Приняли, закусили неторопливо. И сыр, и колбаса, понятное дело, были отменного качества. Вот бы знать Тиграну, что его солидный клиент в жизни не смаковал подобных деликатесов. Удивился бы, наверное, безмерно. А Док в душе прикалывался сейчас и над собой, и над ювелиром. Тигран, похоже, до сих пор переваривал предложение о масштабной сделке, проворачивал все возможные варианты и искал в них максимальную выгоду. Наконец созрел.
– Так, говоришь, дорогой, тонну можешь поставить?
– Могу и две, – хмыкнул Док, – нет базара. Сколько нужно, столько и поставлю. Только имей в виду, за мной стоят такие люди, что… Тигренок, ты ж не вчерашний и не пальцем деланный, а потому должен понимать: пойдет что-то не так, вздумает кто кого кинуть, разборка будет по полной. Бабки можно крутить бешеные, но и спрос за эти бабки будет конкретный.
– Да понимаю я, все понимаю, дорогой. – Он прервал тираду – в кабинет с подносом, на котором дымились крохотные чашки с кофе, вошла продавщица. Он подождал, пока она поставит чашки на стол, проводил девушку нетерпеливым взглядом и продолжил: – Но и ты пойми меня, дорогой. Денег, чтобы купить у вас всю партию, у меня нет. Я, конечно, могу вывести тебя на серьезных людей. Но… где гарантия, что вы потом меня не кинете? А самое главное, где гарантия, что ты не подстава и не мент?
Док рассмеялся искренне и открыто.
– Где гарантия, говоришь? А чем рискуют твои большие люди? Что, у них нет лицензии на торговые операции с золотом? Что, на изделиях так трудно наклепать пробу? И основное: неужто они будут проворачивать сделки через себя и на свое имя? Не смеши, дорогой. Любой дурень поймет: товар левый. Незаконный товар, как и паленая водяра. Потому и цена ему соответственная будет, но об этом позже. Договоримся. А ведь золотишко высшей пробы – сам говоришь. И личные твои гарантии…
Док сунул руку в карман и высыпал на стол, между чашками и блюдцами, еще десяток перстней и колец.
– Это – за посредничество. Уже в накладе не останешься. А с каждой сделки будешь получать процент – малый процент, но… Ты прикинь: с каких оборотов? Конечно, в этом пункте я могу дать тебе только свое слово. Но мое слово, знаешь ли… Да что мы тут базарим не по делу? Есть бабки – есть товар, хороший товар. Все. А то, что я подстава, мент… ой, не могу, не смеши, Тигранчик!
Ювелир придвинул к себе еще один перстень, задумчиво потер его пальцами, словно впитывал через кожу непреодолимую вечную силу проклятого металла, вздохнул протяжно.
– Что я тебе скажу, дорогой… Конечно, я согласен. С людьми, вернее, с человеком, сведу завтра. Когда тебе удобно?
– Вот это другой базар, а то гарантии ему, понимаешь, давай. Наливай, будем конкретно по делу базарить.
Встречу Док обставил серьезно. Нанял для представительства в частном охранном агентстве двух мордатых, накачанных телохранителей и большой черный джип "лэндкрузер". Деньги на операцию обеспечил Колян – "слил", как говорил таксист, на "черном" рынке двести граммов самодельного золотого лома. Николай вообще всего за несколько дней знакомства успел стать не только советчиком, но и "правой рукой" Дока. И Док ни на секунду не усомнился ни в способностях, ни в преданности нового друга. Потому и следовал его наставлениям строго и безоговорочно. Как в старые, добрые времена беспрекословно и послушно выполнял указания Хомяка. С охраной и машиной разобрались легко, а вот над предполагаемым внешним видом призадумались.
