним могучим ударом выбил дверь в пыточную. При этом он едва не упал, но ухватился за стену и в следующий миг ринулся внутрь.
Пыточная… Вот какое слово пришло мне в голову от того, что там происходило.
- Что вы тут делаете? - Эккер, наконец, испугался. До этого мне казалось, будто он не способен на эмоции. - Почему вы не в постели!
- Да он его подельник, док! - противно взвизгнул Клаус. - Правильно Бурген говорит - душегубы они, и след за ними кровавый идет. А Найвэл, старый идиот, поверил двум соплякам!
С этими словами рыбак, набычившись, бросился на Эльма и ударил его головой в грудь. Тот охнул, пошатнулся и, не выдержав напора, повалился на пол. Быстрый Клаус находчиво вцепился в раненую культю силача, и здоровяк взвыл от боли.
Фарри с порванным рукавом забился в угол пыточной, за креслом и с ужасом смотрел на драку. А я не знал, что мне делать. Я не понимал, что произошло в комнате, пока меня там не было. Это не реакция на шприц, это не страх перед болью. Здесь было нечто другое. Рука, которую прикрывал Фарри, пестрела черными узорами.
Он уже кому-то принадлежал.
Мужчины зло рыча боролись на полу, и ослабшему от раны Эльму хорошо доставалось. С каждым мигом его кулак поднимался все медленнее, а натиск Клауса не утихал. Под ударами рыбака лысая голова силача моталась из стороны в сторону, и с каждым мигом взгляд Эльма блуждал все больше.
Эккер, прислонившись к столику, мрачно смотрел на происходящее, переводя взгляд то на Фарри, то на меня.
- Собачий выродок! - шипел Эльм, стараясь выбраться из-под навалившегося на него рыбака. - Собачий…
Он взвыл, так как очередной удар Клауса опять пришелся в раненую культю. На полу появились первые пятна крови.
Я обернулся ко столу, и мой взгляд зацепился за тяжелую книгу. Наитие толкнуло меня вперед и, схватив увесистый том, я бросился к дерущимся и со всего маху опустил фолиант на голову Клауса. Рыбак охнул, растерялся, но после следующего удара потерял сознание.
Эльму этого хватило. Сбросив с себя обмякшее тело, он, шатаясь, встал на ноги и страшным ударом сломал лежащему Клаусу шею.
Наступила тишина. Я, не веря, смотрел на убитого. Пару минут назад он был сильным и страшным противником, а теперь… Теперь он превратился в безжизненную куклу.
- Собачья жизнь! - процедил силач.
- Большая ошибка, - тихо произнес молчавший доселе Эккер. - За вами слишком много крови. А ты, молодой человек, - он посмотрел на меня, - не слишком разборчив в выборе друзей. Мне казалось ты хороший мальчик…
- Заткнись, - хрипло дыша, оборвал его Эльм. - Ради собачьего счастья своих и близких - закрой свой собачий рот!
- У мальчика на руке знак гильдии воров. Я не знаю, какого города, - продолжал доктор, будто не слыша его. Смотрел он только на меня.
- Я сказал: заткнись! - заорал Эльм.
- И судя по рисунку, он пробыл там довольно длительное время…
Силач резко шагнул в комнату и выволок несопротивляющегося старика в гостиную. Бесцеремонно бросил его на пол, отчего Эккер охнул и закашлялся. Фарри крадучись вышел из пыточной, поправляя разорванный рукав и стараясь не смотреть в мою сторону.
- Любой капитан сдаст вас в любом городе за такие знаки, - откашлялся, наконец, док. Он совсем не боялся Эльма. - Любой вор сдаст вас в гильдию, за то, что знак прерван. Вот кому нужно сводить татуировку, молодой человек. Знак рыбака не так позорен, знаешь ли.
Он опять смотрел на меня.
- И вот какая у вас благодарность за помощь рыбаков. - Эккер скосил взгляд на мертвого Клауса и губы его презрительно скривились:
- Мне не следовало потакать Найвэлу.
Эльм шагнул было к старику, но я крикнул:
- Не надо, Эльм! Он же тебя выходил!
Здоровяк застыл, будто громом пораженный. Фыркнул, но злость уже схлынула прочь.
- Теперь мы повязаны, сопляк, - сказал он мне. - Повязаны на крови.
- Нам надо бежать, - Фарри остановился рядом с Эльмом, все еще стараясь не встречаться со мною взглядом. А мне хотелось посмотреть ему в глаза. Мне вспомнилась наша беседа на борту ледохода путейщиков, вспомнилось, с какой радостью он работал в ледовом карьере.
Как он мог быть вором?!
- Вам лучше убить и меня тоже. Потому что завтра я пойду напрямую к военным. Видимо, они не врали… - трескуче сообщил лежащий на полу старик. Он закрыл глаза, и часто дышал, положив руку на сердце. - Неужели я дожил до того дня когда Найвэл ошибся? Маленькая, а победа, знаете ли.
Он улыбнулся.
- Надо уходить сейчас, - рыкнул Эльм.
- Ты же ранен… - встрял Фарри.
С повязки на левой руке капала кровь.
- Завтра я буду убит, если мы не уйдем сегодня, собачий недоумок! Есть идеи?
Я смотрел на своих спутников, как на оборотней. День назад они были простыми людьми, не хуже и не лучше многих. Но теперь один оказался убийцей, а второй вором… Путешествовать с ними дальше?
Но разве у меня есть выбор? Суровый Найвэл сдаст меня Бургену даже если циркачи сбегут одни. Даже если старик скажет, что я не принимал их сторону.
Вот только тяжелый том лежал, распахнувшись, на полу. И благодаря нему умер Клаус. Во мне крепла свирепая решимость - до Снежной Шапки мы идем вместе, а потом я постараюсь забыть своих попутчиков, как забывают страшный сон.
Тут зашевелился Морренгайм, но Эльм в два шага оказался рядом с ним, и мой крик, слившийся с Фарриным, не смогли остановить силача:
- Не надо, Эльм!
Здоровяк прикончил очнувшегося рыбака уже отработанным ударом ноги. Сплюнул на пол. В комнате пахло кровью, смертью и отчаяньем. Странно, но у меня в голове не было ни единой мысли. Все вновь перевернулось. Все опять изменилось.
Машинально я дотронулся рукой до компаса.
- Тяговой ледоход Фадара на пристани. Если заведем и уедем ночью, то может быть, сможем добраться до Снежной Шапки.
Это были мои слова.
Да, это сказал я. Предав бородача, так хорошо к нам относившегося. Предав Найвэла, рискнувшего отношениями целой гильдии и вольного капитана. Предав трудный, но волшебный день на шахте. И, наконец, предав себя самого…