Нет. Это только начало. Что такое Тау? Жалкая планетка на задворках Альянса, где живут только горняки и шахтеры, потомки преступников, свезенных сюда со всех концов империи. Он, Драго, на этом не остановится. Он отправится на центральные планеты, населенные уэнами. Вот кто на самом деле виноват во всех его бедах! Это они собрали в этой дыре всех мерзавцев, до которых смогли дотянуться. Это они заставили их копаться в ядовитом дерьме, добывая проклятый нейтрит!..
– Господин эмиссар…
Драго повернулся. Перед ним был один из живчиков.
– Господин эмиссар, с вами хочет поговорить Управляющий.
Управляющий! Раньше при одном звуке этого слова у Драго тряслись поджилки… да и не у него одного. Живчик по-прежнему пялился на него, ожидая приказа. Ну и тупая же у тебя ряха, парень…
– Веди.
Живчик шмыгнул куда-то прочь. Драго мрачно уставился в пространство. Управляющего планетой он видел лишь один раз и мельком, да и то на стереопортрете… Но хорошо запомнил поросячьи глазки, двойной подбородок и особенно пышный "кок" надо лбом. Тогда он, еще мальчишка, долго ломал голову: как сделать, чтобы волосы так торчали?.. Во всяком случае, если его попытаются обмануть, подсунув вместо Управляющего другого человека, он разом выведет сволочей на чистую воду. И тогда…
Появление отряда живчиков вывело его из задумчивости. "Тыквоголовые" гнали перед собой людей в дорогих костюмах. Пошитые из роскошной цветной ткани, отделанные кружевом, они были изорваны, измазаны грязью и оттого казались более жалкими, чем обноски нищих, что побирались у поселковых лавок. Пленники едва переставляли ноги – не столько от перенесенных побоев, сколько от беспредельного, животного страха. Драго разглядывал их исцарапанные лица. Да, господин Управляющий собственной персоной. Проводник воли всесильных уэнов, мать их за ногу. Те же пухлые щечки, нос картошкой… и даже пресловутый кок – правда, сейчас изрядно сбившийся и запыленный. Так вот кому любой из шахтеров по первому свистку был готов лизать задницу?!
Толстячок поднял глаза на Драго, невнятно икнул и повалился в грязь. А не желаете, господин Управляющий, почистить мне коготки? Старательно, со всем прилежанием? Язычком?
– Умоляю, пощади нас… – залепетал Управляющий.
И этот голос гремел из всех колонок, повергая в трепет жителей поселка? Драго почти увидел, как стоит на площади, стиснутый со всех сторон шахтерами в пропахших потом и маслами робах… и не видит ничего, кроме этих роб да тяжелых сапог – это если опустить глаза. Рука отца твердо, почти до боли сжимает его широкую пятерню. Как давно это было! В прошлой жизни… Да, именно так. В прошлой жизни.
Управляющий еще что-то лепетал, но Драго не слушал его. Покачнувшись, он приподнял трехпалую ногу-лапу, и толстые, перемазанные кровью и грязью когти впились в жирные щеки Управляющего. А теперь раз – и оторвать ему башку напрочь… Ладно, живи, пухлик. Ты мне еще пригодишься…
Одним толчком Драго отшвырнул Управляющего и, даже не оглянувшись, зашагал вперед, разбрызгивая кровавую жижу, в которой корчились, завершая свое превращение, люди-чудовища…
* * *
– Итак, я готов выслушать ваши соображения.
Управляющий Вооруженными силами сектора небрежно махнул рукой, предоставляя слову одному из офицеров.
Капитан Инджич неловко поднялся на ноги. Казалось, он только что обнаружил, что его серый мундир был измят и не слишком чист, да и вообще смотрелся нелепо в этой бело-розовой комнате, украшенной кружевными занавесками и похожей на торт со взбитыми сливками.
– Ну что же вы, капитан? Говорите.