В конце концов выбрали самый простой прикид: спортивный костюм, кроссовки и кожаная куртка. Почему решили разыграть подобный психологический этюд с одеждой? Учитывали серьезные аргументы. Даже Док прекрасно понимал: если Тигран сведет его с действительно серьезным деловым человеком, его костюм и змеиные туфли в глазах визави не прокатят. На том наверняка будут дорогущие эксклюзивные шмотки, туфли, часы и все, что создает облик преуспевающего бизнесмена. Новорусский стандарт – этим сказано все. Док в такой стандарт пока не вписывался. Понял это совсем недавно – два дня назад, когда посетил элитный ресторан и понаблюдал за его завсегдатаями. Главное – понял. Потому и решили с Коляном: лучше выглядеть белой вороной. Подобный облик тоже внушает должное почтение. Судят о человеке, как ни крути, по его уму, а еще больше – по его делам и поступкам.
Колян произнес по этому поводу целую тираду:
– Если мужик беспонтовый, но при конкретных бабках, то его больше уважают, чем понтярщика в прикиде от Версачи, с "ролексом" на руке, но с х…м в кармане. Мне, например, глубоко по фигу, как одет клиент. Но если у него на кармане толстый пресс соток, он отстегивает из него и не требует сдачи, сколько бы там ни полагалось – двадцатка, полусотенная, – я его уважаю, не могу не уважать. А если он разодет, как миллионер из Чикаго, но жадной трясущейся лапкой тянется к двум паршивым гривнам сдачи, я на него плюю. Дешевый понтярщик, а не человек. Вот так.
В логике таксиста имелись, конечно, уязвимые места, но в целом Док с ней соглашался. Соглашался и принимал, потому и отправился на встречу в спортивном костюме и кроссовках. В глазах телохранителей, которые подкатили на своем шикарном джипе, он, конечно, прочитал немой укор, но проигнорировал его и гордо влез на заднее сиденье через услужливо распахнутую перед ним дверь.
Парни знали свое дело: охранное агентство, в котором они служили, считалось в Киеве самым лучшим. Тут уж Колян расстарался в полной мере. Старший из них, не по возрасту, а по чину, повернулся к Доку:
– В чем состоит наша задача?
– Задача очень простая… э… как тебя зовут?
– Игорь.
– Отлично, Игорь. А меня – Сергей Николаевич.
Он протянул руку, и они обменялись рукопожатием. Крепкое, по-настоящему мужское рукопожатие Доку нравилось.
– Так вот, Игорь, задача крайне простая. У меня назначена деловая встреча с очень важной шишкой, а ваше дело – создавать видимость или, как говорит мой друг, "колотить понты". Ничего экстремального не предвидится, а если кто все же вздумает покуситься на мою драгоценную жизнь, мне, поверьте, ваша защита не понадобится.
– Хорошо, поняли, Сергей Николаевич. Где будет проходить встреча?
– В ресторане "Монако", в двенадцать ноль-ноль.
Тут уж брови телохранителя удивленно поползли вверх – при всем профессионализме он не смог сдержать эмоций.
– Хм… извините, конечно, Сергей Николаевич… это не наше дело, но… ресторан "Монако" – один из лучших ресторанов Киева, элитный ресторан. А ваш внешний вид…
– Знаю, знаю, – отмахнулся Док, – не соответствует принятым стандартам. Если хочешь, поясню. Я, конечно же, мог одеться приличнее, но видом своим намерен продемонстрировать, что мне глубоко безразличен общественный статус визави.
На лице телохранителя отразилось легкое недоумение – он, похоже, ничего не понял из заумной тирады временного своего шефа.
– Хорошо, объясняю проще, Игорек: х… я хотел ложить на жирную свинью в смокинге, которая явится на встречу. Я ему нужен. А он мне – как хрен с бугра. Будет выпендриваться, найду другого. Теперь понятно?
– Теперь понятно, – хмыкнул телохранитель. – И знаете что…
– Ну говори, не стесняйся.
– А вы мне нравитесь, Сергей Николаевич.
– Спасибо, я и сам себе нравлюсь.
Появление Дока в его "прикиде" в элитном ресторане "Монако" действительно произвело настоящий фурор. Фурор тихий, незаметный для неопытного взгляда, но настоящий. Как Док понимал обслуживающий персонал! Вышагивает гордо через грандиозный холл эдакое чмо в дешевеньком спортивном костюме, кожаной куртке, кроссовках, а за его спиной бдительно таращатся по сторонам два красавца-телохранителя в строгих стильных костюмах. Свято блюдут, значит, свое единственное и неповторимое сокровище.
