Он - ЧЕРНЫЙ АРХЕОЛОГ космической эры. "Индиана Джонс" эпохи, когда грандиозный технологический скачок вынес корабли землян в открытый космос.
"Расхититель гробниц", при одном упоминании имени которого обитатели десятков планет скрежещут зубами, жвалами, роговыми пластинами и всем прочим!
Он - гроза космических сфинксов. Джентльмен в белом смокинге, с тросточкой в руке, цветком кактуса - в петлице, громадным багажом знаний - в голове и нежной любовью к текиле - в сердце.
Он - человек, способный проникнуть - и проникающий - в сокровищницы древних цивилизаций ЛЮБОГО МИРА.
Он - профессор Платон Рассольников по прозвищу Атлантида. Авантюрист и герой от космической археологии!..
…Сильванга. Пустынная планета, обитатели которой погибли сотни тысяч лет назад. Планета, на которой теперь сделано УНИКАЛЬНОЕ археологическое открытие…
"Магический жезл" давно исчезнувшей цивилизации? Такова "официальная" версия. Однако Платон Рассольников уверен - речь идет об уникальном оружии, не знающем аналогов во всей Галактике.
И, к несчастью, уверен в этом не только он…
Содержание:
ПРОЛОГ 1
ЧАСТЬ 1 - ВОЛШЕБНОЕ МЕСТО 1
ЧАСТЬ 2 - МАГИ И АТЛАНТИДА 11
ЧАСТЬ 3 - ПОДЗЕМЕЛЬЯ СИЛЬВАНГИ 28
ЭПИЛОГ 46
Гурова Анна
Радужный змей
ПРОЛОГ
Звук не распространяется в пустоте. Очередной взрыв пришел как бесшумное землетрясение, раздробившее в пыль остатки ландшафта астероида Альчера-1. Исследовательский комплекс, укрытый у подножия древнего горного хребта, был мгновенно уничтожен вместе с горой. Волна огня смела с поверхности астероида все постройки; теперь до самого горизонта простерлась однообразная, изуродованная воронками от взрывов равнина. Очевидно, нападавшие уже не заботились, останется ли в живых кто-нибудь из сепаратистов.
Доната стояла в самом эпицентре, среди развалин станции, и задумчиво смотрела вверх. С неба сыпались горящие металлические обломки. Доната знала, что они будут падать еще долго: патрульный крейсер размерами вдесятеро превышал уничтоженную станцию, - и это зрелище наполняло ее чувством глубокого удовлетворения. Она не испытывала ненависти к жителям холодной планеты, погибшим вместе с крейсером, и ей было глубоко наплевать на соратников - сепаратистов, похороненных под разрушенной горой. Самое главное - она выполнила поручение, и Имана обязательно похвалит ее. Слишком часто за последние пятьдесят лет ее поступки вызывали его недовольство. Он распекал девушку при каждой встрече, а ей всего-то и надо было, что капельку участия и симпатии. Иногда Донате казалось, что они говорят на разных языках. Имана упрекал ее в невежестве и дикости - но разве она не получила образование в лучшем университете галактики по двум специальностям сразу? Всякий раз, когда ей приходилось убивать - даже не из удовольствия, а по необходимости, - Имана хватался за голову и причитал: "Куда мы катимся! Все признаки вырождения налицо!", но в этом пункте Доната решительно отказывалась его понимать. Ведь именно по его приказу ее сделали такой, какая она есть. Что же - теперь и ее навыки пригодились. Имана наконец-то будет доволен.
Зоркие глаза Донаты приметили в небе нечто новое. Одна из крупных звезд слишком уж быстро пересекала небосвод. За ней в отдалении следовала вторая, менее яркая. "Ага, подкрепление вызвали!" - подумала Доната, чувствуя, как в ней снова разгорается боевой азарт. "Должно быть, патрульные крейсера из соседних секторов. Подпущу их поближе, чтобы второй не успел убежать, пока я буду разбираться с первым". Доната выждала несколько минут, крепко сжала в руке жезл и направила его на более крупную звезду. На раздвоенном конце жезла возник пульсирующий радужный луч - он быстро вытягивался, пока не уперся в далекий крейсер. Звезда ослепительно вспыхнула и прекратила движение. Доната подождала несколько минут - звезда оставалась на месте. "Неужели промахнулась? - расстроилась девушка. - Наверно, он слишком далеко, и энергии радуги не хватает. Так и доложим Имане. Эй, что там он делает?!" Звезда, продолжая хаотично вспыхивать, медленно удалялась. Доната нахмурилась и опустила жезл. "Проклятие, как всегда, не хватило терпения. Я еще не закончила проверку. Ну подойди поближе, пожалуйста! Смотри, все спокойно, никто не стреляет…"
Землю ощутимо тряхнуло. Доната едва устояла на ногах. Вдруг она почувствовала непонятный жар. Откуда он исходил? Казалось, астероид ни с того ни с сего начал накаляться. Жар становился все сильнее, пока не стал нестерпимым. Краем глаза Доната заметила, что обломки скал вокруг нее плавятся, и поняла, что если бы не защитное поле жезла, от нее в мгновение ока остался бы один пепел. "Тепловой луч!" - неожиданно догадалась она и, не раздумывая, кинулась бежать прочь от развалин станции. "Один из крейсеров вооружен тепловым лучом!" Земля снова затряслась. На этот раз Доната с размаху полетела лицом вниз. Когда она подняла голову, ее глазам предстало удивительное зрелище. Половина астероида бесшумно отделилась и медленно улетала в пространство, блестя многокилометровым зеркальным срезом. Земля дрожала и издавала глухой гул. Вцепившись в каменистую почву, Доната ждала, впившись взглядом в патрульные корабли. "А теперь подходите поближе, - бормотала она как заклинание. - Враги-сепаратисты убиты, здесь тихо и уютно…" Словно в ответ на ее слова, корабли возобновили движение. Доната хихикнула и направила жезл на тот, который был ближе.
