Теперь блатная четверка очень четко, на животном уровне, почувствовала исходящие от него волны угрозы; и впала в ступор. Если бы Тимур схватился за топор - они знали что делать. Но сейчас… Им даже никто не угрожал. Просто они почувствовали в оказавшемся в центре внимания мужике в джинсовой курстке зверя их породы, но неизмеримо более сильного, и главное - готового убивать; в то время как они настраивались лишь "отжать" у понаехавших лохов спиртного с закусью, да насладиться их ужасом. Хотя… Тут все зависело от обстоятельств. Удайся зашугать мужиков вполную, и окажись бабы ничего, - и в опробованном неоднократно сценарии "возможны были варианты".
Сидевший в походном кресле вожак тоже четко почувствовал опасность; но не меньшей опасностью для него была потеря авторитета среди своей кодлы. Он должен был быстро найти достойный выход из ситуации; но от самого простого: бросить "фас" своим подельником что-то его удерживало, очевидно, сознание того, что ситуация-то… непонятная ситуация. Нестандартная. Неясно что ждать от этого, с блатными ужимками, но по ощущениям - не блатного… Понтующийся лох? Но четкий запах адреналина и опасности, исходящий от парня в джинсовой куртке, не оставлял сомнений, что он не придуривается; во всяком случае - не придуривается в готовности жестко, смертельно жестко ответить на любой агрессивный выпад. Чутьем зоновского зверя вожак почувствовал, что у него секунды на то, чтобы вновь переломить ситуацию, потом - прощай авторитет… Да он ничего и не думал, - за него "думали" инстинкты и рефлексы, отточенные в выживании в стае, на зоне.
- Бра-а-атан! Ты ли это?! - вскочив с кресла, блатной вихляющейся походкой вожак двинулся к Олегу.
Впавшая в ступор троица подбодрилась, но по-прежнему не понимала ситуацию. Потому они просто хлопали глазами, как и по-прежнему стоящий в плавках с фонариком в руках Тимур; как Владик, смотрящий на происходящее из машины, тиская в руке ключи зажигания и борясь с желанием заблокировав двери газануть отсюда куда-нибудь подальше; как три пары испуганных глаз из большой палатки Волковых; превратясь в статистов, в зрителей сцены, происходящей на поляне, в мертвенно-белом свете висящего над столом фонаря.
Дальнейшие действия всех без исключения определялись теперь только происходящим между этими двумя - мосластым, расхлябанным мужичком в татуировках и седым крепким мужиком, как чертик из табакерки вдруг вторгшимся в так хорошо и привычно разыгрываемый на поляне сценарий.
- Брата-а-а-ан! И ты опять на свободе, бля??! - явно стебаясь, приблатненно заорал мужик в джинсовке, и тоже, распахнув объятия, двинулся навстречу уголовнику.
Со стороны могло показаться, что два давно не видевшихся друга готовы сжать друг друга в объятиях; если бы не явно горящие ненавистью и агрессией глаза обоих, не обшаривающие друг друга настороженные взгляды. Все замерли в недоумении; казалось, они сейчас обнимутся, когда в последний миг перед объятием мужик в джинсовке резким "клевком" головы, "калганом", верхней частью лба - "рогами", жестко ударил уголовника в переносицу… Отчетливый звук удара - и тот отлетел на несколько шагов, распластавшись на траве. Яростно, взахлеб, из темноты кустов залаял Граф, не рискуя появляться на освещенной поляне.
Непроизвольно дернувшихся в направлении инцидента мужик в джинсе остановил резким, нагло-командным, каким-то "ментовским" окриком:
- Стоять!! Сссуки, бля, параш-ш-шные черви; стоять, пока ваш ливер вам на ш-ш-шеи не намотал!!
В этом рычащее-шипящем окрике было столько неприкрытой агрессии и наглой уверенности в своем праве приказывать, что те вновь замерли как вкопанные; не сводя глаз с мужика, демонстративно сунувшего правую руку под полу джинсовки.
- У него там пушка… - упавшим голосом прошептал один из парней.
Стоявший поодаль Тимур, на которого теперь никто не обращал внимания, оттолкнув вцепившуюся ему в руку Тамару, скользнул в сторону своей палатки, зашарил под пологом в поисках топора.