Шоу началось еще на входе, когда обалдевший, загипнотизированный и видом, и суровым взглядом Дока швейцар движением зомби распахнул перед ним тяжелую дверь. А как рьяно подскочил метрдотель! Видывал он виды, конечно, видывал, но подобного… Да, терлись здесь богемные дивы и звезды в экзотических, эксклюзивных нарядах от мировых кутюрье. Да, позволяли себе иногда нувориши, меценаты и чинуши высшего ранга эдакую простоту в одежде – неказистую, даже слегка мятую рубашку (на спине мятую, в том месте, где она, рубаха, соприкасается с кожей сиденья лимузина). Светлые неглаженые штаны позволяли себе, легкие "теннисные" туфли. Но чтобы вот так, в расходном спортивном костюме, да в кроссовках, да по малиновому ковру, гордо и независимо…
Нет, подобного персонал "Монако" точно не видел. В душе Док наслаждался произведенным эффектом и потешался неимоверно, но вида не подавал. Хранил на беспристрастном лице отрешенное, вдумчивое и строгое выражение.
– Вам что угодно, отобедать или… – Ошарашенный метрдотель, похоже, никак не мог найти ни нужного тона, ни нужных выражений.
– Или что? – окончательно срезал его Док. – Что еще можно делать в ресторане, если не обедать?
Бедняга поник окончательно, но все же нашелся.
– Ну… не знаю, просто у нас есть отдельные кабинеты и…
– Это со шлюхами, что ли, развлекаться? – перебил его Док. – Хорошенькое заведение у вас, как я погляжу, нужно почаще захаживать.
– Почему со шлюхами? – обиделся метрдотель. – Если, положим, вы хотите провести деловую беседу и не желаете, чтобы посторонние видели вас и вашего собеседника. Гарантируем полную конфиденциальность.
– Именно такая конфиденциальная встреча у меня и назначена – с Юрием Александровичем. Ровно в полдень. Сейчас ровно без трех минут двенадцать, а мы с тобой здесь лясы разводим. Я опаздывать не привык.
Метрдотель расплылся в радушной улыбке.
– Господи, что же вы сразу не сказали. Вас уже ждут-с. Позвольте вас проводить.
Он засеменил перед Доком, а Док пошел вслед за ним степенно и благообразно – в своих-то кроссовках. Они поднялись по широкой мраморной лестнице на второй этаж, свернули по коридору направо и встали перед лакированной дубовой дверью с вычурной бронзовой ручкой. Дверь словно по команде распахнулась, и Док уверенно шагнул в проем. Телохранители прошли вслед за ним, оглядели помещение и, не обнаружив ничего угрожающего, ретировались, закрыли за собой дверь и встали у порога.
Нельзя сказать, чтобы Юрий Александрович внешне являл собой нечто неповторимое и прекрасное. Скорее наоборот: если не свинья в смокинге, то точно индюк в белой рубахе. Краснорожий, с длинным висячим носом и тонкими поджатыми губами, он походил именно на этого представителя отряда пернатых. Торчащие большие уши-лопухи. Узкий, покатый лоб. Лысина во всю голову. Глаза колючие, злые под слегка припухшими веками. Вот и весь портрет. А еще – грубые руки, руки душителя, с густо поросшими серым пухом пальцами.
Он привстал из-за длинного стола, протянул Доку лапу, скривился в некоем подобии улыбки.
– Боже мой, зачем вам такая уйма охранников? Здесь вам никто не угрожает. Что ж, давайте знакомиться. Юрий Александрович.
– Взаимно приятно, – осклабился Док. – А я по батюшке Николаевич. Но можно по-простому – Сергей. А охрана, извините, не прихоть. Мои боссы настояли. Хотя переживают больше не за мою драгоценную жизнь, а за возложенную на меня миссию.
Он уверенно занял место на противоположном торце стола, поискал глазами официанта. Его собеседник понимающе кивнул.
– Я удалил официантов, чтобы не мешали беседе. Знаете, у меня такое правило: вначале говорим о деле, а потом обедаем и за обедом болтаем о разных пустяках. Принимается?