– Согласно распоряжению уэнов…
Инджич прочистил горло. Его было, что называется, слишком много, и он это понимал – квадратный, с густым зычным басом и грубоватым лицом, обрамленным колючей бородкой.
– Мы патрулировали границы сектора… кхм… когда с Тау поступил сигнал бедствия. Как вам известно, в моем распоряжении три крейсера и несколько катеров межпланетного типа… Кха… Получив сигнал, мы сверились с предписанием…
Капитан смолк и покосился на уэна, который сидел в дальнем конце стола и как будто совершенно не интересовался происходящим. Однако это было не так. Гуманоид мгновенно перехватил вопросительный взгляд капитана и торжественно кивнул – движение, несвойственное для уэнов, но освоенное ими в ходе общения с людьми.
– Сверившись с предписаниями, мы направились к Тау, – продолжал Ирджич. – Однако на подлете к планетной системе мы были атакованы.
– Как республиканцы посмели… – взвился один из Старших Управляющих.
– Сначала мы тоже решили, что это республиканцы, – печально вздохнул капитан. – И, как выяснилось, совершенно напрасно. Мы применили стандартную тактику. И…
Снова взгляд в сторону уэна и снова умиротворяющий кивок.
– Ни один из истребителей уэнов не вернулся. Такого раньше никогда не случалось. Даже если бы инженеры Республики увеличили прицельную меткость своих защитных систем в десять раз, что в принципе не возможно, даже тогда их пилоты не смогли бы уничтожить все наши машины.
Управляющий Вооруженными силами кивнул.
– Однако, несмотря на неординарность ситуации, мы продолжали действовать в строгом соответствии протоколу. Перестроившись в боевой порядок, мы попытались главным калибром накрыть те сектора пространства, где… кха-кхм… теоретически должен был находиться противник, после чего приблизиться на расстояние визуального контакта…
– И?.. – желчно осведомился один из Управляющих.
– Мы ничего не обнаружили, кроме обломков наших истребителей. Ни одной вражеской машины. Кха… При потере ста процентов летного состава идти к Тау не имело никакого смысла, так как вражеские скоростные истребители разделали бы нас на бифштексы в мгновение ока, поэтому мы повернули в сторону базы, запросив подкрепление у патрульных соседних секторов, а также отправили сообщение в штаб флота… На подходе к третьей базе мы поверглись нападению…
Капитан опустил веки. Перед глазами снова стоял кошмар, который творился у него на корабле.
По ним дали всего два залпа. Первый раз все было обычно… обычно – по сравнению с тем, что началось потом. Их обстреляли "лучами смерти" самонаводящиеся вакуумные торпеды – только-то и всего, какие мелочи! Ирджич помнил, как черным фонтаном разжиженного металла разлетелась переборка, разделяющая кабины основного и второго летного состава. Как обернулся Элемир, сжимая левой рукой обрубок правой. Элемир, один из лучших пилотов флота Альянса. О его пальцах ходили легенды. Например, о том, что он "ловил" повороты в сотую долю градуса.
Истошно завывали, словно пытаясь перекричать друг друга, сирены пожарной сигнализации. Какие пустяки – прямое попадание, только-то и всего. Переборки опускались, точно лезвия гильотины, отсекая разгерметизированные отсеки. Стонали раненые, стонал сам корабль, словно гигантский пресс сдавливал ему ребра. Все это такие пустяки… по сравнению с тем, что началось после второго залпа.
– Враг использовал неизвестное, но весьма эффективное оружие… кха-кхм… направленное на поражение биологических объектов, – выдавил Ирджич.
Невидимое, неосязаемое излучение… превращающее живых людей в комки черной, пузырящейся массы…
– Что значит неизвестное? – вновь вылез неугомонный Управляющий. – Что значит неизвестное? Что может быть неизвестного у республиканцев? Или вы что-то недоглядели?
Он повернулся к Управляющему Разведывательными силами Альянса и вытянул в его сторону палец, но тот и бровью не повел.
