- Я не получил твоего сообщения по воксу, - качнул головой барон. - Должно быть, испортился твой имплантант.
Копье прикоснулся пальцами к шее:
- О! Конечно. Я сегодня же покажу его специалистам.
Барон подошел к хрустальной горке и взмахнул рукой. Заключенный внутри механизм налил в стеклянный бокал порядочную порцию вина. Приняв напиток, барон выпил его залпом, едва ли ощутив вкус.
- Наши дела в этом мире закончены, - сказал Эврот, переходя от раздражительности к задумчивой печали. - Он забрал у нас нашу дорогую Перриг. - Он снова покачал головой и уставился на Копье обвиняющим взглядом. - Ты знаешь, во сколько она мне обошлась? В целую луну, Гиссос. Чтобы получить право владеть ею, мне пришлось пожертвовать Адептус Терра целую луну, ни больше ни меньше.
Он зашагал по мозаичному полу, и хрустальная горка, приподнявшись на бронзовых колесиках, послушно последовала за хозяином.
Копье не сразу сумел подобрать подходящий ответ:
- Она неплохо прожила свою жизнь с нами, сэр. Мы все ценили ее вклад в дела клана.
Барон перевел взгляд на уплывающую планету.
- Здешний губернатор никак не уймется. Он хотел, чтобы мы остались на орбите еще на неделю, чтобы "стимулировать местную экономику…". - Он пренебрежительно фыркнул. - Но мой желудок не выдержит всех празднеств, которые они запланировали. Я от них улизнул. Есть более важные и срочные дела. Служба Империуму и все такое прочее.
Копье сосредоточенно кивнул, стараясь соответствовать настроению барона.
- Это правильное решение, мой лорд. При той ситуации, что сложилась в этом секторе, флотилии лучше двигаться. В движении наше спасение.
- Спасение от него. - Эврот выпил еще вина. - Но этот ублюдок Воитель продолжает убивать нас даже сейчас! - Барон значительно повысил голос. - Каждая планета, которая переходит под его контроль, стоит нам уйму тронгельтов, и эти потери невосполнимы.
В какое-то мгновение показалось, что барон вот-вот решится на какое-то мятежное высказывание, но он осекся, как человек, опасающийся, что его подслушают. Выражение его лица снова изменилось.
- Мы отправимся к краю этой системы и остановимся в точке сбора в туманности Стрелы.
Копью уже был известен их следующий пункт назначения, но он все же решил задать вопрос:
- С какой целью мы туда отправляемся, мой лорд?
- Мы будем ждать, пока не соберется вся наша флотилия, а к тому времени туда подойдет корабль с Соты. Он доставит группу летописцев, пользующихся покровительством Императора, и я лично препровожу их на Терру, согласно запросу Совета.
- Охрана летописцев имеет огромное значение, - произнес Копье. - Я позабочусь, чтобы во время путешествия на борту "Иубара" и вплоть до прибытия в Императорский Дворец они чувствовали себя в полной безопасности.
Эврот отвел взгляд:
- Я уверен, что ты сделаешь все необходимое.
Копье не без труда удержался от усмешки. Дорога открыта, и теперь все, что ему требуется, это идти по ней до самого конца. До самых ворот крепости Императора.
НЕТ
Голос прозвучал у него в ушах звоном разбитого стекла, и Копье вздрогнул от неожиданности.
НЕТ НЕТ НЕТ
Похоже, что барон ничего не услышал; киллер ощутил, что у него задергалась рука, и опустил взгляд. На краткий миг кожа вдруг вздулась и покраснела, а потом вернулась нормальная смуглость тела Гиссоса. Он спрятал руки за спину.
НЕТ
На этот раз он определил источник происхождения звука. Копье обратил мысленный взор внутрь своего существа и обнаружил его там, подвижный, словно ртуть.