– Замечательное правило! Я обеими руками "за".
– Итак… – Юрий Александрович прищурился, поймал взгляд Дока. Это ему удалось легко – сталкер глаз не прятал и смотрел прямо в лицо собеседника. – Я человек откровенный. За это качество меня и ценят в определенных кругах. Так вот… Когда Тигран рассказал мне о предполагаемой сделке, я ему, признаться, не сразу поверил. Когда же он показал мне изделия, я заколебался. Короче, я намеренно не пригласил Тигрика на нашу встречу. И сразу задаю один простой вопрос: две тонны золота – это шутка или неудачный… хм… понт?
Док выдержал пристальный взгляд дельца, крепко сжал челюсти, процедил сквозь зубы:
– Разве с подобными вещами шутят? Или понтуются перед людьми вашего уровня?
Юрий Александрович пожал плечами.
– Всякое случается. Встречаются, знаете ли, иногда эдакие… отморозки.
Док достал своего "Капитана Блэка", поискал глазами пепельницу. К сожалению, он стал много курить в последнюю неделю и не придерживался сталкерского графика. Подкурил, затянулся многозначительно, пустил в потолок облачко сизого дыма.
– Так вот, Юрий Александрович, две тонны – ерунда. Мы можем поставить в год десять тонн. Если напряжемся, то и двадцать. Больше не сможем.
Он умолк, ожидая реакции собеседника. Реакция на такое предложение не могла быть немедленной и адекватной. Док понимал дельца – подобное сваливается на голову раз в жизни и находит голову избранного. И сейчас он начисто выбил Юрия Александровича из седла. Тот даже встал со своего кресла и нервно заходил по кабинету.
– Успокойтесь, – благожелательно, с доброй улыбкой посоветовал Док. – Я тоже человек откровенный, а потому, предвидя ваши вопросы, поясняю вкратце. Вы… вы присядьте и спокойно выслушайте.
Он дождался, когда собеседник наконец вернулся в свое кресло, и начал говорить – тихо, вкрадчиво, убаюкивая и завораживая интонациями:
– В начале девяностых годов, когда Советский Союз вышел из Анголы, несколько предприимчивых людей разных национальностей и гражданства объединились и выкупили один из золотых рудников. Ну… не только золотой, еще урановый и бокситный. Разработка недр велась успешно и интенсивно до позапрошлого года. Но в прошлом году сложились такие обстоятельства… Впрочем, о них вам знать необязательно. Короче, золотодобывающее производство, которое работало совершенно легально, потерпело крах и прошло процедуру банкротства. Официально рудник не работает, а неофициально – работает, и еще как. Добыча ведется полным ходом. Но со сбытом возникла серьезная проблема. А потому в разные страны были посланы эмиссары. Меня, как украинца, отправили сюда, на Украину. Естественно, что работаю я… как это по-шпионски, нелегально и не намерен светиться.
Рискованная, конечно, затея, тем более что я не был на Украине пятнадцать лет и не имею абсолютно никаких связей в местном деловом мире. Потому и пошел столь экстравагантным и ненадежным путем. Однако мои боссы мне доверяют всецело и возлагают на меня большие надежды. И я прекрасно понимаю, что даже ваш капитал не позволяет освоить такое количество предлагаемого товара. Зато у вас обширные связи в деловом мире Украины и… и мы бы могли сварить вкусную и жирную кашу. Естественно, что наши закупочные цены на золото ниже мировых.
Док умолк и вопросительно уставился на собеседника. Тот уже малость оклемался и выглядел вполне дееспособно. Тем более что легенду Док придумал очень убедительную. Поверить в нее легко, а проверить – трудно. Юрий Александрович задумчиво выстучал пальцами по столешнице какую-то мелодию и, все еще нерешительно, выдохнул:
– Уф… хорошо, но как вы собираетесь вывозить товар?