Но что-то не ладилось. На конце жезла мелькнула вспышка голубого пламени, и луч погас. "Только не это!" - похолодела девушка и нетерпеливо встряхнула жезл. Но все было напрасно - луч исчез. Доната долго вертела жезл в руках, не веря своей неудаче. "Что же могло случиться? Перерасход энергии? Может, жар повлиял?" Приходилось признать очевидное - преждевременная проверка закончилась поломкой прибора.
Теперь Доната четко видела корабль. Он висел над горизонтом, врубив мощные прожекторы. Это оказался не патрульный крейсер, а самый настоящий боевой корабль - как его успели так быстро привести к Альчере-1? Неудивительно, что его не удалось вывести из строя одним выстрелом. "Очевидно, скоро они высадят десант, - подумала Доната. - Теперь, по милости этого окаянного жезла, вряд ли мне удастся истребить его в одиночку. Но, на всякий случай, я попытаюсь. А теперь задача номер один - спрятать или уничтожить жезл".
Доната повертела его в руках. Казалось бы, обыкновенная металлическая палочка с раздвоенным наконечником из селена. Она попробовала переломить его пополам, но металл даже не согнулся. К тем же результатам привела попытка разбить его о скалу. Хуже того, у Донаты неожиданно разболелась голова, и перед глазами замаячило белое лицо, завывшее загробным голосом: "Даже не пытайся сломать этот жезл, иначе с тобой случится такое…" "Знаю, знаю! - досадливо отмахнулась Доната и бросила жезл на землю. - Запугивающая запись плюс программа самоуничтожения. Ладно, будем прятать".
Вскоре жезл был закопан под кучей оплавленных камней и присыпан сверху метеоритной пылью. "Вряд ли я сюда вернусь за тобой, - прошептала Доната. - Лучшее на свете оружие, прощай навсегда".
ЧАСТЬ 1
ВОЛШЕБНОЕ МЕСТО
Глава 1
КОНГРЕСС АРХЕОЛОГОВ
В салоне первого класса межзвездного лайнера было шумно и душно. Под потолком плавали клубы сладковатого дыма травы тахумулько, вызывавшего удивительные галлюцинации: казалось, душа вылетает из тела и витает над ним в состоянии полного блаженства. По всему салону раздавался громкий хохот, выкрики, звон стекла и бульканье разнообразных алкогольных напитков.
"Как в низкопробном ресторане", - с досадой подумал Платон Рассольников, разглядывая неприличную надпись на подлокотнике своего кресла. Впрочем, он не имел ничего против низкопробных ресторанов, но всему свое время - просто сейчас он настроился потратить три с половиной часа, которые длился перелет с Пифея на Шаран, на размышления о дальнейших действиях, а если ничего не придет на ум, то хотя бы выспаться.
Откуда-то сзади донеслось фальшивое нестройное пение. "Да уж, тут не до размышлений", - мрачно пробормотал Платон. Большинство пассажиров лайнера составляли наемные рабочие с различных планет, которые летели на заработки на вольфрамовые шахты и урановые рудники Шарана - народ грубый, необразованный и алчный (надо быть очень уж бедствующим или алчным человеком, чтобы обречь себя на рабский труд в нечеловеческих условиях на планете, где среднегодовая температура - минус 45 °C).
"Не перейти ли в салон второго класса?" - пришла на ум свежая идея. Он привстал и повернул голову назад, но из приоткрытой двери в соседний салон валил такой густой дым травы тахумулько, что Платон безнадежно махнул рукой и уселся обратно в кресло. "Ничего не поделаешь. Придется терпеть", - уныло подумал он. Платон достал портативный компьютер и попытался углубиться в материалы Ежегодного Конгресса Археологов, на котором побывал две недели назад.
