* * *
Тихон обнаружил себя лежащим возле костра, совершенно голым. Веревок, что опутывали его руки и ноги, не было, а вместо одежды кожу облепили бесформенные лоскуты. Он сел и окинул взглядом дотлевающие разворошенные угли, заметил собственные следы на земле, ведущие от костра к месту, где он распластался сейчас. Создавалось впечатление, будто он только что вылез из огня.
"Значит, это не почудилось мне!"
Этот факт - что он прошел через огонь, и тот не повредил ему - не укладывался в сознании. Только чудо могло помочь избегнуть убийственной силы огня. Но если задумываться об этом, то можно с ума сойти.
Он увидел, что возле ближней к нему палатки валяются тюки. Подполз к ним и в одном из мешков обнаружил тряпье. Натянул на себя первые попавшиеся штаны, куртку, возможно, женские. Поискал хотя бы какую обувь, но с этим не повезло.
Кто-то из спящих пошевелился, и Тихон замер. Секунду спустя он пополз дальше. Пробираясь между людей Мирбека, вглядываясь в лица, увидел Нусупа. Мальчишка лежал возле палатки - той самой, где надругался над Аминой. Лежал, запрокинув голову, и его обнаженный худой кадык дразнил своей белизной.
Убить мальчишку! Тихон испытал это желание во время вчерашней жуткой сцены. Тогда оно ушло, а теперь вдруг проснулось с новой силой. Задушить голыми руками!..
Но, приблизившись вплотную к Нусупу, Тихон понял, что не сможет этого сделать. Он никогда и никого не убивал. Не сделает этого и сейчас. Время для мести ушло безвозвратно. Если что и нужно успеть сделать, так это спасти Амину…
Он осторожно заглянул в палатку и увидел девушку. Она лежала к нему спиной, нервно вздрагивая, и не слышала, как он пробрался внутрь. Тихон приблизился к девушке и обхватил ладонью ее рот. Она не спала, а находилась в странном оцепенении, но едва он схватил, в страхе задергалась, и Тихону пришлось навалиться всем телом, чтобы удержать ее. Ничего не видя, не слыша, но понимая, что ей не справиться, она впилась ногтями ему в лицо. Стало невероятно больно, но Тихон готов был стерпеть и большее. Не отпуская ее, прошептал:
- Это я! Я! Не бойся!
Она узнала его голос и сразу же отпустила. Тихон передвинулся в сторону и отер кровь с лица. Девушка прижалась к нему, едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать в голос.
- Ты по-прежнему хочешь, чтобы я забрал тебя с собой?
Она закивала и хотела что-то сказать, но Тихон знаком велел ей молчать. Он первым вылез из палатки, осмотрелся, затем вывел Амину. Вместе они направились к лесу.
Когда лагерь Мирбека остался позади, перешли на бег. Тихон пожалел, что так и не нашел обувь: холодно не было, но режущие прикосновения намерзшего кое-где льда были неприятны. Они углубились в лес, но тут громкий треск ветвей раздался за спиной. Обернувшись, Тихон ожидал увидеть нескольких преследователей, но это оказался Нусуп. Мальчишка бежал к ним с автоматом в руках. Тихон схватил с земли первую попавшуюся под руки тяжелую ветвь.
- Беги! - крикнул он Амине перед тем, как броситься навстречу мальчишке.
Но едва он устремился вперед, девушка кинулась на него сзади, упала, успев схватить его за ноги, и Тихон сам повалился на землю.
- Нет! Не надо! - услышал он ее всхлип и подумал, что разум девушки окончательно помутился, если она считает, что он должен пощадить гаденыша, который унизил и растоптал ее. Если раньше отказался от этого намерения, то сейчас никакие пули его не остановят!..
Амина вскочила и загородила собой Нусупа.
- Он ни в чем не виноват. Не трогай его! Он спас меня!
И она рассказала о случившемся ночью.
- Он подговорил меня. Чтобы я кричала и делала вид, будто отбиваюсь! Чтобы у них и тени сомнения не возникло! Он обещал утром вывести меня в лес. А если получится, то и тебя спасти. Он хотел спасти тебя тоже! - повторила Амина и разрыдалась.