Сабрат. До этого момента Копье был уверен, что обряд очищения, прерванный этим идиотом, его напарником, все же закончился благополучно, но теперь эта уверенность испарилась. В темных глубинах разума убийцы еще таилась частица личности этого упрямого стоика, частица его маскировочного облика, которую так и не удалось стереть. Он сосредоточился на ней, и ощущение тошнотворной морали надоедливого мертвеца вызвало у него головокружение. Она поднималась из глубины, словно желчь, рвалась к поверхности его мыслей, звучала непрекращающимся обвинением.
- Гиссос? - Барон Эврот пристально взглянул на него. - Ты в порядке, парень?
- Я…
НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ
- Нет. - Гиссос выплюнул это слово, глаза у него заслезились, но в следующее мгновение он напрягся и снова овладел собой. - Нет, мой лорд, - продолжил он. - Я… Это кратковременный приступ слабости, ничего больше.
Он усилием воли подавил крики и судорожно втянул в себя воздух.
- Понимаю. - Барон подошел ближе и дружеским жестом положил руку ему на плечо. - Ты ведь ближе всех сошелся с псайкером. Нет ничего постыдного в том, что эта утрата так тебя огорчает.
- Благодарю, - произнес Копье, подыгрывая барону. - Это нелегко пережить. Не могу ли я с вашего разрешения немного отдохнуть?
Барон по-отечески кивнул:
- Отдыхай. Я хочу, чтобы к моменту встречи ты снова был полон сил.
- Да, мой лорд.
Копье поклонился и покинул зал. Убедившись, что его никто не видит, он с такой силой вонзил ногти в свою ладонь, что рассек податливую плоть; но крови в ране не было.
Руфин отыскал еще один пульт внутренней связи и послал сигнал тревоги по всем постам, но его ужас только усилился, когда ответ поступил лишь от одного служащего арсенала. Он приказал ему не отключать связь и дожидаться его прихода. Если удастся добраться до склада оружия раньше террористов, он откроет секретные замки и пустит в ход все то мощное оружие, использовать которое до сих пор ему не представлялось возможности. Там внизу хранятся автопушки, гранатометы и огнеметы… Он сожжет живьем этих мерзких лоялистов за то, что они осмелились его тронуть…
Спускаясь по внутренней лестнице, он взглянул мимоходом на западные платформы. Заключенные быстро заполняли вагоны монорельсовых поездов, двери закрывались, и составы отправлялись, как будто по собственной воле, унося пленников на свободу. Лишь самым первым узникам пришлось прокладывать себе путь через пикеты охранников, но теперь уже ничто не могло остановить массового бегства. Руфину было все равно: пусть бегут хоть все, только бы ему успеть добраться до оружейного склада.
Он спустился на нижний уровень и обнаружил, что часовые отсутствуют. На их месте в свете мигающих ламп верхнего света остались только груды одежды да кучки мокрого пепла. Здесь было холодно и душно, и Руфин снова пустился бегом, стараясь ускользнуть от этого холода, мрачной тенью проникавшего в его душу.
Еще один поворот, и он выскочил на пост охраны арсенала. Его встретили шестеро охранников, все побледневшие от страха. Завидев командира, они отчаянно стали махать ему руками, словно его преследовало чудовище, видимое только им одним.
- Что здесь произошло?! - закричал Руфин, изливая свой гнев на первого же встречного подчиненного. - Говори, пока я тебя не сгноил!
- Вопль, - последовал ответ. - Ох, сэр, вы никогда не слышали ничего подобного. Так, должно быть, кричат только в преисподней.
Руфин вскипел от ярости и ударил солдата наотмашь.
- Приди в себя, идиот! Это же террористы!
В этот момент пол под ними взорвался, железные решетчатые плиты полетели в стороны, и из вентиляционного канала снизу поднялась громоздкая фигура. Руфин увидел ухмыляющийся зубастый череп из черненого серебра, а затем тяжелый пистолет. Одиночный выстрел из этого орудия отбросил одного из охранников с такой силой, что тот врезался в своего соседа, и оба отлетели к углу стены, где и остались лежать окровавленными грудами.
