* * *
– Разойдись, – сделав хорошо рассчитанную паузу и дождавшись пока стоящий на вытяжку строй, не заскучает, приказал лейтенант.
Как всегда зрителей было немного. В остальных подразделениях свои дела и ничего любопытного они для себя не обнаружат. Часовой старательно смотрит за ворота. Разве парочка особ женского пола, хихикая и переговариваясь, торчат у здания столовой.
На всех военных объектах постоянно присутствовали окрестные жители. Никто из военнослужащих не занимался подсобными работами. Гражданские варили пищу, стирали нижнее белье, сдаваемое перед ежедневной баней, убирали территорию, возили всевозможные грузы, да ту же баню топили. Деньги они получали небольшие, однако по деревенским меркам лишний заработок совсем не лишний.
За места на кухне или по уборке шла жестокая конкуренция. Что-нибудь украсть, про такое и не слышали. Поймают – вся округа будет пальцами показывать. Со света сживут. А вот присутствуют в их числе шпионы или нет, это пусть голова болит в особых отделах. Для того в каждом батальоне и районе существует должность офицера КК.
Их собственный дядечка, хорошо за сорок, раньше занимал должность сельского жандарма и всю округу знал не только в лицо, а мог выдать полную характеристику, включая количество живности во дворе. У такого ни один чужак или внезапно разбогатевший не укроется.
Как не трудно догадаться иногда близкое соседство молодых парней с любопытными женщинами приводило к достаточно тесному знакомству. Тут и жесткая муштра не всегда помогала. Желающие непременно найдут в себе силы пообщаться с красоткой. А те далеко не всегда оказываются совершенно неприступны.
Как говорили в соответствующих речах: "крепить дружбу и сотрудничество Народной Армии с местным населением одна из важнейших задач". Про двоих женившихся молодых волонтеров было известно всем. Уж очень командиры не одобряли появления беременных жалобщиц. Правда вроде никто насильно не заставлял свадьбу играть. Сами согласились.
Солдаты, облегченно вздыхая, принялись расползаться в стороны. Часть повалилась прямо где стояла, вытягивая ноги, в бараке им сейчас не место. Почти все закурили. Основная масса привычно двинулась заниматься дежурными делам. Что-что, а это Сиднев в них вбил навечно. Вернувшись на базу, правильный вояка первым делом приводят в порядок оружие. Кроме того, что от него напрямую зависит твоя жизнь, злобный начальник в обязательном порядке проверит и сделает неприятные выводы. Поэтому забыть почистить и протереть можно один раз. Вторично мало кто способен попасть на принудительные вечерние работы.
Проблема под названием "справить нужду" была в лагере, где постоянно собрано минимум несколько сотен человек, крайне актуальна. Естественно никому не хочется ходить в окружении множества кучек и опасаться вляпаться в особо хорошо замаскированную. Канализацию со смывными туалетами пока не придумали для гор и возле бараков ставили рядышком несколько соответствующих деревянных строений. Добрые молодцы справляли свои дела в яму, но размер у них был конечный.
Кто-то додумался раздавать богатейшие запасы в окрестные села. В принципе навоз и человеческое дерьмо, последнее после длительной выдержки, чтобы разложился, с давних пор используют в качестве удобрения. А здесь такой замечательный бесплатный источник. Крестьяне сказали большое спасибо.
Вот только извлекать его и разливать в бочки совсем не самое приятное занятие. Вот и применялось в качестве метода наказания для особо проштрафившихся. Благо не так часто происходит. Раз в неделю хватает одного неудачника для остальных, чтобы моментально подтянулись. Уж очень запах отвратительный и стойкий. Пару раз наказанных выкидывали из барака свои же товарищи на свежий воздух. Отмыться уж очень тяжело, а желающих нюхать данное благоуханье огромный дефицит.