- Че, брате-е-елло, споткнулся??… Ну, вставай, бля, бывает… - не убирая руки из-под джута, Олег наклонился, протягивая левую руку приподнявшемуся на локтях вожаку; но тот быстро-быстро, на пятках и локтях, отполз на пару шагов, и только тогда поднялся. Прижал руку к носу - по ладони, по татуированному предплечью заструилась кровь. В глазах его читались одновременно ненависть и замешательство.
Очень четко Олег понял, что ситуация переломлена в его сторону, но сейчас все сводится к тому, чтобы дать возможность вожаку хотя бы минимально "сохранить лицо", - нет опасней твари, чем тварь загнанная в угол и не видящая выхода; тогда самое трусливое животное атакует с отчаянием и отвагой камикадзе.
- Уводи свою кодлу. А то порешу всех. Прямо сейчас, и ты - первый! - с угрозой, но очень тихо, слышно только вожаку, проговорил он, придвигаясь. "Только бы эти мудаки вдруг не вмешались!" - подумал он про Тимура, Владика и Игоря.
- Ты, я смотрю, до…я в теме… - прогнусил вполголоса, зажимая разбитый нос, "братан".
- Не сомневайся, так и есть! - тоже вполголоса угрожающе сказал Олег, и тут же громко, явно "на публику":
- Передай Сиплому, что тут ему не обломится, тут человек Желтого. А если захотите что предъявить, - так Сиплый знает где и как меня найти, и что Желтый за меня мазу потянет, и не только Желтый. Короче, канайте с богом, бродяги, не ваш сегодня день! - при этом руку так же демонстративно продолжал держать под полой джута.
- Передадим - передадим, не ссыы… - роняя сквозь пальцы черную в свете костра кровь на траву, отступая, пробубнил "братан" - еще как передадим… Сиплый вопрос решит, бля!.. - и, повернувшись, потрусил к своим шестеркам, которые внимали происходящему с почтительным ужасом во взглядах… Через секунды кодла ретировалась.
- Ой, бляяяяя… - Тимур бросил топор в траву.
Щелкнул замок джипа, и оттуда показался бледный Владик.
- А кто это такой - Сиплый? И Желтый? - Кто это такие? - с уважением спросил вылезший на четвереньках из палатки Игорь, когда уголовная шпана скрылась за деревьями.
- А кто его знает. - ответил Олег, наконец достав руку из-под полы и потянувшись к сигаретам на столе - Понятия не имею. Наверно, нет никаких Сиплого и Желтого, это я так, из головы…
Сергей тоже уже был рядом, он увидел, что у отца трясутся руки, так сильно трясутся, что пачку сигарет он взял со стола только со второй попытки.
- Как ты достал со своими уголовными замашками! - на грани истерики выкрикнула Лена. Тамара, сидя на корточках возле палатки, плакала навзрыд. Плач раздовался и из Владикова джипа.
- Уххх… Пронесло… Эх… Во… Ничего себе… - сразу, как по команде, начались вокруг возгласы, людей отпустило…
- Опять с какими-то уголовниками общаешься! - с неприкрытой ненавистью в голосе произнесла Лена.
- Да не общаюсь я… Я же сказал. Не общаюсь. Выдумка это все… - с трудом закурив прыгающими руками, бросив зажигалку на стол, Олег вдруг опустился на четвереньки и зашарил в траве.
- Ты чего? Потерял что?
- Да не знаю я… - Олег, ползая в траве на четвереньках с сигаретой в зубах представлял довольно комичное зрелище, но ни у кого даже в мыслях не было смеяться или подкалывать. Все шутливое настроение как-то кончилось… - Что-то тут должно быть… Чувствую я…
Продолжая делиться эмоциями от произошедшего, все все же с вниманием следили за ним; и вот он со словами "Ну вот, я где-то так и думал…" встал, держа в руках некий небольшой предмет. Подошел к столу, положил. Все уставились. Это была отвертка, крестовая, не очень длинная, тонкая, с деревянной красной лаковой, довольно потертой, ручкой и блестящим ободком на ней.
- Это чо? - спросил простодушно Игорь - потерял кто?
- Тормоз ты, Игорь, что ли? - устало осведомился Олег, как-то совершенно не смущаясь присутствием игоревой жены, да и остальных, - Ты думал, он обниматься полез ко мне, потому что узнал во мне в детстве утерянного брата - близнеца?…
* * *
Стали торопливо собираться. Нафиг-нафиг такие отдыхи…
Укладывая палатку с батей, я спросил его:
- А если бы он после этого на тебя б кинулся? И со всей кодлой?