Темный силуэт стал расплываться в глазах Руфина, послышалось какое-то нечеловеческое рычание, и он попятился. Со стороны охранников загремели выстрелы, но они оказались бесполезными. Раздались звонкие отрывистые хлопки, одиночные выстрелы, глухой стук падающих тел, треск и взрывы. Что-то со свистом пронеслось в воздухе, и Руфин ощутил сильный толчок в грудь.
Он упал на колени, прислонился к стене и ошеломленно моргнул. Из его тела, словно окровавленный кинжал, торчала бедренная кость, вырванная из еще не остывшего трупа. Руфина вырвало черной едкой жидкостью, и он понял, что умирает.
Человек с лицом черепа, еще дрожа от адреналина, шагнул к нему и сплюнул сквозь решетку шлема.
- Вот те на! - пророкотал он. - А я думал, что убил его!
Руфин услышал неодобрительное восклицание, и в поле зрения возникла еще одна фигура, более похожая на человека, чем вооруженный когтями убийца.
- Это командир базы. Он нам нужен, чтобы открыть арсенал.
- Вот как?! - воскликнул череполицый. - Неужели ты не можешь справиться при помощи своих штучек?
- Эверсор, у нас же не салонный вечер для твоего развлечения.
Он услышал чей-то вздох, а затем как будто заскрипела старая кожа.
Стекленеющий взгляд Руфина остановился на собственном отражении. Или это что-то другое? Отражение с ним заговорило!
- Назови свое имя, - сказало оно.
- Ты… ты же сам знаешь, - едва шевеля губами, выдохнул он. - Мы Гаэда Руфин.
- Да, конечно.
Теперь у него был еще и точно такой же голос.
Зеркальное отражение уплыло в сторону, к массивной двери в нише, запертой на железную защелку. За ней хранились запасы оружия. Руфин твердо помнил, что арсенал неприступен. Встроенный когитатор охраны должен узнать его лицо и голос и только тогда откроет замок.
Его лицо, его голос…
- Гаэда Руфин, - произнесло его отражение, и задвижка с лязгом отошла в сторону, открывая доступ в оружейный склад.
Руфин попытался понять, как это могло произойти, но так и не успел найти ответ, прежде чем его сердце остановилось.
Встреча состоялась на боковой ветке монорельсовой дороги, рядом с огромными складами в нескольких километрах от столицы. После умелого вмешательства Тариила незамысловатые мозги, управляющие монорельсовой дорогой, стали беспрекословно подчиняться его командам, и поезда так часто меняли направление, что сбили с толку даже посланных следить за ними дронов-шпионов. Теперь, когда солнце уже скрылось за горными склонами, все составы собрались здесь и освободились от человеческого груза.
Келл издали наблюдал, как оборванные борцы сопротивления собирают освобожденных узников в группы, некоторых радостно обнимают, узнавая в них давно пропавших братьев по оружию, из других составляют партии, которые разойдутся в разных направлениях и постараются скрыться, чтобы благополучно пережить трудное время. Он видел, как вместе со всеми хлопотали Бейя и Грол. Женщина хоть кивнула ему в знак благодарности, а мужчина лишь окинул на прощание долгим оценивающим взглядом.
Келл вполне понимал его позицию. Даже после того, как они выполнили их просьбу и вдобавок открыли для борцов за свободу главный склад оружия, Грол до сих пор не мог до конца им доверять.
И он прав, подсказал ему внутренний голос, который звучал в его мозгу точно так же, как голос сестры. Повстанцы были убеждены, что Келл и остальные представляют собой своего рода авангардный отряд, разведывательную группу из оперативников, которая должна подготовить план возвращения Дагонета под власть Императора. Но как и многое другое, что говорилось об отряде ассасинов, это было ложью.
От группы повстанцев отделился один из людей в плаще с капюшоном и что-то сказал Бейе, но выдала его реакция Грола. Мужчина резко дернул головой и заметно напрягся.