– Согласно распоряжению правительства уэнов, мы оповещаем командование флота обо всех нововведениях Республики, – отчеканил он и бросил красноречивый взгляд в сторону гуманоида.
– Но…
Круглое лицо Управляющего побагровело. Некоторое время он только пыхтел, словно не находил слов от возмущения, потом дернул головой, судорожно сглотнул и заговорил, обращаясь к уэну:
– Послушайте, господин советник. Мы потерпели серьезное поражение, и мой мир вынужден компенсировать военные потери. Но не проще ли будет предоставить военным полную…
Гуманоид остановил его небрежным движением руки.
– Как я понимаю, ваш неподобающий тон вызван личными потерями, которые неизбежны для компенсации потерь Альянса. Однако я считаю данный тон недопустимым, в особенности при общении с созданием высшей расы!
Он подался вперед, и голова на длинной шее повернулась в сторону Управляющего. Странно: кто угодно скажет, что уэны очень похожи на людей… если бы не шея, которая сразу же наводила на мысли о рептилиях. Управляющий плюхнулся в свое кресло и непроизвольно вжался в спинку. Краски на его лице медленно блекли.
– …И я надеюсь что нынешний совет – впрочем, как и все последующие, – собрался отнюдь не для обсуждения действий представителей высшей расы.
Уэн выдержал многозначительную паузу, обвел взглядом комнату и продолжал:
– Запомните: если нам потребуется, каждый из вас перережет себе горло. Или у кого-то есть другое мнение?
В комнате повисла напряженная тишина.
Плавным, кошачьим движением уэн опустился на свое место, словно втек в кресло, и снова принял безучастный вид.
– Продолжайте, капитан Ирджич, – проронил он.
– В результате вражеских действий… кха… было уничтожено четыре пятых экипажа, и нам с трудом удалось посадить крейсер в аварийном режиме.
…Едва замкнулись биоконтакты, тело пронзила нестерпимая боль. Каждая трещина, каждая пробоина как будто стала раной на его собственном теле. Аптечка не сработала: казалось, судно обезумело от муки и забыло обо всем. Пришлось самому, вручную вколоть себе двойную дозу анестетика. А потом была долгая борьба с машиной, которая кувырком падала сквозь атмосферу, рассыпаясь на лету, словно пытаясь вылезти из собственной обшивки…
– Было бы что сажать… – недовольно буркнул Управляющий. – Груда металла. На запчасти разобрать – и то работа дороже обойдется.
Капитан как будто не услышал его.
– Несмотря на мой приказ, – продолжал он, – два сопровождающих крейсера попытались пристыковаться к транспортной платформе, находящейся под защитой орбитальной батареи. В результате транспортная платформа взорвалась вместе с обоими кораблями…
– И вы называете это дисциплиной!
– Я не исключаю возможности, что на кораблях вышла из строя система связи, – спокойно возразил Ирджич.
– На обоих сразу?
– Либо имели место некие обстоятельства, которые мне неизвестны и которые вынудили капитанов действовать сообразно…
– Оставьте эти ваши дурацкие канцеляризмы! – заорал Управляющий. – "Имели место", "сообразно"! Кончайте словоблудие. Я хочу четко знать, из-за кого вверенная мне планета несет такие убытки! Восстановить три патрульных крейсера! Вы представляете, какие это затраты? Мы не намерены…
Конец фразы застрял у него в горле. Верховный Наблюдатель хлопнул обеими ладонями по кремовой столешнице и выпрямился во весь свой двухметровый рост. Движение было таким резким, словно уэн хотел перепрыгнуть через стол.
– Хватит!.. – прошипел он. – Считать убытки и искать виноватых будете у себя в кабинетах! Вы решили, что мы собрались тут ради трех крейсеров? Идет война! Каждая планета Альянса обязана содержать определенное число кораблей – сообразно своему местоположению в Галактике. А остальные должны при необходимости обеспечить ей поддержку.