Тихон посмотрел в глаза мальчишки, желая найти в них подтверждение ее слов. А тот, боясь приблизиться, глядел на него со страхом и надеждой. Когда Тихон шагнул к нему, Нусуп опустил автомат.
- Прости меня! - пробормотал мальчишка. - Я ничего не понимал. Я не верил тебе!.. Но теперь я все вижу.
Голос его дрожал.
- Ночью я видел, как ты вышел из огня!.. Значит, это мне не почудилось! - Он попытался улыбнуться. - Ты как пророк! - и Нусуп бухнулся на колени перед Тихоном.
- Дурья ты башка! - Тихон заставил его подняться.
Нужно было уходить. Их крики могли услышать. Если так, Мирбек объявит погоню.
Он не ошибся: где-то далеко раздались голоса и треск. Преследователи шли не по их следам, а напролом, стремясь наверстать упущенное время. Видны стали их фигуры - пока только тени в просветах между дальними деревьями. Заметив беглецов, улюлюканьем нукеры Мирбека подзадоривали себя. Их было человек десять, не меньше. И они не спешили использовать оружие. Ясно почему: решили поразвлечься и ввести в погоню дополнительную интригу.
Впереди оказалось болотце, несколько замедлившее бег. По чавкающим кочкам с не растаявшими шапками снега беглецы добежали до края болота, где по сломанному дереву перебежали через широкий ручей. Но за ручьем начиналась гора. Крутая, со скользкой от изморози пожухлой травой. Амина несколько раз поскальзывалась, и Тихон едва успевал схватить ее за руку. Заметно было, что и Нусуп здорово устал. Один Тихон бежал так легко, как никогда, несмотря на босые ноги. Он даже не задавался вопросом, откуда в нем взялось столько сил, но понимал, что долго их бег продолжаться не может. Здоровые мужики, преследовавшие их, не станут церемониться. Когда им надоест, начнут стрелять.
В подтверждение его мыслям скоро раздались первые выстрелы. Пули угодили в ствол дерева, щепки брызнули в стороны, заставив Амину вскрикнуть и отпрянуть в испуге. Она снова упала бы, не подхвати ее Тихон в последний момент.
- Идите вверх! - крикнул он.
- Нет! Только вместе! - Амина вцепилась в его руку.
- Мы… не уйдем! - тяжело дыша, заявил Нусуп.
- Давайте без глупостей!
Но, не слушая его, мальчишка сдернул с плеча автомат и выпустил очередь вниз, туда, где мелькали фигуры преследователей. Раздались ответные выстрелы. Пуля обожгла ногу Тихона. Он рефлекторно отступил и, запнувшись о корягу, покатился по траве вниз. Хватался за какие-то ветви, но те были слишком хлипкими, чтобы удержать его. Падение завершилось, когда он оказался совсем близко к тащившимся вверх людям Мирбека. Такую удачу они не могли упустить. Впереди шел сам главарь. Увидев, что Тихон скатился, гигант кинулся вперед с удесятеренным рвением.
- Вот ты где, барашек недорезанный! - заорал он.
Нусуп вновь начал стрелять. Он сыпал короткими очередями, заставив преследователей упасть на землю, но шквальный огонь в ответ вынудил его отступить. Мальчишка сделал еще несколько выстрелов, а затем автомат его будто заткнулся на полуслове.
- У него кончились патроны! - проревел кто-то.
Прихрамывая, морщась от боли, Тихон все же сумел отбежать подальше. Но двинувшиеся наперерез две тяжелые фигуры ему явно не обогнать.
- Хватайте этого гада! Девчонку и пацана вяжите! - надрывался Мирбек. - Не вздумайте стрелять! Кишки выпущу!