Келл встал навстречу подошедшему мужчине, а тот сбросил с головы капюшон. Он оказался бритым наголо, мускулистым, смуглым и с весьма проницательным взглядом. На его шее под воротником виндикар заметил фрагменты сложной татуировки. Келл протянул руку.
- Капра, - произнес он.
- Келл, - ответил борец за свободу, и они пожали друг другу руки. - Я понимаю, что за все это, - он кивнул в сторону вагонов, - я должен благодарить Императора. И за вашу помощь тоже.
- Империум никогда не бросает в беде своих граждан, - ответил Келл. - Мы здесь, чтобы помочь вам выиграть эту войну.
По лицу Капры пробежала тень.
- Возможно, вы пришли слишком поздно. Мои люди очень устали, нас осталось немного, и силы на исходе. - Он говорил негромко и невыразительно. - Было бы лучше, если бы вы помогли нам отыскать безопасное убежище и помогли туда добраться, а мы в ответ поможем вам своими знаниями.
Келл продолжал смотреть прямо в глаза лидеру повстанцев.
- Мы проделали все это за один день. Представь, что мы сумеем предпринять вместе в последующие дни.
Взгляд Капры остановился на остальных ассасинах, молчаливо поджидавших в стороне.
- Бейя права. Вы весьма внушительная группа. Возможно… возможно, с вашей помощью мы получим еще один шанс.
- Больше, чем шанс, - настойчиво сказал Келл. - Уверенность.
В конце концов выражение лица лидера изменилось; слабость и сомнения пропали из его взгляда, а вместо них в глазах вспыхнула новая сила. Новая цель. Он так сильно хотел стать их избавителем, что Келл почти физически ощущал его стремление.
Капра кивнул:
- Судьба Дагонета в наших руках, друг мой. И мы не отступим.
- Нет, - произнес Келл, как только Капра отправился к своим людям и обратился к ним с зажигательной речью.
Одного только повстанцы не узнают до тех пор, пока не станет слишком поздно: судьба Дагонета - всего лишь способ для достижения главной цели.
Для того чтобы архипредатель Хорус попал под прицел Эристида Келла.
Часть вторая
ПОТЕРИ
Глава 11
НЕВИДИМЫЙ
ЖЕРТВА
КЛЕТКИ
Пещеры таились в глубоких каньонах скалистого заповедного района, который жители Дагонета называли Разрез. С поверхности земли значение этого названия понять было трудно, но с высоты, глядя через линзы захваченных повстанцами авиационных дронов, все становилось ясно. Разрез представлял собой огромное ущелье, которое прорезало горный массив к востоку от столицы и по форме напоминало рану, нанесенную гигантским топором на поверхности земли. Здесь не было никаких дорог, кроме едва заметных звериных и охотничьих троп, петлявших по крутым склонам оврагов, где скрывались входы в обширный пещерный комплекс. Несколько тысяч лет назад пещеры стали первым пристанищем жителей Дагонета, где расположились переселенцы с Терры, пока машины планетоформирующих технологий, к настоящему времени давно утраченных, изменяли поверхность нового мира. Теперь каменные залы снова заняли повстанцы, уверенные в своей безопасности, поскольку для захвата их позиций потребовалось бы стереть в порошок весь горный массив.
Дженникер Соалм, опустив на лицо капюшон, шагала по извилистому туннелю мимо высеченных в скале залов, мимо кольчужных занавесей, закрывавших боковые входы, и массивных металлических задвижек, которыми были перегорожены некоторые коридоры. Внутри пещер царил вечный сумрак, нарушаемый лишь бесцветным светом биолюминесцентных капсул, вмонтированных в каменные стены через равные промежутки. Навстречу ей попадались люди Капры - воины, штатские и даже дети.