- Не, не кинулся бы. Я чувствовал. Я все сделал грамотно. Сам не ожидал, да… Понесло как-то, в струю попал, в кураж. В этом все, понимаешь ли, чувствуешь…
- Ну а если бы?
- Тогда б я его порезал.
- Вот так вот - взял бы и порезал?
- Конечно. А что еще оставалось бы. Драка на кулачках - явно не для этого случая. Четверо - это слишком много…
- Ну да. А если б те, остальные, кинулись?
- Ну так я как бы не один мужик на поляне был, не? Дали бы отпор, как полагаешь? Впрочем… Ну, в тебе-то я по любому был уверен…
Глянул ему в лицо, чтоб понять, издевается или нет, но он в это время наклонился, туго скручивая палатку, и я не рассмотрел его лица. Нифига его не поймешь, когда прикалывается, а когда нет. Но в тот момент мне захотелось, чтобы он не прикалывался.
Собирались быстро, лихорадочно. Пугливо замирая и прислушиваясь - не возвращаются ли. Тимур не расставался с топором, Игорь и Владик были молчаливы и сумрачны. Недоеденное и недопитое просто бросили в кусты; тент снимали, комкая, не заморачиваясь на упаковывание.
Разъезжались молча.
Домой полдороги ехали молча, потом маму прорвало:
- Как меня достала эта ТВОЯ уголовщина, эта твоя агрессивность!! Когда это только кончится??!
- Моя?… - батя студнем растекся на переднем пассажирском сиденье и еле ворочал языком.
- Твоя! Твоя!!
- Че бы вдруг… Вышла бы и объяснила им… Что они поступают нехорошо… Я-то тут при чем…
- Потому что тебе это - нравится!! Я вижу - ты только этим и живешь! Из тебя там эта твоя уголовная натура и вылезла! Потому что ты по натуре - такой же как они - бандит! Да! Я это всю жизнь чувствую!!
- Дорогая… - батя оглянулся на заднее сиденье, где я среди сумок, с Графом на руках, притворился спящим, - Дорогая… Заткнись, дорогая, а?… Что-то я неважно себя чувствую…
- Чтоооо?? Заткнуться? Да ты…
- Давай ты мне дома все расскажешь, ага? В очередной раз - какое я говно, и как тебе со мной не повезло… И вместе возрыдаем о твоей незавидной доле…
- Все люди как люди - а ты уголовник!
- Загло-о-о-охни-и-и… А то вдруг по дороге еще "моих друзей - уголовников" встретим - так я тебя отправлю саму с ними базарить… Помолчи, а? Музычку вот включи… Позитивчик… - и, отвернувшись к окну, подняв воротник джута, сделал вид, что задремал.
"СУЩНОСТИ", ТАКИЕ СУЩНОСТИ
- Пап… А что с тобой произошло там-то на поляне? Я прям не узнал тебя, чесслово. Да и все… Ты видел, как они с тобой после этого, ну, и Игорь, и Владик - настороженно? Ты как… Как другой какой-то стал тогда. Прям как урка какой-то… Я тебя не узнал…
- Ну, как бы так и есть. Типа перевоплотился.
- И все? И только?
- Ну как "и только"? Есть, как говорят актеры, типа "внешнее перевоплощение" - когда ты просто копируешь манеры какого-либо субъекта. А есть "полное", когда ты перевоплощаешься в персонажа максимально, включая его мысли и реакции. Вот тогда тебя действительно за этого персонажа и принимают. Вцелую. Оно и понятно - ведь ты не прикидываешься, ты, по сути, он и есть.
- Разве такое возможно?
- Атож. Сложно - но возможно. Сложно почему - потому что нужно и думать, как этот персонаж, а стало быть - знать, как и что он думает. Но если ты такую публику плотно знаешь, ее мысли, реакции, - то и на себя "надеть" это возможно…
- И как?