Так что заставлять следить за чистотой личного оружия редко кого приходится. Никто не забывает о последствиях. А все остальное уже попутно. Доукомплектовать боекомплект, если стрелял, высушить и привести одежду в порядок. Ужин и не успеешь оглянуться – отбой. А через четыре-пять часов снова орут на построение.
– Кто тут Близнецов? – услышал Динас и поднял голову от гимнастерки, где изучал очередную прореху. Вид у всей их роты было совсем не парадный. Чеканить шаг их не учили, как и ходить в ногу. Вот постоянно бегать по лесу и горам, маскироваться, прямо на голом месте или в кустах, как выйдет, отчего обмундирование постоянно страдало и стрелять из любого положения – это ротный вбивал до уровня автоматизма.
– Ну я, – сообщил с подозрением. Не любил он, когда посторонние принимались его разыскивать. Ничего хорошего такие вещи обычно не предвещают.
– А я, – сказал молодой парень с капральской нашивкой и артиллерийскими петлицами, – привез тебе привет от сестры. И письмо.
На вид он был старше всего на пару лет, но глаза смотрели с прищуром, как в прицел. Не помогало сгладить впечатление даже забавная странная левая бровь, будто удивленно приподнятая из-за шрама. Зато очень любопытно было наличие на потертой форме медали "За храбрость". Орел на шахматном поле. Орел символ Патры, а квадратики изображали Кланы. По отдельности давние эмблемы. Совмещать раньше никто не пытался. Красиво смотрится.
Вручалась она за личное мужество, проявленное в ходе боевых действий. С момента учреждения, после официального указа их получило пару десятков человек и за очень серьезные случаи. Вторую степень до сих пор никто не заработал. Медалями начальство не разбрасывалось и вручало их не просто так. Как шутили: "проще заработать пулю, чем награду". Одновременно и повод для гордости. Если уж кому вручили, так не за просиживание штанов в снабжении.
Теоретически для таких существовал "Дубовый лист". Надпись "За заслуги" и в статуте слова о трудовой деятельности на пользу Родине. Пока никто не получил. Как и три других ордена. Положение о них существовало, причем каждый имел несколько степеней и даже описание внешнего вида, а вручать никому не торопились.
Высший военный "За Победу" за исключительный героизм и полководческое искусство, проявленное в борьбе с врагом. Тут все ясно. "За личное мужество" – это для гражданских, достаточно понятно причины вручения и малопонятный "За труд".
Что означает "Значительный вклад в повышение эффективности общественного производства, содействие подъему народного хозяйства, науки, культуры, росту могущества и славы Патры" они в казарме долго спорили и к определенным выводам так и не пришли.
А у парня колодка не красная, как для военных, а черная. Полиция, КК. Не приходилось слышать о вручении кому из их братии в последнее время, а такие вещи доводили моментально.
– Кормик, – сказал артиллерист, протягивая руку, – Борсов, – произнес с запинкой.
– Ха, – сказал Динас, довольно, пряча весточку в карман. Потом прочитает. – Ты тоже спотыкаешься на фамилии?
Многие пришедшие с побережья и имеющие там родственников не стремились афишировать подлинные данные. Их записывали в списки под псевдонимами. Иногда достаточно прозрачными.
– А награда за что? Поймал шпиона?
– Убил. Управление диверсий.
Объяснений и подробностей не последовало. Тон был не слишком радостный. Таким говорят лишь бы отвязаться. Он явно не имел желания делиться подробностями.
– Садись, – похлопал Динас по скамейке. – Интересно же! У нас никто не имеет. В 1-й бригаде есть несколько человек, а я в первый раз вижу. Бровь – это осколок? Удачно вышло, мог без глаза остаться.
– Это меня били, – очень спокойно объяснил Кормик, – в СПС. Еще во рту не хватает сбоку трех зубов, правда научился рот широко не открывать и малозаметно. Два ребра были сломаны. А так, да. Удачно. Выжил.
– Извини, – после паузы сказал Динас. – Что там с Диной? Давно встречался?