Силы еще позволяли Тихону поиграть с преследователями. Он понял, что нужен Мирбеку живым. Боль в ноге поутихла, и он мог одинаково опираться на обе ступни. Позволив двоим разбойникам приблизиться, он сделал обманное движение, крутнувшись вокруг ствола тонкой осины, за которую удобно было схватиться рукой. И двое, что бежали за ним, дыша в затылок, теперь оказались к нему ближе, чем рассчитывали. Одному Тихон сделал подножку, и громила, не успев увернуться, с размаху врезался лицом в соседнее дерево, выпустив из рук автомат. Второй по инерции пробежал вперед, а когда заметил оплошность, слишком резво повернулся на крутом склоне и тоже не сумел устоять на ногах. К тому моменту оружие оказалось в руках Тихона.
- Ствол на землю! - приказал он второму.
Тихон велел им идти туда, где ждал Мирбек, который почему-то не изъявлял желания узнать, как идут дела у его дуболомов. Все стало ясно, когда за спинами своих пленников Тихон увидел, что Амина и Нусуп сидят на корне толстой сосны, прижавшись к ее грубой потрескавшейся коре, а рядом возвышается улыбающийся Мирбек и держит ребят на мушке.
- Ну что, славно побегали? - этими словами главарь встретил Тихона. - Видишь, мы тоже не зря старались!
- Отпусти их, - сказал Тихон. - А я отпущу твоих людей.
- Торгуешься? - Мирбек рассмеялся. - Цена не подходящая.
И он выстрелил в первого из пленников Тихона. Убитый мародер даже не охнул. Второй пал ниц, прикрыв ладонями голову, и запричитал, умоляя Мирбека не убивать.
Но каким-то неведомым способом еще до выстрела Тихон догадался, что произойдет: он словно прочел мысли своих пленников, хорошо знавших Мирбека и явно ждавших с его стороны какого-нибудь подвоха. И Мирбек был у него на мушке за миг до того, как пуля настигла первого головореза. Всего делов-то - теперь самому нажать на курок. Всего доля секунды, и черная душа гиганта отправится туда, где ей самое место.
Головорез возле его ног корчился в муках, и Тихон ощущал единство с его болью. Это словно вошло в привычку - быть причастным к боли другого существа. Но смерть головореза и боль его казались не такими, как у албасты: она уходила в иной мир с непонятно откуда взявшейся любовью ко всему живому вокруг. И будто взяла под свой покров души несчастных, собравшихся казнить ее, и тем самым убивших самих себя. И можно быть уверенным, что если этим душам суждено обрести новый шанс, то лишь благодаря желанию этого странного создания.
Но с душою того, кто сейчас умирал у него под ногами, высвобождалась и его ненависть ко всему вокруг. Не только к выстрелившему в него Мирбеку, но и к этому миру, острую привязанность к которому он ощущал. Собственно, он и ненавидел этот мир только за то, что отныне лишался его удовольствий. Все мысли разбойника сходились на том, что не будет больше разгульных пирушек и пьянящего дурмана, да слезливого оханья женщин, предназначенных удовлетворять его похоть, что отныне он не сможет ощутить холодную твердость ружейной стали, которая давала ему право считать себя выше других. Всю жизнь этот человек посвятил удовлетворению требований своего тела. Но этого тела, в которое он вкладывал весь смысл своей жизни, для него более не существовало, и в этом тоже была его боль и ненависть.
Перехватывая кричащие мысли этой освободившейся, наконец, души, этой субстанции, черной от сгустков источаемых ею эмоций, Тихон представил на миг такую же ненависть, которую будет излучать вокруг Мирбек, если он, Тихон, выстрелит в него. Как чумная зараза она распространится вокруг, желая заползти в чужие души. И неожиданно один из новых внутренних голосов бросил в его сознание мысль: "В освобождении этой ненависти буду виновен я".
Конечно, не имеет права этот гад ходить по земле, осквернять ее своим присутствием. Но такое простое в порыве слабости решение - выстрелить и убить! - вдруг показалось чудовищно несправедливым, хотя в тот момент он не мог бы сказать, почему не смог заставить себя выстрелить…
Когда мысли Тихона вернулись к реальности, он увидел, что Мирбек, воспользовавшись секундным замешательством, приставил оружие к голове девушки.
- Опусти автомат!
Злотников повиновался. Кто-то из людей Мирбека очутился рядом и забрал у него оружие.