– Но такие потери… – робко возразил Управляющий. – Три крейсера! Мы почти разбили республиканцев…
Уэн подался вперед. Взгляд его маленьких красноватых глазок впился в лицо Управляющего.
– Наши победы – это наши победы. Ваше дело – поддерживать порядок на вверенных вам планетах, а не лезть в политику, – он медленно обвел взглядом Управляющих. – Думайте об этом! Как я вижу, вы только и делаете, что ищете предлог, чтобы подкормиться за счет Альянса – вместо того, чтобы использовать собственные ресурсы. По возвращении на Материнскую планету я сделаю доклад в Верховном Совете. И не сомневаюсь, что все планеты, находящиеся под управлением людей, будут подвергнуты проверке. Советую донести это до Старших Управляющих, отсутствующих на этом совещании.
Он выпрямился и передернул узкими плечами – жест, выражающий крайнее возмущение.
– Наша комиссия изучила обломки крейсера, – продолжал уэн. – И мы с уверенностью можем сказать, что корабль, нападению которого подвергся патруль, принадлежит не Республике…
Громкий гнусавый гудок оборвал его слова. Вызов по каналу межпланетной связи во время заседания Совета означал только одно: произошло нечто из ряда вон выходящее.
Управляющий вооруженными силами виновато покосился на Верховного наблюдателя, словно хотел отлучиться по нужде, щелкнул биоконтактом и закатил глаза.
Несколько секунд его лицо ничего не выражало. Потом его щеки пошли пятнами.
– Тау захвачена вражеским десантом, – мертвым голосом произнес Управляющий. – Все орбитальные базы уничтожены.
Глава шестая
И дольше века длится сон…
Без разрушения нет созидания. Разрушение – это критика, это революция. Разрушение требует выяснения истин, а выяснения истины и есть созидание.
Мао Цзэдун
Всего в составе "Команды-579" Илэр сделал пятнадцать "боевых" вылетов. Во время каждого он был уверен: теперь-то всё происходит по-настоящему. И каждый раз ошибался.
Но сейчас ошибки не было. Он сидел, облокотившись на металлическую переборку древнего корабля, и понимал это. Умельцы из спецотдела потрудились, воссоздавая имитацию ковчега по его воспоминаниям, но была одна вещь, которую подделать невозможно.
Запах!
Запах древности, запах разложения и пыли. Он должен выстаиваться веками, как старое вино, за бутылку которого можно купить трансорбитальный катер.
Впрочем, то же самое можно сказать и о самом корабле. Все, что было на тренировках, теперь казалось детскими играми. Реальность давала сто очков вперед самым смелым фантазиям. И, глядя, как десантники старательно заваривают люк, Илэр думал лишь об одном: может быть, на самом деле ему крупно не повезло. Ему следовало сдохнуть еще до того, как его заметили на "Голландце". И душа была бы спокойна. А теперь… Чем дальше, тем больше он убеждался: перед таким противником флоту Республики не выстоять.
Тяжело вздохнув, Илэр еще раз оглядел серые стены шлюзовой камеры. Старое железо. Он и в самом деле не видел никогда ничего похожего. Сбоку в нише, за помутневшим от времени стеклом, стояли два скафандра. Илэр подошел ближе. Да, судя по всему, древние и примитивные "пустолазные" костюмы. Нет ни встроенного компьютера, ни биоаптечки, ни пневматики… Илэр протянул руку и осторожно коснулся сочленения между рукавом и плечом. Ткань рассыпалась, припудрив перчатки мелкой пылью. Какое же тут все старое… В прошлый раз он этого как-то не заметил.
– Пошли.
Кто-то тронул Илэра за плечо. Сержант Батист. Как всегда, спокоен, словно гранитная глыба. Удивительно, но эта спокойная уверенность передавалась всем вокруг. Поневоле начинаешь верить, что с таким командиром не пропадешь.
– Чем больше пустых помещений между нами, тем спокойнее. Пошли, пошли…
Они быстрым шагом пересекли шлюзовую камеру, и десантники у них за спиной с лязгом опустили запоры.