– О, очень просто. Бокситный рудник продолжает работать легально. А потому золото мы будем совершенно законно вывозить под видом алюминия. У нас разработана технология, и наш слиток золота по внешнему виду невозможно отличить от алюминиевого слямба. Только по весу можно догадаться. Впрочем, эти детали вам знать тоже необязательно. Главное, чтобы вы немного помогли в решении таможенных формальностей. А для того чтобы псевдоалюминий превратился в золото, мне достаточно небольшой лаборатории. Из нее вы и будете забирать слитки. Самовывозом, так сказать, – хмыкнул Док. – Вот и все детали несложного, но чрезвычайно выгодного бизнеса. А о цене договоримся.
Юрий Александрович снова встал и заходил по кабинету, но уже спокойно – в поисках творческого решения. Творческое решение вызрело не скоро – минут через пять беспрерывного барражирования челноком, но вызрело.
– Вот что… На следующей неделе я сведу вас с Равилем Сейфулиным. Я, знаете ли, человек его команды, и только он, и никто другой, сможет провернуть подобную операцию.
Док последние дни только и делал, что читал периодическую прессу да смотрел телевизор. Входил в курс дела и текущую политическую обстановку. А потому имя Равиля Сейфулина было ему так же хорошо известно, как и всей стране. В рейтинге самых богатых людей Украины – по версии журнала "Форбс" – он занимал второе место, а в мире – двадцатое. Именно та фигура, которая нужна была Доку.
– Вот этого я от вас, Юрий Александрович, и ожидал. – Док удовлетворенно кивнул. – Равиль Ренатович может решить все проблемы – к взаимной выгоде и удовольствию.
– Когда сможете поставить первую партию товара? – Делец наконец-то решился взять быка за рога.
– Если договоримся, то уже в следующем месяце.
– Отлично. А знаете… отчаянный вы человек, Сергей.
Док усмехнулся самодовольно, но ответил скромно:
– Не такой уж отчаянный. Просто я ничем не рискую. Ну, что с меня возьмешь, кроме счета в банке? На кармане у меня ровно двести гривен, а потому обедом будете угощать вы.
Юрий Александрович рассмеялся хрипло, но искренне.
– Вы еще и забавный человек. А скажите откровенно, вот этот ваш дешевый спортивный костюмчик и кроссы… Это для того, чтобы продемонстрировать пренебрежение к собеседнику или чтобы подчеркнуть свою уникальную неповторимость и независимость?
Док в свою очередь рассмеялся, и тоже искренне.
– Вы очень умный и наблюдательный собеседник. Скажу откровенно: и то, и другое. Но, заверяю вас, на встречу с Равилем Ренатовичем я оденусь согласно законам придворного этикета. А теперь заказывайте обед по своему усмотрению, и будем болтать о пустяках.
Они поболтали за обедом о пустяках, и Док откланялся…
Все-таки его временная наемная охрана честно отрабатывала деньги, немалые деньги. Они проехали два квартала, водитель обменялся с командиром многозначительным взглядом, получил в ответ утвердительный кивок и вдруг резко вывернул вправо, в боковой проулок, на красный свет. Поддал газу, потом сбросил, попетлял немного в лабиринте улиц, снова выехал на одну из центральных магистралей. Док плохо ориентировался в незнакомом городе, вернее, совершенно не ориентировался. Но водитель, похоже, знал свое дело туго. Он снова на мгновение повернулся в сторону начальника, но теперь сам утвердительно кивнул. Игорь обернулся, и лицо его, до сих пор уверенно-расслабленное, напряглось, а в глазах появился блеск, свойственный представителям его профессии, – достойным представителям, когда нос чует опасность, а труба подает тревожный сигнал и зовет на подвиги.
– Сергей Николаевич, за нами "хвост"! Причем "хвост" достаточно профессиональный. Грамотно ведут. Не светятся, но держатся за наш задок четко. Черный "Хюндай-таксон". Модель интересная. Движок у этого "ху…дая" 2,7 кубиков. Джип небольшой, легкий, маневренный, городской, можно сказать, но с такой тачкой трудно и на шоссе погоняться. Дело не в том…
– А в чем? – Док, немного разомлевший после сытного обеда, встряхнул головой и вернул себя в состояние полной боевой готовности.
– Извините, если позволите, небольшая, чисто профессиональная, информация. Она важна.
– Давай.