- Ты слабак, Тихон, - презрительно бросил Мирбек. - Тебе нужно было убить меня. Понимаешь? Убить, не раздумывая. Ведь у тебя был шанс, что я не успею нажать на курок.
- Я не смог, - сказал Тихон, глядя на Амину и Нусупа.
- Зато я смогу. Считай, что вы уже мертвы. Все трое! - Мирбек загоготал. - Если тебя хотят убить, убей первым! Вот мой принцип!
Мирбек направил ствол на Тихона.
- Только так. Скажешь, я не прав?
- Не прав, - ответил Тихон. - Отнимая чужую жизнь, ты не можешь ничего приобрести. Только потерять.
- А если кто-то хочет забрать мою жизнь?
- Ты не видел того, что видел я, когда ты убил своего человека.
- И что же ты увидел?
- Черноту, половина из которой влилась в тебя. Сомневаюсь, что она продлит твои годы.
- Странный ты человек, Тихон. Неужели ты веришь в божественную справедливость или возмездие? Их нет!
- Я верю в то, что нельзя убивать. Ни при каких обстоятельствах.
- И кто это тебе сказал? - опять рассмеялся Мирбек.
Похоже, его заводило спокойствие Тихона, которое, очевидно, казалось ему напускным. Но Тихону и вправду удалось нащупать тонкую ниточку, которая могла привести к правильному решению и подсказать выход из сложившейся ситуации. Надо было только не потерять ее. Если вцепился, сумей удержаться!..
Он, кажется, начал понимать, почему не выстрелил в Мирбека. Потому что нет нужды лишать кого-то жизни ради собственного спасения, если ты владеешь неким умением, отличающим тебя от большинства людей.
"Как же я раньше этого не понял?" - думал Тихон с благодарностью к растущей в нем силе, подарившей ему эту мысль.
Меж тем главарь пришел в такое расположение духа, которое пробуждало в нем охоту говорить.
- Вот мальчишка утверждает, будто ему привиделось, как ты вошел и вышел из огня!
- Не привиделось! Я правду говорю! - дернулся Нусуп, но его осадили приспешники Мирбека. - Посмотрите - на нем даже одежда не его. И ботинок нет. Все в костре сгорело! Он как святой! Как пророк! Жалею, что я раньше этого не понял!
- Одежда не его, вижу. - Мирбек присмотрелся. - Это еще ничего не значит.
- А как он от веревок освободился? - не унимался мальчишка.
- Ты его и освободил.
- Нет. Он сам…
- Хватит! - Мирбек повернулся и с размаха влепил племяннику оплеуху. Головой мальчишка ударился о дерево и медленно сполз на землю.
- Мне надоели эти шутки, - объявил Мирбек.
Он направил ствол автомата в лицо Злотникову. А Тихон вдруг вспомнил о первой встрече с албастой. Как той удалось навести на него морок, заставить поверить в то, чего не было на самом деле. Уверенность, что он сгорит, подкреплялась его собственным ужасом. А помогла ему внезапно пришедшая из глубины души подсказка, что сознание выше ощущений тела. Дремавшая в нем вера помогла!
Получится или нет?..
Он смотрел на лицо Мирбека, который хотел донести до него какую-то очередную свою мысль перед тем, как нажать на курок. Но голос главаря звучал странно, с искажением, и Тихон понял: у него получается!
Всю ту ненависть, которую испытывает Мирбек, можно превратить во всепожирающий огонь - и чем сильнее ледяная злоба, тем свирепее должен стать огонь. Сможет ли это напугать негодяя, заставить отказаться от своих намерений?..
Откуда-то изнутри накатил жар - Тихон вспомнил то неприятное ощущение, которое испытал при стычке с албастой. Но сейчас этот жар он вызвал сам, и не сомневался, что сумеет управлять им…
- …все мы дети Кабиля. Откуда ж ты ждешь добра? От кого?.. - услышал он голос Мирбека, но тот не успел закончить фразу. Заткнулся и облизнул внезапно пересохшие губы.