– Несколько не в том смысле, – пробормотал Кормик.
– Так ты еще и образованный! Не бери в голову, у меня тоже десять классов. Так что с вытаращенными глазами и ножом гоняться за тобой не буду.
– Не за что.
– Верю, – проникновенно подтвердил Динс, – честь моей семьи нисколько не пострадала. Кроме шуток, – доставая сигареты и протягивая, сказал, – верю в исключительную добропорядочность.
– Звучит как-то не слишком поощрительно, – доставая зажигалку, пожаловался Кормик.
– А я по-дружески. Но вот почему-то уверен, ты не из пройдох будешь. Нормальный парень и в другой ситуации мы бы чинно общались. А я бы не испугался сестру наедине с тобой оставить. Не обидишь, а?
– Я сам не знаю. Вроде тот же, а на самом деле меняюсь. Год назад, – он хмыкнул, – я заплакал при виде огнестрельного ранения. А потом я работал санитаром и насмотрелся по самое горло. Кровь, раны, жуткие травмы и ожоги. А дальше начал сам отстреливать людей.
– И как?
Убивать Динасу еще не приходилось. Овцы со свиньями не в счет. Очень не хотелось струсить в бою.
– Солдату положено думать о простых вещах, – помолчав, сказал Кормик. – Образование иногда плохо. Развивает мышление и излишнюю фантазию. На войне надо жить сегодняшним днем. Поспать, пожрать, выпить и выполнить приказ. Обо всем остальном дома подумаем… если вернемся.
– И все-таки?
– Отстреливать – это я немного не так брякнул. Я первого СПСовца убил ножом. Неудачно, никто нам не объяснял куда бить, а шуметь было нельзя. Кровь в лицо и я вырвал. Теплая. Противная. Чуть все внутренности наружу не отдал.
Динас машинально кивнул. Случается. Городской человек, свинью резать не умеет.
– А потом привык. Это работа и ничего больше. А они не люди. Враги. Или ты его, или он тебя. Вот сдастся – превращается снова в человека. А пока у него в руках винтовка – он опасный зверь. И никак иначе. Страх – это нормально. Даже полезно. Не будешь зря рисоваться и бегать под пулями. Просто переступаешь и идешь дальше. А вообще, – сказал уверенно, давя окурок о специально для этой цели предназначенную консервную банку (сорить не положено), – я натурально очень симпатичный и приятный молодой человек. Все так отзываются. И мои сестры, у меня две, дадут самые лучшие рекомендации.
– В артиллерию за знание математики угодил?
– Точно! Я когда добрался до гор, первое что спросили, сколько классов закончил. Таскать плиту бомбомета или подносить снаряды можно и просто крепкому человеку. На повозке и вовсе возраст не важен. А для правильной стрельбы ты должен четко знать, какие расчеты должен сделать, чтобы бомба полетела именно туда, куда нужно. Поэтому и брали в школу ребят с 8-ю классами образования. Иначе многого не сообразишь! Три месяца вбивали в башку практические знания, давая стрелять из 76-линейных полевых пушек и горных гаубиц, но специализировались мы на 80-линейных бомбометах. Имеешь дело со сдавшим по первому разряду! Я вычисления в уме делаю безошибочно. У нас так звания присваивали – по успеваемости. Рядовой, младший капрал и капрал. И со стрелковым оружием учили, и с пулеметами. Минимум, но не растеряемся. Да я и так умел.
Сказано было небрежено, но Динас не засомневался. Стрелять его собеседник сможет. Медали просто так не раздают.
– Послушай, – спросил тот удивленно, – какого Мрака я тебе это выкладываю? Наверное интересуешься новостями о Дине, а не моими стрельбами.
– Было бы чего неприятное, наверняка сообщил бы сразу. И в письме подробности. В принципе я знаю. Барак вроде нашего и там половина радистки, половина телефонистки. С остальным контингентом общаются редко. У них тоже учеба. Правда моя сеструха в сержанты выскочила и возле начальства сидит шифровальщицей. Вряд ли чего нового расскажешь. Замуж не выскочила?