Сквозь прорехи в перегородках и неплотно прикрытые двери она наблюдала за повседневной жизнью повстанцев. В одной из комнат за столом, заваленным кипами карт, сидела Бейя и еще насколько человек; напротив располагался импровизированный арсенал, полный захваченного у СПО оружия; тощий кок поднял голову при ее приближении, не переставая помешивать огромной поварешкой густой суп; группа повстанцев собралась у горящей жаровни, а неподалеку играли двое ребятишек, вероятно даже не сознававшие мрачности окружающей обстановки. Последнее не удивляло Соалм, поскольку у повстанцев Дагонета был не такой уж широкий выбор безопасных мест, где можно было бы затаиться.
Чуть дальше она увидела сбоку еще одну пещеру, приспособленную под полевой госпиталь, а рядом расположилась мастерская, и несколько человек согнулись над какими-то приспособлениями, из которых торчали оборванные провода. Проходя мимо, Соалм ощутила знакомый запах взрывчатых веществ.
За ее спиной заскрипела открываемая дверь, и Соалм остановилась, чтобы оглянуться. Вышедший человек равнодушно взглянул на нее, а за его плечом она успела заметить привязанного к стулу солдата в окровавленной форме войск аристократов. Дверь тотчас закрылась, и Соалм отправилась дальше. Но сзади послышались шаги.
Соалм, обернувшись, увидела двух детей повстанцев, глядящих на нее широко раскрытыми от страха и любопытства глазами. Лица обоих носили следы пыли, а потрепанная бесформенная одежда была явно велика. Соалм даже не смогла определить, мальчики перед ней или девочки.
- Эй, - окликнул ее тот, что был повыше ростом. - Тебя ведь прислал Император, верно?
Она кивнула:
- В некотором смысле так.
Лица детей вспыхнули восторгом.
- А он такой же гигант, как и на пиктах?
Соалм не удержалась от улыбки:
- Даже еще больше.
Второй ребенок хотел что-то добавить, но в этот момент в туннеле появился взрослый мужчина и окинул их строгим взглядом.
- Вам здесь бегать не разрешается, марш за уроки!
Дети припустили бегом и быстро скрылись за поворотом. Соалм взглянула на мужчину.
- Ты что-то ищешь? - настороженно спросил он.
- Просто гуляю, - призналась она. - Мне надо было… подумать.
Он заступил ей дорогу и показал рукой назад.
- Тебе лучше вернуться.
Человек говорил несколько неуверенно, словно не знал, имеет ли право ей указывать.
Карательный отряд занимал странное положение среди повстанцев. За несколько недель, прошедших с того дня, как они освободили узников городской тюрьмы, Соалм и ее товарищи добились, что называется, сдержанного одобрения, но не более того. По приказу Келла каждый из них применял свои способности и опыт убийств для пользы дела повстанцев. Технический талант Тариила был востребован постоянно; Койн проявил немалые способности, обучая боевым приемам мужчин и женщин, которые совсем недавно были фермерами, учителями и торговцами. Йота и Гарантин порой отсутствовали по несколько дней, и свидетельствами их деятельности становились перехваченные донесения о разгромленных блокпостах и целых отрядах, истребленных убийцами-призраками. А что касается ее брата, то он держался от нее поодаль и большей частью работал вместе с Капрой, Бейей и Гролом, составляя планы борьбы.
Соалм тоже участвовала в общем деле, но с каждым днем это раздражало ее все больше и больше. Они помогали повстанцам добиваться успехов в борьбе не только здесь, но и по всей планете, где имелись ячейки сопротивления, однако все их действия основывались на лжи. Если бы карательный отряд не высадился на Дагонете, война давно бы закончилась. А они поддерживали ее, раздували огонь, который должен был уже угаснуть.
Члены круга Вененум в своей работе предпочитали хирургическую точность, и в их лексиконе не существовало такого понятия, как сопутствующие потери. А здесь их присутствие стало причиной продолжения войны и нанесло местному населению не меньше вреда, чем пушки аристократов.
Мужчина снова взмахнул рукой.
- Возвращайся обратно, - повторил он.
Соалм, очнувшись от своих раздумий, поняла, что человек пытается что-то скрыть.
- Нет, - сказала она. - Думаю, мне еще рано возвращаться.