- Что происходит? - спросил гигант, без улыбки глядя на Тихона. Глаза его сузились до щелей. Это в теле Мирбека пробудилась боль. Но Тихон знал, что Мирбек слишком одержим ненавистью, чтобы ощутить и понять это сразу. Нужно быть предельно осторожным.
- Отпусти нас, - сказал он.
- Иначе?.. - осознавая угрозу в его словах, спросил Мирбек.
Тихон подозревал, что Мирбек, будучи сам не в силах выстрелить, может дать знак своим нукерам, но что-то останавливало гиганта. "Это, наконец, проклюнулся страх", - понял Тихон. Мирбеку удалось загнать его так глубоко, что окружающим он мог казаться решительным и храбрым до одержимости, но сейчас вырвавшийся на свободу ужас грозил заполнить каждый уголок его тела. Так и должно происходить, когда человек вдруг понимает, что ему не известно, ради чего он сейчас умрет, и вдруг оказывается, что так безумно хочется жить…
- Отпусти, - снова и гораздо тише сказал Тихон.
Он знал, что в эти секунды все смотрят на него. Амина и Нусуп - с надеждой. Каждый из числа мирбековых подручных - с таким же страхом, как у их главаря. Они тоже что-то чувствуют.
- Что будет?.. - прорычал Мирбек, из последних сил пытаясь совладать с нахлынувшим страхом, которого он, должно быть, не испытывал многие годы.
- Выбирать тебе, - сказал Тихон.
- Врешь, - Мирбек попытался улыбнуться, но ему это не удалось.
Видя, как сужаются зрачки Мирбека, Тихон понял, что боль внутри гиганта разрастается, мышцы сковала немочь, он не в состоянии управлять собой. Но на этом еще не кончено.
- Кто же ты такой? - проскрежетал Мирбек. - Мне надо было давно прикончить тебя, - застонав, он начал опускаться на колени.
Жгучая ненависть, направленная на весь мир, была той ненасытной силой, которую Мирбек всю жизнь лелеял в своей душе. Теперь она грозила поразить Мирбека изнутри. И от воли Тихона уже ничего не зависело. Он лишь приоткрыл емкость с горючей смесью, а спичку должен был бросить самолично Мирбек.
Или - не бросить… Со смирением принять поражение и ждать, когда взрывоопасная смесь выдохнется сама собой.
С помощью силы, которая каким-то образом соединяла сейчас его душу с душой Мирбека, Тихон перебирал одну за другой нити мыслей гиганта, среди которых искал одну - ту, которая могла бы донести до чернобородого упрямца то, что он хотел ему передать. Но ему попадались одни черные, отталкивающе черные мысли, окутанные липким страхом.
"Важнее всего и дороже - жизнь. Не важно, твоя собственная или чужая. И никакие твои желания не могут быть ценнее этого", - шептал про себя Тихон подсказку, но не знал, слышит ли его сейчас Мирбек. Нужно было уходить. Злотников шагнул к Нусупу и Амине, протянул им руки, помог встать. Подручные Мирбека застыли, ничего не предпринимая. Только вывернули головы, следя за действиями Тихона. Никто не осмелился остановить беглецов.
По мере того, как Тихон удалялся от стоявшего на коленях Мирбека, терялась и без того тонкая связь между ними.
"Что ж, я сделал все, что мог. Теперь будь, что будет…"
- Бегите, - поторопил Тихон своих спутников. - Бегите же!
Глядя, как они устремились вперед, будто вспорхнувшие птицы, Тихон остановился и обернулся к Мирбеку. Уловив его взгляд, Тихон понял, что настал момент истины. Окончательно распались связывающие его с Мирбеком нити, и дрожь пробежала по телу Тихона. Но не от страха за свою жизнь, а в ожидании решения, которое должен был сейчас принять Мирбек. Снова все краски вернулись на свои места. И сила, которая загнала вовнутрь ожесточение гиганта, постепенно ослабевала, предоставляя Мирбеку полную свободу решать извечный вопрос: быть или не быть…
- Стоять! - взвыл гигант. - Стреляйте! Чего же вы ждете?! Твари! Ублюдки!