На экране компьютера чернел заголовок:
Ежегодный отчет сильвангской экспедиции. 238 год от начала работ.
Название доклада: "Образ радужного змея в доирунгийской культуре"
Подзаголовок: "Архетипы доирунгийского сознания - миф или реальность?"
"За один такой подзаголовок его надо было снять с выступления", - подумал Платон, зажал уши ладонями и погрузился в воспоминания о прошедшем Конгрессе.
Рассольников никогда раньше не бывал в великолепном конференц-зале Оксфордского Галактического университета, где проходил ежегодный Конгресс археологов со всей обитаемой Вселенной, долго разыскивал его по всему кампусу и в результате опоздал. Он крадучись вошел в конференц-зал уже незадолго до перерыва на обед и присел на заднюю скамью. Зал был относительно небольшой, человек на семьдесят. Платон неоднократно видел фотографии убранства зала в университетских брошюрах, но не имел возможности рассмотреть оформление в деталях, а оно того стоило. Это была стильная смесь псевдоготики и барокко, олицетворяющая собой преемственность традиции, идущей от древних университетов Земли. Конференц-зал выглядел одновременно строго и богато. В центре стояла высокая кафедра из настоящего резного дерева, вокруг нее ступенчатым амфитеатром располагались ряды скамей, обитых кожей и бархатом. Узкие стрельчатые окна уходили под потолок. На стене позади кафедры располагались два экрана: один из них предназначался для демонстрации материалов, а другой - для двухсторонней связи с теми из докладчиков, которые по различным причинам не смогли присутствовать на Конгрессе.
Хотя Конгресс транслировался во все крупные университеты галактики, лишь немногие избранные удостоились чести посетить его лично. Первоначально Платон в число избранных, естественно, не входил. Причины крылись в его сомнительной репутации и отсутствии фактических достижений в научной сфере. Однако Платон все-таки получил особое приглашение, прибегнув к излюбленному способу - принеся в дар университету редкий артефакт, имеющий существенную научную ценность и никакой материальной. Этим средством он пользовался неоднократно, и всегда старался иметь под рукой пару вещичек про запас. Благодаря этому Платона хотя и неохотно, но привечали в ученой среде - во всяком случае, его слава удачливого археолога была общепризнанной. Платон ценил эту славу и изо всех сил способствовал ее укреплению, в том числе и участвуя в подобных мероприятиях. Но была и другая, не менее серьезная цель его присутствия на Конгрессе - поиск информации.
"Так-так, посмотрим, что сегодня в программе. "Древние города Туле в III–IV вв. нашей эры" - это я уже пропустил… - разговаривал сам с собой Платон, просматривая на мини-экране, вмонтированном в откидной столик, тезисы сегодняшних докладов. - И думаю, ничего не потерял. Поселения Туле перекопаны вдоль и поперек, а сравнительная антропология меня не интересует. К тому же, ничего, кроме гадательных костей коленчатого ортиазуса, они там не нашли. Далее - "Введение в некоторые вопросы периодизации плавниковых культур Скифона". Само по себе, может, и любопытно. Надо будет почитать на досуге, но вообще подводная археология - не моя стезя…"
Платон оторвался от чтения тезисов и обвел взглядом конференц-зал. Все ему здесь нравилось - от искусственного "вечернего света Сириуса", признанного самым полезным для глаз, который лился через стрельчатые окна, до резной спинки скамьи с вмонтированным многофункциональным столиком и микрофоном. Это было помещение, оснащенное по последнему слову техники и оформленное с безупречным вкусом; здесь сочетались ненавязчивый прогресс и умеренный консерватизм. Оно символизировало тот высший срез общества, к которому Платон всегда мечтал принадлежать.
"А разве то, что я здесь сижу, не доказывает мою принадлежность к кругу избранных?" - тешил себя Платон, отгоняя воспоминание о татуированной коже циклопоида с планеты Феак - цене особого приглашения.
Голос докладчика, стоящего на кафедре, благодаря отличной акустике был четко слышен даже на последней скамье, где сидел Платон.
"…например, общность культур Маха и Миха доказывает обряд медха, существующий в обеих культурах. После принесения в жертву молодого мыра царица символически соединяется в ритуальном браке с убитым мыром. Это происходило таким образом…"
"Что за тема? - заглянул в тезисы Платон. "Мыр в языческой сакральной системе культур Маха и Миха". Ого! Интересно, как ему удалось собрать подобный материал? Может, он сам присутствовал на жертвоприношении или даже принимал участие? Не исключено - многие древние обычаи поразительно живучи. Но… мне это не нужно. Вот если бы они отливали тридцатифутовые золотые статуи этого мыра, это другое дело…"
"Итак, я могу с большой долей уверенности утверждать, что функции, выполняемые мыром в религиозной сфере, определялись его экономическим и транспортным значением в хозяйстве обеих культур!" - закончил выступление докладчик и сошел с кафедры под бурные аплодисменты. Его место занял темнокожий невзрачный человечек в криво сидящем костюме, явно взятом напрокат. Его появление вызвало шум в зале.