– Похоже, автоматика тут нигде не работает, – проворчал один, наваливаясь на непослушный стальной рычаг.
– А чего ты хотел? – фыркнул сержант. – Эта жестянка вышла в космос, когда твоей прапрабабки еще и в проекте не было… Давай, Арсис, заваривай!
Илэр хотел было спросить, зачем заваривать люки, но тут же сообразил сам. Правила работы в "кислородной зоне"! Возможно, преследователи решатся вскрыть люк, но герметично после такой операции он уже не закроется. Им ничего не останется, как заваривать его снова, а на это уйдет довольно много времени. Браво, гражданин сержант! Только вот что их ждет внутри корабля?..
В темноте гулко загремели шаги. Сержант припал на одно колено, вскинул карабин и кивнул Илэру. Тот поспешно взял оружие на изготовку.
– Монмартр и Сена… – голос, сдублированный в наушниках, звучал дико.
– Угу… – с нескрываемым сарказмом отозвался сержант. – Моне и Ватто. Ну, что у нас плохого?
– Прошли пять километров, – один из разведчиков вяло отсалютовал и перевел дух. – Никого. Такое впечатление, что корабль вымер.
Илэр покачал головой.
– Когда меня вели по кораблю, эти гады на каждом углу болтались.
– Гады? – переспросил Батист. – Кажется, в прошлый раз ты их андроидами называл?
– И еще, – продолжал разведчик. – Кажется, на корабль прорвалась еще одна группа. Мы слышали стрельбу, но не решились туда идти.
– Молодцы, – сержант снова повернулся к Илэру. – Похоже, эти твои… андроиды… подразучились воевать. Им никто не мешал взять нас в клещи. А они раззявились и пустили нас себе в тыл. Что скажешь… пилот?
– Я бы не стал полагаться на их глупость.
– И то верно. Ладно, будем считать, что тут действует некий таинственный фактор неизвестного происхождения. Кончаем с люками и посмотрим, что за добрый дядя там устроил пиф-паф плохим мальчишкам. Так, пилот?
Илэр обреченно кивнул, привалился к стене, опустился на корточки и закрыл глаза.
Почему так вышло? Почему операция провалилась? И кто в этом виноват – командование или он сам? Может тогда, проходя по "жилой зоне" корабля, он что-то упустил? Какую-то мелочь, которая смогла бы помочь аналитикам отдела?
Впервые увидев свою "пятерку", Илэр обрадовался. Это были не те хилые мальчики, с которыми он тренировался. Крутые парни! Один сержант Батист чего стоил.
Он подошел к Илэру, попыхивая тонкой вонючей папиросой из сырого табака, с хитрой гасконской ухмылкой на носатой физиономии. Таких "петушков" Илэр ненавидел с детства.
Смерив пилота пристальным взглядом, сержант осведомился:
– Так ты тот самый парень?
– Какой парень? – в первый момент Илэр не понял, о чем речь идет.
– Ну, тот самый, что поимел этих пидоров?
– Гражданин, я попросил бы вас…
– Молодец, – перебил его сержант, потрепав по плечу.
– Сержант, что вы себе позволяете?..
Он выпустил клуб дыма прямо в лицо Илэру и, пока тот тщетно пытался прокашляться, наклонился к нему и проговорил – очень тихо:
– Я тоже придерживаюсь строгих правил, гражданин. Но там, куда мы отправляемся, все лычки и звания не стоят использованного кондома. Даже его содержимого – не стоят. Там ты либо будешь меня слушать, либо пойдешь в расход. Или, в лучшем случае, будешь вытаскивать свою задницу из дерьма самостоятельно. И можешь строчить на меня рапорты, сколько душе угодно. А пока ты не доказал мне, что ты – полный говнюк, слушайся старого Батиста. Медалей не обещаю, но живым вернешься. Чего бы нам обоим это не стоило.
Удивительно, но сержант сдержал слово.