Кормик пожал плечами.
– Вот видишь – не в курсе. Шучу! А ты меня заинтересовал. Со всех сторон.
Бровь у Кормика поднялась еще выше.
– Не понял? Ха! – сказал Динас снисходительно. – Думать надо. Не только при помощи буссоли. Мы вернулись сегодня раньше – раз. Все роты в лагере, – два. Вас прислали в подкрепление – три. Вчера прибыли саперы – четыре. В штабе суетятся, – он кивнул на освещенные окна – пять. Вывод?
– Вторая бригада сбирается уходить с базы?
– Правильно! Если не завтра, так послезавтра мы идем в наступление.
– Тогда мне надо бежать к себе.
– Лейтенанту Голинову доложился?
– Конечно.
– Вот и не дергайся. Если он выйдет, сразу увидим. Дивизион без него не выступит. А отбой не скоро. Ужин был? Вот и хорошо, – согласился на кивок, – а мне принесут в котелке. Кормят кстати, очень прилично. Мясо регулярно.
– Нас тоже.
– Ну хоть здесь не прогадали, – сказал Динас подмигивая. – Честно, я ждал чего-то другого. Не "Кепи снять! Сесть! Встать! Сесть! Встать!.." Все-таки Народная Армия.
– Дрессировка. Ты можешь бояться или мечтать оказаться дома, но после подобной обработки станешь стоять и стрелять, не взирая ни на что. Действовать на рефлексах в критической ситуации. Нас, – он запнулся, проглотив имя, – учил повторять любые действия до выработки автоматизма. Даже на ящике с песком разыгрывал последовательность движений. Потом один раненый, не соображая, четко пришел куда надо. А другой не мог вспомнить, что он совершил. Вся подготовка на это направлена. Не думая держаться до конца. Они точно знают, чего добиваются.
– Значит на инстинктах? – переспросил Динас. – Ну что ж. Скоро выясним, каких вояк из нас сделал первый лейтенант Сиднев.
Интерлюдия
Восточный берег Патры представляет собой почти прямую линию. Существует всего три отличных бухты, обширных и глубоких и там с незапамятных столетий всегда жили люди. Ардар и Инвер находятся на юге, Клоди на севере.
На противоположном западном берегу острова прибрежные воды сплошь усеяны отмелями, образовавшимися от впадения в океан многочисленных рек, текущих с гор. Зато наличествует огромное количество заливов и морских портов различного значения.
Для нас важно, что присутствие отмелей крайне благоприятствует постановке мин. Собственно ничего специфического и оригинального лигисты не продемонстрировали в этот раз. Во время Фадзийской войны Шиольский флот массово использовал специально построенные и переоборудованные гражданские суда для траления и минной постановки. Проблема в первую очередь оказалась в состоянии противника.
Девяносто с лишним процентов личного состава минных флотилий с подписанием мирного договора было уволено в запас. В связи с бюджетными ограничениями опытные кадры сократились до ничтожного количества. Корабли были выведены в резерв и большая часть продана, в том числе и плавучие базы тральщиков. Несколько судов в особо неприглядном состоянии ушли на слом.
Как позже выяснилось, плавающий в качестве китобойной базы "Страж" имел на борту мощный радиопередатчик. Недаром радио "Свобода" так и не могли запеленговать, несмотря на все усилия. Кроме того, шестнадцать кораблей общей стоимостью за два миллиона "корон" были приобретены через подставных лиц за сумму почти в сто раз меньшую! Практическая жилка у будущих адмиралов Зверева с Орловым наблюдалась еще в те времена. Здравомыслие патранов давно вошло в поговорки. Их вполне удовлетворяли суда малого и среднего тоннажа. Сражаться с линкорами Лига не собиралась.