"Это еще что за сморчок? - Платон поспешно бросил взгляд на мини-экран - Профессор Глендруид, сильвангская экспедиция. Что-то знакомое… Как тут написано - Сильванга, первая планета Беты созвездия Ориона. Та самая Сильванга? Но это же страшно далеко!"
Платон напряг память, пытаясь вспомнить все, что ему было известно о Сильванге. В свое время о ней было написано немало статей и монографий. Лет двести назад эта планета внезапно стала знаменита по всей галактике, а потом ее довольно скоро забыли. Причина кратковременной известности лежала именно и сфере археологии.
Сильванга была одной из двух обитаемых планет системы Беты Ориона. Ее орбита проходила слишком близко к солнцу, и поэтому планета была практически непригодна для жизни. Экваториальные области Сильванги занимали безжизненные раскаленные пустыни - температура там поднималась днем до ста градусов, а по ночам не опускалась ниже сорока. В полярных зонах климат был хоть и чрезвычайно жаркий, но более влажный, и там господствовали джунгли. Сильвангу обнаружили около двухсот пятидесяти лет назад - примерно в то же время, когда началась колонизация Шарана, ледяной необитаемой планеты, богатой полезными ископаемыми. Взорам первооткрывателей предстали непроходимые джунгли и немногочисленное полудикое население, носившее явные следы вырождения. А через несколько лет совершенно случайно обнаружилось, что столица северной полярной области - Ирунгу - расположена прямо на вершине гигантской пирамиды, полностью ушедшей в болотистую почву.
Это открытие стало огромной научной сенсацией, и незначительная планета стала известна по всей вселенной. На Сильвангу хлынул поток археологов, историков, этнографов; затевались бесчисленные экспедиции, в Ирунгу открыли местное отделение Галактического Археологического Общества и построили роскошное здание исторического музея. Уже начала зарождаться туристическая индустрия. В общем, на затерянную в космосе планету пришла цивилизация.
Но прошло лет сорок - пятьдесят, и все тихо сошло на нет: турфирмы свернули свою деятельность и перебрались на другие планеты, здание исторического музея забрал себе под резиденцию император, секция МГАО закрылась из-за отсутствия сотрудников… Причин у краха было множество. Активно начатые раскопки пришлось остановить в самом начале, поскольку предстояло глобальное осушение болот, а на это требовались огромные деньги. Консервативные же методы почти ничего не давали: за много лет было найдено с десяток грубых каменных изваяний. Немногочисленные туристы, побывавшие на Сильванге, спешили поскорее унести оттуда ноги и второй раз приезжать желания не выражали. И неудивительно - приходилось терпеть невыносимо жаркий тропический климат, не говоря уже о повышенном радиационном фоне, свирепых магнитных бурях, хищной и прожорливой болотной флоре и фауне и разнообразных экзотических болезнях.
Отношение к исследователям со стороны местного населения тоже вызывало немало нареканий. Платон сразу вспомнил мемуары одного бывалого путешественника, специалиста по контактам, которые когда-то прочитал с большим интересом. Первое время прямо не верилось, что это раса дикарей, поклоняющихся идолам, рассказывал специалист. Они встречали пришельцев почти без удивления, без особенного страха и всячески старались высказать доброе отношение. Однако они как будто все время присматривались к ним. Сильвангцы живо интересовались, откуда взялись пришельцы, почему летают их корабли… Это была какая-то смесь благоговения и настороженности. Многие исследователи считали, что на Сильвангу и раньше прилетали корабли, и в этом причина отсутствия страха у туземцев. Но лично мне, утверждал путешественник, ситуация напоминала известный эпизод из древнейшей истории Земли: как ацтеки встретили конкистадоров Кортеса. Они никогда по видели белых людей - просто посчитали их богами.
Однако с каждым годом отношение к пришельцам становилось все хуже и хуже. Благоговение понемногу сменялось высокомерием и презрением. Это была черная неблагодарность со стороны силвангцев. Никто не вмешивался в их внутренние дела, туземцев лечили, дали им возможность получать образование, а они плевали пришельцам под ноги, воровали все, что плохо лежало, отказывались на них работать даже за хорошие деньги, а на все претензии был один ответ: "Мы вас сюда не звали. Не нравится - убирайтесь". Такие предметы, как "технический прогресс", "цивилизация" их совершенно не интересовали.
"Это раса воров, грабителей и клятвопреступников, и я не желаю больше иметь с ними дел", - вспомнил Платон последние слова путешественника и с возросшим интересом взглянул на докладчика.