- Ну ты же видел. Вполне себе. Тут, главное, чтоб никакой фальши - это на подсознательном уровне чувствуется. Так что надо не "прикидываться", а вообще - стать "им". Но если удалось, - то это вполне себе работает. Ты ж видел. Анекдот на эту тему даже есть, неприличный… Хы. Вон, даже мама всерьез приняла меня за "такого", прикинь! Но ей, глупой женщине, простительно…
- Бать, не про маму речь. А ты сам до этого… Ну… Практиковал такое?
- Угу. Было. И не раз. Первые соревнования по карате, помню. Веришь, страшно было очень. Девяностые годы, про правила мы там, знаешь ли, отдаленно… Хлестались в контакт, в полную силу. Так вот, чтоб не дрейфить, внушил себе, что я - не я, а он - … Ну, не буду тебе раскрывать, это не суть важно, я ведь "персонажу" и имя тогда придумал, и биографию. Внушил, что я - не я, а он. А у него такой опыт… Он такое, признаться, зверье… Ему ничего не страшно. Веришь - дрался, даже боли не чувствовал, - это ж не меня били, а его…
- Интересно.
- Да уж. Да это в той или иной мере у каждого было, просто люди не привыкли на это обращать внимание, и не умеют пользоваться. Вот… Если довести до абсолюта, то можно выделить в себе некую "сущность" - я так называю. В этой "сущности" будут в очищенном, рафинированном виде сконцентрированы все те качества, которые тебе в данном направлении нужны. Все твои - и чужие тоже, про которые ты только слышал или в кино видел, - "плюсовые качества" в этом направлении. И вот "он" будет в этой сфере - лучше всех! Потому что он "сущность", то есть очищенный от всего, что наслоено, что мешает. Вот прикинь: выделяешь в себе сущность "бойца": ничего не боится, страха, сомнений не знает, крови и победы - жаждет; реакция, рефлексы - супер; владеет всеми приемами защиты и нападения в превосходной степени, которые не только ты знаешь и умеешь, но и которые ты когда-то просто в кино, скажем, видел… Здорово?
- Еще бы! Но это все равно ты будешь ведь.
- Ну да. А как же.
- А вот если бы "раздвоиться". Как у Стругацких, в "Понедельник начинается в субботу" - помнишь? Взял - и создал себе "дубля". И послал его по своим делам!
- Хорошо бы… Казалось бы… Но знаешь, Серый, во всем есть плюсы и минусы. Вообще в мировой литературе, и в мировой мифологии этот вопрос, который мы тут с тобой так непринужденно обсуждаем, тоже, как ни странно, затрагивался - и неоднократно. Взять такие произведения как "Портрет Дориана Грэя", или "Странная история мистера Джекила и доктора Хайда", - это только то, что навскидку в голову пришло.
- Не читал.
- Ну еще бы ты читал, - в "контрУ" по сетке, небось, интереснее рубиться, и задумываться ни о чем не надо. Ничего, будет время - прочитаешь. Так вот - есть, говорят, такая опасность, что эта "сущность", выйдя из-под контроля "хозяина", и осознав себя как личность, может подчинить себе самого хозяина. Или убить его.
- Гы. Страсти какие! Как такое возможно?
- А что. Бывает - дети восстают на своих родителей, и довольно часто. А "сущность" - это своего рода часть личности; она цельная, "очищенная" от наслоений всяких. От морали, в частности. Ей так проще, легче добиваться поставленных целей. Сущности-то. А поскольку она "цельная", простая и прямая как дубина, - то ей и с "хозяином" своим справиться проще, - он-то ведь мучим всеми этими наслоениями, комплексами, моралями.
- Да. Проблема?
- А ты думал. Единство и борьба противоположностей, как нас учили в институте, на лециях по философии.
- Ага. Устос вот начитался, тоже подобную пургу несет: "инь" и "янь", доброе и злое начало…
- Нет, Серый. Это от инь-янь далеко. Как и от понятий добра и зла. Это над ним. Видишь ли, "добро" и "зло" - это оценочные категории. Ну, то есть "мне хорошо - это добро". "Мне плохо - это зло". А это относительно. Волк сожрал зайца: зайцу плохо, волку - хорошо. Видишь как… Понятие "сущностей" - оно, видишь ли, к моральным оценкам никакого отношения не имеет. Да и что есть мораль?… Так… Временная договоренность о том, что считать плохим, что хорошим. Учти - всего лишь договоренность. Причем, - временная… И… До многих это вскоре дойдет. И что временная - тоже…