Гораздо интереснее оказалось изобретение инженера Угарова, предложившего совместить якорь мины с тележкой. Достаточно простое усовершенствование позволяло ставить подводные мины с любых кораблей, оборудованных сравнительно простыми рельсовыми путями с минными скатами. Подробности естественно стали известны много позже, а тогда и Орлов, и Угаров к славе не стремились. За нее награждали военно-полевым судом и выстрелом в голову.
В результате их совместной деятельности за одни сутки утонули два бронепалубных крейсера, три эскадренных миноносца и не имеющий отношения к военному флоту угольщик. Еще два эсминца в Синенде уходя от мин, влетели на мель и потеряли винты, надолго встав на прикол. Операция была проведена одновременно в очень тяжелых условиях!
892 погибших, более четырехсот раненых и серьезно пострадавших. Крупнейший удар по самолюбию, вызвавший панические приказы из Адмиралтейства правильные по сути, но создавшие серьезнейшую задержку при переброске войск. Это дорого обошлось 2-й армии. Шаманов получил желаемое дополнительное время для проведения наступления. Именно этого он и добивался.
Война на море. Том 2. Начало века. Адмирал Кожевников.
Глава 11. Фиона Хейс. Живущая сама по себе
Порт пах непередаваемо. Густая смесь тухлой рыбы, гнилых овощей, смолы, дыма, соли, человеческого пота и много еще чего. Не всегда и разберешь точно. Слишком уж перемешался аромат пряностей, незабываемый дух керосина и множества других разнообразных товаров, завезенных со всего мира.
Ветерок со стороны моря облегчения не приносил. Стоящие у причалов суда беззастенчиво выливали помои прямо тут же, а в воздухе висела угольная пыль. Погрузка топлива шла непрерывно. Корабли прибывали и отправлялись в новое плаванье. Их стало заметно меньше в последний год, но движение по-прежнему оставалось оживленным.
Город тоже пах. Стоило выехать за окраины и затем вернуться, сразу нос сообщал о большом количестве людей. Но это было несколько другое. В разных районах "благоухало" очень по-разному. В зависимости от основного занятия проживающих и наличия заводов, фабрик, мастерских. Просто лавок и магазинов. Совсем не одинаково несло в районе кожевенных предприятий или постоянных мест собрания извозчиков и возле колониальных лавок.
Да и ближе к центру дома имели подземные канализации и "черная" публика не пугала своим видом и духом приличных граждан. Кабаки тоже создавали вокруг себя сложную атмосферу. Даже не беря в расчет мощный выхлоп от посетителей и их развязное поведение, моментально учуешь по соседству последствия возлияний. Кто блеванул, а кто не стал искать место для облегчения и справил нужду прямо на ближайший забор.
Порт вобрал в себя все сразу. С непривычки было очень неприятно. Правда проведешь возле самой вонючей кучи пару часиков и как-то незаметно перестаешь ощущать постоянное зловоние. Человек такое интересное существо, ко всему способен приспособиться.
По узеньким крутым сходням с борта цепочкой двигались люди с огромными рюкзаками за спиной и оружием. Фиона невольно поморщилась. Пароход доставил в Натмук очередное подразделение ловцов лигистов. Ладно бы еще военные. Они обычно долго не задерживались, отправляясь ближе к горам. Судя по форме опять СПС.
Скоро здесь будет не пройти, чтобы не наткнуться на очередного черномундирника. Смотрится, конечно, стильно, еще бы дурацкий берет с помпоном на голове не портил все впечатление. И боевикам за квартал видно кого стрелять. Армия в хаки. СПС в черном. Захочешь, не перепутаешь.
Пересчитывать пассажиров она не стала. Без нее найдутся глаза и желающие. Сотни две с половиной наберется. Зато понятно, почему оцепление и ее тщательно проверяли на пропускном пункте. После взрывов очень удачно подложенных мин в прошлом месяце ввели очередные строгости.